Районный торг в новые времена преобразовался в торгово-коммерческую фирму «Негоциант». Я частенько выполнял ее заказы – проектировал, перепланировал и обследовал здания магазинов. Директором фирмы, а в прошлом начальником торга был Григорий Фомич – уже немолодой представительный мужчина. Каждое его слово звучало веско и значимо – как истина в последней инстанции.
Однажды во время очередной предвыборной кампании мне подвернулась местная газетка. Смотрю – Григорий Фомич выдвинулся кандидатом в депутаты городского совета по моему избирательному участку, и бодаться ему предстоит с каким-то отставным полковником. «Молодец Фомич! Сколько можно сидеть в рядовых гражданах, пора и в депутаты!» – подумал я, но скоро забыл о политических амбициях знакомого. Напомнили!
В субботу вечером накануне выборов, когда агитация запрещена, на подоконнике в подъезде вижу толстую пачку прокламаций. Взял, не глядя, штук пятьдесят – на черновики и растопку камина. Дома обомлел. На листе хорошей мелованной бумаги изображен Григорий Фомич – да еще как! Вальяжно развалившись в кресле, с цилиндром на голове, как у карикатурного дяди Сэма, он в одной руке держит сигару, на ладони другой руки пляшет маленький человечек – то бишь оболваненный избиратель. Из всех карманов Григория Фомича валятся стодолларовые банкноты, кружась вокруг новогодними снежинками. Ниже в траурной рамке приведен подробный список магазинов, арендуемых «Негоциантом» у города с номерами-датами договоров аренды и броский предвыборный лозунг кандидата примерно следующего содержания «Лезу в депутаты, чтобы хапнуть городское имущество в частную собственность!» Все! Полностью отсутствуют выходные данные – заказчик, типография, тираж… Я долго вертел прокламацию, недоумевая, кто же так мастерски облил грязью человека. Как бы там ни было, у отставного полковника не хватило бы ни ума, ни денег состряпать подобный пасквиль.
Григорий Фомич проиграл выборы – видимо эффект прокламации оказался действенным. Месяца через два позвонили из «Негоцианта» – есть работа, приезжай. Нисколько не сомневаясь, что Григорий Фомич в курсе о пасквиле, захватил с собой несколько оставшихся прокламаций – полюбопытствовать об авторе сего творения. Вхожу в кабинет, сажусь и как бы невзначай говорю:
– Григорий Фомич, сигарой не угостите!
– Ты что, разве не знаешь, я не курю.
– Не курите! А у меня есть другая информация.
– Какая еще информация? Не говори загадками!
Достаю из папки прокламацию. Григорий Фомич побледнел, губы сжались.
– Где взял? – спросил он срывающимся голосом.
– В подъезде валялись перед выборами, – ответил я, мысленно кляня себя – надо ж было так пошутить!
Григорий Фомич вызвал главбуха, которая была начальником его предвыборного штаба – для нее прокламация тоже оказалась сюрпризом. Это сволочи из администрации напоганили, сказал Григорий Фомич, кроме них никто не знает номера договоров аренды! Потом схватился рукой за сердце. Примчалась секретарша с валидолом – начальнику полегчало. Слушая их реплики, я постепенно врубался в ситуацию. Оказывается, Григорий Фомич не ладил с нынешней городской администрацией. Причина нелюбви заключалась в том, что, администрация всеми правдами и неправдами пыталась выжить «Негоцианта» с арендуемых торговых площадей и передать их своим ставленникам, а Григорий Фомич усиленно сопротивлялся.
– Ладно, ты извини, – вспомнил про меня Григорий Фомич, – о работе в другой раз поговорим, сейчас заявление в прокуратуру писать буду.
Вот они какие, современные политтехнологии!