Аркан второй. Жрица истока.
Эта сладкая-сладкая боль… Откуда она зачем? Я в невесомости. Кто - я?Вокруг меня – мир. Боль высасывает нутро. Она поселилась во мне и расползается дальше и дальше. Зарыться поглубже, заплакать, ударить, убежать… Ничего не спасет. Сладко и больно. Адски-невыносимо и божественно-прекрасно. Все противоположности слились и выродились болью. Я могу заплакать. Слезы душат меня. Они осушат нутро и на время принесут забвение. Могу. Но боль пробуждает память, вскрывая клеточки моего тела, как маленькие сокровищницы. Я не знаю другого способа вспомнить. Вспомнить себя. И я пускаюсь в Путь…
Время закручено в спирали. Мне так трудно собрать себя во времени… Кажется, я есть во всем и всегда. Но я знаю… это знание пробивается о мне из-под такой толщи… была отправная точка. Я существую давно. Может, столько же, сколько и Вселенная, а может и дольше. Я всегда любила смотреть на звезды – они казались мне россыпью огней родного города, где Млечный Путь – главная дорога… Глубоко дышу. И они начинают приходить… Воспоминания…
Стражи времени. Восток. Рыцарь Жезлов и Времени и Дева Огня и Битвы.
Я помню свой сон… На пляже я нашла яйцо. Пляж был многолюден, но на меня никто не обращал внимания. Яйцо было большим – я едва удерживала его в руках и таким теплым… Вдруг оно вздрогнуло и изнутри стал проклевываться птенец. О, что это оказался за птенец! Это был настоящий Дракон. И он очень быстро рос. Сначала пляж наполнился возгласами удивленными, испуганными, потом криками, а потом прибежали какие-то люди в форме и стали стрелять. «Это она!» - крикнул кто-то из толпы. Пули пролетали совсем рядом, но я смотрела только на него и его крылья… огромные, черные… Больше всего я боялась, что в эти чудесные крылья влетит пуля. Дракон улыбнулся (возможно ли это!), подхватил меня, забросил на спину и мы полетели. Мы летели над Городом. Эйфория… безграничное счастье… Солнце, небо, ветер и эти крылья… Я посмотрела вниз и обомлела. Мы не двигались. Несмотря на сильные размеренные взмахи крыльев – мы оставались на месте. Я видела кромку прибоя, здания, но все же что-то неуловимо менялось. А потом вспыхнула озарением догадка – мы летели во времени. Город внизу менялся. Вырастали и исчезали здания… деревья… только полоса прибоя оставалась той же… Сколько цветов… Город был прекрасен. Город был смертельно опасен. Он пытался убить меня и Дракона. Этот Город… живущий во времени, дышащий временем и убивающий время. А потом на месте Города выросла скала. Кажется, мы приземлились там… Не помню… Чудесный… Самый прекрасный полет в моей жизни. Кап-кап… Время – это падающие капли вечности… Кап-кап-кап… До сих пор так сильно замирает и сжимается сердце, когда я слышу это слово – В_Р_Е_М_Я… Плачу и смеюсь. Время вызывает такую сладко-щемящую боль… Какая оказывается огромная часть меня отдана этой неуловимой текучей субстанции… Прекрасный юноша в сияющих доспехах улыбнулся мне и взмахнул жезлом, раскрывая передо мной завесу огня и впуская в прекрасную весну этого чудесного мира. Воинственный Овен, чувствительный Телец и впечатлительные Близнецы приветствовали меня, приглашая присоединиться к ним.
А потом в закоулках сознания начали вспыхивать искрами слова и слились в пламя стиха…
Минули века с того дня, как здесь были драконы,
Но камни слагают хвалебны священным полетам.
И льется печально луна с белоснежного трона,
И молча внимает долина мерцающим звездам.
И если в июльскую ночь на Ивана Купала
Под полной луной окунуться в озерную воду,
То можно увидеть высокие черные скалы,
Иные созвездья, пещерные древние своды.
Смотри, отрастают бесшумные быстрые крылья.
Смотри, как блестит чешуя сквозь озерные выси.
Смотри, как зрачки изменились, в них время застыло.
Колотится сердце и бешено мечутся мысли.
Ты помнишь, мы были бесстрашны, и юны, и смелы?
Ты видишь, как мы изменились и мир вместе с нами?
Ты чувствуешь пламя? Оно в нас когда-то горело.
Давай полыхнем, возродим эту древнюю память.
Давай, мы же вечны, мы знаем, что можем иначе.
Расправь свои крылья, отметь грозным рыком пространство.
И время сожмется, И Феникс, как прежде, заплачет,
И слезы его растревожат в груди ветер странствий.
Взлетай! Млечный Путь под тобой да ревущее пламя.
Весь мир в одном взмахе крыла твоего отраженья.
Взлетай! Только хрупкая кромка воды между вами,
Да вечная память совместного перерожденья.
Драконы… Стражи времени… Я слышу их... "Ступай" - шепчет мне на прощание Рыцарь Жезлов, - "Время на твоей стороне." И дракон уносит меня на своей спине дальше.
Свет истины. Юг. Рыцарь Кубков и Истины и Дева Воды и Знания.
Как часто видела я эту картину… Скальные уступы, у подножия которых далеко внизу плещется океан. Звездное-звездное небо, сильный ветер. Сюда, в высокую каменную башню, на край мира, я приходила слушать. Ветер… океан и звезды… Сюда я приходила, когда не слышала дыхание мира, когда теряла его пульс. Здесь царит мрак и сотни голосов поют свои песни. Здесь горит свеча и седой юноша длинными тонкими пальцами наносит безупречную вязь на пожелтевшие страницы огромного фолианта. Здесь я знаю все. Сюда я возвращалась, когда теряла ритм сердца, отсюда я уходила на перекрестки дорог. Край мира… Башня вне времени… Мой порог. Может, поэтому во всех моих снах царит ночь и светится на небе огромная луна. Может поэтому, так уютно сейчас пишется с зажженной свечкой на листе бумаге. И вздрагивающая спина трудящегося юноши (и моя спина!), и спадающие седые пряди, и узловатые руки – так завораживают… Здесь живет Истина. И на страже истины стоит слово. «Сначала было слово. И слово было – Бог, и Бог – был словом»… Это исток. Я стою на страже слова. Юноша поворачивается и внимательно смотрит на меня, но я тверда, я не отвожу взгляда. И он в конце концов протягивает мне чашу. В чаше отражается летнее ночное небо и со дна ее призывно сверкают золотыми звездами доверчивый Рак, бесстрашный Лев и капризная Дева. Закрываю глаза и осушаю чашу до дна. И тоненькой ниточкой из моих жил вытягиваются и выстраиваются на бумаге слова…
Прозрачное небо, расчерченное квадратами
И призрачный конь, ведомый упорной рукой...
Я снова в строю и привычно долги отрабатываю,
Тропу пробивая двухтысячелетней клюкой.
У каждого свой крест, такой незначительный издали...
Под сенью печальных и гордых осенних чащоб
Летит вслед за листьями алыми ярыми искрами
Мой пламенный Феникс и время обратно течет.
Я помню тебя. Мы встречались косматыми старцами,
Почти непричастные к звону и блеску монет.
Под знаменем вечности длинными тонкими пальцами
Мы правили время и плавили лики планет.
Нам звезды сияли из чрева отточенной стали,
Нам снилась ночами Земля с бледно-млечным Путем.
И время пришло - колесо провернулось и встало.
И мы, не осмелясь противиться зову, идем.
Идем за зарей на востоке бескрайней Вселенной,
За светом мечты, разгоняя полночные сны.
Яснеет душа в переделках трехмерного плена,
И мир замирает в преддверии новой весны.
И мир застывает, себя разрывая на части.
И яро грозится раздать всем в конце по уму.
И я ему верю. А он мне вручает на счастье
В ладони - клюку, а на пояс - пустую суму.
"Иди", - раскрывает мне Путь Рыцарь Кубков, - "Истина с тобой"
И отсюда я ухожу в свой очередной путь, освещая его светом Истины… держа в руке горящую свечу.
Мечта с алыми парусами. Запад. Рыцарь Мечей и Пути и Дева Ветра и Мечты.
И я увидела корабль. Большой и красивый, он стоял у причала, почти готовый к отплытию. Солнце медленно садилось, расплескивая красное марево по горизонту и белые паруса причудливо окрасились в бледно-алый цвет. Последние грузчики поспешно сбегали по сходням, команда корабля звучно обменивалась репликами, ветер, словно поторапливая, поддувал паруса. Меня подвели к кораблю. «Тебе сюда», - сказал кто-то, стоящий за правым плечом. Я поднялась по сходням, корабль покачивался и немного скрипел. Пахло деревом, морской водой и свежестью. И еще чем-то. Но я никогда не была на парусниках и не могла сказать, чем. У мачты с закрытыми глазами сидел человек. Проходящие мимо него люди, почтительно кланялись ему, из чего я сделала вывод, что он тут главный. Меня подвели поближе. За правым плечом осторожно кашлянули. Человек открыл глаза. Он был очень стар, с длинными седыми усами и в странной одежде. Он пристально смотрел мне за спину. «Это она», - сказали за правым плечом. Старец кивнул и перевел взгляд на меня: «Ты знаешь, где твое место?». От его голоса меня почему-то бросило в дрожь и я нашла в себе силы, только чтобы отрицательно мотнуть головой. Он нахмурился. За левым плечом презрительно усмехнулись. Но за правым спокойно ответили: «Она умеет видеть», потом помолчали и добавили: «Только никогда не делала этого». Он снова посмотрел на меня, потом перевел взгляд куда-то наверх: «Тогда тебе туда». Я подняла голову. Странный старик смотрел на казавшуюся крохотной снизу корзину на верхушке самой высокой мачты, той, под которой он сидел. У меня закружилась голова.
Корабль шел на север. Вернее будет сказать, летел. Наверху, наверное, было холодно и, уж точно, ветрено. Холода я не чувствовала, а ветер мне не мешал. Я упорно вглядывалась вдаль, но из-за густого тумана я не видела не только того, что должно было быть впереди, но и палубы подо мной. Как можно было вообще что-то видеть и, тем более, управлять кораблем в таком тумане, я не знала. «Закрой глаза», - раздался голос за спиной. Я послушалась. На левое плечо легла чья-то горячая и влажная ладонь. Сердце учащенно забилось. Кровь все быстрее и быстрее циркулировала по венам. Все тело вспотело, голова закружилась, потом в сознании что-то взорвалось разноцветными искорками и мозг пронзила острая боль. Я вцепилась руками в край корзины и застонала. Очень хотелось открыть глаза, но я по непонятным причинам не могла этого сделать. Боль нарастала. Я успела понять, что теряю сознание и сейчас упаду. На правое плечо легла чья-то прохладная ладонь, - «Довольно». Ненормально быстрая пульсация в висках медленно стихала. Сердце успокаивалось. Боль отступала. Прошло некоторое время и организм почти полностью пришел в норму. Только в области сердца стало горячее, чем обычно. Мысли в голове чудесным образом упорядочились, откуда-то пришли уверенность и спокойствие. Я подумала, что наверное, если бы я знала как, мне бы хватило сил выполнить поручение старика. И я открыла глаза.
Туман рассеялся. Ярко светила круглая луна, все небо было усеяно крупными звездами. Ветер утих. Корабль шел на веслах по отражавшемуся в черной глади воды Млечному Пути, манящей дорожкой раскинувшемуся в небе. Я вдохнула свежий морской воздух. На душе было легко и по-детски радостно. Я улыбнулась. Послышался шелест крыльев и из темноты вынырнула светловолосая девушка. Я уже видела ее раньше и потому не удивилась. «Хадзиме-сама интересуется верностью заданного курса», - девушка зависла в воздухе прямо передо мной. Я улыбнулась: «Туман рассеялся, Скёгуль, посмотри какие звезды». Девушка радостно воскликнула: «Рассеялся? Это очень хорошо. Мы идем правильным курсом?». «Неужели ты не видишь?» - удивилась я, - «Посмотри, какой простор вокруг». «Туман рассеялся для тебя», вздохнула Скёгуль, - «Я с трудом различаю твои глаза». Я озадаченно помолчала. Потом окинула взглядом щедрые богатства, которые раскинула ночь: серебряную луну, алмазные звезды и мерцающе-манящий Млечный Путь, белой лентой ложившийся под нос кораблю. Девушка выжидающе смотрела на меня. «Передай Хадзиме-сама, что мы идем верным курсом, Скёгуль». Девушка кивнула и растворилась в ночной тьме, тихонько прошелестев крыльями. А я смотрела на Млечный Путь и он драгоценной парчой выстилал курс у меня в сердце. Мир Пути и Свободы – он так воздушен!
На корабль надвигалась буря. Минуту назад небо было чистым и спокойным, минуту назад легкий ветерок весело и бережно трепал мои волосы, минуту назад солнце играло в прятки с легкими, почти прозрачными облачками. Я отвлеклась на разговор, доносившийся с палубы корабля, подняла голову и вот... Темно-фиолетовая тяжелая туча двигалась ровно нам навстречу. Самое страшное — туча была непроницаема для моего взгляда. Это меня испугало больше всего. От нее веяло холодом и угрозой. В ответ на мой немой вопль ужаса из-за паруса вынырнула Скёгуль: «Что случилось?». Я указала ей рукой на горизонт: «Посмотри, она растет». Но девушка смотрела на меня: «Опиши,что ты видишь». Внутри меня что-то оборвалось, я почувствовала себя несчастной и очень одинокой. И слегка сумасшедшей. Но они мне верили. И я мужественно начала рассказывать, что предстало моему внутреннему взору на границе между небом и водой. Туча старательно растекалась по горизонту, окружая наш корабль со всех сторон. Происходящее напоминало мне засаду с одним маленьким но: туча была неодушевленным предметом и самостоятельно мыслить не могла. В ответ на это она недовольно пророкотала и пробным выпадом выпустила несколько молний. Ветер заметно усилился, но дул он как-то странно... по кругу... Я подняла голову вверх... Молнии отвлекли мое внимание, а прямо над нами в небе раскрывалась черная зияющая воронка. Корабль начало разворачивать боком. Скёгуль неотрывно смотрела в небо, потом еле слышно прошептала: «Это Пифон предупреждает нас. Грядет битва». Скёгуль взяла меня за руку и спустила вниз. "Боишься?" - сквозь завывание ветра я все же расслышала слова, обращенные ко мне. Черноволосый юноша, сжимая в руках меч, весело смотрел на меня. "Немного" - призналась я. "Все будет хорошо!" - он взял меня за руку, - "Идем!" И я послушно последовала за ним на нос корабля. Юноша взмахнул мечом, воронка стала еще шире, на другом конце ее заблестели созвездия непостоянных Весов, коварного Скорпиона и мечтательного Стрельца. "Удачи тебе!" - улыбнулся юноша и втолкнул меня в воронку. Пифон сверкнул сиреневыми глазами, выпуская клубы дыма. Я набрала побольше воздуха в грудь и выдохнула:
Здравствуй, мой демон, тебя приглашаю на танец.
С лукавого прищура глаз взгляда не отведу.
Рука на плече так маняще пророчит беду...
Предательски лезет на щеки багряный румянец.
Кружи меня, демон, ты знаешь меня наперед.
Не нужно ужимок, бессмысленных деланых жестов.
Не хватит и сотни надрывно гремящих оркестров
Унять ритм сердца, который нас в танце ведет.
Губи меня, демон, до бога сейчас далеко.
Сгорели в кострах вознесенные к небу молитвы.
Твой бархатный голос точнее отточенной бритвы
Лишает меня прежних смыслов нежданно легко.
Целуй меня, демон, ты знаешь, моим холодам
Уже не сдержать этот натиск палящего зноя.
Но тысяча прожитых жизней непрожитой - стоят,
И тысячу сбывшихся истин за эту - отдам.
И свирепый Пифон склонился передо мной, открывая мне проход к прорицалищу.
Память Звездного Храма. Север. Рыцарь Дисков и Памяти и Дева Земли и Силы.
Северный полюс мира. Мне кажется, я провела здесь вечность. Затерявшийся в снегах Храм. Прекрасный, мертвый город. Но нет уже города – погребен подо льдами, великим чудом уцелел только Храм. И здесь, в вечных снегах… на вершине мира… горит негасимый Огонь. Огонь, зажженный неимоверно давно по ушедшим на последнюю битву невообразимо далекой войны. Это отсюда так веет болью, невозвратностью потери. Это отсюда навсегда уходила давно сгинувшая я. Это здесь навечно осталась, поклявшись хранить огонь памяти, другая я. Это сюда докатился эхом страшный скользящий удар меча Громовержца, когда гигантское зеркало вошло в плоть мира, разделив его пополам. Здесь мой кристалл Вечной Души распался на белый и черный, навсегда отделив Свет от Тьмы и Хаос от Порядка. А я все еще не понимала... Пока Зеркало не показало мне себя саму, разбросанную во времени... Ищущую... Страдающую. Встречающуюся с собой только в своих снах... Сладкая боль памяти… она осталась и вселенская тоска по тому, чего уже тысячелетия нет – тоже. Я молчу и соленые слезы бегут по моим щекам. Грань мира - она так тонка здесь. Набираю целые пригоршни снега, умываю им лицо и руки... Только этот снег способен на время унять пожар, пылающий в моем сердце. Ночь раздвигает покровы и я могу, пусть ненадолго, прильнуть к этому огню. Я до сих пор так и не научилась прощаться. Лед – мои застывшие слезы. Этот мир невозможно изменить, этот мир я буду освещать до последнего вздоха. Опускаюсь на холодные камни Храма Памяти. Неужели это конец Пути... На память приходят слова...
Мы уходим в последний бой.
На коленях стоят жрецы.
Брат мой, память мою укрой,
Не свернут с Пути храбрецы.
Храм наш чист, будто горный снег,
Освещенный сиянием глаз.
Брат... Какой бы ни прибыл век,
Сохрани здесь частицу нас.
Мы исчезнем, когда наш свет
Станет эхом иных времен,
Мир достоин, брат, наших побед.
Но не вспомнит даже имен.
Небо пусто и холодно. Что же, если такова моя судьба - я останусь тут до скончания веков.
"Ты серьезно"? - насмешливо спрашивает меня русоволосый юноша. Я недоверчиво смотрю на него. Он запускает в небо золотой диск, который срывает беззвездный покров и открывает моему взору прекрасное ночное небо. Упрямый Козерог, творческий Водолей и переменчивые Рыбы вспыхивают на горизонте. "Спасибо!" - шепчу я. Он грустно улыбается: "Я Рыцарь Земли, я могу немного больше, чем мои братья. Ты хочешь встретиться с собой?" Я замираю. Мне не требуется даже отвечать. Яркий свет заставляет меня зажмуриться. "Прощай, Жрица Истока!" - звучит на прощание его печальный голос. И меня настигает приступ чудовищной боли.
Я стою под соленым дождем на пыльной, пустой дороге посреди огромной выжженной равнины. Соленый дождь выжигает мое тело, сплавляя разорванную душу. Страшный шрам кровоточит, но это неважно. Важно то, что я вспомнила самое главное. Я бреду по узкой дороге без конца и края, а на моих следах расцветают прекрасные черные маки.