12. «Сделай так, чтобы сбылись все мои мечты,
Мне нельзя больше ждать, я могу умереть...»
Виктор Цой.
Между тем, наступил радостный момент: Виктора освободили от громоздкого аппарата. На два месяца. Чтобы за этот срок отдохнул, набрался сил, научился ходить. Следующим, последним сеансом предполагали удлинить ногу до стандартных размеров. Он сразу хотел идти в университет с диссертацией. Мария уговорила пощадить ногу:
- Прежде походи в костылях на лечебную физкультуру.
Спорить не стал. Каждое утро делал гимнастику и отправлялся в поликлинику. От сопровождения отказался:
- Я и так тебе надоел.
- Если стыдно со мной ходить, ходи сам. Но глупости не говори.
По возвращении обедал и разбирал печатные материалы. Но через неделю не выдержал. Оставил костыли, пошёл в университет:
- Нога почти не болит. Надо тренировать.
Вернулся с новеньким дипломатом.
- Извини, я не догадалась купить. Кто сделал тебе такой подарок?
- Сам купил.
Взяла, хотела посмотреть. Открыть не смогла:
- Мне теперь к диссертации доступ закрыт? Мама тебя напугала, подумал, я и правда пойду на защиту вместо тебя?
- Мама не виновата. Я сам так решил.
- Ты решил прятать от меня то, что я напечатала?
- Что ты от меня хочешь? Ты сделала так, как смогла. Я теперь буду переделывать так, как надо.
Ни слова благодарности…
- Извини, пожалуйста, я хочу знать, что не так? Не из любопытства. Может быть, когда-нибудь сама буду защищаться.
- Много чего не так.
- Например?
- Например, в библиографии обширный список чужих научных трудов по теме диссертации. Но ни одного моего.
- Я всё внимательно просеяла. Ничего не попалось.
- Плохо просеивала. Или сито дырявое.
Такого ответа не ожидала. Это не патология. Это уже хамство. Ушла в спальню. Легла. Успокоиться не могла. Сходила в магазин. Скупилась. Принялась готовить обед. Всё молча. Приготовила, накрыла стол, ушла к себе. Думать не хотелось. Считала слоников, пока не заснула.
Виктор вошёл в необходимый ритм. Туалет, завтрак, физзарядка. На лечебную гимнастику уходил с дипломатом. Приходил, работал, обедал и шёл в университет. С Марией не общался. Несколько её попыток разговорить его, не увенчались успехом. Отчаяние нарастало с каждым днём. Освободившись от обязанностей машинистки, не знала, куда себя деть:
- Витя, может быть, тебе нужна какая-нибудь помощь? Я свободна, могу помочь.
- Спасибо, ты уже помогла.
Долго обрабатывала реплику. В конце концов, решила, что в ней преобладали иронические нотки. Создавалось такое впечатление, что он методично напрашивался на конфликт. Старалась делать всё возможное, чтобы избежать ссоры:
- Мне нечем заняться. Обед приготовила, уборку сделала.
- Пойди, погуляй. Я ещё поработаю.
- Ты же знаешь, без тебя я никуда не пойду.
Проснувшись ночью, увидела странную картину: свет горит. Виктор спит за столом. По столу разбросаны бумаги. Решила сложить. Собрала в стопку. Под ними лежал аккуратно переплетенный томик кандидатской диссертации. Раскрыла наугад. Страницы напечатаны чёткими ровными строчками, мелким наборным шрифтом. В конце – схемы, таблицы, диаграммы по знакомой теме. В библиографии, отдельным разделом, перечень трудов по Скандинавской языковой группе студента Московского Государственного университета имени Ломоносова, Пригожина Виктора Викторовича. Так вот в чём её вина! Его фамилия Пригожин, она искала Суворова, ничего не нашла, потому и виновата. Пригожин… Почему Пригожин? Ну, да, соседка говорила, что фамилию сменил. Открыла дипломат. В карманчике увидела крупную сумму денег. Стало понятно, почему не разрешал помогать, почему держал дипломат замкнутым. Голова затуманилась. Первое решение – разбудить, спросить, выпытать, наконец, что за игру в кошки-мышки он ведёт… Подумав, остыла. Нельзя накануне защиты беспокоить любимого человека. Оставила всё на своих местах. Но заснуть не смогла.
Утро началось, как обычно. Сделал физзарядку, позавтракал, взял дипломат, собрался уходить. Проводила до дверей:
- У тебя много ещё работы? Время защиты назначили? Через неделю заканчивается срок реабилитации. Надо будет опять устанавливать аппарат, чтобы окончательно вылечить ногу. Успеешь?
- Успею. Защита через три дня. Да и с аппаратом твоим можно подождать.
- Где будем делать банкет? Я попрошу папу, он всё организует.
- Обойдёмся без него.
- Нет. На такое событие надо пригласить всех друзей. Твоих, моих, наших. Мы со своими болячками о них забыли. Это прекрасный повод восстановить отношения.
- Мне пора. Поговорим позже.
Сердце разрывалось на части. Чувствовала, что Виктор отдалился от неё окончательно. Придумать ничего не могла. С матерью говорить бесполезно. Поехала к отцу. Пришла, расплакалась:
- Папа, я пропадаю. Не знаю, что с ним творится. Делаю всё возможное, чтобы удержать его. Угождаю, подчиняюсь, унижаюсь. А он отдаляется от меня с каждым днём всё дальше. Со мной не разговаривает, не считает за человека. Просто не замечает. Дерзит. Открыто насмехается. Вчера случайно заглянула в дипломат. Диссертацию перепечатал, добавил схемы, таблицы, диаграммы. Переплёл в типографии. Но мне не сказал об этом ни слова! За что такое пренебрежение? Выругал меня за то, что не собрала список его печатных работ. Я смотрела внимательно. Ничего не нашла. А в диссертации они появились. Только на фамилию Пригожин. Публиковался, будучи студентом МГУ. Он не был такой. Думаю, что-то с психикой. А через три дня защита. Предложила попросить у тебя помощи с организацией банкета. Говорит, обойдёмся. В дипломате толстая пачка денег. Откуда?
Отцу не терпелось рассказать всю правду о женихе. Сдержался. Боялся, что дочь сорвётся, не выдержит. Однажды уже пытался. Реакция была неожиданная. Вспомнил, что услышал на родительском семинаре: «Никогда не упрекайте детей в том, что они поступают не так, как вы хотите. Это их обижает, унижает, делает неполноценными, не способными адекватно принимать решения. В молодости мы ругаем детей за то, что они не знают того, что знаем мы, не делают так, как делаем мы. А когда подрастут, начинаем ругать за то, что они знают то, что знаем мы, ведут себя так, как ведём себя мы. Избавьте их от нотаций, не говорите, как надо делать. Наберитесь терпения, повторяйте десять, сто раз, как вы поступали в подобной ситуации. Как поступили бы сейчас. Это сближает детей с родителями. Укрепляет контакт. А если вы скажете, что не знаете, как поступить, и предложите решить проблему вместе, это поднимет и Ваш авторитет, и авторитет ребёнка в его собственных глазах. В противном случае, кроме ссоры ничего не добьётесь».
Да, именно так было с мотоциклом. Влюбилась в Цоя. Все девчонки сели на мотоциклы. Не хотела от них отставать. Выпросила деньги себе на подарок. Купила одноместный слабенький «козлик». Через несколько дней попала под дождь, простудилась, слегла с воспалением. Выругал:
- Зачем тебе эта консервная банка? Сказала, купил бы приличную машину. Ездила бы и в дождь, и в снег, и в мороз.
- Сама? Без подруг? Вокруг дома? Ты ничего не понимаешь. У нас дружный коллектив. Это – главное, а не то, какой мотоцикл. Не путай фанатов Цоя с байкерами.
Вспомнил и случай с мотоциклом, и лекцию профессора о воспитании: «Если сын сидит посреди комнаты на коврике, и говорит, что это лодка, а Вы на неё наступили – считайте, что ребёнок для Вас потерян. Потратьте десять минут своего драгоценного времени. Поинтересуйтесь, как называется лодка. Посоветуйтесь, предложите несколько вариантов. Позвольте ребёнку назвать так, как хочет он. Принесите фломастер. Напишите на борту название. Потом отступите на шаг, разуйтесь, снимите носки, закатайте штанины. Босой ногой попробуйте, насколько холодна вода. Осторожно подойдите к лодке, перепрыгните через неё. Попросите у жены полотенце. Объясните ей, ситуацию. Вытрите ноги, наденьте носки. Извинитесь перед ребёнком, скажите, что у вас срочные дела. Вы станете его лучшим другом».
Тогда всё было понятно. Но ничего из прошлого опыта не мог состыковать с настоящим моментом:
- Успокойся. Дай ключи от дома. Сейчас вызову машину, тебя отвезут к маме. Ждите меня. Я к нему заеду, решу все вопросы. И с защитой, и с банкетом, и со свадьбой. С ним приеду, или без него, но тебя больше в тот дом не пущу.
- Только помни, папа: я его не отдам. Он никому не достанется. Я его убью, и сама отравлюсь.
- Не говори глупости. Я могу заставить его жениться. Могу отменить защиту. Могу арестовать. Могу, наконец, посадить за изнасилование. Но я не могу заставить его полюбить тебя. В крайнем случае, ты должна быть готова к тому, чтобы смириться с потерей.
- Ты хочешь, чтобы я умерла от позора?
- Ценнее жизни на свете ничего нет. Ради неё можно многое стерпеть. Всё забывается. Время залечит и эту твою обиду. Можно уехать в другой город, сменить друзей, влюбиться в хорошего парня. Я на всё пойду, чтобы обеспечить тебе спокойную жизнь.
- Спасибо, папочка.
Ушла молча. Ни до свидания, ни поцелуя.
Проводив дочь, Анатолий Васильевич позвонил в Москву другу:
- Владимир Игнатьевич, Новиков опять тебя беспокоит.
- Хорошо, что позвонил, Толя. Сейчас я занят. Подожди на телефоне, освобожусь – перезвоню.
Новости узнал такие, что со служебного телефона говорить о них было опасно. Поляков сел в метро, проехал две остановки, вышел у почты. Заказал разговор, сел на скамейку. Через несколько минут диктор пригласил в переговорную кабину.
- Извини, Анатолий, с работы говорить не осмелился. Наш разговор я помнил и держал ситуацию под контролем. На данный момент она такова. Защита у твоего зятя через три дня, пятого. Банкет будет в кафе «Вдохновение». Деньги на расходы папа переслал по почте. Но это – присказка. Сказка впереди. На его имя оформлено назначение в наше посольство в Дании. Но холостяков туда не посылают. Документы уже оформлены, осталось вписать фамилию жены. А теперь самое главное. Невесту ему нашли. Остановка за регистрацией, которая состоится первого числа следующего месяца.
У Новикова вспотела рука от сильного сжатия трубки. Он не мог проронить ни слова.
- Анатолий, ты меня слушаешь?
- Да, да, слушаю.
- Ты всё понял?
- Понять-то я понял, но не соображу, что делать.
- Я сделал для тебя всё, что мог. Остальное не в моих силах. Хотя… Если хочешь, я могу отменить защиту диссертации. Причины найду. Но, думаю, это проблему не решит. Только задержит на время. Тут такие силы задействованы, нам не совладать. Решай сам. Если надумаешь – вечером позвони на домашний телефон. Извини, мне пора.
Не дождавшись окончания рабочего дня, поехал в дом Суворова. Зашёл, устроился в кресло, стал обдумывать план беседы. Разговор предстоял серьёзный. От этих нескольких минут зависела судьба самого дорогого человека.
Явился Виктор. Небрежно кивнул головой. Прошёл по комнатам: хромота почти не заметна. Убедившись, что в доме никого нет, задал вопрос:
- Где Мария?
- Я думал, ты не знаешь её имя. За полгода ни разу не произнёс.
Вспылил:
- Я задал вопрос.
Новиков принял суровый вид:
- Я тебе не разрешал задавать вопросы. Сядь. Мария тут ни при чём. Будем говорить, как два мужика. Я, на правах старшего, буду говорить, а ты слушать. И не откроешь рот до тех пор, пока я тебе не дам на то своё согласие.
- Что бы Вы ни сказали, я своего решения не изменю.
- Это твоё право. Но позволь мне прежде всё-таки сказать.
- Я весь внимание, Анатолий Васильевич.
- Вот и молодец. Я знал, что ты послушный мальчик. А теперь успокойся, слушай и запоминай. Я расскажу тебе историю об одном непослушном мальчике. Не дёргайся, разговор будет долгий.
В стольном городе Москве жили-были мужчина и женщина. Можно даже сразу сказать – муж и жена. Жили богато, ибо посты занимали не малые. И был у них один-единственный сын. Они так сильно его любили, что других детей не заводили. Боялись, что на других не хватит любви. Мальчик рос умный, воспитанный, культурный, дисциплинированный. Все науки давались ему легко. Но особенно преуспел в изучении иностранных языков. Школу окончил, не без помощи папы, с золотой медалью, и сразу поступил в самый престижный университет страны, Московский Государственный, имени Михаила Васильевича Ломоносова, на Факультет иностранных языков и регионоведения. Это было верное решение: папа-мама работники Министерства Иностранных Дел, куда ещё лучше можно устроить сына?
Занимался мальчик хорошо. Даже, я бы сказал, отлично. Писал научные труды по языкознанию, жил активной общественной жизнью. Три курса пролетели не заметно. А на каникулах случился небольшой казус. Этот хороший мальчик связался с тремя плохими и, объединившись уже в группу, они изнасиловали однокурсницу. Допускаю, что она не очень сильно противилась, потому что позволила им снять весь процесс на киноплёнку. На всякий случай, чтобы никому не разболтала, они её припугнули. Жили бы себе и дальше спокойно, смотрели бы по вечерам самиздатовское кино, да вот, беда: девушка попала в больницу. Дело в том, что они не очень корректно её насиловали. Не по-людски. После просмотра плёнки, можно было даже сказать – по-зверски. Врач установил диагноз, сказал маме. Если бы у девушки был папа, он бы им отстрелил яйца, и дело с концом. Мама пошла другим путём. Заставила дочь написать заявление, и подала на мальчиков в суд. В тот же день, на всех четырёх накинули стальные браслетики. Дело запахло жареным. Папа, чтобы спасти любимого сына, перевёл пострадавшую девушку в лучшую клинику Москвы, подарил ей каракулевую шубку и французские сапожки. Она хотела забрать заявление назад, но не отдали. Такого прецедента нет. Раз дело завели, надо расследовать до конца. Тогда она «вспомнила», что насиловали её не четверо ребят, а трое. Написала новое заявление, в котором фигурировали только три насильника. Хорошего мальчика отпустили до суда, взяв подписку о невыезде.
Троих посадили в тюрьму. Кстати, я справлялся, они и сейчас ещё сидят. Точнее, не сидят, а рубят лес. Четвёртого не смогли найти, чтобы привлечь хотя бы в качестве свидетеля. Объявили во всесоюзный розыск, но так и не разыскали.
- Мне это не интересно слушать.
- Не интересно, но придётся. Дальше будет интереснее. Я расскажу тебе о его будущей судьбе. Папа хорошего мальчика, используя связи в высоких кругах, сработал сыну паспорт на фамилию своей жены, отправил жить в другой город, естественно, перевёл в другой университет. Поскольку мальчик умный, то успешно окончив университет, поступил в аспирантуру и написал диссертацию по языкам Скандинавской группы. Папа изрядно потрудился, чтобы сыну протоптать дорогу в светлое будущее. Приготовил ему тёплое местечко в посольстве России в Дании. Язык трудный, ох, как нужны там специалисты подобного рода. А поскольку холостых мальчиков не принято посылать в длительные командировки за рубеж, нашёл сыну невесту, выпускницу Московского Института Международных отношений. И свадьбу назначил на первое число следующего месяца. До защиты оставалось всего ничего, дожить бы ему этот срок спокойно, ан, нет. Вопреки заветам отца не повторять подобных ошибок, он познакомился с девушкой, усадил её на мотоцикл, увёз подальше от города, нашёл укромное место, где их никто не мог видеть, и изнасиловал. На его беду, девушка оказалась строгого поведения, но слабая. Отбиться от насильника не смогла. Не знала, что у него есть опыт в этих делах. А когда пригрозила заявлением в суд, он хладнокровно сбросил её со скалы в пропасть.
Девушка была действительно, слабенькая, но не настолько, чтобы добровольно прыгнуть в бушующую реку. Она крепко ухватилась за насильника и увлекла его за собой. К его сожалению, летели они не долго. Приземлились на выступе скалы, в пяти метрах ниже дороги. Теперь он действовал более умело. Столкнул девушку в реку, а сам остался на выступе. Кричал, пока его не подняли спасатели. Но ему и тут не повезло. Девушка выжила. Нашла его в больнице.
Оба сильно пострадали, долго лечились, потому не было времени подать заявление в суд. Теперь оба, и насильник, и жертва, поправились, можно открывать дело. Я думаю, диссертация хорошего мальчика подождёт лет пятнадцать. На суде обязательно всплывёт дело о первом изнасиловании, о побеге от правосудия, о незаконной замене паспорта. Плюс, попытка покушения на жизнь изнасилованной девушки. По совокупности преступлений, меньше пятнадцати лет не дадут.
Думать тебе некогда, да и не надо. Десять минут достаточно. Время пошло. Твоя судьба в твоих руках. Что выберешь, за то и будешь нести ответственность.
- Что Вы от меня хотите?
- Дочь пока о твоих проделках ничего не знает. Если всё пройдёт нормально, и дальше ничего не узнает. Сейчас едем к нам. Берём шампанское, распиваем мировую. Завтра идём в загс. Регистрируем брак. Потом защищаешься. Банкет в кафе «Вдохновение» объединим со свадьбой. Про этот сарай забудь. Жить будешь у нас.
- У меня нет выбора. Вы припёрли меня к стенке.
- Ну, что, едем?
- Я не хочу объединять банкет со свадьбой. Можно огласить причины?
- Говори.
- Во-первых, там будут люди, которых я не хотел бы видеть на свадьбе. Члены учёного совета, преподаватели. Я не со всеми ладил. Во-вторых, позвольте не приглашать на банкет и свадьбу моих родителей. Я не хочу, чтобы они об этом узнали раньше времени. Пусть всё успокоится, скажу им позже. В-третьих, и это – главное, я хочу, чтобы Мария до свадьбы сделала пластическую операцию.
- Это приемлемо. В любом случае, свадьба состоится в этом месяце.
- Мария не успеет…
- Это моя забота. Я не дворником работаю. У меня тоже в Москве есть друзья. Ты ещё не убедился в этом?
- Да, Вы хорошо поработали.
- Я твои условия принял. Теперь выслушай мои. Жить будешь у нас. Хочешь – в комнате Марии. Хочешь – в отдельной комнате. Это вы решите сами. Твой паспорт будет храниться у меня в сейфе. Ну, а чтобы ты не вздумал меня обмануть, весь месяц будешь под контролем. Из города не сможешь уехать ни поездом, ни самолётом, ни автобусом, ни на мотоцикле, ни на попутке. Ни, даже, пешком. Я об этом уже позаботился.
Приехали домой. Мария встретила Виктора радостной улыбкой. Организовали что-то похожее на помолвку. Атмосфера царила напряжённая, но спокойная. Виктор объявил о принятом решении сам:
- Уважаемый Анатолий Васильевич и Галина Дмитриевна. Я прошу руки вашей дочери. Маша, ты согласна выйти за меня замуж?
Мария встала, подошла, обняла, поцеловала:
- Да, согласна.
Обратился к родителям:
- Теперь хочу услышать ваше мнение.
Мать не успела вымолвить слово, отец опередил её:
- Мы уже обговорили это решение и даём согласие на брак. Завтра зарегистрируетесь. Жить будете в нашей квартире. Мы выделяем вам две комнаты: спальню и кабинет. Доченька, я думаю, будет правильно, если ты поселишь мужа в свою комнату. Кабинет вам для работы. А общий сбор будем назначать в гостиной.
Мария напомнила:
- Послезавтра у Виктора защита, ты не забыл?
- Нет. Защита состоится в назначенное время. Банкет – тоже. Только ты на нём не будешь.
- Это, почему же? Я, можно сказать, вице соискатель.
- Сразу после регистрации ты с мамой улетаешь в Москву. Остановитесь у Владимира Игнатьевича. Я ему позвоню, он всё устроит. Через две недели вернёшься красавицей.
- Так-таки, через две недели?
- Может быть, раньше. В институте красоты есть клиника пластической хирургии. Существует возможность стационарного и амбулаторного лечения. Все операции проводятся без боли, с использованием местной анестезии. Методика коррекции и подтяжки кожи лица малотравматичная, после неё не остается ни рубцов, ни шрамов. На коже нет следов, и пациенту не требуется реабилитационного периода для восстановления. Через три дня после операции можно отправляться домой. Так что, надолго не задержитесь. А мы с Виктором Викторовичем пока поскучаем без вас.
Выпив по бокалу шампанского, разошлись по комнатам.
Мария ушла с Виктором в спальню.
Сказал, и задумался. Не так он представлял свадьбу дочери. Правильно ли поступил? Увидев радостную улыбку, блеск в глазах дочери, остался собой доволен. На данном этапе, такие действия можно было оправдать. На данном. А что потом? Сейчас, под угрозой привлечения к судебной ответственности, Виктор смирился. А что будет после женитьбы? Все угрозы, которые и сейчас трудно осуществить, канут в лету. Глупо подавать в суд на мужа за то, что он изнасиловал жену. И попытка покушения на жизнь выглядит притянутой за уши уткой. Да и на прошлом процессе его переквалифицировали из обвиняемого в свидетели. Чем тогда можно будет его удержать? То, что этот прохвост никаких чувств к ребёнку никогда не испытывал и не испытывает, ясно, как день. Официально разведётся, и никаких претензий не предъявишь. Сотни, тысячи молодых пар разводятся до одного года. Бедная девочка. Достаточно ли одной весёлой улыбки, чтобы расплатиться за тёмное будущее? Заснул с тяжёлым сердцем.
Марию не интересовали средства и методы, применённые отцом для заманивания Виктора в дом. Она не думала о прошлых конфликтах, не хотела думать о последствиях. Её захлестнула волна счастья. После долгих месяцев неопределённости, забыв обиды, она блаженствовала. Виктор вёл себя корректно, учтиво. За столом ещё сдерживался. Оставшись наедине, шутил, обнимал, целовал, называл: «Моя жёнушка». Будто и не было многочисленных размолвок. Сам разобрал постель, разделся, раздел Марию и уложил в кровать. В этот раз был ещё нежнее, ещё ласковее, трудился ещё продолжительнее, и Мария, неоднократно взлетавшая к облакам и падающая в бездну, нисколько не жалела о проявленном терпении, принесшем такое волшебное вознаграждение.
Утром поехали в отдел ЗАГС. Отец договорился, терний не было. Зарегистрировали за пятнадцать минут. Поставили штампы в паспорта, выдали свидетельство о браке. Мария вышла с обновлённой душой и новой фамилией – Суворова. Отец завёз молодых домой. Подождал, пока женщины соберутся, отвёз в аэропорт, посадил в самолёт. Завёз зятя в университет и отправился на работу. Там немного отвлёкся от печальных мыслей. Домой идти не хотелось. Было такое чувство, что сам себя обгадил.
Виктора ждать не стал, наскоро пообедал. Не хотел сидеть с ним за одним столом. В присутствии дочери терпел, теперь боялся сорваться. Сам ничего не говорил, и Виктор разговор не начинал. Так молча провели этот день.
Защита прошла успешно. Прохвост, прохвостом, но ум у него есть. На банкете произносили приветственные речи, пили за его светлое будущее, даже предложили должность на кафедре иностранных языков и уже наметили тему докторской диссертации. Виктор пил мало, вёл себя скромно. Вежливо благодарил, обещал подумать.
Утром Анатолий Васильевич дал комплект ключей от квартиры:
- Я на работу. В дом, пожалуйста, никого не води. Можешь пользоваться телефоном, только он на прослушке. Можешь погулять по городу. Можешь делать всё, что захочешь. Но помни: утром мне доложат о каждом твоём шаге.
- Помню, что я под колпаком. По-моему, мы договорились. Не беспокойтесь.
На работу ушёл с мерзким чувством. Не думал, что придётся использовать такие гадкие приёмы, чтобы удержать подонка при своей дочери. Явный абсурд. Но по-иному поступить не мог.
Дни ожидания тянулись медленно. Тесть уходил на работу. Зять оставался дома. Читал, смотрел телевизор. Выходил редко, гулял не долго. Наутро Новикову докладывали результаты наблюдений за прошедший день. Ничего подозрительного в действиях Суворова не происходило.
Жена звонила каждый вечер. Сообщала хорошие новости. Операцию проводили поэтапно, с применением каких-то специальных ниток, которые растворяются и не оставляют ни рубцов, ни шрамов. Новиков в подробности не вникал. Ему важен был результат. Для этого денег не жалел.
Мария отнимала у матери трубку, здоровалась и просила к телефону Виктора. Обиженный отец уходил в свою комнату.
Через две недели жена сообщила, что процесс лечения подошёл к концу, Марии предлагают заняться зубами, но она не согласна, хочет вернуться домой. Недолго думая, принял сторону дочери:
- Девочке не терпится сыграть свадьбу. Зубами можно заняться позже. Дай ребёнку отдохнуть.
Сказал, и опять погрузился в сомнения. Получается, что свадьба дороже здоровья? Не много ли прав даём неокрепшей психике ребёнка при выборе жизненного пути? И то и другое – для неё. Но, одно – для счастья, другое – для здоровья. Чем пожертвовать? Что предпочесть? Однозначного ответа не находил.
Московские специалисты потрудились на славу. Личико было чистенькое, лишь чуть розоватое. Мария пояснила:
- Это скоро пройдёт. Схожу несколько раз в солярий, и никаких следов не останется. Теперь я Вам нравлюсь?
Отец, не дождавшись реакции Виктора, сказал:
- Ты нам всегда нравилась, и будешь нравиться. В любом виде.
- А тебе? Твоя серенькая мышка хоть чуточку посветлела?
- Похорошела. Ты же знаешь, я не могу говорить комплименты.
Отец едва сдержался, чтобы не сказать сермяжную правду: «Ну, да, ты больше склонен к грязным делам, чем к ласковым словам».
Но самая радостную новость сообщила Мария. Она хотела скрыть её до поры, до времени, но мать настояла, чтобы обрадовать мужа и отца в первый вечер.
- Витя, папа. Мама уже знает, а для вас новость: у меня будет ребёнок.
Виктор никак не прокомментировал новость. Отец обрадовался:
- Новость твоя радостная. Я посижу на телефоне, вечером наметим план дальнейших действий. Что-то я не вижу радости на лице твоего мужа.
- Я ещё не привык к роли мужа. Как-то необычно себя чувствовать в роли отца.
На вечернем совете отец предложил оставить на подготовку десять дней, и назначить свадьбу на тридцатое число. Никто не возражал. Мария чуть не завизжала от радости. Подумав, сникла:
- Не думаю, что надо устраивать шикарную свадьбу.
- Женитьба – это важное событие в жизни каждого человека. Его надо отметить так, чтобы запомнилось на всю жизнь.
После пережитых превратностей судьбы, Мария уже не хотела ни фаты, ни белого платья, ни пышной свадьбы. Достаточно было того, что, благодаря усилиям папочки, удержала Виктора при себе. Ей некого было приглашать. Лена обиделась за то, что Виктор её покинул. Аркадий тоже обиделся, что предпочла его Виктору. Проводя с ним всё свободное время, потеряла контакт с институтскими друзьями. Отказавшись ехать в путешествие вместе с группой, обидела институтских друзей и подруг. После аварии взяла отпуск и в институте не появлялась. Виктор своих родителей не приглашает. Друзей у него нет. Кого приглашать?
- Отметим в узком кругу. Мне некого приглашать.
Виктор её поддержал:
- Свадьба – мероприятие утомительное. Мы не настолько хорошо подлечились, чтобы танцевать на ней. Нам и приглашать некого, Мария правильно сказала.
Если бы зять смолчал, не вставил свою реплику, отец согласился бы с мнением дочери. Но он чувствовал: зять не хочет широкой огласки о своей женитьбе. Ему это не выгодно. Не известно, что у него на уме, как поведёт себя после свадьбы. Смирится со своим положением, или, всё-таки, попытается сбежать. А раз так, надо, наперекор его желаниям, устроить такое гуляние, чтобы гром докатился до Москвы:
- У меня другое мнение. Пригласим родственников. Друзей. Коллег с работы. Соседей. Твоих однокурсников. Лену, Лёню, Аркадия. Университетских знакомых Виктора. Я посмотрел кафе «Вдохновение»: если правильно расставить столы, свободно разместится сто человек. Столько и пригласим. Снимем на три дня. Первый – для подготовки. Украсим так, что все позавидуют. Второй день для веселья. Обязательно фата, белое платье, венчанье в церкви. Бабушка взяла с меня слово, что не буду запрещать тебе венчаться. И оркестр будет, и певцы, и скоморохи. И крики «Горько». А танцы будут в фойе. Ночью устроим фейерверк. Телевидение пригласим. Кино снимем. Фотографий наделаем, альбомов. Вон ты у нас какая красавица! Третий день для похмелья. Надо заказать красивые пригласительные билеты, с вашими портретами. Организацию и все расходы беру на себя. Специально для этого возьму отпуск. Всё-таки, дочь отдаю замуж!
В тайне надеялся, что после такого грандиозного мероприятия Виктор не сбежит.
А он и вёл себя, не вызывая никаких подозрений. Ночь проводил с женой, днём участвовал в подготовке свадьбы. Активно обсуждал меню. Давал советы, как лучше украсить банкетный зал. Вносил поправки в сценарий торжества. Разработал эскизы пригласительных билетов, отнёс в издательство. И на расходы не скупился. Купил шикарное свадебное платье, фату, обручальные кольца. Себе приобрёл строгий костюм.
Мария не могла в полной мере насладиться свалившимся на неё счастьем. Ночью, занимаясь любовью, Виктор был нежен, ласков. Днём говорил мало. Все попытки Марии вызвать его на откровенный разговор, обсудить ход подготовки к свадьбе, порадоваться такому знаменательному событию, выслушивал без комментариев. Тем более спокойно отнёсся к сообщению о том, что через девять месяцев появится ребёнок. Радости Марии по этому поводу не разделял. Но и не перечил, не мешал, не препятствовал молодой жене испытывать чувство радости от предстоящих событий. Мария, привыкшая к такому поведению, относила его на счёт замкнутого характера мужа. Ей достаточно было того счастья, которое на неё снизошло. Большего от судьбы не требовала.
Время летело быстро. Анатолий Васильевич подключил заместителя, других своих знакомых. Давал им соответствующие задания, но они едва успевали к намеченному сроку. Виктор предложил перенести свадьбу на несколько дней:
- Куда такая спешка? Можно отсрочить на две недели, подготовиться, как следует.
Но отец видел во всех его советах попытку сорвать намеченное мероприятие, и не шёл ни на какие уступки:
- Список приглашённых гостей есть. Пригласительные билеты готовы. Заполнить – дело нескольких часов. Раздать – один день. Продукты закуплены. Все предупреждены. В пятницу украшаем зал, в субботу – свадьба. Никаких отсрочек.
Отец поручил Марии пригласить на свадьбу свидетелей. Долго сомневалась, прежде чем позвонить подруге. Лена без раздумья согласилась, обещала прийти вместе с Лёней:
- Я сегодня к тебе зайду, надо поговорить.
Пришла. Подруги обрадовались восстановлению дружбы. Поболтали о пустяках, последних новостях. Мария попросила:
- Я бы хотела, чтобы ты была моей дружкой на свадьбе. Вместе с Лёней.
Лена, не колеблясь, сказала:
- Маша, ты совершаешь большую ошибку, самую большую в твоей жизни. Выслушай меня внимательно, не перебивай. Мы всё-таки, подруги. Я должна была сказать тебе это раньше. Но ты отдалилась от меня, увлеклась Виктором, забыла обо всех друзьях.
- Ты тратишь время, которого у меня и так не хватает. Скажи только: да или нет.
- Я не могу быть на твоей свадьбе. Сейчас всё тебе объясню.
- Не надо ничего объяснять. Нового ничего не скажешь, а старое я знаю.
- Выслушай меня, Маша!
- Позвонив тебе, я сделала ошибку. Думала, что ты изменилась. А ты…
- Дай Бог, чтобы всё, было так, как ты хочешь.
- До свидания.
- Я была любовницей Виктора.
- Раньше ты мне такое не говорила. Сейчас придумала, или давно? Ждала, когда я сделаю первый шаг к примирению? Лена, ты опять принимаешься за старое. Хочешь отбить у меня Виктора? Что я тебе плохого сделала? Я не виновата в том, что он тебя бросил. Свадьба через три дня. Мы уже зарегистрировались. Вот мой паспорт: Суворова Мария Анатольевна. И потом… У меня будет ребёнок.
- Если бы ты не была моя подруга, я бы назвала тебя дурой. У меня тоже мог быть ребёнок. От Виктора. Я вовремя сделала аборт. Теперь собираемся с Лёней пожениться. А по тебе Аркадий сохнет до сих пор, забыть не может. Чем он тебе не нравится? Не хочешь спокойной жизни?
Скажи честно, как подруга подруге: Виктор к тебе относится хорошо? Так же, как и до первой брачной ночи? Только не лги. Я знаю его лучше тебя. Он не способен на хорошие отношения с женщиной. Самолюбив, эгоистичен, заносчив. Избалованный мальчик.
- Ты ещё здесь?
- Вернёмся к этому разговору, когда он тебя бросит.
- Парни до свадьбы встречаются со многими девушками. А женятся на одной. Даже обычай такой существовал: накануне свадьбы жених уходил с друзьями. Всю ночь проводил в компании с женщинами.
- Теперь не те женихи.
- До свидания.
Повернула подругу, подтолкнула к двери. Лена ушла.
http://www.proza.ru/2012/11/14/1115