(Это произведение представлено на конкурс "Морская история 2" как внеконкурсное)
К кабинету врача я подошёл в районе 11-ти с номерком на 14.15 и, на всякий случай, занял очередь. Впереди была пожилая, стройная дама в брюках и свитере флотской расцветки и двое мужчин постарше. Сидя рядом, последние негромко переговаривались между собой. Скучно было в пустом и длинном коридоре, покрытом линолеумом.
Вот, доктор освободился, и женщина, перестав позировать у медицинского стенда, зашла в кабинет.
- С женщиной было лучше!
За мной уже было два человека, когда появился мужчина лет семидесяти пяти, невысокий, но шумный.
- У кого номерок на 12.15?! – с вызовом и сразу на высоких оборотах спросил он.
- Мы все по живой очереди! - заявил стоящий за мной добродушный мужчина лет шестидесяти.
- Что за страна?! Непонятно как жить: то номерки, то живая очередь, блин! Записался на приём за три дня. Пришёл! И вот! Блин! – возмущался новенький.
Через пару тирад разговор соскочил на Табуреткина, который, оказывается, навёл женщин в ущерб делу.
- Мы это тоже делали, но не в ущерб делу! Блин! - горячился буйный, - Посокращал всё, блин!
Когда только-только подошедший худощавый пациент преклонного возраста, щурясь и рискуя получить дверью в лоб, рассмотрел табличку на двери кабинета и вежливо спросил, по очереди или по номеркам идёт приём, шебутной вновь разродился сентенцией, на что прежний оппонент ему с радостной готовностью возразил.
- Дурак. Ничего не понимаешь, блин! – глядя под ноги, негромко, вроде как про себя, пробурчал тот, что за приём по номеркам.
- Вам надо не к этому врачу, а к невропатологу! – уже неприкрыто смеясь, сказал приверженец живой очереди. Остальные молча ждали продолжения перепалки.
- У меня онкология, но я философски к этому отношусь! – словно между делом заявил буйный и вновь, наверное, для убедительности, себе под нос обозвал оппонента.
- Нам всем надо к врачу! – теряя спокойствие, сказал защитник живой очереди.
- Я под воду нырял, блин! А ты чем занимался? – прямо и жёстко взглянув в глаза собеседнику, произнёс буйный.
Надо заметить, что он всякий раз говорил не "блин", а совсем другое слово, рядом с которым блин – манная каша.
- А я на полигоне служил,- парировал "очередник", по-серьёзному заводясь,- на который ракеты падали!
- Рыбу ты там ловил! - уверенно, как будто на рыбалке присутствовал, выдал подводник. Один из пассивных участников разговора при этом заулыбался.
Тут, словно дождавшись своего выхода, лифт громко лязгнул, и через пару секунд из фойе появился бодрый, до неприличия здоровый на вид, пациент средних лет с неприкрытым желанием войти в кабинет за карточкой. Очередь заволновалась и сплотилась.
- И сестра, как назло, вышла, блин! Она бы и вынесла карточку, блин! - всё распалялся подводник.
- Где эта сестра, блин?! – продолжал он по-командирски рокотать, выйдя, наконец, на проектную громкость.
Тут подошла моя очередь. Входя в кабинет, подумал: "Рано или поздно каждому придётся ответить, чем занимался!»