Воспоминания
Тук-тук, тук-тук, тук-тук стучало её сердце в такт колес поезда. Сегодня она решалась оставить дом, где выросла, где прошло её детство, здесь она пережила войну и похоронила отца. Её сводная сестра давно уже покинула его, но Наденька все не решалась. Ей тяжело было оставлять мать совсем одну, но Агриппина Степановна была не приклонена, она не хотела, что бы её дочь оставалась в родной деревне. Она хотела, что бы её единственная доченька покинула отчий дом и нашла свое счастье. «Поезжай к Катерине, она ведь тебе все-таки сводная сестра» - говорила мать, - «она не плохо пристроилась, может и тебе повезет, найдёшь работу, через год демобилизуется Сашенька, поженитесь, Катенька поможет, сделает разрешение…» - все убеждала мать её, и ей, в конце концов, удалось уговорить свою дочь.
Но на сердце у Наденьки было не спокойно и как-то тревожно. Она ехала к Катерине, та обещала Агриппина Степановне, что поможет младшей сводной сестренке, но сомнения грызли её и не давали покоя. Муж Катерины когда-то здоровый и крепкий мужик вернулся с войны инвалидом без обеих ног. У неё было двое детей, которых необходимо было растить, кормить и одевать.
Наденька смотрела в окно поезда, и перед глазами у неё промелькнула вся её не долгая жизнь в деревне под Смоленском. Она вспомнила отца, который очень любил её. И своего старшего сводного брата Леонида, который погиб уже в самом конце войны, не дожив до победы пяти дней.
Она родилась в большой и дружной семье. Её мать была второй женой у отца. Савелий Игнатьевич взял её в жены, после того как овдовел, на тот момент у него уже было двое детишек, сын и дочь. Мать Наденьки старая дева выходила замуж за Савелия Игнатьевича в тридцать семь лет, она уже не думала, что сможет родить кого-то, но через год на свет появилась Наденька, которую все очень любили и берегли, ведь она была очень хорошенькой девочкой с пухлыми розовыми щечками и большущими серыми глазами. Наденька никогда не озорничала, она росла послушной и скромной девочкой.
С семи лет она пошла в школу, где впервые встретила Сашеньку, но тогда она его еще так не называла. Для неё, как и для всех остальных ребят, которые учились с ней в одном классе – это был хулиган Санька, который не мог усидеть на одном месте и постоянно озорничал.
С ним всегда случались какие-то забавные истории. Однажды он ушел из дому со своим другом Колькой. Они собрались в экспедицию покорять Арктику или отправиться в Антарктиду – это они не как не могли решить и поэтому через три дня горе путешественники вернулись. Дорогой они сильно поссорились. Кольке очень хотелось отправиться покорять южный полюс, посмотреть пингвинов и морских львов, а Санька наоборот был ярым поклонником белых медведей и огромных снежных просторов Арктики.
Поругавшись и подравшись, за тем померившись, ребята решили вернуться домой, так как обнаружили, что съели все припасы, которых по их подсчетам должно было бы хватить надолго, но почему-то хватило лишь на три дня. Возвращались они обратно ночью, так как Санька очень боялся своего грозного и могучего отца Степана Еремееча. Он очень переживал, что тот возьмет розги и всыплет ему так, что тот не сможет сидеть, как это было перед новым годом, когда они с Колькой впервые пробовали курить махорку. «Чего нужно-то бить ребенка?» - думал тогда Санька – «ведь махорка это такая гадость». После порки Санька и Колька поклялись друг другу, что никогда не будут курить, а особенно махорку.
Санька и Колька были точно уверены, что своим уходом могут поставить деревню с ног на голову. Хотя и написали родителям записку, в которой говорилось, что они пойдут в экспедицию покорять Арктику или Антарктиду, но этого они ещё точно не знают, а обсудят и решат все дорогой.
Поэтому глубокой ночью, когда деревня погрузилась в крепкий сон, ребята вернулись обратно, но когда они увидели, что из окон их родного крова светиться огонек, они не стали рисковать, а пробрались на сеновал к бабке Маланьи, там, на сеновале они и заночевали. Ведь утро вечера всегда мудренее.
Рано утром большая и грузная бабка Маланья отправилась доить свою корову, но перед этим она, решила зайти в сарай за сеном для своей Буренки. Какое же она испытала удивление и шок, когда увидела спящих на сене ребят Шурика и Кольку. Она не стала их будить, а выбежала на улицу и заорала дурным голосом, как это умеют только деревенские бабы: «Нашлись! Нашлись! Нашлись!»
- Чего ты орешь как резанная? Кто нашелся? – вышел ей на встречу дед Фрол.
- Кто? Кто? Вон глянь у нас в сене лежать, спять, как ни в чем не бывало, а родители с ног сбились, искавши своих горе путешественников! Иди, зови Степана да мать Кольки Ульяну, пускай полюбуются на своих чад. Они-то не убежать, я дверь надежно подперла, – распорядилась бабка.
Через минут десять дверь в хлеву открылась, в двери стоял грозный Степан Еремееч в руках он держал огромный солдатский ремень, оставшийся у него ещё с гражданской войны, а за спиной у него стояла растрепанная и заплаканная мать Кольки Ульяна Никаноровна.
Степан, недолго думая, схватил своего отпрыска за ухо, тот ещё не успел опомниться со сна, как получил ремнем по мягкому месту. Санька взвыл от боли, прытко подскочил и выбежал во двор. Следом за ним мчался его отец, размахивая ремнем, а Санька прикрывал руками то самое мягкое место, на котором сидят. Из калиток и окон показывались любопытные жители деревни, многие хватались за животы и смеялись, но Степану Еремеечу, а тем более Саньке было не до смеха. Наденька тоже стала очевидцем этого зрелища. Потом долго еще все жители деревни перемывали кости горе путешественникам.
Надя училась очень хорошо. Она была прилежной и старательной ученицей. Мария Александровна первая учительница Нади всегда хвалила её и ставила в пример другим ученикам. Родители гордились своей дочерью, особенно отец. Он хотел, что бы она после окончания школы выучилась на врача или учителя.
Однажды, когда терпение Марии Александровны, уже было на грани, она решила пересадить своего горе ученика на первую парту к Наденьке. Она надеялась, что белобрысый Саня возьмет пример с её лучшей ученицы и тоже примется за учебу. Но он не сдавался, постоянно опаздывал на занятия и регулярно сбегал с уроков. Тогда учительница вызвала отца горе-ученика в школу.
Степан Еремееч узнал об этом и очень рассердился. Саня был очередной раз выпорот и наказан. Его на целую неделю, заперли дома, не разрешали общаться даже с лучшим другом Колькой. Матери Саньки было жаль сына, но отец был не приклонен. В общем, после недельного заточения Санек вернулся в школу другим человеком. Он перестал опаздывать на уроки и не пропускал ни одного занятия. Его словно подменили. Саня стал прилежным учеником, но за стенами школы он не переставал чудить, хотя и знал, что за свои проделки он будет строго наказан своим отцом.
Шли годы. Деревня жила свой размеренной тихой жизнью. Степан Еремееч стал председателем колхоза. Старый председатель куда-то бесследно исчез. Местные жители боялись говорить об этом.
Однажды зимней морозной ночью к дому, бывшего председателя подкатил «черный ворон», после этого его больше никто и никогда не видел. Люди перестали доверять друг другу. Все косо поглядывали на дом бывшего председателя, многие хотели помочь его семье, которая осталась без кормильца, но не решались. Все боялись, что с ними может произойти то же самое. Через месяц его жена покинула деревню, забрав с собой ребятишек, куда она уехала, никто не знал. Больше её никто никогда не видел и ничего не слышал.
Вскоре на общем собрание председателем колхоза был выбран Степан Еремееч.
Самые тяжелые воспоминания Наденьки были связаны с военными годами. За день до начала официального объявления все мужчины, от восемнадцати лет были призваны в армию. Люди не могли поверить, что началась война. Они не верили до тех пор, пока по радиоприемнику объявили, что началась война. Наденька подбежала к отцу и спросила: «Неужели и, правда война!?», отец лишь улыбнулся и сказал, что не похоже на войну, скорее всего что-то перепутали, но в его глазах она увидела нечто новое для неё, там затаился ужас и страх.
С начала войны Смоленская область оказался на пути главного удара немецко-фашистских войск к Москве. Уже 24 июня 1941 г. гитлеровская авиация совершила свой первый налет на город. А в ночь на 29 число свершился массированный налет, на Смоленск были сброшены фугасные бомбы, его центральная часть была разрушена, гибли люди, горели дома.
Огромный поток беженцев двинулся на восток. В те жаркие летние дни люди шли, пешком, усталые и измученные все в пыли и грязи они несли на себе или везли на тележках все своё небогатое имущество. Дети постарше шли, держась за руки взрослых, а маленьких несли на руках. Они шли в неизвестность.
На лицах беженцев, лежала глубокая скорбь, и отражалась печаль. Было очень страшно, никто не был уверен в завтрашнем дне. По толпам людей велись обстрелы из пулеметов, а с воздуха их бомбили фашистские самолеты.
После ожесточенных боев в ночь на 29 июля советские войска оставили город. Завоеватели установили в Смоленске и его окрестностях жестокий оккупационный режим. Было создано несколько концлагерей и гетто.
Гитлеровцы уничтожали военнопленных солдат и мирных жителей. Юношей и девушек угоняли на принудительные работы в Германию.
Тяготы тяжелого военного времени в деревне пали на плечи женщин и детей.
Надежда до конца своей жизни будет помнить как её двенадцати летнюю девочку, мать и отца держали целые сутки под прицелами автоматов, нельзя было даже голову повернуть в сторону. Будет помнить своего двоюродного братца Митяя, которого застрелил пьяный немец на глаз его матери. Будет помнить своего отца, которого обвинили в связи с партизанами, а на следующий день повесили. Она никогда не забудет, как с матерью бежала из деревни в холодную зимнюю ночь, как они чуть не замерзли в лесу. Их чудом спасли партизаны.
Не хотелось вспоминать о войне, о пережитых кошмарах и страхах. Еще свежа была душевная рана, нанесенная войной. Надежда попыталась отогнать от себя воспоминания о пережитом, но лица некогда живых людей явились перед ней. Вот она отчетливо увидела отца, который махал ей рукой и улыбался, а с ним рядом стоял её старший брат Леонид, который держал на руках маленького двоюродного братца Митяя.
Она плакала, горячие слезы катились из её глаз. Здесь в поезде Наденька прощалась с прошлым. Нужно было думать о будущем, о том, как сложиться её новая жизнь далеко от родного дома. Будет ли она счастлива и любима?
Она думала о нем, о белобрысом парнишке с большими синими глазами, который признался ей в любви и подарил огромный букет ромашек. Как хорошо любить и понимать, что твоя любовь взаимна. Два года назад она проводила Сашеньку в армию и обещала ждать.
Деревенские жители долго не могли поверить, что первый хулиган влюбился. Многие говорили, что это детская влюбленность, что от Саньки ничего хорошего ждать не стоит. Другие же наоборот говорили, что он изменился, стал совсем другим.
Каждый вечер он приходил к дому Наденьки и звал её гулять, но по - началу она отказывала ему. Тогда он садился на лавочку возле её дома и начинал играть на губной гармошке, которую подарил ему отец. Гармошка издавала ужасающие звуки, похожие на плач приведения.
Агриппина Степановна ругала его, пару раз обливала холодной водой, но молодой человек не хотел сдаваться. Он всю ночь напролет, мокрый и несчастный, сидел на лавочке, продолжая пиликать на своей гармонике. Поначалу деревенские жители смеялись над ним, но однажды летним вечером, когда юный влюбленный пришел к дому Наденьки. Они пришли поддержать его, они громко кричали и просили, что бы она вышла и погуляла с Санькой. Наденьки пришлось сдаться. Она вышла к нему, но предупредила, что прогуляется с ним только до речки и обратно.
Потом она вспомнила их первый такой прекрасный и жгучий поцелуй, для неё это было полной неожиданностью. Она помнила, как у неё закружилась голова, и подкосились ноги, помнила вкус спелой земляники на своих губах и запах сухого сена. Это были прекрасные летние вечера, которые они проводили вместе. Наденька была очень счастлива.
Осенью его забрали в армию, а она пыталась начать новую жизнь вдалеке от родного дома.
Тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук стучало её сердце в такт колес поезда. Она возвращалась в реальность. Скоро её поезд остановится и для неё начнется новая жизнь не похожая на прежнею.
Надежда вытерла слезы тыльной стороной ладони, нужно было идти собирать вещи, поезд должен был вот-вот остановиться.
- Дочка ты, что плакала? У тебя что-то стряслось – поинтересовалась соседка, сидевшая напротив неё.
- Да нет, что вы все в порядке, - заверила её Надежда.
- Раз все в порядке тогда выходим, мы уже прибыли – сказала ей соседка и засеменила быстрыми шагами к выходу.
Встреча с сестрой или начало новой жизни
Раним октябрьским утром 1948 г. Надежда сошла с поезда на перрон. Было прохладно, солнце ещё не взошло. Куда идти и что делать она не знала. Сестра должна была её встретить, но, оглянувшись по сторонам, девушка не смогла найти её. От растерянности Надежда опустила свой огромный чемодан на платформу и села на него. Было очень холодно, зябко, в своем старом сереньком пальтишке она совсем продрогла. От бессилия, одиночества и неизвестности хотелось забраться обратно в поезд и уехать домой к маме, где все такое родное, близкое и любимое, увидеть родные лица, но возвращаться нельзя, нужно было начинать новую жизнь.
Надежда опустила огромный чемодан на платформу и села на него сверху. Девушка ощутила, как не прошеные слезы затмили ей глаза. Вдруг за своей спиной она услышала громкий приятный мужской баритон, звавшей её по имени. Надежда обернулась, и уставилась огромными серыми глазами на незнакомого мужчину, который стоял у неё за спиной.
- Девушка, я вас спрашиваю вы Надя? Что вы так на меня испуганно таращитесь, я не кусаюсь, но живо отвечайте, – мужчина был высокого роста, с большими сильными руками и пушистыми черными усами с лихо закрученными концами.
- Да я Надя, а где Катя? – поинтересовалась девушка.
- Ну, наконец-то заговорила, а то я уж про себя подумал, что ты немая или ещё того хуже. Катерина приехать не может, она прислала меня. Кстати меня зовут Иван Федорович, я близкий друг твоей сестры – представился мужчина.
- Что-нибудь случилось? – спросила Надежда.
- Да случилось, Василий помер, - ответил мужчина – вчера похоронили, но пусть земля ему будет пухом. Ведь он когда с войны без обеих ног вернулся, запил. Она боролось с ним, уговаривала бросить пить, но он не слушал её, ругался и представляешь, даже умудрялся руки распускать. Может быть, оно и к лучшему, что помер. А то сам мучился, её мучил и детям покоя не давал. Но давай быстрей иди, а, то нам надо ещё на поезд успеть. Мы же не в Москве живем, на последний утренний не успеем, ждать потом очень, долго придется, а мне надо домой попасть побыстрее, дел много, - сказал Иван Федорович, ловко беря чемодан в руки, и быстрыми огромными шагами отправился, к выходу. Надежда еле поспевала за ним.
Перейдя на другую платформу, они сели в поезд. Оставшеюся часть пути ехали, молча, разговаривать не хотелось, каждый думал о чем-то своем. Немного погодя Надежда заснула. Вдруг поезд остановился:
- Ну, вот и приехали милая, выходим, давай свои пожитки – сказал Иван Федорович, - глянь на платформе Катерина стоит с Николкой и Любонькой, пришли тебя встречать.
Надежда посмотрела в сторону и увидела, стоявшею на платформе женщину с двумя ребятишками. «Неужели – это Катенька?» - пронеслось у неё в голове. Девушка не могла поверить, что её красавица сестра так изменилась. Последний раз они виделись в августе 1939 г., когда Катерина с маленькими детьми и мужем приезжала к ним погостить. Тогда она была статной красивой молодой женщиной с длинными вьющимися черными волосами. А теперь перед ней стояла незнакомая женщина в черном платке с осунувшимся лицом и впалыми карими глазами, на её лице застыло подобие улыбки. Девушка ещё раз взглянула на сестру, которая уже спешила к ней, протягивая руки, чтобы заключить в объятия. Сестры обнялись и заплакали. Надежда прижалось своей щекой к щеке сестры, слезы счастья у обеих текли из глаз ручьем. Катерина, что-то говорила, а Надежда вытирала слезы с заплаканного лица сестры.
- Ну, будет вам реветь – то, пойдемте домой, а то люди на вас смотрят.
- Ничего Иван пусть смотрят. Мы с Наденькой не видались целых девять лет. Вон она у нас какая красавица вымахала, ты только посмотри на неё, - проговорила Екатерина, - ну что пойдем сестренка, а то мои сорванцы проголодались.
Поселок, где проживала Екатерина с детьми, был не большим. Аккуратные деревянные домики стояли вдоль грунтовой дороге по обе стороны.
- Но, вот мы и пришли, – сказала Екатерина, остановившись у дома с большими покосившимися воротами, - вот здесь мы и живем. Они все дружно вошли во двор. Впереди вышагивал Иван Федорович, держа в руках огромный Наденькин чемодан, рядом с ним бежали детишки, а позади них шли сестры. Во дворе был небольшой огород и три антоновских яблони, на которых еще кое-где висели не убранный яблоки.
Надежда вошла в сени, а затем в горницу. В доме было тепло и уютно. Пахло свежей выпечкой и щами, в углу на скамье возле икон, сидела женщина в черном платке, держа в руках четки. Она молилась. Её лицо было опухшим от слез, в глазах застыла печаль. Это была свекровь Катерины Евдокия Петровна.
- Здравствуйте, - поздоровалась с ней Надя, войдя в дом. Женщина не реагировала. Она думала о чем-то своем. Евдокия Петровна переживала утрату, своего единственного сына Василия. В глубине души она понимала, что ему лучше было умереть, чем жить. Тем более в последнее время, его разум словно помутился, запил и ревновал свою жену ко всем мужчинам, даже к своему лучшему другу Ивану, с которым бок о бок прошел всю войну, хотя повода для ревности невестка не давала. Евдокия Петровна знала, что Екатерина очень любила своего мужа. Она прожила с ней ни один год и всегда была на её стороне. Свекровь понимала, что невестка страдает, видела, как та тихо плачет, прячась где-нибудь в углу от детей.
- Не обращай внимания на Евдокию Петровну, не серчай, - проговорила сестра, - у нас горе, а у неё двойное горе ведь она потеряла своего единственного сына. Ты же, наверное, знаешь, что Василий умер. Вчера и схоронили.
- Знаю, - ответила Надежда, - Иван Федорович сказал.
Надежду поселили в комнату вместе с детьми. Она стала жить у сестры, помогала её вести хозяйство, присматривала, когда это было необходимо за детьми, помогала ухаживать за свекровью, которая после смерти сына заболела и слегла.
Шли дни, дни сменяли недели, а недели месяцы. Надежда еженедельно получала письма от своего жениха. Скоро он должен был демобилизоваться и приехать к ней, но почему-то Катерине не очень хотелось, что бы Сашенька приехал к ним, но в душе девушки теплился огонек надежды, она была уверена, что уговорит сестру. Она несколько раз пыталась завести с ней разговор на эту тему, но Екатерина не реагировали или переводила разговор на другую тему.
Стоял декабрь месяц, через две недели должен был наступить Новый 1949 год, а сегодня они уже поехали с сестрой на вокзал, чтобы встретить мать.
Новый год, который встречали все семьей. Агриппина Степановна испекла свой фирменный пирог, который она научилась делать, ещё девчонкой живя и работая нянечкой в семье священника. Праздник прошел очень весело, Надежда давно так не веселилась, к ним в гости пришли подружки Катерины. Женщины сидели за столом, много говорили, о чем-то шутили и громко смеялись.
Только Евдокия Петровна лежала в своей комнате и тихо плакала, от бессилия и утраты, её болезнь прогрессировала. Больная металась по кровати в горячке, потом приходила в сознание и просила пить и вновь впадала в беспамятство. Агриппина Степановна, молча, ухаживала за больной. «Пусть молодежь веселиться» - думала она.
Через четыре дня после встречи Нового года Евдокия Петровна умерла, похоронили её на кладбище рядом с сыном. После похорон Евдокии Петровны, Надежда устроилась на работу проводницей на железную дорогу, где работала подруга Катерины – Наташа.
Агриппина Степановна вела хозяйство, ухаживала за скотиной, доила корову, кормила порося и курей, следила за внуками.
Екатерина очень изменилась, она стала часто задерживаться на работе, а выходной по вечерам куда-то уходила и возвращалась под утро домой. Надежда не расспрашивала её, а сестра молчала, но по её внешнему виду можно было определить, что в её жизни произошли перемены, которые наверняка были связаны с мужчиной. Её внешность преобразилась, глаза сверкали, а с губ не сходила улыбка. Катерина была счастлива. Надежда была рада за свою сестру.
Только Агриппина Степановна была чем-то не довольна, уж как-то тревожно было у неё на сердце. «Как бы чего не случилось?» - думала про себя, но свои опасения вслух не высказывала.
И вот однажды она услышала, как ругаются её дочери. «Что-то случилось» - промелькнуло у неё в голове, - «ведь они никогда не ссорились, а теперь чего-то брешуться, как оголтелые?». Она увидела как Наденька, что-то сжимала в руках – это был лист бумаги. Слезы текли у неё из глаз, и она кричала на сестру:
- Это все из-за тебя! Это ты, не хотела, что бы он приехал сюда, а теперь вот полюбуйся! - она швырнула лист смятой бумаги в лицо Катерины и выбежала на улицу, хлопнув дверью и вытирая слезы рукавом телогрейки.
Катерина развернула лист и стала читать. К ней подошла Агриппина Степановна:
- Что здесь у вас происходит? – спросила она Катерину.
- Санька женился, – ответила она.
- Как женился, на ком, а как же Наденька? – забеспокоилась Агриппина Степановна.
- Да, не кудахчите маманя, без Вас тошно, - сказала Катя и хлопнув дверью, выбежала на улицу, искать сестру. Она нашла её, сидящую на скамье возле забора. Наденька уже не плакала, её серые глаза смотрели куда-то вдаль. Катерина подошла к ней, присела рядом на скамейку и обняла её за плечи. Ей хотелось утешить сестру, сказать, что-то хорошее, но она поняла, что данный момент лучше помолчать. Наденька повернула голову в сторону сестры и заговорила:
- Почему? Почему так все получилось? – и слезы вновь хлынули из её огромных серых глаз.
- Прости меня, если сможешь, если бы не мое упрямство, сейчас все было бы по-другому. Надо мне было уже давно оформить все бумаги и никого не слушать. Прости, я правда не хотела, для тебя ничего плохого, - просила прощение Катерина у сестры.
- Это, ты меня прости сестренка, видно уж судьба моя такая, - сказала Надя и вновь зарыдала.
Шли дни в семье старались не говорить о случившемся, но всем было жаль Надежду, было видно, как девушка страдает, хотя старается и не показывать виду. Она только по ночам тихо рыдала в подушку.
Агриппине Степановне очень жаль было дочь, она несколько раз пыталась поговорить с ней о сучившемся, но Надежда даже, ни разу не упомянула имени своего бывшего жениха. Она замкнулась в себе, и пережевала, все случившееся молча. Она также не держала зла на сестру, но и с ней не говорила о произошедшем событии.
Прошло два года. Надежда стала постепенно забывать о случившемся. У неё появились новые интересы. Она поступила учиться в железнодорожный институт на заочное отделение. Работа и учеба поглощали её целиком, личная жизнь была отодвинута в сторону.
Екатерина вновь вышла замуж. Её избранником стал Иван Федорович, который боготворил свою жену.
Он давно положил на неё глаз, ещё до войны, когда впервые увидел её, идущую рядом со своим мужем. Иван невольно возжелал чужую жену. Стрелы Амура пронзили его сердце. Ему захотелось обладать этой женщиной с первый минутой их знакомства, когда их взгляды не вольно встретились. Его поразили её черные жгучие глаза, правильные черты лица и удивительная фигура с округлой грудью, тонкой талией и пышными бедрами. Но, увы, в, то время она принадлежала другому мужчине, его другу Василию, он был её мужем, а она его любящей и верной женой.
Иван всегда рядом был с Катериной и поддерживал её в трудную минуту. Он всегда для неё был надежной опорой, её лучшим другом. Он очень мучился и страдал вместе с ней, когда Василий вернулся с войны без ног. Он всегда старался помочь, помочь им обоим их семье. Но его друг всегда знал, что Ивану не безразлична Катерина, и поэтому он ревновал её к нему, но жена была ему верна до последних дней его жизни.
Только после встречи Нового года, Екатерина позволила прикоснуться ему к ней. Тогда он впервые поцеловал любимую им женщину. Екатерина страстно отвечала на его поцелуи, и они стали любовниками. Он никогда не забудет их первую ночь. После ночи проведенной вместе он и сделал ей предложение, но Екатерина, просила подождать. Ведь она ещё носила траур по покойным мужу и свекрови. Они поженились год спустя, после смерти Василия. Теперь Екатерина и её дети от первого мужа жили с ним. Его жена была беременной и носила под сердцем их совместного ребенка. Скоро она должна была родить.
Агриппина Степановна была очень рада за сводную старшую дочь, которую уже давно считала родной, но она печалилась за Наденьку. Больно уж та замкнулась в себе, сильно похудела, осунулась, остались только кожа да кости, а серые глаза стали ещё больше, в них застыла душевная боль и печаль, после предательства Сашеньки. Некогда жизнерадостная девушка превратилась в ходячую «мумию». Агриппина Степановна злилась на бывшего кавалера Наденьки. Хотя и знала, бывшие соседи сообщили ей, что семейная жизнь у него не складывается.
Агриппина Степановна несколько раз пыталась поговорить с дочерью о новостях, присланных из их родной деревни, но Наденька всегда давала понять, что новости о бывшем кавалере её не интересуют, хотя и читала украдкой письма, присланные для матери. Агриппина Степановна знала об этом, и всегда оставляла их на видном месте. Она понимала, что дочь по-прежнему любит этого хулигана, и ей очень, хочется знать, как складывается его жизнь.
Александр
А жизнь бывшего жениха не складывалась. Он не как не мог забыть свою первую любовь. Даже темпераментная Аллочка, его жена не смогла отвлечь его мыслей от Наденьки. «Как она живет? О чем думает? Чем занимается?» - спрашивал он у самого себя. «И зачем, я только женился на этой дамочке?» - не раз задавал он себе этот вопрос, на который не мог ответить.
Служба в армии подходила к концу. Александр должен был скоро демобилизоваться, но чем ближе приближался конец службы в армии, тем сильнее ему не хотелось возвращаться в родную деревню, тем более Наденька уже переехала жить к сестре в Подмосковье. Он ждал, когда её сестра пришлет ему вызов, но тот не приходил. Его друзья сослуживцы подшучивали над ним. Они смеялись и говорили, что его подружка нашла себе другого жениха. Он знал, что ребята шутят над ним, но мрачные мысли не оставляли его в покое. Они постоянно присутствовали в его голове. Он был сильно зол, на себя, на Наденьку и на её сестру, и эта злость поглотила его полностью.
Вызова не было, а через месяц, он уже должен быть демобилизован.
И вот однажды, когда у него был увольнительный, его лучший друг Максим, позвал на танцы в город.
- Санек, не грусти, сегодня я познакомлю тебя с такой девушкой - красоткой, что ты забудешь о своей Надежде без надежды, - сказал Максим, своему другу – возможно, ты даже женишься на ней, и тебе не нужно будет больше возвращаться в свою деревню.
- Да брось ты, - отмахнулся от него Александр. Но, когда он увидел Аллочку, его рассудок просто помутился. Он еще никогда не встречал такой яркой красоты девицу. Она была полной противоположностью Надежды. Высокий рост, большая грудь, тонкая талия и длинные ноги, произвели на него незабываемое впечатление.
В этот вечер они долго танцевали, о чем-то разговаривали, смеялись и пили шампанское, Александр не вернулся ночевать в казарму. Страсть к Аллочке поглотила его целиком и полностью. Он даже перестал думать о Надежде. Через месяц он женился на ней. Перед свадьбой Саня рассказал бедующей жене о своей жизни, о первой любви и о злости, которую он испытывал по отношению к Наденьке и всей её семье, а особенно к старшей сестре. Девушке был не приятен этот разговор. Жгучая стрела ревности пронзила её сердце, она возненавидела ту, которую даже не видела, но не подала виду, что ей очень больно. Свадьба состоялась.
Первые месяцы совместной жизни с Аллочкой казались ему красивой сказкой, первая любовь, стараниями молодой жены, была практически забыта, но, к сожалению сказки рано или поздно заканчиваются и начинаются серые будни. Его жена оказалась не очень хорошей хозяйкой, совсем не приспособленной к домашнему труду. Она не умела готовить, не хотела убирать за собой, она училась в институте, а после учебы проводила время вместе с подругами, домашнее хозяйство было взвалено на широкие плечи её матери.
Его теща, Тамара Львовна, женщина высокого роста с ярко крашеными каштановыми волосами, очень сильно невзлюбила своего зятя, каждый раз она встревала в разговоры супругов, всегда пыталась настроить свою любимую доченьку против мужа. А его тесть мужичонка небольшого роста, всегда ходил с красным носом, и одним закрытым глазом, Егор Егорыч всегда был пьян и доволен жизнью. Он никогда некуда не вмешивался и не встревал в чужие проблемы. Жили молодые супруги вместе с родителями жены.
Вскоре Александру надоела такая трагикомичная супружеская жизнь. Он устроился на торговое судно электриком и ушел в плаванье. Он думал, что потом сбежит от Аллочки, но было поздно думать о побеге, его жена была беременна. Аллочка провожала мужа, стоя на берегу и тихо плача, утирая слезы беленьким носовым платочком. Ей не хотелось отпускать его в плаванье на долгие месяцы, но ещё больше не хотелось рожать ребенка. Тамара Львовна, чем могла, утешала свою любимую единственную доченьку, но та становилась с каждым днем все невыносимее и капризнее.
Александр вернулся домой в сентябре. В это же время Аллочка родила прекрасного ребенка – мальчик был вылитый копией отца. Александр не чаял в ребенке души, но, к сожалению, молодая мамаша впала послеродовую депрессию, она возненавидела мужа, а еще больше свое дитя. Она постоянно рыдала и отказывалась кормить младенца грудью. Тамара Львовна же наоборот полюбила своего внука, их отношения с зятем стали постепенно налаживаться. Общая беда сплотила вместе зятя и тещу. Тесть как всегда был в стороне. Пока Аллочка пыталась прийти в себя, Тамара Львовна, ухаживала за внуком, варила зятю борщи и жарила котлеты.
Поведение дочери очень сильно расстраивало её. Женщине хотелась, чтобы её дочь одумалась, но Аллочка даже не думала становиться на правильный жизненный путь.
«Мама если Вам нужен ребенок, то воспитывайте его, я не запрещаю», - говорила дочь матери. Тамара Львовна злилась, ругала дочь, говорила, ей, что потеряет мужа и сына, но положительного результата так и не последовало. Александр тоже неоднократно пытался поговорить с женой, но она только отталкивала его и смеялась в лицо, а однажды она сказала ему, что бы он убирался к той, которую любит, и не мучил её. Жизнь с супругов становилась не выносимой. Аллочка стала каждый вечер уходить из дому и возвращаться домой под утро. Она совсем опустилась, вела разгульный образ жизни, каждый день у неё был новый кавалер, с которым она напевалась до полусознательного состояния. Ни уговоры матери, ни угрозы мужа не могли подействовать на молодую женщину. Она как будто обезумела. Её даже хотели поместить в психиатрическую больницу. Но, через три дня Аллочки не стало, произошел несчастный случай, молодую женщину переехал трамвай. После похорон жены, Александр принял решение, забрать сына и уехать на родину.
Тамара Львовна не хотела расставаться с внуком, хотя и понимала, что с отцом ему будет лучше. Она упросила Александра, остаться в городе ещё на год. Он согласился. За этот год Александр ещё больше подружился с тещей, он рассказал ей о своей жизни в деревни под Смоленском, о своей первой любви и как он предал её, и показал письма Надежды, которые всегда хранил и перечитывал. Тамара Львовна, слушала зятя, молча, ей было жаль его и свою дочь. Ей казалось, что судьба сыграла с ними злую роковую шутку, но нужно было жить дальше, её ждало расставание с внуком, возможно, она больше никогда не увидит Александра и маленького Антошку. Она тихо плакала по ночам от бессилия и страха перед расставанием с внуком, но уже ничего нельзя было изменить, ведь жизнь не повернуть назад. Тем более нельзя было вернуть Аллочку, ах, если можно было бы все исправить, то, она не стала бы баловать свою дочь, не позволила бы ей выйти замуж за Александра, который всю жизнь любил по- настоящему только одну девушку, а её бедную дочь, не знавшею ни в чем отказа, использовал. Она дурочка любила его по-настоящему. Тамаре Львовне хотелось закричать от душевной боли сжимавшей ей грудь, но она сдержала крик. Ей хотелось вновь возненавидеть зятя, но она не могла. Для неё он стал сыном, которого она жалела как мать. Она даже жалела незнакомую ей девушку, которая тоже пострадала от несправедливой злобы и не исправимой глупой ошибки её зятя. Три судьбы были разбиты в дребезге. Но, возможно, Александр будет, когда-нибудь счастлив по- настоящему. Во всяком случае, Тамара Львовна надеялась на это.
Прошел год, Александр не изменил своего решения, забрав сына, он уехал к себе на родину, но перед отъездом клятвенно пообещал, что Тамара Львовна сможет видеть своего внука, когда захочет. К сожалению, Александр так и не понял, а может и к счастью, что оставил незаживающую рану в душе, уже не молодой женщины, забрав от неё, её последнюю радость – внука Антошку. Слава Богу, Тамара Львовна оказалась сильной женщиной, стоически перенесла потерю дочери и расставание с внуком.
Встреча
Агриппина Степановна проводила дочь в очередной рейс, она не спала, когда в окно ей кто-то постучал. Пожилая женщина накинула платок на плечи и вышла открывать дверь. Перед ней стоял высокий молодой мужчина, что-то в его лице показалось ей знакомым, но что она не могла понять:
- Молодой человек, вы к кому? – спросила она.
- Тетя Агриппина, вы чего же не узнаете меня, ну посмотрите хорошенько, это же я, Саня, – ответил ей молодой человек.
- Ах! Саня! – воскликнула женщина, - да, тебя из этого дому нужно гнать поганой метлой, здрасте явился, не запылился, – Агриппина Степановна схватилась за метлу и накинулась на не званого гостя. В это время мимо её дома проходил Иван Федорович, он увидел, что происходит во дворе тещи, и поспешил ей на выручку:
- Что случилось, теща дорогая, чего это вы так разбушевались? – спросил Иван Федорович.
- Да вон, зятек глянь, явился, не запылился, столько лет его не видела да ещё б его, мои глаза не глядели лет сто! – продолжала возмущаться Агриппина Степановна, - глянь, я Саня, не узнали, да пошел бы он туда ……. – женщина продолжала возмущаться.
- Теща, ну же быстро успокойся! – прикрикнул на неё Иван Федорович, - а вы молодой человек пройдемте в дом, а то здесь сейчас от воплей Агриппины Степановны народ соберется. Они втроем вошли в дом.
- Ну, рассказывайте, зачем к нам пожаловали? – спросил Иван Федорович молодого человека.
- Я за Наденькой приехал, – ответил тот.
- Но её сейчас дома нет, она дня через три будет, - сказал Иван Федорович, - в рейсе она.
- Как в рейсе? – переспросил Александр.
- Проводницей работает, а вы думаете, что она захочет с вами уехать после всего случившегося? – спросил Иван Федорович.
Молодой человек поник.
- Я знаю, может это и глупо, но я очень сильно люблю Вашу дочь, Агриппина Степановна. Я не переставал любить её, даже будучи женатым человеком. Её огромные серые глаза навсегда запали мне в душу. Я ложусь спать, с мыслями о ней, и просыпаюсь, я думаю только о ней. Я наверно, самый больной человек в мире, и мою болезнь может излечить только она, Ваша дочь. Я приехал просить её руки и не уеду до тех пор, пока не женюсь на ней, - сказал Александр.
- Ты просто дурак, осел и болван, - выругалась Агриппина Степановна, - зачем ты так поступил, но мне тебя жаль, да и Надежда до сих пор к тебе не равнодушна, только ради счастья своей дочери я помогу тебе. Послезавтра, поезд Москва - Рига прибудет в Москву, а мы поедем её встречать. А теперь ступай, неси свои вещи, остановишься у нас, - сказала пожилая женщина.
Наступил долгожданный день для Александра. Рано утром они отправился в Москву, на Рижский вокзал.
Агриппина Степановна тихо посапывала на соседнем сиденье, а Александр не смог замкнуть глаз, его сердце бешено колотилось в груди. За окнами лил холодный осенний дождь, листья с деревьев почти опали. Александр смотрел в окно, но мысли его были очень далеки. Сегодня ночью к нему во сне пришла покойная жена, она плакала и просила прощенье. Александр мысленно простил её, затем она исчезла, а он проснулся в холодном поту. Впервые он почувствовал вину перед Аллочкой, наверное, ей в сто раз было тяжелее, жить с человеком, который не любил её, а лишь использовал.
Поезд медленно остановился. Агриппина Степановна медленными шагами заторопилась к выходу. Саня следовал за ней.
- Вот мы и пришли, подождем её здесь – сказала пожилая женщина своему молодому спутнику, - глянь, а вот и она бежит, - показала Агриппина Степановна рукой в правую сторону. Молодой человек повернул голову, и увидел её, и поспешил навстречу девушке.
Наденька шла очень быстро, так как лил сильный дождь, девушка была поглощена своими мыслями и не заметила, как очутилась в крепких мужских объятиях. Мужчина прижал её к своей сильной груди, ей хотелось вырваться, убежать, закричать, но её как будто, что-то приковало к нему намертво, что-то знакомое и одновременно чужое было в этих объятиях. Девушка медленно запрокинула голову к верху и их глаза встретились. Ошибки быть не могло – это он. Слезы хлынули из её глаз.
- Саня, Санечка любимый мой – прошептала девушка.
- Да, это я милая. Я приехал за тобой и больше никогда, никуда не отпущу, потому что люблю.
Эпилог
Александр и Надежда прожили долгую совместную жизнь. У них родилось четверо детей, а потом появились на свет десять внуков. Надежда полюбила и приняла сына Александра от первой жены – Антона. Антошка никогда не забывал свою бабушку – Тамару Львовну. Каждое лето он ездил к ней на каникулы. Александр сдержал слово, и бабушка могла видеть внука, когда хотела. Тамара Львовна полюбила Наденьку, как родную дочь.
В их совместной жизни было все, черная полоса сменяла белую и наоборот, но Александр и Надежда смогли не растерять такое прекрасное чувство, как любовь. Они по-своему были счастливы.
Александр и Надежда уже оба умерли. Она пережила его на пятнадцать лет и всегда вспоминала о нем с любовью. Пусть земля будет пухом этим двум замечательным людям.
(27 июля 2011г.)