Начальство растеряно и сбивчиво объясняло, что очень нужно начать поиски пропавших трамваев. Тот, кто конкретно заинтересован в этом – высокопоставленный чиновник с самого Верховного верха. Кто это – даже попытка назвать фракцию, от которой назначен таковой, тут же заставляло начальника учащённо дышать, и его лысина покрывалась испариной. Известно, что чиновник был как-то связан с металлургией. Жабренко старался вынудить начальство на лёгенькую откровенность, но ничего не выходило. Тогда Жабренко дождался первого подвернувшегося повода, типа праздника 1 октября, День работников Прокуратуры Азербайджана( будто бы у Жабренка Абдуллы Броснановича был дядюшка важный азербайджанский опер), и, вместе с Енокидзе невзначай пригласил выходящее из Главка начальств в «Пузату Хату» на «варенички и прочие лисички».
После пару бокалов пива, начальство слегка распоясалось и раскрыло некоторые карты.
Оказывается давно, ещё много лет назад, под покровом секретности, исходя из установки на тотальное преобразование Белковского электро транспорта, некие структуры деструктурировали парк трамваев, проще говоря, утилизировали через промежуточную операцию по ожиданию утилизации, в тайном загородном авиоангаре. Что за этим стояло, и как можно было утаить операцию, подняв на уши милицию по поиску, начальство, краснея от смущения, не рассказало, несмотря на решимость « выложить своим товарищам всё как на духу». Эти упомянутые трамвайные вагоны стояли спокойненько себе несколько лет, ожидая участи. Но в последний день начальство было вызвано на осмотр парка и подписания секретного протокола для возможной юридической страховки на случай изменения в структурах власти и «всяких комиссарских фокусов». Наше начальство, оказывается, дрожа от страха, приехало само с неназываемой Фигурой, руководящей всем этим «безобразием»( здесь начальство опасливо обернулось). На месте выяснилось, что пропал один трамвай. Никаких следов, повреждённых замков, всяких улик на месте не было. Всё как-то замяли, но недавно, эта Фигура вызвало наше начальство и потребовала найти трамвай, а не то… «кошмар я вам устрою, бездельники!»
Енокидзе и Жабренко переглянулись хмуро и налили начальству ещё бокал пива.
- Нужно осмотреть парк!- заявил Енокидзе.
- А дудки! – начальство пырснуло от смеха, а потом кашлянуло и сердито гаркнуло – Нет ангара! Ангар то тоже – распилили!!- там фирма по переоснащению парашутистов в аквалангистов, да и то главного помещения нет, а офис располагается в бывшем складе авиазапчастей.
-Не нравится мне всё это! – вздохнул Жабренко.
Оба милиционера вернулись в участок удручёнными и молчащими. Жабренко вынул из сейфа начатую литровую банку с маринованными огурцами и не распечатанную бутылку «Хортица». После дружного хруста огурцами Жабренко вдруг весело хлопнул Енокидзе по плечу:
- И тем не менее, у меня есть тактический план: а) белку заставить проговориться, б) под видом жениха подъехать к Ларисе и спасти милицию и всех остальных, в) в случае отказа посвататься к Агате. – Жабренко довольно развалился в кресле и замечтался – Вилька, трамвай у нас в кармане!
- Сам женись!- надулся Енокидзе и с размахом кинул огурцом в банку. Потом вынул его и целиком засунул себе в рот.
- Я – убеждённый холостяк! – Жабренко поднял брови и гордо посмотрел на свою фотографию под стеклом на рабочем столе. Он стоял в парадной милицейской форме возле огромного бронетранспортёра, колёса которого были вровень с Жабренко. Рядом сидел пёс породы немецкой овчарки с «глазами как огромные блюдца».