Туман прожитых лет оставляет отпечатки,
Словно след искажённых жизненных цепей.
Мир, вырывая позвонки,
Оставляет гнить тех, кто слабей.
С утра грызут собаки плоть,
Оставленной печали.
А сердце заколоть,
Выжившие ценности не дали.
Мелодия рвёт пальцы, они в крови,
Волосы, запутавшись в струне,
Выползают, словно змеи алой зари,
Выводя мозг, находившийся в покое,
Наружу, смотря в глаза самой княгине - Смерти.
Руки цвета мрамора, держась за унылые стены,
Рассыпаются пеплом на извилистом пути.
Пред тобою города и мосты:
Сжигай же всё на своём артериальном пути.
Кровотечение не прекратить,
Слабый стон у барбарисовых ворот…
Гниющей плоти звук исходит,
Никогда не перестанут по счетам платить.
С колов стекает глыба крови,
Череп раскромсан на куски.
Отбивали часы двенадцатый год,
Отпивая алой чаши плот – растопленные кости.
Семнадцатый год жизни застыл на календаре,
Всё, как будто снится мне:
Безжизненный люд, наступает в поисках грани
Новой плоти пожирая сердца,
Языки, сосуды, глаза,
Страхом остановлены они.
Расширены зрачки:
Всё происходит не с нами…
Это снится! Просто сон…
А, может, нет пути назад?
Настало время выживать?...
Сама смерть пустилась в пляс,
Вдоволь насладившись прелестным шоу.
Прекрасно! Браво! Занавес!
Пьеса подошла к концу?
На этот раз…