Я хотел бы написать роман об огромной любви, который начинался со слов: «Фьючерсные котировки падали третий день, а переговоры с правительством Италии по госдолгу шли довольно неблагополучно…»
Улыбнусь: но у меня никак не получается этот чертов роман со злободневной, финансовой подоплекой. Наверное, все дело в хрупкой женской фигурке. Я буквально вижу, как она — красивая и грустная женщина — стоит у огромного, холодного окна и смотрит на дождь. Вот женский пальчик заскользил по стеклу, пытаясь угадать путь очередной капельки там, снаружи. Кстати, вы сами когда-нибудь пробовали вот так?.. Я имею в виду угадать путь капли на другой стороне стекла? Это почти невозможно…
Поэтому я пишу только забавные и смешные рассказы. Рассказы о любви, конечно…
А что нужно для того, чтобы написать смешной рассказ о любви?..
Во-первых, для этого нужна жена. А, во-вторых, обыкновенная телепрограмма. Потому что телепрограмма часто заменяет писателю мозги, а жена — Музу. Все остальное, я имею в виду бытовые мелочи типа «свободный вечер» и «мягкое кресло» — уже второстепенны.
Итак, диспозиция: жена Наташка читает яркий журнал на диване, а я тупо глазею на телепрограмму. В моей башке — ни единой свежей мысли. Наташка грызет семечки и аккуратно складывает шелуху в мою пепельницу. Жена требует, чтобы я не курил в комнате. Именно поэтому она охраняет пепельницу.
В углу работает телевизор. Вечер… Около девяти.
Не поднимая головы, Наташка вежливо спрашивает:
— Почему ты не пишешь?
Пауза… Я скольжу глазами по названиям фильмов. Ага, вот, например, «Человек в железной маске». Маска — каска… Гм! Кстати, название рассказа — едва ли не его половина.
Я говорю:
— Я пишу… Вернее, думаю о сюжете рассказа.
Вру!.. Конечно, у меня пока у меня нет даже намека на сюжет.
Жена:
— Как называется рассказ?
Я снова думаю: маска — каска, маска — каска…
Говорю вслух:
— «Человек в железной каске».
Наташка поднимает глаза.
— Можно просто «Человек в каске», — говорит она.
Я быстро возражаю:
— Нет. Например, каска мотоциклиста совсем не железная.
— Ты хочешь написать о солдате, что ли?..
— Об офицере… — я напрягаю мозги. — Он молодой, симпатичный и влюбленный…
Подавляющему количеству женщин нравятся военные. Тем более если они молодые и симпатичные.
В голосе жены появляются нотки заинтересованности:
— А каска тут при чем?
Я молча улыбаюсь. Да, каска, дорогая моя, казалось бы, нелепая деталь. Но именно она может придать сюжету неожиданность. Каска должна появиться в рассказе почти сразу. Потому что несообразность вещей и внезапность их появления заставляют писателей думать.
Наташка нетерпеливо спрашивает:
— Ну?!.. Что ты молчишь?
Я безразлично отвечаю:
— Я курить хочу.
Снова вру, конечно… Но я не могу сказать Наташке правду о «технологии изготовления» смешного рассказа. Да-да, все дело в каске! Она должна сыграть роль вброшенного в игру мяча.
Я делаю вид, что занят напряженным размышлениями.
Наташка привстает и ставит пепельницу на журнальный столик.
— Ладно, кури здесь…
— А сигареты?
Жена достает пачку сигарет из-под подушки.
Я закуриваю… Смотрю в окно. Проходит минута.
Наташка говорит:
— Будешь и дальше молчать — я тебя убью.
Вот она — читательская заинтересованность! Жена попалась в мои сети.
— Этот офицер пришел к своей девушке… — медленно говорю я. — Девушка открыла дверь…
Все!.. Приехали. Я снова удивляюсь собственной тупости. Казалось бы, все понятно: он плюс она — любовь… Он — пришел, она — открыла дверь… Господи, но что же дальше?!
Наташка смеется:
— А за дверью твой офицер в каске, да?..
Меня поражает женская смелость. Заметьте, я уже говорил о том, что каска должна появиться в рассказе сразу. Но не я, а именно моя жена нахлобучила военный головной убор на главного героя.
Я твердо говорю:
— Да!
Наташка снова смеется:
— Какая глупость!.. Этот жених что, пьяный пришел?
— Разумеется, нет.
Я точно знаю, что ни одна принцесса не влюбится в принца на белом коне, если не то что от принца, а хотя бы от его лошади слегка попахивает спиртным.
С лица Наташки сползает улыбка:
— Война, да?.. — тихо и трагически спрашивает она.
Нет, родная, война — слишком просто. Хотя, конечно же, писатель в праве объявить войну кому угодно. И даже когда угодно…
— Нет, не война… — я встаю и подхожу к окну. — Кстати, как упрощенно ты мыслишь о моем сюжете. Пойми, родная, я хочу написать рассказ о любви. О большой любви… Возможно, даже о вечной любви…
На подоконнике спит наш кот Джеймс. Его будит мой театрально громкий голос. Кот поднимает голову и явным подозрением смотрит на меня.
— Миром движет любовь!.. — продолжаю я. — Именно любовь и только любовь!.. Но что такое любовь? Кто знает откуда и почему она приходит?..
Замечу, что я могу говорить о любви очень долго. Однажды моя теща сказала, что я могу убить словами о любви не только ближнего, но вообще любого человека.
Я глажу кота. Еще сонный Джеймс неохотно принимает ласку и буквально просачивается под моей ладонью. Он идет на диван к Наташке.
— Нет, любовь это не сон!.. — продолжаю я. — Она даже не покой и не вдохновение…
Через пару минут я оглядываюсь и вижу пустой диван.
Наташку и Джеймса я нахожу на кухне. Жена моет посуду. Джеймс сидит рядом и рассматривает толстый холодильник.
— Любовь это… — снова начинаю я.
— Есть хочешь? — быстро спрашивает Наташка.
— А что?..
Уже через минуту я ем картошку с двумя котлетами. Я не оговорился, это мое любимое блюдо — «одна картошка и две котлеты».
Наташка сидит напротив и задумчиво, с таинственной улыбкой, рассматривает мое лицо.
— Я думаю о той самой каске… — говорит она.
Это хорошо!.. А я — писатель — уже о ней забыл.
Наташка продолжает:
— Знаешь, а, по-моему, это очень хорошая идея…
Еще бы!.. Для того, чтобы ее найти, я заменил в названии фильма целое слово: маска — каска… Это сможет сделать только опытный профессионал.
— … Тут все дело в реакции девушки, — Наташка принимается раскатывать по столу крошку хлеба. — Именно в ней, понимаешь?
Я жую и киваю.
— Спрашивается, почему офицер-жених мог прийти к невесте в каске? — продолжает Наташка. — Это же нелепый и даже идиотский поступок!
Я снова безропотно соглашаюсь. Увы, но в данный момент я могу думать только о котлете…
Наташка рассуждает вслух дальше:
— … А все потому, что этот жених не верил своей девушке! Ему была интересна ее реакция на его вызывающую глупость. Но когда девушка увидела каску, она просто рассмеялась. Она приняла шутку и не усомнилась в психическом здоровье своего жениха. Эта идея тебе понятна, надеюсь?..
— Угу…
— …Но этого мало для рассказа! Тут нужно еще вот что: жених принес с собой вторую каску — для невесты. И предложил ей прогуляться по улице.
— Прогуляться по улице в касках?! — все-таки удивляюсь я.
— Да! — твердо говорит жена. — Именно в касках. Есть такие слова «быть вместе и в горе, и в радости». Я бы добавила к ним еще «в нелепости бытия». Человек говорит, что он любит?.. Тогда не бойся ничего! Не бойся даже прогуляться по улице в каске.
Идея начинает мне нравиться. Наташка — просто молодец!..
— Дальше, пожалуйста! — прошу я.
— Дальше — совсем просто. Эти двое идут на улицу. Девушка смеется и поправляет на голове огромную каску. Она счастлива и ее совсем не волнует, что подумают о ней другие люди. А когда эти двое выходят из подъезда, на них вдруг рушится с карниза глыба льда…
— А это зачем?..
— А затем, писателишка ты несчастный, — улыбается Наташка, — чтобы читатель понял, что какой бы нелепой ни была любовь, она все-таки спасает человека. Ведь счастье это когда истина в человеке, сильнее его боли…
— Кто так хорошо сказал? — перебиваю я.
Наташка отмахивается:
— А какая разница?.. В рассказе ты должен намекнуть читателю, что наших влюбленных спасли совсем не каски, а, по большому счету, их взаимное чувство. Влюбленные очнулись в больнице и их койки были рядом. Они протянули друг другу руки и эти руки встретились… А еще над нашими влюбленными смеялись врачи и медсестры. Мол, что за нелепость такая?!.. Ребята надели каски и тут же так «удачно» попали под глыбу льда. Впрочем, если бы не каски, то дело могло принять и трагический оборот. Поэтому смех врачей был удивительно добрым и светлым…
— Красиво, — соглашаюсь я.
— Учись! — снова смеется Наташка. — Пока я готовлю тебе ужины и завтраки, у меня есть время для литературных размышлений. Хотя, в сущности, они не очень и сложны…
— Не говори так! — тут же возмущаюсь я. — Мой писательский труд суров, как борьба за жизнь в заснеженной тундре. Кто меня понимает и кто оценит?!..
— Я!.. — улыбка жены становится удивительно светлой. — Я, ласковый и талантливый ты мой!..
Ужин окончен.
Я встаю и невольно думаю о диване и телевизоре. Кстати, изучая программу, я нашел-таки парочку интересных, политических передач.
А завтра я начну работу над своим рассказом «Каска». Я уверен, что у меня получится очень хороший и даже талантливый рассказ.
А вообще-то, я хотел бы написать роман об огромной любви, который начинался со слов: «Фьючерсные котировки падали третий день, но переговоры с правительством Италии по госдолгу шли довольно неблагополучно…»
Это очень актуально звучит в нашей стране, очень многие граждане которой буквально помешаны на деньгах.
Но у меня пока ничего не получается. Поэтому я пишу забавные и смешные рассказы. Рассказы о любви, конечно…