(начало читать здесь: http://www.proza.ru/2012/10/03/2107)
Кладбищенского сторожа всю ночь мучили дурные сны, а разбудили крики какого-то сумасшедшего ворона.
Сергей Денисович пошел посмотреть, вдруг сквозь дыру в заборе собаки дикие забрались. Взял лопату, и свисток на всякий случай. И под большим дубом на скамеечке возле могилки нашел спящую девушку.
Яся крепко спала, укрывшись пледом, найденным на помойке, а в желудке у нее сладко ухала и булькала пицца, найденная там же где и плед.
– Ты кто такая?
Яся сонными глазами посмотрела на сторожа, улыбнулась и ответила:
– Я? Яся. Здравствуйте! А Вы кто?
– Здравствуй, здравствуй. Я кто? Дед Пихто. Сторож я тутошний и меня все боятся, особенно собаки.
Сергей Денисович смекнул, что девочка нездорова и его это опечалило.
Давным-давно у него была дочка очень похожая на эту девочку и с похожим диагнозом. Сначала они с женой мотались по разным больницам, врачам, искали панацею от тяжкого недуга дочки. Но чуда не произошло. Болезнь девочки была неизлечима.
Сергей Денисович стал пить, а его жена с дочкой все чаще и чаще стали пропадать из дома: то в церковь уйдут на службу, то в монастырь уедут, то еще в какую-нибудь паломническую поездку подадутся.
Сергей Денисович стал злиться, обвинять жену, что она стала сектанткой и вместо того, чтобы и дальше продолжать бороться за здоровье их Ксении, совсем мозгом двинулась. Жена ему что-то объясняла, предлагала вместе с ними походить в церковь, съездить в монастырь, но он не хотел ее слушать и еще больше заводился. Дело дошло до скандалов и битой посуды. А однажды Сергей Денисович так нализался наливочки, что только на автопилоте добрался домой, а там жена учит его дорогую Ксюшеньку молитве «Отче Наш». Налились кровью глаза Сергея Денисовича и хотел он дуре жене двинуть промеж глаз. Чудом не ударил, хотя, кулак уже занес. Остановили его глаза дочки, которые молча, не мигая, смотрели, словно в самую его, Сергея Денисовича, сердцевину. Смотрели туда, куда и он боялся заглянуть.
Через неделю после этого происшествия Сергей Денисович вернулся с работы и нашел записку от жены. В записке жена просила прощения, сообщала, что они уехали с Ксюшенькой навсегда в монастырь. Будут в монастыре жить, и очень просила их не искать. На душу Сергея Денисовича нашло полное затмение, и стал он все крушить в доме. Разбил все иконы, кроме двух: Божьей Матери Ахтырской и Ксении Петербуржской. Потом всерьез напился и упал среди разгрома учиненного, словно мертвый.
Разбудил его женский голос, который тихо говорил: – Вставай Сергий. Иди в монастырь, что рядом с домом твоим, там дочь найдешь.
Приоткрыл Сергей Денисович глаза и увидел, что это словно ожившая икона Ксении Петербуржской с ним говорит.
Пришел в монастырь и остался там уже навсегда в качестве кладбищенского сторожа. Дочку свою в монастыре не нашел, зато обрел мир душевный и надежду.
Голос Яси вывел Сергея Денисовича из мрачных лабиринтов прошлого.
– Дед Пихто, а у Вас чаю не будет, хотя бы случайно и совсем немножко? И покушать тоже?
– Какой я тебе Дед Пихто. Меня зовут Сергей Денисович. А про Деда Пихто я пошутил. Шутки у меня такие дурацкие. Ладно, Ясенька, иди со мной. И чаем напою, и накормлю тем, что есть.
(Продолжение читать здесь: http://www.proza.ru/2012/11/19/1796 )