Если ты один, это ещё не значит, что ты псих.(Стивен Кинг)
Говорят, что жизнь похожа на зебру: сначала чёрная полоса, потом белая. Но почему именно такое ассоциативное сравнение? Пешеходный переход тоже в чёрно-белую полоску, но именно там наша жизнь всегда приобретает определённый цвет: зелёный - можно двигаться дальше, жёлтый - есть время подумать, а красный - стоит остановить и терпеливо подождать.Однако никогда не знаешь на каком из цветов жизни тебя могу сбить нафиг и твоя прекрасная полосатая жизнь станет до бесконечности чёрной, как пантера, например.
Моё представление о жизни, как таковой, сложилось под впечатлением от книги Виктора Пелевина "GenerationП", ведь именно там прозвучала фраза, которая осталась в памяти мыслящих людей и стала моей любимой цитатой:
"Жизнь - это одинокое странствие под палящим солнцем. Дорога, по которой мы идём, ведёт вникуда. И неизвестно, где встретит нас смерть. Когда вспоминаешь об этом, всё в мире кажется пустым и ничтожным. И тогда наступает прозрение."
Все мы, так или иначе, подвержены жизненным испытаниям, препятствиям и резким поворотам судьбы. Но мой путь свернул совсем не туда, куда бы мне хотелось, и потащил меня на дно жизни.
Всё случилось в один прекрасный день, когда я понял, что по уши увяз в долгах, о которых без зазрения совести совсем забыл. В почтовом ящике на этот раз ничего не было, зайдя домой, я сразу обнаружил какую-то пугающую тишину и пустоту. В трёхкомнатной квартире я жил со своей любимой девушкой, Настей, в которой души не чаял. Любил я её до безумия, всегда считал подарком судьбы и своим ангелом хранителем, поэтому хотел лишь одного - чтоб она была счастлива.
Шкафы были бездонно пустыми, чемодан куда-то исчез, как вся одежда и вещи, принадлежащие Настеньке. Сначала я было подумал, что нас ограбили, но огромный телевизор, стоял всё там же, а на шкафу так же покоилась небольшая стопка денег.
Я схватил сотовый и стал судорожно набирать её номер, руки тряслись, а пальцы не попадали по буквам на огромном экране. Наконец, я ткнул в зелёную кнопку и прислонил аппарат к уху, после долгого молчания электронный голос прорезал пустоту: Themobileofswitcheduporround.
Я в ярости вбежал на кухню и смахнул со стола первое, что попало под руку - это оказался чайный сервиз, подаренный матерью на какую-то годовщину.
На столе остался лежать белый почтовый конверт с обозначенной кругленькой суммой долга на обложке, он был распечатан, развернув его, я увидел постановление о том, что должен освободить квартиру.
Было бы не так обидно, если бы я получил эту квартиру в наследство от умершей бабушки или богатой тётки, однако, своё жильё я заработал честным трудом, кровью и потом, пахав одновременно на трёх работах целых два года.
Вот он, капитализм, вся его сущность заключается в том, чтобы дать кредит, который человек потратит на "удочку", а в итоге окажется, что и лодки у него нет, и рыбная ловля запрещена, и озеро давно уже находится в частной собственности.
И вот, проклиная тот день, когда родился в этой чёртовой стране, я стал собирать осколки чашек и тарелок, которые разлетелись по всему кухонному паркету.
Под одним из больших осколков чайника я заметил кончик какой-то бумагу, порядком испачканный в сахаре. Потянув за край, я высвободил пропитавшийся чаем лист. Каракули на записке был написаны до боли знакомым почерком, но уже стали расплываться. Собравшись с духом я стал читать послание, разбирая буквы:
АНТОН! Прости, но я так больше не могу! Ты перестал дарить мне дорогие подарки, залез в долги, а теперь ещё и остался без квартиры. Ты совершенно разленился и не хочешь искать новую работу. Я ухожу, не ищи меня и не звони.
В этом письме вся женская сущность отражена так, как она есть на самом деле. Я залез в долги, потому что купил ей машину, и ещё взял большой кредит на всякие мелочи для любимой. Но в один миг на меня свалилось столько проблем, что мне некогда было вспоминать про какие-то долги и кредиты, и вот я остался без квартиры, Настя тут же ушла от меня, прихватив с собой все подарки и красную полуспортивную Мазду. Стерва!
Неделя на то, чтобы найти квартиру, неделя на решение проблем и переезд, последняя неделя жизни.
Я по своей сути и определению не мог жить лишь заботами о том, как бы найти себе еду, кровать на ночь и хоть какую-то работу. Я сочинял музыку и хотел творить! Единственной драгоценностью в моей жизни была гитара ESPEclipseII, её звук пробуждал во мне чувство удовлетворения, свободы от границ и общества. Но кому нужна музыка неизвестного музыканта?
Три дня я провёл в поисках.
Набор номера. Звонок. Настин телефон выключен. Снова кнопки. Звонок другу. Снова отказ. Снова номер. Молчание. Звонок. Отказ. Номер. Газетное объявление. Кнопки. Работа. Нет. Кнопки. Номер. Звонок. Номер. Кнопки.
На телефоне заиграла Metallica "TheUnforgiven" - хоть кто-то вспомнил обо мне! Шеф...
- Да, Сергей Викторович?
Из трубки донёсся тяжёлый низкий голос:
- Антон, ты не сдал проект в срок! Они расторгли контракт, ты уволен!
Гудки...
- Фак! - кроме этого слова мне сказать было нечего.
Добили, теперь окончательно уничтожили, нет меня больше и жизни моей нет. В таких ситуациях люди покупают верёвку и мыло, или пистолет, но у меня бы не хватило решимости ни на то, ни на другое. Слабак, трус!
Я бросил телефон на тумбочку, взял ключи, накинул куртку и вышел из квартиры. Я не знал куда идти, что вообще делать в такой ситуации, а мысли мои запутались в огромный клубок. На улице стоял октябрь и холод уже окутал наш городок, поэтому прохожие косились на мою тонкую куртёжку, а изо рта у них вырывался пар. Я же был холоден и безмолвен.
Пройдя мимо ларька я остановился и сделал пару шагов назад, толстая продавщица жевала пирожное и брезгливо смотрела на меня.
- Винстон, - протянул я сотню и забрал пачку сигарет.
На остановку подъехала маршрутка, я сел в неё, даже не взглянув на номер, мне некуда было ехать. Просидев в ней пару минут, я вспомнил, что забыл сотовый и мне не на чем слушать музыку. По радио как раз играла тупая попсовая песня, которую я всем сердцем и душой ненавидел, проклиная автора и желая ему мучительной смерти.
За окном мелькнула берёзовая роща и Царское село, следом появилось здание Психоневрологического диспансера. Хорошо психам, не работают, творят что хотят, да ещё всегда есть еда и крыша над головой. Да что там крыша? Собственные апартаменты, личная палата! К тому же сейчас запретили пичкать их таблетками и препаратами...
Кретин! Идиот! Почему я сразу не догадался? С моим душевным состоянием мне давно пора в психушку! К чертям пусть забирают всё, у меня будет дом, еда и куча свободного времени.
Но как туда попасть? Психологи, сволочи, просто так меня туда не пустят. Надо сойти за психа, только гениального и полностью чокнувшегося! Не так то это и просто, нужен план.
Пока я ехал и был твёрдо уверен, что нашёл решение всем проблемам, "жёлтый дом" скрылся из виду и снова начались пейзажи скучного осточертевшего мерзкого города.
Надо было что-то срочно с этим делать и лучший способ был свихнуться по-настоящему.
До дома я добрался на автомате, а в голове у меня уже созрел гениальный план.
От чего люди сходят с ума? Глубокое эмоциональное потрясение, шок, страх, нервы, наркотики, любовь, боль и страдания... Стоп! Наркотики? А почему бы и нет? Они не губят личность, не убивают, а просто расширяют сознание.
Я ни разу в жизни не употреблял ничего такого серьёзного, может, лишь раз курил траву на какой-то вечеринке, но всё это просто баловство.
Понятия не имею, где вообще можно было достать наркоту, однако не задумываясь позвонил знакомому:
- Слава, привет, ты на чём сидишь?
- На стуле.
- Да нет же, я...
- А! Витаминки, аскорбинки, гематоген.
- Что? Ты сейчас о чём?
- Тебе для чего? Какой эффект нужен?
- Сознание расширить.
- Чтоб крышу снесло или думалось лучше?
- Тащи всё, что есть.
- Где ты столько денег возьмёшь?
- Ноу проблем, - покосился я на пачку денег на полке.
- Замётано! Скоро буду! - скороговоркой ответил Славка и кинул трубку.
Примчался он минут через 10, я уже успел слегка прибраться и вскипятить чайник. Открыв ему дверь, я тут же обратил внимание на большой кейс в руках.
- Вот. Притаранил! - довольный, Слава протиснулся между мной и дверью.
- Целый чемодан? Ты, словно дилер.
- Я перепродаю. Кстати, Тох, никогда не говори о наркоте по телефону, тебя посадят. И меня вместе с тобой.
- Я просто подумал...
- Короче, - Слава набрал код и открыл кейс, внутри по полочкам лежали пакетики с разного вида и цвета порошками, травами, марками, таблетками. - Ты первый раз покупаешь?
- Да.
- Слушай и запоминай, сейчас будет краткая лекция для первокурсника. Опиаты - героин и метадон (вон тот белый порошок и большие таблетки) оказывают успокаивающие действи, ты, словно летаешь в облаках, наступает умиротворение и прозрение. Такое покупают писаки всякие и музыканты. Далее - конопля, марихуана и гашиш (только курить) влияют прямопротивоположно, изменяя сознание, ты жизнерадостен и весел. Амфетамины (то, что слева) обладают психостимулирующим, "возбуждающим" действием. Они тебе ни к чему, вызывают довольно-таки сильную зависимость. Кокаин вызывает кратковременное чувство эйфории и повышает работоспособность, ты будешь много болтать, всё время что-то делать и шмыгать носом. Всё это полная фигня и давно уже не модно. Ты ведь пригласил меня за этим? Галлюциногены.
- Розовые зайчики и фиолетовые слоники?
- Это уж на что хватит твой фантазии. Есть ещё экстази, если ты собираешь пахать без передышки, то это повысит твой тонус и выносливость. А зачем тебе всё это? Может просто антидепрессантов насыпать? - помахал передо мной Слава пакетиком с разноцветными радужными таблетками.
- Какие побочные эффекты у галлюциногенов?
- По-разному бывает, в основном суицид. У тебя может быть психическое расстройство разной степени тяжести, вплоть до полного распада личности.
- Отсыпь мне побольше.
- ЛСД или грибочков?
- Грибочков?
- Псилоцин. Ну, простые сушёные поганки. Этот как чипсы, только эффект потрясный.
- И того и другого, сейчас деньги принесу.
Я прошёл в зал и сгрёб стопку денег, затем вернулся на кухню, Славка отложил несколько маленьких картоночек с рисунками, напоминающих почтовые марки.
- Тебе три марки хватит?
- ЛСД? Наверно, нет.
- Ты только не откинься! Я тебе лучше грибочков побольше отсыплю, - он взял чистый пакет, и стал пересыпать туда жёлто-коричнево-оранжевые кусочки сухих грибов.
Набив полный пакет, он протянул их мне со словами:
- Наслаждайся. Марку кладёшь под язык, действует через полчаса. Не более одной за день! Грибочки можешь прям так есть, но не борщи. Запивай их чем-нибудь крепким, лучше водки ничего нет, это заметно смягчает действие.
- Сколько я должен?
- Пол штуки зелёных.
Я протянул ему пятьсот долларов и поблагодарил, знакомый собрал чемоданчик и перед уходом подмигнул мне:
- Добро пожаловать в наши ряды, если будут проблемы или ещё что нужно, не стесняйся, звони.
Как только за ним закрылась дверь, я положил марку под язык, лёг на диван и сосредоточил своё внимание, на лампочке, одиноко болтающейся на неровном сером потолке. Пролежав так с полчаса я понял, что наркота не действует, и дотянувшись до пакета с грибами, закинул пару кусочков в рот. Вкус у них был слегка горьковатый, но довольно необычный, грибы аппетитно хрустели и напоминали чипсы , что рекламирует Аршавин.
Тяжело вздохнув, я на секунду закрыл глаза, но когда распахнул их, ослеп от яркого света ламп больничного коридора. Кажется я отключился, и теперь лежал на носилках, а надо мной возвышались люди в белых халатах. Их лица скрывали шапки и респираторы, сквозь щели я мог видеть лишь глаза, выражающие всю глубину их эмоций и переживаний. Приподняв голову, я огляделся, меня куда-то везли по бесконечным коридорам больницы. Передоз? Но кто тогда вызвал скорую? Неужели Славка возвращался?
- Что со мной?
- Ты умираешь, - посочувствовал медбрат.
- Правда? Круто!
Я откинулся на подушку и стал с улыбкой наблюдать за картиной своей гибели. Пожалуй, те грибы для неподготовленного организма были лишним, но оно и к лучшему. Я бы не решился наложить на себя руки, а тут такой счастливый случай...
Наконец, моя дьявольская колесница остановилась, врачи любезно помогли мне встать, надев при этом смирительную рубашку. С этого момента я перестал понимать, что же здесь происходит.
Я в психушке? Руки мне туго затянули на поясе, шевелить ими я не мог, мои проводники развернули носилки и уехали обратно. Теперь я остался совсем один... Точнее это мне так показалось, вокруг находились странные люди. Почему они были странными? Да потому что это самые настоящие психи!
Мимо меня прошагала медсестра в белоснежном облегающем коротеньком халате, я долго изучал размер её груди, но когда всё же взглянул на её милое личико, девушка подмигнула.
- Настя?! Настенька, как я рад тебя видеть! - я побежал ей вдогонку, но споткнулся, упал и застонал, а она даже не обратила на это никакого внимания.
Двери распахнулись, и вошли три человека: два сильных мужчины в халате скрутили какого-то типа, а тот противно верещал:
- Не имеете права, ублюдки! Отпустите! Вы знаете кто я такой?! Уберите свои лапы!
- Его сдали соседи, мешал им спокойно жить, детей пугал. Им стало страшно за своё жизнь, - сообщил один из санитаров Насте о новоиспечённом.
Та кивнула, и пациента увели. Я всё-таки сумел подняться, и побрёл в их сторону:
- Настя, ты здесь работаешь? Как я счастлив! Но что за прикид для ролевых игр? Настюш, это я, Антон!
Девушка засмеялась ему в лицо.
- Настя!
Душераздирающий смех её пронзил моё сердце, коленки подкосились, и я упал на пол, а дьявол всё смеялся и смеялся...
- Настя! Настенька!
Я очнулся в холодном поту и долго пытался осознать, где я нахожусь. Положение моё было крайне комичным: запутавшись в занавесках, которые, видимо, содрал с гардины, я лежал на левом боку на полу, а напротив меня на полу лежала фотография радостно смеющейся Настюши.
Первая мысль, что пришла мне в голову: я умер? Нет, вроде живой... Значит меня не положили в психушку, где работала Настя. Следовательно, я до сих пор дома и всё это действие наркотика? Да... Грибы точно были лишними...
Еле выпутавшись из штор, я решил подняться, но ноги меня не слушались. Доползя до дивана, я вскарабкался на него и попытался всё осмыслить, с этого дня мною были приняты два очень важных решения: 1) больше никаких наркотиков, 2) переходим к плану Б.
После увиденного в галлюцинациях, я серьёзно задумался о том, что меня должны сдать в психушку кто-нибудь из соседей или случайных прохожих. Вот только жить в этой квартире мне оставалось два дня, и нужно было поторапливаться.
На следующий день я заглянул в МОЛЛ, прикупить несколько париков. Продавщица тут же стала со мной заигрывать и начала разговор, я молчал. Но тут её осенило:
- К косплею готовитесь?
- Неееет, к ограблению банка... - я ехидно улыбнулся и забрал сдачу.
Выходя из магазина, я был уверен, что продавщица шокировано смотрит мне вслед и чувствовал удовлетворение своего эго.
Я крутился перед зеркалом и размышлял, что бы изменить в своей внешности. Смазливое личико, светлые волосы средней длинны с косой чёлкой, белая рубашка и чёрные узкие джинсы - прискорбный вид для мужика двадцати пяти лет. Я пафосно провёл рукой по волосам, зачесав чёлку назад, но она меня не слушалась, поэтому пришлось придержать её рукой. С зеркала на меня глядели тёплые голубые глаза, за которые меня безумно любили девушки.
В ванной Настя забыла свою сумочку с косметикой, и заколов волосы, я стал вспоминать, как накладывать грим. Первым делом в голову мне пришли образы KISS, но потом я вспомнил о действительно чокнутом и адски крутом Краузера из "DetroitMetalCity".
Белая краска легко ложилась на кожу и практически сливалась с её светлым тоном, но как накрасить глаза и рот, я понятия не имел.
Слава интернету! Единственное место, где я мог найти всё, что пожелает моя чёртова душа. Взяв чёрный карандаш, я стал обводить глаза, губы, а на лбу написал "KILL".
Не знаю почему, но среди хлама косметички у Насти была чёрная помада, которой я накрасил губы. Доведя лицо до состояния Краузера, я выпрямил волосы и разобрал их на два ряда.
Осталось подобрать шмотки... Ну, нет! Каблуки бы я носить не стал, как и железяки. Поэтому я натянул чёрные стилы и кожаный плащ.
- Я демон из ада, и поднялся на Землю, чтобы покарать вас, жалкие людишки! - с таким возгласом я сегодня впервые появился на улице.
Моя внешность действительно была ужасной и притягивала взгляды всех прохожих. Одна маленькая девочка даже подёргала маму за шубу и спросила:
- Мама, что это за чудище? Я боюсь его, он такой страшный!
Я подошёл к ней и присел на корточки:
- Девочка, я не чудище, я - дьявол. И я покараю тебя за такое оскорбление, маленькая тварь, и заберу твою душу в ад!
Мамаша схватила девчушку и бросилась бежать, я захохотал им вслед смехом злого гения. Превосходно!
Но триумф мой был недолгим. Все дело в том, что на второй день моих похождений в образе Краузера, я нарвался на неприятности. Ближе к вечеру на улице ошивалось полно гопоты и малолеток, которые пытались обходить меня за километр, но вот передо мной вырос будто из под земли огромный качёк и с наездом спросил:
- Сектант, чтоль?
От такой наглости у меня даже голос задрожал:
- Как ты смеешь так разговаривать с владыкой тьмы! Вы, жалкие смерды, должны подчиниться мне, аццкому сатане!
- Ааа, знач сатанист! - натянул на свою рожу довольную улыбку громила и со всего размаху зарядил мне в челюсть.
Голова у меня затрещала, а из носа хлынула кровь, испортив мой прекрасный грим, но я удержался на ногах. Тут же получил ещё дин удар в солнечное сплетение и согнувшись пополам, я рухнул на колени. Больше ничего не помню, но я уверен, что домой пришёл только благодаря грибам, которые отсыпал и взял с собой на всякий случай.
Две оставшиеся марки до сих пор лежали в шкатулке и к ним я даже не собирался притрагиваться, а псилоцин я употреблял частенько для того, чтобы поддерживать лёгкую форму безумия. Вот только грибы закончились через пол недели, но к счастью я научился обходиться и без них.
Я снова встал перед зеркалом, но теперь на моём счастливом лице сиял синий фингал под глазом, который скрывала лишь чёлка. Итак, кто может сравниться в безумии с Джокером? Пусть даже я был больше склонен к философскому типу Хита Леджера, но вот сама суть не изменилась. Полтора часа я потратил на приготовления, достал где-то фиолетовый плащ до пола и странного вида ботинки.
Мои мучения закончились, волосы были растрёпаны и слегка отливали зелёным, по ширине всего лица тянулась кроваво-красная улыбка, а в кармане плаща лежала колода карт. Я честно не знаю, зачем они были нужны, но меня не покидало ощущение, что это очень важно.
Осталось позаботиться о собственной безопасности: из кухонного ящика я вытащил огромный наточенный нож и спрятал его в складках плаща, прицепив на петлю.
Походка моя стала медленной и ленивой, а жесты резкими и нервными, я думал, как сумасшедший, чувствовал, мыслил, как он. Я проследовал в коридор и медленно наклонился, чтобы подобрать с пола ключи, но тут заметил своё отражение в зеркале и сжал руку в кулак, позабыв о находке. Вынув нож, я медленно двинулся навстречу отражению:
- Дьявол - это двойка, мой дорогой друг. А джокер бьёт двойку!
В дверь ко мне постучали, я замер и недоверчиво покосился в её сторону. Вновь раздался стук, затем медленно повернулась ручка и кто-то осторожно приоткрыл дверь.
- Можно войти? - спросил некто, увидев, что я дома.
- А почему бы и нет? - радостно развёл я руками, позабыв, что в них до сих пор покоился нож.
Человек оглядел меня с ног до головы и попытался представиться, но голос его невольно дрожал:
- Добрый...э... день. Меня зовут... Зовут меня Игорь Андреевич Шеймов, я... из банка по поводу... вашей... - он задумался, стоит ли произносить слово "квартиры" или же нет. - Вашего долга.
- По мою душу пришёл? А где мой сникерс?
- Какой ещё...син-сникерс?
- Я всё понимаю, это твоя работа, она ужасна и тебе ненавистна. Но почему бы не сделать людям приятное, прежде чем нажать на слив в унитазе и окончательно утопить их? Я всё же рассчитываю на сникерс или шоколадку, прежде чем ты скажешь что-либо ещё...
- Но я... Простите.
- Ты когда-нибудь сходил с ума? Я точно знаю, что нет. Ведь у тебя есть работа, расписание, чёткий план на день. Жизнь расписана по часам, а тут я, безумный винтик, который может разрушить всю твою систему, весь твой идеальный мир.
- Э...
- Не надо Э! Это же чертовски грубо по отношению ко мне! Я распинаюсь перед тобой, пытаюсь тут излить душу, раскрыть свои чувства, а ты только и можешь сказать, что "Э". Это всё равно, что ответить смайлом на длинное предложение.
- Может быть...
- Ни слова более, с тебя шоколадка или ты забыли? И перестань дрожать, или я действительно так ужасно выгляжу? Ах, да! Из-за шрамов? Сказать, откуда они? У меня был друг... клоун... да, представь себе, он всё время ходил в смешных тапках, с красным носом, глупо шутил, веселился и хохотал. Хохотал часто и так дико, что аж жутко становилось! Он всегда меня спрашивал: "Чё ты такой серьёзный, Джек?" Спустя пару лет я случайно заглянул в подвал его коттеджа и нашёл там раздетые женские трупы с изуродованными лицами, это было так грустно... а позади меня появился клоун, он выхватил нож и стал приближаться ко мне со словами: "Чё такой серьёзный? Давай нарисуем тебе улыбку!" Он схватил меня... и... А чё ты такой серьёзный?
Всё это время я медленно надвигался на дрожащего работника банка и теперь стоял вплотную к нему, тот вздрогнул, когда холодный нож коснулся его шеи.
- В-вы ещё н-неусп-п-пелиоссвобод-дитьквар-ртир-ру. З-зайд-ду к в-вамм ч...через-зн-неделю, а лучше ч-черезд-две...
Он медленно отошёл от меня и чуть ли не бегом поспешил убраться из квартиры, судорожно дёргая неподдающуюся ручку двери.
- В полночь я разбросаю двадцать миллионов наличными перед толпой... Не волнуйтесь обо мне, у меня есть ещё! - провозгласил я грозно и захохотал, когда тот, наконец, смог открыть злосчастную дверь.
Жизнь... Я продлил себе жизнь на неделю. Удача была на моей стороне, но краска слишком быстро сходила с волос, а грим отваливался и стирался. Мне нравилось бесить людей, а когда доходило до рукоприкладства, в ход шёл мой кухонный нож, но я не жаждал глобальных возмездий и порабощения мира. Поэтому Джокер мне быстро наскучил, хотя я до сих пор считаю своим долгом говорить: " Открывать здесь. Да кто ты вообще такой, чтобы мне указывать, ничтожный пакет молока!"
Я чувствовал, как медленно изменяется моё сознание, вместе с ним менялась и внешность: волосы отросли до плеч и стали совсем светлыми, кожа - бледной, под глазами появились синяки. Теперь от брови до щеки правого глаза я рисовал шрам, а под левым были три царапины, будто от лапы тигра. Забавно, но я всё чаще стал улыбаться...
Из оружия у меня появились перчатки с когтями, как у Росомахи, и новое имя - Чиза, что в переводе с английского означало "гепард".
Мне это безумно нравилось, я творил всё, что захотел и получал удовольствие от жизни. Неделя (или две) пролетела почти незаметно, я прогуливался по ночному парку в поисках приключений на свою задницу, когда заметил его. Мужчина лет сорока, высокий, поджарый, в дорогом костюме сидел на лавочке совсем один и смотрел на полную луну. Солнцезащитные очки его лежали рядом, а рожа выглядела криминальной и очень знакомой, я подошёл ближе и сел на скамью.
- Не правда ли, она прекрасна? - даже не взглянул на меня человек в дорогом костюме.
- Возможно, но она даёт надежду людям... А когда света в конце тоннеля нет, и на чёрном небе спряталась луна, она ещё более прекрасна и таинственна.
- Вы ненавидите людей?
- Вы скорее правы, чем нет.
- А я их истребляю. Ненависть уже давно вышла за грани всех рамок, пришло время действовать.
Я ещё раз внимательно вгляделся в лицо этого мужчины, и тут же в голове всплыли два слова: "Ален Делон". Этот человек был одним из самых влиятельных в нашем городе, он находился на верхушке айсберга, управляя местной мафией и преступностью, а между тем проворачивал неимоверные афёры и махинации, был чертовски умён и жесток. Никто не знал, как звали его на самом деле, а имя французского актёра, игравшего самых гениальных преступников мира сего, привязалось к нему довольно быстро. Довольно странно было видеть его без охраны, по слухам, он всегда имел при себе горстку советчиков и с десяток телохранителей. Шутки с ним были плохи, я ходил по острию ножа, стоял над пропастью, сам того не зная. Но именно этого мне сейчас и хотелось. Я продолжил наш разговор:
- А что бы вы сделали, если б знали, что жить вам осталось несколько минут?
- Потратил бы их на хорошую шутку, - Ален Делон, наконец, оторвал свой взгляд от луны и повернул голову в мою сторону.
Он долго изучал мою внешность, что-то прикидывая или, возможно, решая, грозит ли ему опасность или нет, затем порылся в кармане и нацелил на меня пистолет:
- Как думаешь, на том свете плохо?
- Никто не жаловался...
Палец его медленно надавливал на курок, я в мгновение ока выпустил когти и выбросил руку вперёд, острые лезвия словно бритва прошлись по горлу Ален Делона, я вскочил с лавочки перед тем, как раздался выстрел.
Мне сегодня чертовски везёт! Мужчина схватился за горло, из которого ручьём хлестала кровь, и медленно сполз с лавочки. Я наклонился и вытер свои когти о его пиджак:
- Ты упустил своё время для шутки.
Развернувшись, я медленно побрёл вглубь парка не чувствую ни сожаления, ни грусти, ни злобы.
___
Проснувшись рано утром, я обнаружил, что настал судный день, когда меня выкинут из квартиры. Надо было подготовится, в чемодане уже лежали носки, пара футболок, ботинки, чёрный плащ, три ролтона, зарядка для мобильника и ноут, рядом стоял/чехол с гитарой. Раздался звонок в дверь...
Я быстро подкрасил глаза (за эту неделю я научился делать мэйкап за считанные секунды) натянул перчатки и плащ с фиолетовой подкладкой, затем открыл дверь. В квартиру вошли четверо полицейских, один из которых предъявил удостоверение и отрапортовал:
- Антон Сергеевич Чернов, вы задержаны, по подозрению в убийстве Крамова Владимира Павловича, прошу проследовать с нами в участок.
На руки мне надели наручники и не дав сказать ни слова, насильно отвезли в участок. Я был в смятении, не просто в наши дни найти убийцу, даже такого непрофессионального, как я. Да и мы живём в России, этим всё было сказано...
Но он же из верхушки преступного мира, у них есть возможность заплатить огромные деньги за поимку убийцы. Я был в крайне неприятном положении.
Как только зашёл один из главных следователей (это был высокий худощавый и противный на вид мужик), я получил право говорить:
- Я хочу своего адвоката! Во всех смыслах этого слова.
- Он здесь, - произнёс следователь и жестом приказал всем выйти из кабинета.
Наручники были успешно сняты с затёкших рук. Напротив меня на стул сел интеллигентного вида молодой человек в очках и поинтересовался:
- Это вы убили Ален Делона?
- Мне нравится ваша прямота и откровенность.
- Я хочу вам помочь, сейчас здесь никого нет, поэтому вы можете рассказать мне всё, как есть, и мы вместе подумаем над решением вашей проблемы.
- Да, я убил. Вот этим, - я сжал руку в кулак, из перчаток появились длинные когти.
- У вас не отобрали оружие?
- Меня обыскали дважды, просто они кретины.
Спрятав когти, я сладко потянулся и закинул ноги на стол.
- Чтож, Антон Сергеевич, меня зовут...
- Лучше Чизу.
- Простите?
- Называй меня Чизу. А твоё имя я уже прочитал на визитке.
- Хорошо. Итак, Чизу, зачем вы это сделали?
- Вам когда-нибудь приставляли пушку к голове? Он - мафиози, убийство человека для такого обычное дело. Я применил средство самозащиты, но убивать я его не хотел.
- Он стрелял?
- Один раз.
- Тогда я с лёгкость смогу доказать вашу невиновность, и вы через три дня уже вернётесь домой.
- У меня больше нет дома. А вам или судье заплатят, чтобы меня упекли за решётку. А там меня либо грохнут, либо... сами знаете.
- Так чего же вы хотите на самом деле, Чизу?
- Какой шанс на то, что меня отправят в психушку?
- Судя по вашей внешности и манере поведения - процентов 50.
- Поможешь?
- Если назовёте причину.
Я рассказал ему то, что считал нужным, а он в свою очередь - о процессе списания преступления на психическую несостоятельность и о трудностях в лечебнице для умалишённых. На следующий день из обезьянника меня повели прямиком к психологу, тут та шоу и началось!
- Добрый вечер, Антон.
- Здрасте... - прошептал я и демонстративно уселся на его огромное удобное кресло.
За нами пристально наблюдал один из полисменов.
- Это моё место, ты не мог бы пересесть на тот стул? - попросил психолог.
- Неа. Мне и здесь хорошо.
- Освободи профессору Штолю место, - положил мне руку на плечо полицейский.
- Всё в порядке, Михаил. Пусть сидит, если ему там нравится. Как ты сюда попал, Антон?
- Так же, как и все. Через парадный вход.
- Ты осознаёшь, за что тебя хотят посадить в тюрьму?
- Ткните пальцем в того, кто этого хочет, и я прикончу его!
- Хорошо, давай по-другому. Что тебе больше нравится: вопрос-ответ или игра в ассоциации на слова?
- А как же картинки Роршаха с кляксами, на которых я должен увидеть облака, радугу и пони?
- Тест доктора Роршаха? Ты и про него знаешь?! Один момент, ради тебя я готов найти даже его! - доктор достал стопку карточек, какие-то бланки, сел рядом со мной и стал заполнять бумаги. - Я думаю, не стоит объяснять, что ты должен делать, и сам всё знаешь. Ты готов начать, Антон?
- Агась.
- Как это выглядит, что бы это могло быть?
Первая картинка походила на двух зайцев, смотрящих друг на друга в зеркальном отражении. Спонтанный бред был бы слишком откровенным, чтобы обмануть систему, нужно было продумывать сюжет.
- Это орущие друг на друга сиамские близнецы, привязанные кдруг другу навечно. У них нет ног, и они ненавидят друг друга, потому что каждый считает, что только у него есть право выжить.
Другая картинка изображала большого жука, или нет…
- Это две колибри, они несут кубок. Хотя, постойте, они его не несут, они за него дерутся, а из кубка торчит человеческий мозг, с воткнутым в него ножом.
Ещё одна клякса смутно напоминала двух розовых хамелеонов, взбирающихся на гору, но и на это у меня была своя ассоциация:
- Спина! Какого-то монстра, возможно похожего на хищника. Он повернулся к нам спиной, наклонился и схватился за голову. Это две руки, а это острый как бритва хребет, мощная спина, мышцы. И чего это ему вздумалось грустить?
На следующей картинке был изображён…
- Падший ангел Люцифер, которого Бог изгнал из рая. Крылья у него стали чёрными, как смоль, а на голове выросли рога. Возможно, он пришёл за мной, или людишек покарать...
Это продолжалось 45 минут, с каждым разом картинки становились живописней, а мне всё веселее, и образы мои были всё ярче кровавей и ужасней. И почему-то в картинках я стал видеть неприятные образы насилия над женщинами, о которых я не всегда умалчивал.
Профессор Штоль всё время молчал, единственным вопросом, который он задал за всё время, оказалась провокация:
- Когда в последний раз у вас был секс?
- Смотря с кем... – ответил я задумчиво.
Когда картинки закончились, доктор тяжело вздохнул и погрузился в заполнение бланков. Мне не терпелось узнать результат:
- Что это? Социопатия, паранойя, расстройство личности? Психоз? Сезонная депрессия?
- Хуже.
- Не тяните, доктор!
- Шизофрения.
- Чё?!
Профессор закончил заполнять бланки и, сложив стопку бумаг перед собой, сосредоточил свой взгляд на мне:
- Почему ты убил Крамова?
- У него рожа кривая, с такой долго не живут.
- Ты был знаком с этим человеком?
- Впервые в жизни его видел.
- Это ведь не первый случай убийства?
- Вам видней. Я хочу узнать: насколько я псих?
Доктор сладко потянулся и встал:
- Итак, у вас частичный распад личности и шизофрения. Внутри вас борются две сущности: одна из них - прошлое, нормальная жизнь, ваше собственное я; другая, личность появившаяся сравнительно недавно - настоящее, сильное отклонение от психического равновесия, человеконенавистничество, потеря самоконтроля, агрессия, резкое отдаление от людей. Но у меня складывается впечатление, что вы хотите меня обмануть, некоторые образы расплывчаты и не ясны. Может быть вы просто хотите избежать тюрьмы с помощью вашей психической несостоятельности?
- Я вполне здоров! Вам не кажется что меня к вам отправили только потому, что из психдиспансера сбежать куда труднее чем из тюрьмы? Сволочи, да?
- Ещё один вопрос: если бы у вас была волшебная лампа Алладина, какие бы три желания вы попросили?
- Честно? Сомневаюсь, что Джин смог бы исполнить моё желание, но оно у меня одно - я бы хотел сидеть на небесах на равных рядом с Богом, и наблюдать за судьбами людишек. Я бы хотел так же и его силы: убивать, воскрешать, чудеса творить. Тогда бы я смог писать такие жизненные сценарии, что сам Стивен Кинг позавидовал бы! А его кстати к Люциферу отправил, им есть о чём поболтать.
- Вы верите в Бога?
- Нет, я верю, что у кого-то, кто создал нас, хорошее чувство юмора. Взять хотя бы секс...
- Вас положат в психиатрическую больницу для обследования. Через пару дней вы либо отправитесь в тюрьму, либо останетесь у нас ещё на некоторое время.
Флеш-стрит! Бинго! Джокер! Я не знаю, что надо говорить в таких случаях, но я - гений, царь и бох, мне удалось обмануть систему!
Меня тут же повели на осмотр у разных врачей, приём анализов и прочие медицинские процедуры, чтобы убедиться, что я здоров. Затем отправили прямиком в "жёлтый дом", там в кабинете на выходе вынудили раздеться, выдали рубашку и штаны грязно-белого цвета, без сюсюканий и каких-либо объяснений провели через несколько дверей и пунктов охраны и вытолкнули "в люди".
Я стоял в большом коридоре с намазанными стенами серо-голубого цвета, вдоль них шли двери с большими цифрами, а справа на доске объявлений один из листиков гласил:
Уважаемые жители, каждый вторник смена белья. Чётные палаты меняются с нечётными.
Администрация
В коридоре было пусто, но за углом послышались голоса. Я двинулся в ту сторону и, пройдя с десятокдверей, свернув за угол, очутился в огромной светлой зале, где в кругу стояло множество стульев, а на них сидели людей в одежде точь-в-точь как у меня.
В центре всеобщего внимания была пожилая худощавая женщина. По тому, как она говорила, жестикулировала и контролировала внимание всех слушателей, я сразу понял, что это психолог.
Наконец, и на меня обратили внимание:
- Добро пожаловать. Ты можешь взять себе стул и присоединится к нашей беседе.
Я пожал плечами, под тяжёлыми взглядами всех присутствующих гордо прошёлся по залу и уселся на пол.
- Тебе так удобно?
- Да, вполне.
- Хорошо, меня зовут Тамара Ивановна, а тебя?
- Чизу, Антон, Джек, а впрочем, называйте, как хотите.
- Значит, всё-таки Антон? Ребята, поздоровайтесь с Антоном!
- Привет, Антон... - эхом разнеслось по зале.
- Может, расскажешь нам о себе?
- Я... плэйбой, мизантроп, социофоб, нацист, расист, панк, философ и в какой-то мере Бог. А ещё я не люблю разговаривать с жалкими людишками вроде вас.
- Значит, говорить не любишь? Тогда ты можешь посидеть и послушать, кто начнёт? Фёдор, ты сегодня хочешь начать?
Поднялся худой брюзжащий старикан и стал втирать, как ему грустно. Мой интерес к этому занятию сразу же остыл. Я стал рассматривать людей, здесь было человек двадцать. Самый молодой был парень, на вид лет шестнадцати, самый старый - парализованный старик в кресле. Контингент здесь тоже обитал самый разный, но мне в бросилось в глаза то, что здесь были женщины! Старая дева грустно глядела в окно, но она меня не так интересовала, как юная девушка в тёплом свитере, записывающая что-то на клочке бумаги. На вид ей было чуть меньше чем мне, густые тёмные волосы были вечно запутаны, бледная кожа и синяки под глазами придавали ей загадочный вид, а жизнь теплилась лишь в её карих глазах.
Сеанс промывания мозгов закончился, ко мне подошли и приклеили ярлык:
- Твоя палата номер шесть. Тебе повезло, будешь там один. Подойди за таблетками к Екатерине и можешь идти спать.
- Повезло,гы-гы!В шестой палате недавно Зигмунд повесился, - злорадно прошептал мне кто-то на ухо.
Когда я резко обирнулся, никого не оказалось. Направился к стойке, где медсестра раздавала таблетки, я встал рядом с пареньком (которому шестнадцать) и пихнул его локтём в бок:
- Эй, чувак. А ты здесь почему?
Юноша грозно и злобно посмотрел на меня, но ничего не ответил. Тогда я продвинулся дальше по очереди и спросил об этом же другого, тот тоже молчал. Ни один из очереди не соизволил ответить мне на этот, казалось бы, простой вопрос. Когда я таким образом продвинулся до самой стойки, где орудовала медсестра, то развернулся и побрёл к себе в палату.
- Чернов, стоять!
- Ась?
- Вернись и выпей свои таблетки.
- Какие таблетки?
- Вот сюда встань, - указала мне медсестра и протянула чашечку с таблетками и стакан воды.
- Я не буду их пить!
- Хочешь, чтоб я санитаров позвала?
- А что в них содержится? Из чего они состоят? Может в них есть запрещённые препараты?
- Николай, подойди пожалуйста!
- Хорошо, давайте сюда свои таблетки. Я выпью, только если ночью вы заглянете ко мне в палату на пару часиков, подмигнул я ей.
- Ты псих, к тебе здесь такое же отношение как и к остальным. Не считай себя богом этого мира.
- Тогда сами пейте свои таблетки, - швырнул я стаканчик ей в лицо.
- Коля!
Ко мне подбежал огромный мужик в халате и скрутил меня.
- Отведи его в карцер на ночь и запихай ему там эти чёртовы таблетки, - сурово проговорила сестра. Мне пришёл конец...
Кто такие санитары и санитарки в психбольницах? На самом деле эти работники не имеют никакого медицинского образования, они даже не знают, как сделать укол. Эти люди не окончили среднюю школу и не учились на профессию. Вот таких необразованных и берут санитарами в психбольницы, ведь их не возьмут на работу более высокого уровня. Ну, объяснять что, за работа у санитаров(санитарок) психбольницы (не путать с санитарами в обычной больнице, работа которых ничего общего не имеет с психбольничными) не надо. В основном, они силой принуждают непослушных больных (отказывающихся добровольно) принимать препараты, привязывают к кроватям.
Меня заперли в тёмной комнате 4 на 5 метров, без окон и какой-либо мебели, перед этим насильно впихнув горсть препаратов. Ночь я провёл в полном одиночестве наедине со своими мыслями.
С утра я вышел из карцера тихим и послушным пациентом, умылся, принял лекарство и направился в столовую за завтраком. Там я снова заметил юную девушку, котораяаккуратно выводила буквы в тетрадке.
Ко мне подошёл странного вида мужчина и жизнерадостно хлопнул по плечу:
- Лицо знакомое, я угрожал тебе прежде?
- Сомневаюсь, а ты здесь за убийство сидишь?
Тот пробурчал что-то несуразное в ответ и, злобно оскалившись, постарался убрать от меня подальше.
Я подсел к юной девушке:
- Привет.
- Здравствуй, - не прднимая головы, бросила мне девушка.
- Я не помещаю?
- Нет, - она внимательно оглядела меня с ног до головы и снова занялась писаниной. - Бесплатный совет, прекрати спрашивать об этом каждого встречного, тебе всё равно ни один не ответит. Это сокровенная тайна каждого из нас, и это единственное, что у нас осталось.
- Прискорбно.
- Как определить, кто есть кто в сумасшедшем доме?
- И как же?
- Плюнь на проходящего мимо человека. Если тот в ужасе отскочит в сторону – это посетитель, если станет ругаться матом – это другой больной, если даст тебе по морде – это санитар, а если начнёт плеваться в ответ – то это лечащий врачь.
Я захохотал, но девушка посмотрела на меня так серьёзно, что я тут же сник:
- Спасибо...Что пишешь?
- Рассказ.
- И о чём он?
- О тебе.
Я был поражён, спустя пару минут я всё таки догадался спросить:
- И что же ты обо мне пишешь?
- Не зазнавайся, я пишу обо всём, что здесь происходит.
- Это твоё хобби?
Девушка промолчала, я возобновил разговор:
- И что же здесь делает такая юная писательница? А моё хобби - музыка, я играю на гитаре.
- Правда? - оживилась девчонка. - И что же ты играешь?
- Пост-рок. Проще говоря PinkFloyd.
- Моя любимая группа, - засияла она улыбкой. - Меня зовут Ксюша.
- Антон, - пожал я протянутую ей руку.
Так я подружился с этой странной девушкой. Она была неразговорчива, любила тишину и покой, иногда перебрасывалась парой слов с другими обитателями дурки. Я не знаю, чем же я её заинтересовал, но откровенно, открыто и искренне она общалась лишь со мной. Чем больше она открывала мне свой внутренний мир, тем больше она мне нравилась.
Прошла неделя, я уже освоился в своих владениях, даже успел облюбовать свою кровать в палате номер шесть, прикрученную ножками к полу. Мой тёска Антон Павлович Чехов был чертовски прав, дни в психбольнице тянулись долго, уныло и однообразно: с утра встал, умылся, выпил лекарство, позавтракал; затем болтовня, игры в покер, куча свободного времени, таблетки, обед; и снова свободное время, час с психологом, ужин, таблетки, сон. Иллюзия того, что рай кажется, адом постепенно сходила на нет.
Пациенты в психбольнице делятся на три группы. Первая - это большинство лечащихся, добровольно принимающих препараты, находящиеся в обычных палата , имеющих свою одежду, к ним медработники дурки не пристают. Есть категория привилегированных , их было всего трое на отделение (Ксюша по неизвестным мне причинам входила в этот социальный пласт обитателей психического диспансера), им и разрешается свободный выход на улицу и погулять возле больницы, и даже домой съездить на выходные, носить с собой мобильный телефон, им могут отдельно наливать в столовой сок(купленный ими в магазине) вместо раздачи общего чая. Они могут уходить свободно из психлечебницы куда угодно, хоть на целый день. И есть категория пациентов, так сказать "опущенных", где то человек 5. Обычно таких сажают в изолятор подальше от посторонних глаз с зарешеченными окнами , где врачи могут бесцеремонно запускать пальцы в рот, орать, душить их из-за отказа пить таблетки. Естественно изоляторы находились отдельно от общего корпуса, и тех кто там сидит считали полными кретинам, психами и отморозками. Слухи о тех местах ходили разные, но если туда спровадили - нормальным не выйдешь. На самом деле там сидели спокойные психи, которые не набрасывались на окружающих, а просто отказывались пить лекарства. Хотя была и четвёртая социальная группа - настоящие психи, буйные и умалишённые (тихих и спокойных психов не бывает, всё это сказки!), и так как убивать таких нельзя, их было проще посадить в карцер на 10 лет, без любой возможности выйти оттуда даже в коридор.
Раз в два дня по утрам я посещал профессора Штоля и рассказывал ему о своей прекрасной жизни в психушке. Он лишь одобрительно кивал или спрашивал " И что же?". Больше за эти дни я от него ничего не слышал, однако, насколько я понял, он был хорошо осведомлёны о моей жизни в больнице, о скандалах, о том, что я уже не раз побывал в карцере и о том, как меня порою выручала Ксюша.
Я много думал, потому что на это отводилась уйма времени, к концу недели я пришёл к выводу, что меня беспокоят лишь два вопроса: как мне достать гитару и насколько меня сюда прописали?
- О чём мечтаешь? - подсела ко мне Ксюха.
Я подпёр голову рукой и мечтательно уставился в её теплые глаза:
- О тебе, конечно...
- Дурачок! - она заботливо погладила меня по макушке.
- Пойдёшь со мной на свидание?
- Когда?
- Когда меня отсюда выпишут.
- Ты состаришься к тому времени, - она улыбнулась.
Ксенька всегда понимала меня с полуслова, а иногда читала мои мысли, вот и сейчас она проявила свои телепатические способности:
- Хочешь, достану твою гитару?
- Конечно же, хочу! Но как?
- Когда квартиру забрали, все твои вещи списали на склад в банке, они обязаны хранить всё до твоего возвращения. Мне нужен твой паспорт, чтоб я смогла взять у них гитару.
Забыл сказать, так или иначе я поведал свою историю Ксюше, в ответ она проанализировала, почему я так поступил и описала мой психологический портрет, и оказалась совершенно права.
И вот, я отдал ей паспорт, а на следующий день, счастливый, пили соло на ESPEclipseII. Я не верил своему счастью, да и я до сих пор удивляюсь, как я смог получить доверие от девушки, которая не подпускала к себе близко никого последние пять лет.
Шла вторая...или третья неделя... Я сбился со счёта. Но я чувствовал, как препарат медленно, но верно промывает мне мозги. С этим надо было что-то делать, Ксенька же пила очень редко всего лишь некоторые таблетки, только когда её мучила бессонница.
Все обитатели нашего крыла дурки были очень тихими, забитыми и порою дружелюбными. Единственный, кто меня всегда забавлял, это весёлый разбойник-пират, человек, который считал себя Джеком Воробьём. Я общался с ним несмотря ни на что, и мне чертовски нравилась его манера, повадки и образ жизни закоренелого пирата. Сразу после обеда от него всегда вкусно пахло ромом или брагой, хотя я понятия не имею, где он их доставал (многие считали, что вместо чая, повариха Лариса наливала ему полный стакан рома).
И всё бы было хорошо, если бы не Екатерина, медсестра, что раздавала таблетки. Мы от всей души ненавидели друг друга, и с каждым разом ситуация накалялась всё больше и больше.
Я стоял в конце очереди за таблетками вместе с Ксюшей, она выглядела очень уставшей и еле держалась на ногах. Очередь наша подошла довольно быстро.
- Ваша светлость явилась, прошу вас, извольте принять таблетки, мой Бог, - съязвила Екатерина.
- Бесишь меня, дрянь! - накинулся я на неё, Ксюша схватила меня за руку, чтобы остановить.
- По карцеру соскучился, деточка? Попадёшь туда ещё раз, гитарку та у тебя отнимут и пустят на растопку печей, где сжигают вашу одежду.
- Сука! - я накинулся на неё, повалив на пол и стал душить голыми руками.
Ксюша стояла и безразлично смотрела на происходящее, остальные пациенты стали приближаться, а затем, неожиданное для меня, накинулись на жертву. Катерину стали бить, душить, царапать.
Николай, здоровенный амбал, что всегда дежурил во время приёма препаратов, заслышав сдавленные крики, поспешил на помощь. Но Ксюша бесстрашно шагнула ему на встречу, введя его в замешательство. Взгляд её был твёрдым и уверенным, амбал не смел шелохнуться. Я отошёл подальше от толпы разъяренных психопатов и теперь наблюдал за всем будто в замедленной съемке.
Когда стоны и крики стихли, амбал кинулся к медсестре, психи расступились. Тело Екатерины было исцарапано и растерзано, одежда разорвана, на шеё остался чёткий отпечаток тонких пальцев, толи моих, толи чьих-то ещё, изо рта шла кровь, а глаза были широко распахнуты и в них застал ужас. Эта тварь получила по заслугам, на моём счету появилась ещё одна смерть, но мне не жалко! Не обнуляйте счётчик!
Тут начался адский хаос, все шумели, кричали, орали, били друг друга, что-то крушили. Я врубился, что происходит лишь тогда, когда стоял в кабинете Штоля и выслушивал, что я больной на всю голову и меня пропишут тут на пару лет, пока я не вылечусь полностью.
К вечеру я вернулся обратно, при виде меня все сразу начали перешёптываться, я не обратил на это никакого внимания.
Ксюша сидела на подоконнике и задумчиво смотрела в окно, прижавшись щекой к холодному стеклу, а от дыхание запотевал маленький участок на окне, на котором она что-то написала. Подойдя ближе, я взял её за руку, она подвинулась, чтоб я мог сесть рядом и положила голову ко мне на плечо. Я знал о чём она думает, она наверняка догадывалась о чём думаю я.
- Хочешь узнать, почему я здесь? – снова поразила меня эта девчонка.
- Хочу...
- Мне осточертела жизнь, я никому не нужна и никто меня не понимает.
- И кто тебя сюда отправил? Родители?
Я знал это, чувствовал с самого начала, но в услышанное дальше поверить не мог.
- Я сама пришла и сказала, что хочу здесь остаться. Она с удовольствием приняли новоиспечённую. Именно поэтому я могу в любое время уйти отсюда.
- А что? Так тоже можно было?!
P.S. Гений и сумасшедший – это две стороны одной монеты.
Посвящено второй стороне моей монеты...