ГЛАВА 22.
Полковник Куцманы, командир 338-го пехотного полка, получил у солдат прозвище Однорукий Австриец. Отсутствие у полковника руки не помешало генерал-майору Нерингу именно ему доверить командование авангардом. Три батальона пехоты, посаженной на сани-волокуши, следовали за бронемашинами разведки впереди танков, прикрывающих артиллерию усиления, обходя справа железнодорожную станцию Людинов, где 52-й пехотный полк полковника Иолассе блокировал сильный аванпост, выставленный противником поперёк железной дороги Брянск – Сухиничи в нескольких километрах северо-западнее Жиздры на левом фланге русского прорыва. Вынырнувшие из пурги два батальона пехоты Иолассе, усиленные танковой ротой, ротой 88-го противотанкового дивизиона и батареей 208-го артполка, атаковали станцию Людинов, выбили из неё русских и преследовали их на льду озера. Дальше начинался густой лес, в котором и рассеялся противник. Тем временем в самом городке Людинов продолжались упорные уличные бои. Они закончились победой, когда Иолассе собрал и бросил в бой все свои силы. Понеся чувствительные потери, два батальона его пехоты очистили город, взяв 150 пленных. Противник потерял в этих боях около 500 человек убитыми. Оправившись от удара, русские предпринимали отчаянные контратаки во фланг и тыл колонны полковника Куцманы, выдвигающейся на Сухиничи через Букан и Слободку. Все они отражались сосредоточенным огнём из всех видов оружия. Полевые гаубицы обер-лейтенанта Клауке стреляли прямой наводкой по пулемётным и миномётным расчётам русских, целясь через ствол. Когда очередная огневая точка была подавлена, полковник Куцманы, лично руководивший боем, сопровождая в санях обер-лейтенанта Клауке, поднимался рядом во весь рост и рукой давал команду продожить движение. Севернее Людинова железная дорога делала крюк на восток, после чего вновь поворачивала на север, ведя прямо в Сухиничи, до которых оставалось ещё 50 километров.
Теперь, когда в тылу у генерал-майора Неринга была надёжная коммуникация с Брянском, он счёл возможным расширить фронт наступления и развернул на своём левом фланге 12-й полк фон Люттвица. Между тем мороз усилился. Пёстро одетая пехота Неринга обматывала лица тряпьём, чтобы не отморозить носы. Однако пулемётам и автоматам тряпьё помогало мало, смазка в них то и дело замерзала, и только карабины действовали удовлетворительно, почти не давая сбоев. Головная рота батальона капитана Шауба расчищала путь вручную лопатами. Следующий узел обороны русских был обнаружен в деревушке у сигнальной будки на перегоне Орджоникидзеград – Сухиничи. Миномётчики фон Люттвица подвергли деревню сосредоточенному обстрелу, после чего в атаку на узком фронте пошла головная рота, глубоко эшелонировав боевые порядки. Пока в деревне шёл бой, в котором пехоту капитана Шауба выручали ручные гранаты и шанцевый инструмент, остальные роты усиленно работали лопатами, расчишая дорогу главным силам генерала Неринга.
24 января, вскоре после полудня, аванпост полковника Куцманы встретился с аванпостом графа фон Гильзы. На следующее утро генерал-майор Неринг прибыл в Сухиничи. В подвалах разрушенного города он нашёл множество раненых. Их нужно было срочно вывезти в тыл, пока противник не перерезал протянувшийся из Людинова узкий коридор. Крестьянских лошадей в окрестностях Людинова уже не было, а если бы они и нашлись, не было времени на поиски. В сани-волокуши впрягли жителей Людинова и русских пленных – всего 500 человек. Четыре раза проделали эти импровизированные упряжки шестидесятикилокилометровый путь на морозе, пока из Сухиничей не был вывезен последний раненый. Руководили операцией вахмистр и обер-ефрейтор, чьи имена генералу Нерингу не удалось установить. Говорили впрочем, что обер-ефрейтор был в прежней, мирной жизни сельским священником. Два Железных креста, заготовленные генералом Нерингом, так и не нашли своих хозяев.