Поведение

Фанфик
Автор Люба Потехина
Бета –ридер Света Шагина
Название: Поведение.
Предупреждение: Произведение создано не для извлечения коммерческой  прибыли, все права на бренд «Pet Sop Boys» принадлежат Крису Лоу и Нилу Теннанту.
Рейтинг PG (Panental Guidance)
Пейринг Нейл Теннант/ Крис Лоу
Соммери: Slash, OOC (Out Of Character), RPS (real person slash), Midi, Romance
Соммери по русски: гомосексуальные отношения, сюжет не полностью соответствует характерам главных героев, герои-  реальные персоны, длинна средняя, романтика
Посвящение: Это продолжение фанфика «Маленький пианист», по заказу Формата.

1.Голод
         А потом погода испортилась. Она переменилась в один день - и лето кончилось. Холодный ветер срывал листья с деревьев. Листья лежали размоченные дождем, и ветер швырял их в красный бас, а кафе были переполнены. С первыми холодными дождями в город пришла осенняя печаль. После работы Нил зашел в кафе на Уолпоп стрит. Это было приятное кафе - уютное, чистое и теплое. Он повесил свой пыльник на вешалку и заказал чай с молоком. Официантка принесла чай, а Нил достал блокнот и ручку и принялся писать. В такие моменты Нил чувствовал, что весь Лондон принадлежит ему, а сам он принадлежит блокноту и ручке, на шарике которой болтались его мысли. Стихи писались сами собой, и Нил так увлекся, что забыл обо времени и не думал о том, где находится. Он брыкался ногами под столом, грыз кончик ручки  и бормотал себе под нос. А когда стихи были закончены, почувствовал, что устал. Нил всегда ощущал себя опустошенным. Ему было грустно и радостно, как после секса и он был уверен, что стихи получились хорошие. Но насколько они хорошие узнать можно было, только перечитав их на следующий день. Теннант попросил официантку принести сендвичей и лагера. Он ел, запивая все мягким лагером, и ощущение опустошенности постепенно исчезало.  Нил опять чувствовал себя счастливым и начал строить планы………….

      «Крис не обманул его и пришел через неделю. Нил довольно припоминал, как мальчишка быстро настроил синтезатор. Худенькие пальчики резво бегали по рычажкам и уверенно сдвигали их.
- Что ты хочешь услышать? Ну, какой, к примеру, звук? - Крис внимательно посмотрел на Нила круглыми глазами. Сейчас Нил с удовольствием вспоминал этот вопросительный взгляд, такой наивный и серьезный. Было что-то такое во взгляде этого мальчишки, от чего у Нила тревожно вздрагивало в районе желудка.
- Ну, пусть это будет фортепиано. Но эха побольше. Как вот если жмешь на правую педаль. - Нил сел на диван напротив и положил подбородок на руки.
Крис быстро нажал на какие-то кнопочки, легонько покрутил тумблер и заиграл, демонстрируя результат.
-Какая красота, - задумчиво протянул Нил. Крис наигрывал заводную песенку и при этом умудрялся крутить бедрами, весело взглядывая на Нила.
-А чтобы запомнить, то, что надо сделать?
-Жмешь здесь и здесь, но запомнит он вот только такую фразу, - Крис проиграл несколько нот. - Надо будет записать на магнитофон, а потом проиграть во время записи. А ударные можно повторять бесконечно. Ну, а ведущую мелодию можно вести в живую.
Крис словил растерянный взгляд Нила и спросил:
- Ты чего, не знал этого? - Нил на эти слова только развел руками. - Как же ты сочинял свои песни?
- Под гитару... Что тут удивительного? Я же говорю, что мне надо хорошего клавишника. Я умею играть немного на рояле, но не очень хорошо...
- Ну, ты парень даешь! Я-то уж думал, что ты во всем этом разбираешься! - Крис так сердито произнес эту фразу, что Нил сразу ощутил себя виноватым. У него даже при воспоминании об этом разговоре вспыхнуло лицо. Боже, этот мальчишка по сравнению с ним был настоящим профессионалом.
Крис очень разволновался, узнав, что у Нила совсем отсутствует опыт работы в студии. Он сел в шаткое креслице и обескуражено глядел на Нила. Нил тоже растерялся на секунду, но не в его правилах было сдаваться.
- Я очень быстро учусь, у меня очень хорошая память, я все соображу мгновенно. Честно! - Нил старался говорить убедительно. Крис слушал, сердито глядя на него, выпятя губы и постукивая пальцами по подлокотнику. Нил схватился за сигареты. Курение всегда его успокаивало. Он затянулся, глядя прямо в глаза Крису. Крис тоже не отворачиваясь, глядел на Нила, но в этом взгляде уловил Нил что-то странное. Словно легкое презрение или сожаление. Он быстро проговорил:
- Ты, Крис, сомневаешься? Но кто помешает нам попробовать?! Если тебе захочется чего-то другого, ты всегда спокойно можешь бросить это занятие. Мы ведь не завтра будем выступать! Надо сначала хоть попробовать! Я видел, как ты управляешься с инструментом, но ведь и я тоже кое-что умею. Уж поверь мне. - Нил разошелся и уже знал, какие слова нужны, чтобы убедить Криса. Но Крис внезапно совершенно невпопад проговорил, словно отвечая на какой-то внутренний вопрос:
- Да. От курения связки грубеют. И легкие не работают, как следует. Дыхалка слабая становиться. И зубы не отчистишь ни чем - желтые. Ты, Нил, посмотрись в зеркало, у тебя же зубы - ужас! А ты куришь. Мерзкая привычка!
Нил с этих слов аж подался вперед. Какое-то осознание, еще неясное шевельнулось у него в мозгу, но не оформилось в какую-либо мысль. Он удивленно рассматривал Криса вытянувшего ноги в кресле и вещавшего голосом занудного профессора на лекции.
- От курения развиваются заболевания дыхательных путей и сердечные, оно сокращает жизнь и ведет к импотенции у мужчин, - Крис говорил, все больше возвышая голос. - Но хуже всего приходится тем, кто является пассивным курильщиком. Эти несчастные вынуждены вдыхать отработанный дым против своей воли. - Крис поднял вверх указательный палец.- Я не курю! И никогда не курил!
- Ты чего это? - Тихо проговорил Нил.
- А то. Все вопросы в отношении музыки решаемы. Я тебя за пять минут выучу играть и вообще пользоваться синтезатором. Но как же ты будешь петь, если из-за курения потеряешь свой красивый голос?! - Нил уже потушил сигарету, но инстинктивно взглянул на свои руки.- Вот и пальцы желтые!
- Ну, к примеру, я брошу курить? - осторожно спросил Нил.
- Тогда я точно буду играть в нашей группе. - И Крис покраснел как помидор.
Даже сейчас сидя в заполненном людьми кафе Нил счастливо рассмеялся, не обращая внимания на оглянувшихся соседей. А тогда рядом с Крисом, он готов был скакать от счастья как жеребенок. Голову его окутала дымка радостного безумия. Нил заорал во весь голос:
- И это бинго! - он легко подскочил на диване, замахал длинными руками, очки соскочили на кончик носа, волосы растрепались, а щеки раскраснелись. Он был немножко похож на буйнопомешанного. Но Криса видимо это вовсе не смущало. Он тоже вскочил с кресла и как мячик прыгал по комнате:
- Ты бросишь курить?! Это серьезно?!
- Да. Вот смотри! - неловкими руками Нил схватил только начатую пачку сигарет и ринулся на кухню. Крис побежал за ним. Нил вытащил сигареты из пачки и быстро раскрошил их в мусорное ведро. Он достал еще и запасной блок из ящика на стене, торопясь и нервничая, разорвал упаковку и придал все сигареты такой же казни. Ткнул пальцем в дужку, поправляя очки, и достал из тайника еще одну пачку со словами: "Это была на черный день!" разодрал и ее. Нила охватила радостная горячка, голова его была словно в огне, а руки заледенели. Крис стоял в дверном проеме и, заложив руки в карманы, смотрел на него. В этом взгляде было что-то такое, непонятное и в тоже время такое доступное и простое, о чем Нил всегда запрещал себе думать. Всегда. Боже правый, да если бы Агнес только посмела поставить ему подобное условие! Шла бы она к черту, вся эта Агнес! Стоя посреди кухни с гудящей головой он встретился взглядом с Крисом. Как и в тот первый раз, когда их взгляды встретились, словно что-то произошло во вселенной, что-то неуловимо переменилось. Они не отрывая глаз, молча, впитывая энергию друг друга, проникались непонятным чувством. Если бы Крис был женщиной, то Нилу все было бы ясно. Да вот только это был парень. Парень. Хоть и хорошенький. Крис опять покраснел и отвернулся чуть не плача...»

     Нил отодвинул тарелку и пустую кружку и подозвал официантку расплатиться. Он вышел, и ветер закрутил вокруг него капли холодного дождя. Нил достал зонт, но только раскрыл его, как спицы заломились наружу и сложились самым замысловатым образом. Нил досадливо сунул бесполезную вещь в кейс, поднял воротник и, перепрыгивая через лужи, направился в сторону дома………..

"- Я надеюсь, ты это серьезно? Ну, с сигаретами?
- Да. Я тоже, надеюсь, что ты серьезно с песнями. С группой. С нашей группой.
- Да. - Крис помолчал. - Да. Серьезно. Только вот загвоздка. Практика то у меня кончается... Здесь в Лондоне... А еще надо кончить курс. Ведь, неизвестно как там у нас пойдет с музыкой. Я на этой неделе уезжаю к родителям... У меня, Нил, подходит срок по кредиту и надо попытаться вымогнуть из предков денег.
Нил молчал. Он совсем забыл, что Крис не живет в Лондоне, что он еще учиться, что он еще очень молодой и не зарабатывает ни пенни самостоятельно. Сдавленным голосом он спросил Криса:
- А сколько... сколько нужно платить по кредиту? Я бы тебе одолжил...
- Нет! - тихо и твердо проговорил Крис, - это невозможно. Я съезжу к родителям и вернусь сюда через месяц. Раньше приехать не получится. Я бы очень хотел приехать раньше, но не смогу. Начинаются занятия. В этом семестре будут новые предметы и мне необходимо присутствовать.
Нил сгорбился и отошел к окну. Немного помолчав и посозерцав ночные огни, он вышел из кухни, слегка задев Криса плечом. Тот понуро вышел вслед за ним. Нил порылся на столе и, вытащив из завала кассету, подал ее Крису со словами:
- Я так и не спел тебе. Теперь уже поздно. Хозяйка будет ругаться. На вот. Ты послушай. Только пришли мне потом письмо - понравилось или нет. Посоветуй если что... Ты еще посидишь? Я сейчас согрею чаю, у меня кексы есть. А может тебе есть хочется? Я сендвич сделаю. Посиди чуть-чуть. - Нил суетливо побежал на кухню, Крис медленно пошел за ним. Он сел на табуретку за стол и смотрел, положив голову на руки, как Нил режет хлеб, ветчину, сыр. Чайник весело пищал на плите.
- А почему ты снял квартиру с кухней? Так дешевле что ли? - спросил он Нила.
- Да не дешевле. Просто, терпеть не могу, есть у квартирных хозяек. - Нил скривился. - Я лучше уж сам или если совсем лень, то иду в паб. Ну, или полуфабрикаты покупаю. Короче, как получиться. Угощайся! - Нил придвинул Крису тарелку с сандвичами. Глаза Криса сверкнули, и он принялся за еду с большим воодушевлением........"

      Нил подошел к дверям квартиры промокший и продрогший. В туфлях хлюпала вода, а брюки были забрызганы грязью по колено. Он стащил с себя все в прихожей и завернулся в старенький плед. Достал из шкафа бутылку виски и налил бокал. Он залпом выпил виски, не разбавляя его водой. Пошел в спальню и повалился в кровать…..

"Крис стоял в дверях. Он почти уже ушел. Все его мысли были на улице и где-то там далеко, где не было Нила, где были совсем другие друзья и интересы. Нил это понимал по нетерпеливым движениям рук, по тому, как Крис время от времени задумчиво смотрит на него и в то же время совсем его  не видит. А он все равно задерживал его на пороге, сам не зная зачем. Наконец Крис проговорил, нажимая на ручку двери:
- Я тебе обязательно позвоню. Вот как послушаю, - он похлопал себя по карману куртки, в котором лежала кассета с песнями Нила. - И сразу позвоню. Обещаю.
- Да. Я буду ждать. Ты звони вечерами. Тогда я точно дома. - И тихо добавил.- Я очень буду ждать. Мне важно твое мнение. Правда.
И опять этот взгляд. Это просто невозможно. Невозможно. Крис ушел, а Нила всего трясло как в лихорадке. Он был не в состоянии налить себе воды в стакан. И курить захотелось так, что слезы покатились из глаз. Ну и позер! Нил Френсис Теннант, ты глупый позер, мысленно сказал он себе. Ведь этого мальчишку с косыми глазами и прыщавым носом можно было уговорить и так, без жертв, играть у него в группе. Тоже нашелся моралист. Говенный провинциальный моралист. Нил разозлился окончательно. Вот теперь придется выходить из дома, чтобы купить сигарет, иначе он не доживет до утра. Нил не привык сдерживать свои желания, но сейчас одно желание наступало на горло другому. Он сел на стул в тесной кухне, достал из пепельницы (хорошо, что не кинул в мусор и ее) окурок подлиннее и открыл окно".
     Нил, согреваясь и засыпая, усмехнулся. А ведь он не курит уже третью неделю. Первые три дня он ходил злой как черт и даже слегка поругался с Агнес. Но потом сказал ей, что бросает курить и она обрадовалась, еще сказав при этом: "Я давно хотела тебе это предложить, но сама собраться с духом не могла! А вместе веселее!" Так что на совести Криса еще одна спасенная душа. Нил даже купил себе мятных пастилок и сосал их почти беспрерывно. Малыш Крис был прав. Но в чем был прав Крис, он додумать не успел, и провалился в сон.


2.Откровение

          Крис скакал у телефона-автомата. Из дома звонить Нилу, почему-то казалось невозможным, хотя он прекрасно знал, что не скажет ему ничего такого. Такими Крис называл разговоры определенного сорта с мужчинами. Такие мужчины - это мужчины  с желаниями и пристрастиями как у него самого. Мужчины, которые влюбляются в других мужчин. Он терпеть не мог мужчин, которые пытаются быть похожими на женщин, этих чертовых геев из гей-клубов, с идиотскими замашками, в перьях и стразах или отвратительной коже. Крису всегда нравились мужественные (если так конечно можно было сказать) мужчины: чтобы у них были мужские интересы, чтобы они выглядели как мужчины, чтобы говорили как мужчины, что бы пахли как мужчины. Короче говоря - "без баб". Нельзя было сказать, что бы Крис не любил женщин. Женщины были хорошими друзьями, пока не начинали набиваться в любовницы. Впрочем, переспать с девчонкой, если представлялась такая возможность, Крис был тоже не против. Да, только сразу после секса хотелось выпереть ее из постели. Идеальным вариантом был секс в клубе или на работе в подсобке, по быстрому, без поцелуев и нежностей. И желательно не встречаться с этой девицей больше никогда. И еще предохраняться, предохраняться и еще раз предохраняться. В общем-то, Крис был брезгливым юношей и проделывал подобные трюки редко. Ведь мужчины привлекали его гораздо сильнее. То есть девушки были необходимостью - призванной избавить его от спермотоксикоза, а юноши приятным расслаблением и страстью. Мужчины, в понимании Криса были более чувственными, более ранимыми и более правдивыми существами. Они пахли по-другому, они смотрели по-другому, они были нежнее и изысканнее. Мужчины легче прощали и легче мирились с чужими недостатками. А еще мужское тело было своего рода фетишем для него. Крис влюблялся в мужчин с завидной регулярностью и уже давно (целых два года) не был девственником.
Наконец Нил взял трубку:
- Алло!- произнес он своим нежным голосом.
- Привет! Это я Крис!
- Крис, привет! Ну, наконец-то! Я ждал, я думал, ты уже забыл, - Нил тараторил, не давая вставить Крису и слова. Он увлеченно начал рассказывать о том, как переживает, понравились ли Крису его песни, о том, как тренируется на синтезаторе каждый вечер, о том, как невероятно трудно бросить курить и только мысли о группе и о будущей известности сдерживают его. Крис слушал его тонкий голос с легкой хрипотцой, такой словно где-то в глубине гортани у Нила крутились жерновца с алмазной пылью. Строго говоря, такие мужчины Крису вовсе не нравились. Такие вот высокие нескладные парни с загребистыми руками и длинными мускулистыми ногами. И это худое лицо с плаксиво опущенными губами, большим лбом, нелепыми квадратными очками на тонком орлином носу, совершенно закрывавшими его изумительной красоты лучистые глаза. Нет, Нил был неуклюж и некрасив, и что в нем могло притягивать, Крису самому было неясно, но вот только слушая этот завораживающий голос со слегка манерным выговором, Крису хотелось одного - повалить Нила на кровать и впиться губами в его пухлые губы, попробовать их на вкус. Посмотреть, как удивленно вспыхнут его глаза, когда он обнимет его и начнет мять и прикасаться везде. Крис звонил Нилу, в том числе, чтобы услышать его голос и представить его себе. В успехе группы он сильно сомневался: ну что может получиться у таких лохов как они? Ясно, что ничего путного.
- Крис, Крис, ты чего молчишь? Алло, Крис, эй, там, на проводе?! Ты что, заснул? - закричал Нил в трубку.
- Я здесь, - тихо пролепетал Крис.
- Я спрашиваю, как тебе мои песни? Ты хоть слушал их?
- Знаешь, Нил, неплохо, но вот там есть кое-какие неровности. И припевы в некоторых местах стоит изменить. Не слова. Нет.  Мелодию. И с ритмом у тебя проблемы. Ты все сбиваешься на сильные доли, и получается как марш. Ты делай акценты на слабые и тогда будет звучать значительно лучше.
- Какие еще сильные доли? Я ничего не понял Крис. - Голос Нила звучал обескуражено.
- Вот черт, я все забываю, что ты не разбираешься в этом. Ладно. Короче, мне понравилось. Вот приеду, и поговорим по подробнее.
- А когда, когда ты приедешь?
- Может через неделю, - и, услышав радостный взвизг Нила, добавил, - но это еще не точно. Я не уверен, что получиться.
- Так постарайся! Я весь измучался. Только кассету не забудь.
- Она что у тебя демонстрационная?
- Вроде того.
- Я ее привезу, но не обижайся, Нил, то, что на ней записано в таком виде нельзя демонстрировать. Будем править.
- Есть, сэр! Как скажете, сэр!
Крис в очередной раз подивился голосу Нила и подумал, что хоть над песнями еще работать и работать, но этот голос он готов слушать без остановки. Крис попробовал представить, как Нил поет свои песни, но раз за разом проваливался в какое-то сексуальное болото.
- Не смейся, Нил. Как бы плакать не пришлось. Я буду жесток. - Крис услышал, как Нил хихикнул в трубке, а потом с кем-то поздоровался. Крису даже показалось, что он услышал звук поцелуя.
- Ладно, Крис, пока! Я надеюсь, что через неделю увижу тебя. Если задержишься, то звони, а то я опять буду нервничать. А еще тут тебе моя девушка, Агнес, привет передает. Она тоже пытается бросить курить!
- Девушка?! У тебя есть девушка? А... Я не знал. Ты ничего не сказал. - У Криса тяжело стукнуло в груди и показалось, что воздух в будке телефона закончился. Ему захотелось в ту же секунду бросить трубку на рычаг и бежать. Бежать без оглядки. Какой ужас. А он-то размечтался, что, наконец, встретил человека, с которым можно заниматься любимым делом, который будет с ним, который... Ох, и наивный дурак! Просто дурак. Ну, конечно, девушка! Как же у такого видного и языкастого парня не может быть девушки?! Вон он и зарабатывает, и уже взрослый человек и, наверное, жениться на этой чертовой Агнес. Крис все еще прижимал трубку к уху.
- Крис, Крис, что случилось?! Что с тобой Крис?! - голос Нила был взволнован донельзя.
- Ничего, все нормально, - выдавил через силу Крис.
- Что там  такое с тобой? Ладно, я жду тебя, - а потом еще чуть слышно добавил,- Крис, я хочу тебя увидеть, я соскучился.
И Нил положил трубку. Вот так просто. Крис стоял в кабинке, не ощущая промозглого холода. Мыслей не было не одной.
    Крис шел к дому по переулку, и ему казалось, что день в начале, до этого злополучного звонка, яркий и счастливый в одно мгновение превратился в большую черную яму. Крис не заметил, как подошел к дому. В дверях он столкнулся с Викторией.
- Ты чего? Опять тебя Джордж терроризировал? Ну, отвечай! - она настойчиво дернула Криса за рукав и внимательно заглянула ему в глаза.- Ты чего молчишь?
- Ничего. Отстань. Прости, Вики, но у меня что-то настроения нет. - Он дернул плечами, сбрасывая руки сестры.
- Ты опять, что ли влюбился?! Ничего ты, Крис, скрыть не умеешь. Ладно, иди, страдай. Заметь, я не спрашиваю в кого ты втрескался.- Виктория насмешливо посмотрела на него, поправила шарфик, подтянула полосатые гольфы на тонких ножках и выскочила за дверь.

                *     *     *

           Крис пробрался к себе на второй этаж. Он очень быстро уснул. Он всегда был уверен, что все беды лечит сон. Главное поскорее добраться до кровати или другого тепленького местечка и положить голову на подушку. А потом он встанет, а уже все уладилось. И это правило действовало всегда. Когда он просыпался, то или случалось что-то хорошее или в голову приходила дельная мысль.
Сквозь дремоту он слышал, как подошла мама и пощупала его лоб, а потом робко поцеловала в висок, и, задернув шторы, ушла. А через некоторое время прокралась Вики, и в темноте поводив руками по подушке, положила почти у его носа шоколадку. Крис словил ее за руку, и Вики смущенно захихикала.
- А мама cказала, что ты спишь!
- Это ты меня разбудила! - притворно сердито пробурчал Крис.
- Еще чего, поври! - И присела на край кровати, - давай рассказывай, что случилось!
- Да ничего. А сколько времени? - в комнате была полная темнота. Даже свет у соседей, который так всегда мешал уснуть Крису, был выключен.
- Восемь. Уже поужинали. И отец сказал, что если ты не соизволил спуститься поесть, то тебе не помешает попоститься.
- А, плевать! - Крис тут же ощутил зверский голод и начал разворачивать шоколад. - Хочешь, послушаем кое-что? - спросил он, откусывая большой кусок.
Крис ловко вскочил с постели и пошарил по столу руками. Нащупал кассету и так же на ощупь включил магнитофон. Соседи включили свет, и он осветил маленькую комнату, Вики поджавшую ноги на краешке кровати, уткнувшую подбородок в коленки. Крис сел на стул и засунул пальцы в рот, пытаясь успокоиться. Когда кончились все пять песен и щелкнул выключатель, они словно очнулись от сна.
- Как она поет! А она, эта девчонка, красивая? - тихо спросила Виктория. Крис изумленно молчал, и сестра по-своему понимая это молчание, продолжала. - Это в нее ты влюбился? Она из Лондона?
- Нет.
- Что нет?
- Это не девушка.
- Не девушка!
- Это мужчина. Он пишет песни и предложил мне быть клавишником в его группе. А я не знаю. - Крис положил руки на колени и глаза его блеснули во мраке комнаты как у кошки. - Он из Лондона. И зовут его Нил. Он старше меня и работает в газете редактором.
- Этот Нил  ищет себе молоденького любовника? - Вики заранее была зла на незнакомого ей Нила посмевшего обижать ее Крисси.
- Нет. Все не так Вики. У него есть девушка. Он обычный мужчина. Даже не очень-то красивый. Но вот голос...
- Да. Голос.
Они помолчали. С Вики Крису было легко всегда. С ней ему хорошо молчалось и хорошо говорилось. Рядом с младшей сестрой он ощущал себя защищенным от всех бед мира. И ему захотелось рассказать. Вики интуитивно угадала его настроение, и, спустив ноги с кровати, тихо спросила:
- Давай прогуляемся?
- Давай.
   
    Они прокрались по скрипучей лестнице и опрометью выбежали во двор. Задыхаясь и смеясь, еще немного бежали по  темной, склизкой улице. Наконец Крис перешел на шаг, засунул руки в карманы куртки, а Виктория взяла его под локоть. Они шли, ничего не говоря, вдыхая промозглый воздух. А Крис подумал, что Вики самый лучший человек во вселенной и было бы здорово вот так под руку с ней идти бесконечно. Молчание прервала Виктория.
- Что он очень хороший, да?
- Очень.
- А какой он? Ну, какая у него внешность?
- Он высокий, кудрявый, очки носит, глаза голубые, нет, синие, а-а-а, даже сказать нельзя. Ты знаешь, Вики, он, когда смотрит, будто в самую душу заглядывает. Нет, он не красавец, если ты про это спрашиваешь. А смешной какой! - Крис даже прихихикнул вспомнив. - Ты знаешь, он ходит как генерал на параде. - И Крис, отцепив руку Вики, изобразил размашистую походку Нила. - И руками вот так!
Вики рассмеялась.
- Конечно, сначала кажется, будто он зазнайка и все такое. Но нет, он простой и даже когда я его стал учить, другой сделал бы вид, что все давно знает- перезнает, ведь он старше меня на целых пять лет. Но этот даже задаваться не стал. Ты, говорит, меня научишь, у нас, говорит, все получиться! И смотрит так ласково.
- Да ты, Крис, и вправду влюбился! Вправду! - весело проговорила Вики, глядя, как у брата разгорелись щеки, и развязался язык.
Крис внезапно остановился и лицо его помрачнело.
- Только у него есть девушка. Вики, он так смотрел на меня, что я подумал... Подумал... что мы можем быть вместе. Я чуть с ума не сошел от его взгляда. Хочешь, расскажу, как мы познакомились? - в приступе внезапной откровенности проговорил Кристофер.
- Хочу.- Вики пошла задом-наперед, чтобы видеть лицо Криса.
- Ты знаешь, я не очень люблю такие компании, где много незнакомых людей, но Берни затащил меня туда. К этому Фраю.
- Берни?
- Ну да, Берни. Ты его не знаешь, но мы с ним немного повстречались до этой вечеринки. Он так, ничего себе парнишка, с нашего курса. Мы отлично поладили, да только он... Ну, не знаю. Короче он затащил меня туда, а там все такие из себя. Разговоры разные ведут. Прямо как по телевизору. Выпивки море. Сядем? - Крис указал на лавочку. Виктория молча кивнула. Они устроились на спинке, поставив ноги на сиденье и стали похожи на воробышков. - Так вот. Вот. Ну,  тусуемся. Мне уже скучно стало. Только я хотел Берни домой утащить, как подходит ко мне такой рыжий парень. Ну, чисто кошак и глаза зеленые и повадки как у нашего Даймонда: ласковый-ласковый, когда хочет мяса выманить. И давай меня обхаживать: Ты, говорит, был в группе на клавишных, говорит, да, говорю, а в чем проблема? А в том, говорит, что не плохо бы это стоячее болото (это он про вечеринку) немного раскачать. А то еле ползают, как осенние мухи. Я ему отвечаю, что хоть поиграть могу, но не Джон Лилл. Он так мне: "Ого! Ты знаешь, кто такой Джон Лилл!?" Я уж хотел обидеться, а он мне так весело: "Ты, мол, не напрягайся, тут все корчат из себя Бог знает кого, а о нем большинство слыхом не слыхивали". Ну, повел он меня к роялю. Хороший инструмент, даже настроенный. Ну, стал я играть. Играю себе. Вдруг чувствую, смотрит на меня кто-то пристально. Я такое сразу чувствую, ты же знаешь. Я-то не могу вот так легко рассмотреть, во- первых народ мельтешит, во-вторых полумрак. Я еще поиграл немного и стал закругляться. Девчонки сразу обниматься полезли, всякую чепуху говорят... Закрываю я крышку и ... Вот знаешь Вики. Вот словно меня лезвием по коже полоснули: еще не больно, а кровь уже идет. Да еще в этот момент свет включили. Стоим мы и смотрим друг на друга. Глаза у него... Ну, не могу я объяснить. Словно вот посмотрел в них, и мозг отсох начисто. Тут я спохватился и думаю, надо бежать, а то что-нибудь случиться. Ну и тут он отвернулся, а я как дерну. Берни меня у автобусной остановки еле догнал. - Крис замолчал припоминая детали того вечера. Вики тихонько спросила:
- А дальше? Что дальше?
- Чего дальше... Уже через неделю, где то, захожу я в музыкальный магазин (оставались у меня кое какие подкожные, хотел пластинку тебе купить), и слышу, как с продавцом пререкается какой-то парень. Такой весь из себя: ох-ох-ох! Говорит так ненатурально: извините, простите, сэр. Обороты такие, как в книжке. Вроде культурно говорит, а так и кроет продавца, так и кроет. И мне смешно сделалось. А ты знаешь, я, когда рассмеюсь, то остановиться не могу, а как дурак все ржу и ржу. А этот тип и обернулся. Стоит так и смотрит удивленно. Я даже не сразу понял, что это он, тот, который на вечеринке меня разглядывал. Потом гляжу - он, хотел драпануть, но он схватил меня,  да так крепко (силища у него имеется). Сказал, что это его друг специально подстроил, чтобы я поиграл перед обществом, что бы он услышал меня. Ну, мнение составить. Вот и все. Не мог он самостоятельно синтезатор настроить и попросил меня прийти к нему сделать это. Ну, и договориться, как и что. Ты не замерзла?  - Крис заботливо взял Вики за руку, - а то смотри у меня.
- Да, ладно, Крисси, что дальше-то было?
- Ничего такого. Пришел я к нему. Я и так уж знал, что он курит. А тут начал сигарету за сигаретой. Когда я был у него. Я чуть не задохнулся. А он меня как раз уговаривал. Ну, я ему и сказал все, что об этом думаю. О курении то есть. Он аж в лице изменился. Глазищи свои на меня таращит, словно только что родился. А потом как брякнет: "Если  я брошу курить, то ты будешь играть в моей группе?" Ну, я и сказал - да. Ты бы видела, Вики, как он обрадовался! Тут же все сигареты, которые были в доме, выкинул в мусорное ведро. А потом так смотрел на меня. Вот если бы он чего такого захотел в тот момент от меня, то я бы ему ни в чем не отказал. Ни в чем. И ведь как я узнаю: он такой или нет? Теперь-то я знаю, что не такой, а если бы тогда я чего лишнее сказал? И подумать то страшно. Еще, пожалуй, треснул бы мне в тыкву. Он не ботаник, нет. - Крис задумчиво провел пальцем под носом.
 Вики соскочила с лавочки и стала прохаживаться вдоль в глубоком раздумье. Крис выжидающе смотрел на нее. Между братом и сестрой всегда существовало необыкновенное понимание. С самых давних пор, еще, когда Виктория была совсем маленькой девочкой, Крис ощутил в ней опору и доверенное лицо. Вики была его наперсницей, и только ей он мог доверить свою тяжелую тайну. Только ей. Вики не выдавала его никогда и помогала советом и участием в делах Криса. Они любили друг друга самой крепкой любовью, которую могут испытывать друг к другу брат и сестра. Сейчас Вики напряженно размышляла, что посоветовать Крису, оказавшемуся в таком трудном положении. Советы ее были всегда очень здравыми и рассудочными. Крис и сам был склонен много размышлять прежде, чем что-то сделать. Но Вики была быстрее на выводы, решительнее и бесстрашнее. Нил был даже чем-то похож на нее. Ему тоже очень хотелось довериться. Крис осязал кожей, идущее от Теннанта дружеское участие и тем труднее было бороться с его обаянием. Наконец Виктория повернулась к нему и спросила:
- Но ведь это не помешает тебе играть в его группе. Да и странно, если он не такой, то с чего он хочет заполучить именно тебя. Может девушка просто прикрытие.
- Вик, да неужели на мне написано, что я такой? Это тебе все известно, а он не знает про меня ничего плохого. Нет, Вики, он же ей рассказал про меня и про то, что бросает курить и по какой причине. Если бы он хотел отношений со мной и знал, что я такой и вообще, так он бы не сказал? А насчет того, что он хочет играть со мной... Я же не знаю, может он кому еще предложения делал? Откуда я могу знать.
- Может и так. А может и нет. Но я бы попробовала на твоем месте. Да и песни хорошие. Правда. Мне понравилось.
- Я пообещал, ну, когда еще не знал про девушку, что приеду к нему через неделю. А вот теперь не очень что-то хочется.
- Так ты с ним только из-за этого? - голос Вики стал презрителен.
- Нет. Я хочу, конечно, петь и играть и все такое. Да ведь только...
- Почему вы мужчины только о сексе и думаете? Почему только это у вас на уме? Ну и что с того что он обычный мужчина? Разве, что бы любить его тебе обязательно его целовать, или... или... ну, ты сам знаешь!? Думаешь, Крисси, если ты его... его, - Виктория очень смущалась говорить подобные слова, но она хотела донести свою мысль до Кристофера, - Если вы займетесь любовью, то разве ты станешь ближе к нему? Вряд ли. А вот если у вас будет общее дело, так ты будешь с ним часто общаться и будешь его другом. Может это лучше, откуда ты знаешь?
Крис не отвечал, а только мял в своих тонких пальцах какую-то бумажку. Вики продолжала:
- И песни у него хорошие. Поет он странно, но может это и хорошо. Ничего наперед узнать нельзя. Ничего. Надо попробовать. Ладно, пойдем, а то нас мама прибьет.
Соленый ветер гладил их головы. Крис тоже соскочил с лавочки.
- Я поеду к нему. Поеду. Ты, наверное, права, Вики. - Он подцепил ее руку и потащил за собой, - Ведь он не гнал меня? Нет? Он сказал, что ждет меня! Ждет ведь! - Крис развеселился.


3.Большая терция и прочие трудности

             Нил никогда не обдумывал своих планов. Он еще меньше думал сделать людям зло для того, что бы приобрести выгоду. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми составлялись различные планы и соображения, в которых он сам себе  не отдавал хорошенько отчета, но которые составляли большой интерес в его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывали у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе: "Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него добиться выгодного места"; или он не говорил себе: "Вот Крис талантлив, я должен заманить его в свою группу и с его помощью сделаться знаменитым"; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть  полезен, и Нил сближался с ним при первой возможности, без приготовления, по инстинкту льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Крис приезжал к нему и не склонен был оставаться у него ночевать и даже как будто немного пятился от него. Тогда Нил познакомил его со своим другом и его женой, которые содержали зоомагазин, и они пускали Криса  к себе пожить на время его приездов в Лондон. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, Нил делал все, что было нужно, чтобы привязать Криса к себе. Если бы Нил обдумывал наперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в общении со всеми выше и ниже себя стоящими людьми. Что-то влекло его постоянно к людям талантливым, сильным и богатым, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми. При всей своей расчетливости и самоуверенности Нил явно робел перед Крисом и часто боялся сбиться на фальшивый тон. Он ждал его приездов как глотка свежего воздуха, еще не осознавая глубины своей привязанности к "Малышу Лоу". Нил не хотел признаваться себе, что влюблен всерьез, сопротивляясь изо всех сил этому чувству, такому постыдному и притягательному. Если бы Нил знал, насколько глубоко он влюблен, он бы бросил бороться со своими эмоциями, и отдался бы на их волю полностью. Нил внутренним почти звериным инстинктом угадывал значение Криса в своей жизни и всеми доступными путями старался быть ближе к Кристоферу, угадывать его желания даже по вскользь брошенным словам. Нилу хотелось нравиться, и он рядом с Лоу приходил в буйно - веселое состояние. Ему было невероятно интересно учиться у этого мальчишки. Нил презирал нотную грамоту из одного того, что он не знал ее. Но Крис имел другие совершенно противоположные взгляды на музыку, и Нилу приходилось с ними мириться.

- Нил, возьми ниже на тон.
- Вот, - Нил сердито тыкал в клавишу и пропевал ноту.
- Нил, ну какая же это секунда.
- Малая! Чего ты меня путаешь?
- Между фа и ми - тон это ми бемоль! Какого черта ты тычешь в ми!?
- Хватит умничать. - Нил немножко раздражался, когда Крис брался за него слишком рьяно. Но в то же время спорить было трудно, так как Нил хоть и умел играть на рояле, но нотной грамоты не разумел. То есть он  был осведомлен о названиях нот, но с приемами построения музыкальных фраз на бумаге знаком не был вовсе. Крису очень хотелось исправить это упущение. По своей природной педантичности и целеустремленности он преследовал свои цели с уверенностью скорого поезда раз и навсегда ставшего на свои рельсы. Крису вошло в голову обучить Нила сольфеджио, и он не давал Теннанту во время своих редких приездов не отдыха ни срока. Когда терпение Нила заканчивалось, и он бросал какую-нибудь фразу о бесполезности сольфеджио, Крис незамедлительно читал ему проповедь, и даже угрожал "бросить все это" если Нил откажется ликвидировать свою музыкальную безграмотность.
Сегодня спор начался из-за новой песни, которую написал Нил. Обыкновенно, Нил наигрывал на гитаре мелодию и напевал, а тот резво набрасывал партитуру. Потом дополнял мелодию аранжировкой на свой вкус. Что бы записать мелодию на ноты Крису требовались считанные минуты. Нил же, сопя и ругаясь, со скрипом научился тратить на это сутки. Впрочем, даже и в этом случае он мог сбиться в тональности и написать совершеннейшую околесицу, что и сделал в этот раз. 
- Ну, зачем мне это надо! Какого черта, я трачу время на эту чепуху. - Воздевал руки кверху Нил.
- Как зачем? Как же я аранжировать буду? Между прочим, у меня и синтезатора то нету. И, вообще, ты меня вывел. Вот гляди, что ты накорябал! - Крис схватил нотную тетрадь, вытолкнул Нила из-за клавиатуры, и  проиграл мелодию, не отрывая взгляд от нот. - Вот это ты написал!
Нил растерянно моргал глазами, а потом набросился на Криса.
- Ты полагаешь, Крис, что мне это так легко дается?   Я в отличие от некоторых, с пяти лет не был прикован к роялю! Все равно у меня слух отличный, ты не можешь этого отрицать! Или поспорим?! – Нил протыкал  воздух возле Крисова носа указательным пальцем левой руки. Да ты даже на гитаре путем играть не умеешь! Даже «восьмерочку» не осилил, я уж не говорю об «обратной лесенке». Одна теория!
Крис сердито слушал причитания Нила, засунув в рот пальцы правой руки.
- Ну, и что? Да гитара вообще фигня, бесполезный инструмент. – Крис с любопытством провоцировал Нила.
- Бесполезный!? Бесполезный!? Да я!.. Да… Ну, ты, Крис, сказал!!!
Крис и вправду сказал про гитару, совсем не подумав. Просто он знал на гитаре всего три аккорда и поэтому не особенно горел к ней. Ну, уж очень хотелось поддеть Нила и посмотреть на его возмущение. В такие моменты щеки его разгорались, синие глаза сверкали и пускали в пространство почти осязаемые пучки искр. Крис поднял руки вверх и проговорил:
- Я не про испанскую. Я про семиструнку,  – вывернулся он. -  А на шестиструнке главное аккорд правильно взять, а там, лупи себе медиатором по всем струнам и не парься.
Нил досадливо отвернулся и тихонько вздохнул. Нет, Крис не принимает его всерьез. Мало того, смеется, издевается и дело у них не идет вовсе. Учиться заставляет, как будто талант зависит обученности. Да он собственными глазами видел виртуозов,  творивших с инструментами невероятный вещи, и они совершенно не знали ни какой нотной грамоты. Талантливый человек может позволить себе не корпеть над своим творением.
- Без труда и внимания к деталям любое произведение теряет смысл и большую часть прелести. И конечно, не принесет славы. – Крис подошел к нему совсем близко и говорил, вытягивая тонкую шею к уху Нила.
Нил ощутил приятный запах Криса и перестал слышать слова, которые он говорил. Он сжался и внутренне весь подобрался, а в мозгу болталась только одна мысль: «Пусть он меня обнимет…» Колоссальным усилием воли Нил сделал шаг в сторону и судорожно вздохнул, освобождаясь от морока.
- Ты слышишь, что я говорю? Нил! О чем ты задумался? – Крис внимательно смотрел на него.
- Так. Просто так. – Нил снял очки,  вытер глаза и близоруко щурясь, посмотрел на Криса. – Ты прав, Крис. В этом ты прав. Просто мне тяжело все это дается. На слух мне воспринимать значительно легче, а вот когда ты начинаешь говорить про все эти терции и транссептаккорды – я теряюсь. Может, ты будешь заниматься всем этим, а я буду петь. Я и без всех этих сольфеджио в ноты попадаю.
Крис оглянул Нила смотревшего на него жалобно и потерянно. А тот продолжал:
- Ты так хорошо во всем этом разбираешься. Я все равно не дотянусь до твоего уровня. Давай, я буду писать стихи, петь, решать организационные вопросы, а ты делай музыку! А? Нет, серьезно. Ты, Крис, будешь не клавишником, а полноценным компаньоном. Мы это и юридически закрепим. Ну?
Крис взволнованно засунул пальцы в рот, тут же вынул их, вытер губы кулачком и отвернулся. От предложения Нила ему стало не по себе. Его охватил стыд, как будто бы он специально так все сделал, что бы вынудить Нила сказать это.
- Я не… Нил, я не это имел в виду. Ты не подумай, что я специально. – Крис ощутил, как его язык сделался непослушным, он прозаикался, - Я рад… Я…  для тебя… Я … Я согласен. 
- Вот и отлично! – Нил поглядел на него, пытаясь словить убегающий взгляд, и встретившись глазами, с наслаждением глядел на ставшего беспомощным Кристофера.
Нил тешил себя надеждой на любовь этого нежного юноши. Он понимал, что все это глупо и невозможно, но продолжал мечтать и стремиться к невозможному.  Разве этот хорошенький мальчик, а Нил находил Криса бесспорно хорошеньким, может быть обделен женским вниманием? Наверняка нет. У него полно девчонок и Нил  не может с ними соревноваться. Боже, ну, что за жизнь такая!? Ну, почему ему так трудно найти себе мужчину по душе. Дожив до, без малого, тридцати лет, Нил беспрестанно влюблялся в мужчин, но ни разу не решился на отношения. Вокруг него всегда была масса девушек жаждущих его рассеянного внимания, являвшихся легкой добычей и нескончаемым материалом для интрижек  Нил никогда не был красивым парнем, таким, каким  сам бы хотел быть: мускулистым, стройным, спортивным и пластичным. Но девчонкам было  вполне достаточно того, что он имел – длинного языка и лучистого взгляда. Девушек он не принимал всерьез и поэтому не стеснялся их, да и мужчин тоже, тех мужчин, к которым не испытывал влечения. Крис к ним не относился не в коей мере. Да и вообще, Нил с каждым днем все острее ощущал необычность Криса. И необычность эта выражалась в первую очередь в производимом на Нила влиянии. Бывали моменты, когда ему казалось, что Крис смотрит на него  как то особенно, как будто тоже испытывает к нему  приязнь более чем дружескую. Но чаще непроницаемый взгляд карих глаз не предполагал никаких паскудных мыслей. Нил продирался сквозь тернии музыкальных проблем и ждал чуда. Чуда любви. Любви Кристофера.


4.Резиновая подошва

         Город приготовился к зиме. Привычными стали голые деревья на фоне плотно-серого неба и прогулки при резком ветре по омытым дождем тротуарам. Деревья без листьев стояли как изваяния, а зимние ветры рябили воду в Темзе.
Нил заходил за Агнес после работы, и они отправлялись гулять по вечерним улицам. Щеки ее разрумянивались на ветру, а глаза блестели зазывно. Нил не как не мог подкараулить удачного момента для разговора с ней. Он давно решил расстаться, но все тянул и тянул,  не решаясь начать. По большому счету, он откладывал разговор со дня на день по той простой причине, что надежды на отношения с Крисом не было совсем. Как только Нил делал к нему шаг, Крис отскакивал от него как мячик. Иногда Нилу казалось, что они с Крисом два магнита, которые подносят друг к другу одинаковыми полюсами, и они отталкивают друг друга. Что если поднести правильно?
Сегодня Агнес просвещала Нила по вопросам пола. Она считала, что Нил совершенно не разбирается в вопросах пола, да еще питала к гомосексуализму определенное отвращение,  поскольку ей были известны лишь его наиболее примитивные аспекты. Продев изящную ручку под руку Нила, она вещала хорошо поставленным голосом:
- Уальд порочный человек. Он развратник, и по-настоящему порочен!
- Но он хороший писатель.
- Он плохой писатель, - припечатала Агнес, - Он просто позер и развращает потому, что ему нравится разврат!
Конечно, Нил знал много слов, которые могли описать его отношения к пресловутым вопросам пола, но все они были неприемлемы, а в разговорах с Агнес он всегда выбирал выражения. Даже когда одно слово могло бы точнее объяснить или выразить смысл какого-нибудь поступка. А потому проговорил:
- Но, дорогая, разве сексуальная принадлежность имеет значение, когда люди любят друг друга. Ведь только чувства имеют настоящее значение, ведь так? – Промурлыкал он нежно ей на ухо. Но Агнес уже раскаталась мыслями и теперь не могла так просто остановиться.
- Да что ты говоришь, Нил?! Какая любовь?! Какие чувства?! Не говори глупостей. Это больные люди не властные над своими поступками. Как, например, шизофреники!
- Неужели, это правда, только болезнь?! Если это просто душевная болезнь, так может всех геев стоит запереть в лечебницы? – голос Нила задрожал от напряжения.- А ведь, милая это уже геноцид! Как по цвету кожи.
- Да что, в сущности, ты в этом смыслишь, Нил? Главное, что гомосексуализм отвратителен, противоестестенен и мерзок, люди делаются противны сами себе. Они пьют, употребляют наркотики, чтобы забыться, но все равно им противно то, что они делают, они часто меняют партнеров и не могут быть по-настоящему счастливы.
- Но ты-то, ты Агнес, откуда это знаешь? – Спросил Нил, резко останавливаясь и поворачивая ее под свет фонаря, чтобы лучше видеть выражение лица. – Ты ведь, даже не мужчина! Скажи, ты сама-то любишь мужчин?
Лицо Нила было злым и всегда лучистые глаза сверкали нехорошим блеском. Это было так непривычно, что Агнес даже немножко струсила, но все равно проговорила:
- Ну, я другое дело…
- Нет, не другое! Все то же. Не суди того, что даже переварить не в состоянии. – Он легонько оттолкнул ее от себя. – Как я могу поверить, что ты любишь меня, если ты не веришь в чужие чувства. А?
- Ты что, Нил, белены объелся? Какие такие другие чувства?
- Не другие чувства, а чувства других людей. – Нила внезапно понесло.- Гомосексуалисты тоже люди, Люди они.
- Я не подозревала, что ты так тепло относишься к этим жалким извращенцам. Правда, мне удивительно. Обыкновенно мужчины относятся к ним с большим презрением, чем женщины. Если они, конечно, настоящие мужчины. Помолчи, Нил, дай мне сказать, - Агнес властно протянула руку к его губам. – Какие, однако, подробности о тебе выясняются. Эта толерантность мне вовсе не нравиться!
- Ты, Агнес, видимо считаешь себя невероятным психологом, раз так говоришь?!  И о настоящих мужчинах. Кто в твоем понимании они такие? Это что ли парни, которые гоняются за гомиками и избивают их на улицах? Это может они? Ты ошибаешься, Агнес!
- Я ничего такого не думаю. Ты извратил мои слова. Я не могу принимать людей с пороками, но это не значит, что я желаю им смерти и увечий! Ты меня не правильно понял.
- А мне кажется, Агнес, я тебя понял вполне. Ты просто сообразила, что не права и теперь хочешь вывернуться. А как же права человека? Что с ними?
- Какие еще права? Права! А мои права? Я имею право их не любить! Имею! Я не хочу находиться рядом и общаться с порочными извращенцами. Я не мешаю им предаваться порокам, но в свой круг общения не пущу. Я не хочу, чтобы наши, Нил, дети были геями, и, думаю, что ты тоже этого не хочешь!
- Какие еще наши дети?! – Нил изумленно вытаращил глаза и попятился от Агнес.
- Ну…- Агнес замялась и отвела глаза, - Ну, те которые, у нас могут быть. Когда-нибудь...
- Я не люблю детей. Я не хочу детей, – замахал руками Нил. – Ты знаешь, Агнес,  они меня раздражают. Не надо таких шуток и разговоров. Может когда-то попозже, намного попозже.
- Так! – Взвизгнула девушка и откинула с плеч привычным движением головы длинные волосы, - Значит, ты детей не любишь, а вонючих извращенцев наоборот! Меня мучают сомнения.
- Пусть не мучают.- Нил словно покатился с ледяной горы на санках. – Да! Я люблю извращенцев, как ты их зовешь! Я сам такой! Я не хочу ни какой семьи, я не хочу никаких детей,  я не хочу тащиться каждый день на работу через весь город, чтобы заработать жалких несколько сотен фунтов, а потом отдать их за обучение, одежду и жратву неблагодарных отпрысков и склочной супруги. Я не хочу сидеть вечером перед телевизором, я не хочу переться к родителям на уикенд, я не хочу умереть в этом болоте! А ты Агнес – болото! Неужели весь огромный мир – ограничится тобой? Да быть этого не может!  - говоря все это, Нил наступал на Агнес и махал перед ее лицом руками. Он говорил очень громко, и голос его предательски попискивал, а прохожие с любопытством оборачивались на них. – Я ничего подобного не желаю! Я достоин большего! Я это знаю. И я знаю, что буду известен и богат, и мое место не рядом с тобой. Я не люблю тебя, Агнес! Неужели это так сложно понять? Ясно тебе? Ясно?
 Агнес испуганно моргала и ничего не отвечала Нилу. А Нил понял, что разрубил свой узел одним махом.
- Ты, Агнес, всего-навсего тупая самовлюбленная баба! Хоть и живешь всю жизнь в Лондоне, а все равно как деревенщина. Свободна! Кури себе спокойно! – Он развернулся и пошел по улице. Сзади он услышал жалобный голос Агнес:
- Постой, Нил! Погоди! Одно слово! – она бежала, спотыкаясь и пошатываясь на высоких шпильках.
- Ну?! – Нил остановился и нетерпеливо топал ногой, ожидая ее. Девушка подбежала к нему и сунула в руку кольцо, которое успела снять с пальца, а потом с размаху ударила его сумкой по голове и, всхлипывая, побежала по улице вперед него. Нил стоял на месте, держась рукой за ушибленное ухо, и безучастно смотрел, как Агнес остановила такси и села в него. Проезжая мимо него машина затормозила, Агнес открыла дверь и, высунувшись, смачно плюнула ему на пальто:
- Пидор! Мерзкий пидор! Как же я заблуждалась! Чтоб ты сдох, сдох, сдох! –  такси тронулось. Нил вынул из кармана платок и тщательно вытер плевок, а потом кинул платок на мостовую и в бешенстве затопал ногами. Очки перекосились на его носу, а сам он затрясся от злобы. Он вынул кольцо из кармана, куда уже успел его положить,  и хотел было выбросить, но поглядел на него и передумал.
- Не дождешься! – Громко сказал он и пошел в сторону дома.

                *    *     *

               Дома Нил успокоился и даже немного развеселился. Дороги назад не было. А начало нового пути стоило отпраздновать. Он достал бутылку виски и пошел в комнату. Порывшись в пластинках, он неожиданно для себя вытащил давно валявшийся без употребления диск Битлз «Резиновая душа».
- Вот ты где, роднулька!  Иди к папочке! - Нил любил в одиночестве громко разговаривать сам с собой.
Он поставил пластинку на проигрыватель и уселся в кресло напротив зеркала и плеснул в бокал выпивку:
- Выпьем! – весело подмигнул он парню в зеркале. Тот был определенно не против. – А может, я люблю тебя?! Бип-бип!Бип-бип! Е-е-е!
Нил налил еще бокал и пропел тонким голосом:
- Ну, разве не здорово – «Норвежское дерево»! – он опять подмигнул развеселившемуся отражению и выпил. – От меня бы не смылась! Такого не бывало! Ты просто идеалист. Гребаный идеалист!
Нил встал, поднял иголку и переставил через песню:
- И не дождусь я дня, когда придешь и не увидишь ты меня! Ля-ля-ля! Вот. Вот оно! – и запел во всю глотку, даже и со слезой в голосе. –
«Ниоткуда парень тот,
Он в своем нигде живет
И ни для кого плетет
Свои планы…»
Он сел на ручку кресла и уставился в темноту за окном.
- Какой талант. Выпьешь? – парень в зеркале согласно кивнул.  – Ничего,  и мы прорвемся! Определенно,  – и опрокинул бокал.  – Чего молчишь? – И он расшаркался немного перед своим отражением.
- Мишель. Да. Мишель. Хорошая, наверное, девушка. Как-то там Крисси поживает?  – Вспомнив про Криса, Нил чуть не зарыдал от избытка чувств.  Он снял очки и вытер глаза. Из динамика раздался шорох окончившейся пластинки. Нил преувеличенно осторожно, как все изрядно захмелевшие люди, перевернул диск и нежно опустил иглу на него.
- Что же в сердце твоем? – голос МакКартни спрашивал почти строго.
- О  Крии-и-ис! С-с-с-с! Да, такая вот история! О  Крии-и-ис! С-с-с-с! – Нил втянул воздух, подражая великим рок-н-рольщикам. – Хорошая песня. Лоу - Лоу! Ты знаком с Лоу!? – отражение помотало головой.
- Он такой… Такой… Такой маленький и нежный. Если бы ты только его видел.  Его нельзя не полюбить. Как же я его люблю! У него руки как у девушки, самой красивой девушки! Он такой… Такой… Боже правый, да если он только обнимет меня. Я позволю ему все, что он захочет. Не веришь? Ну и что, что он маленький?! В постели все одного роста. Только, Нил, понимаешь, он меня не захочет! Крис-сии-и! – Крикнул Нил в потолок. – Она сказала – пидор! Ты понимаешь - пидор! А еще прикидывалась приличной.  Я при ней и говорил то через раз. Коза драная! Черт ей в нос! А кольцо я продам. Рокерских поступков не будет! Хрен  в рыло! Ей тоже! И куплю другое! Крису! Или не кольцо!
Нил налил еще виски и сказал отражению презрительно:
- Ну, кому ты нужен очкарик!? Вот если добьешься славы и денег, то выберешь себе любого. Может даже и Криса. – Он выпил, помолчал и обозлено прокричал отражению. – Нет! Крис не такой! Я знаю, что не такой. Он не может быть таким! Не может! Что ты врешь, сволочь очкастая? – Нил ненавистливо глядел на отражение. – Так бы и дал в рыло! Да только, ты стеклянный – рассыплешься. Все! Не хочу больше с тобой пить. Говно ты, а не собутыльник!
Нил нетвердой походкой пошел в спальню и повалился в не заправленную постель, обнял подушку и нежно погладил ее:
- Крисси, детка. Я жду тебя. Возьми меня, детка! Я в огне. Я сгораю.

               *     *    *

- Мама, у меня все хорошо. Все просто отлично. И на работе. Я тут брал интервью у одной известной группы. Нет, мама, ты их не знаешь. Как поют? Обычно. Ну, как сейчас поют? Да, ты права. – Нил покрутил головой, разминая шею: мама всегда очень долго с ним разговаривала.  – Ох. Да нет. Не знаю. С Агнес? Нет. На Рождество мы не приедем. Ну, вот так. Я бы очень хотел, но это не возможно. Почему?  Э-э-э… Ну, я лучше напишу тебе. Это все так сложно. Как все знаешь? Откуда?! Черт! Ой, прости, это нечаянно вырвалось… Что, как в семьдесят третьем? Быть этого не может! Ах, не про это! Мама, не нервничай ты так, нервные клетки не восстанавливаются. Я не ерничаю. Я серьезен. Это не так! Мать, угомонись. Мне кажется, я давно вышел из пеленок. Да, у меня нет своих детей, но это не значит, что я не понимаю. Я понимаю. Мамочка, миленькая, твой сын тоже человек, у него тоже есть чувства. Агнес отличная девушка, да, я это признаю. Да, мама. Да. Она прям так и сказала?! Ну, ты же знаешь, что способны сказать обиженные девушки… Да это слишком, я согласен с тобой. Да, дыма без огня не бывает. Тьфу! То есть, что ты такое говоришь?! Мама, ты меня знаешь! Как это, вот поэтому и переживаешь! Я обижусь на тебя! Шучу – шучу! Разве я могу? А отец что? Ах, не знает… На Рождество? Я еще не уверен. Мама, я знаю, что это семейный праздник. Знаю, что ждете. Я подумаю. Я постараюсь. Знаю, что неделя.  Может сразу после? Конечно. Как Сьюзен? Опять!? Да что ты говоришь? Да. Да. Поговорю. Да. Да. Да. Ей тоже? А Фил? А Саймон? А отец что? Ну- у- у, я другое дело. Мама, это я ему посылал денег. Ну, и что такого? Спасибо. Ты же знаешь, что мы с Саймоном ближе дружим. Ха. Люблю-то я вас всех. Я этого не знал. Правда. А бабушка? Как всегда. Мама, спасибо. Да. Я это знаю. Я тоже тебя люблю. Это лишнее. Целую. Нет, с Агнес я не помирюсь. Мама, не настаивай.


5.Правда
 
     Этот день был похож на домотканое полотно - серый, ровный и холодный. Выходной. Как-то все так сложилось, что Нил словно оказался в изоляции. Часть друзей куда-то разъехалось, кое-кого он не желал видеть, кое-кто не желал видеть его. Нил сидел в одиночестве и даже гитару не брал в руки. Тошно. Тошненько. Побродив по комнате и позавтракав чашкой жидкого чая, он решил написать Крису письмо. Нил уже писал ему письма, но Крис отвечал в лучшем случае на одно из трех-четырех. И не приезжал. До Рождества можно было его и не ждать. Звонил Крис тоже редко, и хоть оставил свой номер телефона, но Нил не будучи знаком с его родителями, звонить стеснялся. Крис не посвящал его в свои передвижения, и Нил писал в Ливерпуль "до востребования". Где сейчас был Лоу, он не знал.
Нил еще немного послонялся по квартире, подтянулся пару раз на дверных косяках и сел за стол.
"Привет, Крис!
Погода у нас дрянь, но хоть дождя нет и то хорошо. Я живу обычно: как цирковая лошадь - по кругу, работа, дом. Даже на вечеринки настроения нет ходить. Я поговорил с одним парнем, буду ходить к нему тренироваться по сольфеджио. Уроки по четвергам в семь вечера. Пока похожу, а там увидим. Вышел новый сингл у Би Джис. Мне очень понравился. Очень. Тебе тоже это надо услышать..."
Нил облокотился на стол и посмотрел в окно. Небо было насыщенно-серого цвета. Ветки деревьев на его фоне казались прорисованными черной тушью и пейзаж отдавал чем-то японским. Боже, какая тоска.
"... Крисси, малыш, приезжай, не могу больше! Нам необходимо поговорить. Я даже не могу решиться начать. Вероятно, ты прочитав это письмо, подумаешь, что я сумасшедший. Но больше скрывать я не могу. Я знаю, что скорее всего, после этого признания я тебя потеряю, но скрывать уже бессмысленно!"
Нил зачеркнул второе "скрывать" и заменил на "таиться".
"Я, наверное, гадкий эгоист, однако у меня есть оправдание. Есть. Я люблю тебя. Да. Люблю. Ты, наверное, испугаешься, а может, с отвращением выкинешь мое письмо. Я тебя не виню. Это так естественно - чураться таких как я. Но я, все равно, буду тебя любить. Всегда. С того самого момента, когда я тебя увидел, с того момента я не могу найти себе места. Таких удивительных и красивых мужчин я не встречал еще никогда. Ты теперь моя жизнь. Честно, я хотел просто делать музыку. Мне нужен был только клавишник, работяга. Но появился ты, и все переменилось. Мне нужен ты. Именно ты, и никто другой. Только твоя любовь и музыка. Для меня больше ничего не существует. Да! Моя жизнь сейчас только в тебе. В твоих глазах и руках. Я встаю утром и думаю о тебе, я весь день думаю о тебе, что бы я не делал, чем бы не был занят. И засыпаю я тоже с мыслями о тебе. Я живу только тобой. Я вспоминаю твое прекрасное одухотворенное лицо, твои блестящие волосы, твои изящные руки, твое стройное пластичное тело. Как я хочу тебя! И я хочу принадлежать тебе. Наслаждаться твоим обществом. Я все сделаю, что в моих силах, чтобы тебе было хорошо. Позволь мне быть рядом с тобой. Что-то подсказывает мне, что ты моя судьба. Я никогда еще не испытывал таких сильных чувств к мужчинам, а уж тем более к женщинам. Наша встреча не случайна. Ты прекрасный неуловимый эльф, ты чудо данное мне судьбой не знаю за какие заслуги. Приезжай поскорее. Я хочу видеть тебя. Я хочу слышать тебя. Милый мальчик..."
Нил остановился и опять надолго задумался. Потом перечитал письмо. "Боже, какая пошлость! Просто гадость! Глупое и слюнявое сочинение! Да еще банальное до рвоты. Противно, как противно!" - Нил скомкал лист и бросил в мусорную корзину. Он расстроился еще больше. Ну, что он мог сказать Кристоферу? Ничего. Нет слов достойных для объяснения. Все слова ложны, все намеки сальны и избиты. Как можно прикоснуться к этому чувству грязными от похоти лапами?  Нил дрожал от  нереализованного желания и сдерживаемой страсти. Он прижал руки к щекам, снял очки и вытер глаза.  "Музыку что ли послушать?" - Нил присел у полки с дисками и начал увлеченно рыться в них. В передней прозвенел звонок. Нил ругнулся и продолжал сидеть на корточках. Но в дверь звонил кто-то очень настойчивый. Нил встал и пошел открывать. Он долго ковырялся с замком, а когда открыл, то против воли радостно взвизгнул: на пороге стоял Лоу.
       
                *           *            *
В последние восемь недель Крис крутился как белка в колесе. Необходимо было раздобыть денег для того, чтобы покрыть кредиты (из банка приходили грозные депеши, которые Вики подкарауливала и прятала от родителей); в университете начались занятиями пропускать их было нельзя, так как наверстать позже было бы нереально; да еще Нил вывалил перед ним кучу заготовок песен (сам-то Нил считал эти музыкальные скелеты вполне законченными произведениями). Крис спал по три часа в сутки и под его глазами залегли синие тени. Он уже хотел бросить все это: отказать Нилу (хоть это было для него теперь равносильно самоубийству), повиниться родителям (и закинуть их в глубокую финансовую пропасть). Однако, проблемы разрешились внезапно. Порой какое-то незначительное событие способно сделать нас счастливыми и довольными как дети, а глобальное свершение не приводит в должный градус трепета. Крис встретил приятеля, который давно должен был ему крупную сумму денег и вот наконец рассчитался с Крисом сполна. А песни стали понятными и ясными как божий день и для них Крис в один вечер написал классные оранжировки. То, что не складывалось и не склеивалось неожиданно пришло в порядок и приобрело законченную форму. Крис уплатил по всем просрочкам, а на оставшиеся деньги решил устроить себе праздник заранее. Тем более подаренные ему на день рождения деньги он все вложил в уплату кредитов. Крис ехал в Лондон. К Нилу.
       В последнее время он убедился, что Нил к нему хоть и относиться неравнодушно, но к любви это чувства отношения не имеют. Крис же поджаривался на медленном огне своих желаний. Тем больше увязая в них, чем больше общался с Нилом. Он не мог не забыть Нила, ни начать относиться к нему по-другому. Несмотря на утверждение Вики, что настоящая любовь стерпит все, и не будет нуждаться в физическом контакте, Крис хотел именно физического. Именно секса. По своей прямоте, Крис всегда называл вещи своими именами. Он хотел от Нила в первую очередь секса и не скрывал от себя этого. Труднее было с определением отношения к самому Нилу. Крис не мог понять любит ли он его. И вообще, знает ли он сам, что такое любовь?  Что это - любовь? Если любовь, это вечные мысли о Теннанте; если любовь, это тоска в его отсутствие и нервозность в его присутствии; если любовь, это страх потерять его; если любовь, это зависть к Агнес и желание хоть ненадолго занять ее место, то, несомненно, Крис был влюблен в Нила. Влюблен крепко и с юношеским пылом сердца, до сих пор не знавшего мучений. А еще Крис боялся открыться Нилу, хоть и не был уверен в его полной натуральности. Крис вовсе не был чуток и не мог правильно истолковывать вскользь брошенных на него взглядов Нила, но такие взгляды будили в нем надежды и желания, которые он безуспешно старался запихнуть подальше. Крис вспоминал Нила, его гладкую, почти женскую кожу, его красивые волнистые волосы, запах Нила (ни каких дурных тонов) и изумительные глаза, обрамленные длинными загнутыми ресницами. Божество сошедшее на землю. Он сравнивал себя с ним и сам себе казался омерзительным. Крису думалось, что его нельзя полюбить, со всеми этими прыщами и противными порами, с этим неизживным запахом от кед и мокрых футболок. Утром Крис намывался как енот, но уже к ланчу начинал чутко ощущать свой запах и бесился от этого невероятно. Ни какие дезодоранты не спасали. Крис всегда комплексовал по этому поводу. С другими, не с Нилом, ему было легче, он  выбирал себе парней примерно таких, как он сам. Нил был совсем другим. Совсем. Он был старше. Он был таким ухоженным, что Крис только скрипел зубами от восхищения и зависти, находясь рядом с ним. Он не говорил глупостей  и пошлостей. Он был совершенством и Кристофер теперь и сам недоумевал, как мог находить Нила некрасивым или нескладным. Крис знал, что Нил интересуется  им только по причине музыки, и это до определенной степени остужало его любовный пыл. Все так.  Но порой Крис ощущал на себе такие взгляды, что невольно колебался.
Цель поездки к Нилу он для себя определил просто: надо срочно показать Нилу свои задумки и попробовать воспроизвести их на синтезаторе. И побыть рядом с предметом своей страсти. Таким слабым людям, каким был Крис всегда необходимо поставить для себя границы.  И прижаться к ним в тяжелый момент. Что бы не сорваться и не наговорить Теннанту непоправимых глупостей, за которые Крис и сам бы себя потом сгрыз, он старался убедить себя в том, что едет только за музыкой и это ему отчасти помогало. Впрочем, совместные репетиции воспринимались не как труд, а как самый желанный праздник. И день без репетиции был прожит зря.
 
            Крис стоял на платформе, стараясь не заходить за черту, которой было отмечено опасное расстояние, но ноги, словно сами тянули его зайти туда. Он с детства заметил за собой странное временами охватывавшее его состояние. Хотелось сделать что-нибудь запретное. К примеру: взять и сжать в руке лезвие опасной бритвы и посмотреть, как закапает кровь; или перебежать дорогу перед идущей машиной и попытать свою судьбу; или зайти за такую вот предупреждающую линию. Крис отвернулся, чтобы не искушаться. Он весь сегодня подрагивал от радостного волнения. Он увидит Нила, а там будь, что будет. Он устал мучиться от не выраженных желаний. Крис засопел и ковырнул носком кеды асфальт платформы. Начал накрапывать мелкий противный дождик, а ветер прохватывал насквозь. Крис натянул поглубже капюшон и улыбнулся подходившему поезду. Он постарался представить себе Нила. Нил не ждет его. А вдруг, он ушел в гости или того хуже, сидит себе с этой Агнес, а тут припрется он? Уголки губ Криса поползли вниз, и он смял билет, который держал в руке. Ладно, лучше об этом не думать. В конце - концов, у него есть оправдание - он везет проекты песен. И он партнер Нила, а партнер имеет право сваливаться неожиданно, как снег на голову. Крис зашел в вагон и устроился на лавочке. Он взял билет в третий класс. Так дешевле. Напротив никто не сел, и Крис моментально вытянул ноги. За окном проносились окраины Ливерпуля: грязные исписанные граффити,  дома нахохлившиеся под чугунным небом. Потом пошел сельский пейзаж с полями  хилыми перелесками. Крис стал засыпать, сказывалось напряжение последних дней. На его скамейку так ни кто и не сел и Крис залез на нее с ногами, а сумку положил под голову. В сумке был свитер на случай холода, дезодорант и нотная тетрадка. Не успел он устроиться, как в ту же секунду уснул.......
«Он совсем не умеет петь. Даже, наоборот, все время попадает мимо нот. Но петь надо. Песня какая-то странная и мотив петляет как сеттер по парку. Крис поет, ощущая, как сердце ухает в груди и норовит остановиться от страха. Вокруг на сцене какие-то люди в непонятных и необъяснимых костюмах, они тоже поют. Точнее подпевают и пританцовывают. Крису очень страшно, особенно его пугает толстая тетка слева, которая перебирает слонячими ногами, все ближе надвигаясь на него. Ноги мерзнут. Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на них и с ужасом обнаруживает, что брюк на нем нет. Только ботинки. Танцующая рядом страшная тетка спрашивает его громогласно:
- Молодой человек, где Ваш билет?! - она хватает его за плечо, Крис пытается бежать, но освободиться из исполинских рук не может, а только беспомощно трепыхается. - Да предъявите же наконец-то билет!
Крис хочет спросить о каком таком билете идет речь, но в его горле только противно пищит и он не произнести ни звука…..»

   Крис ошарашенно смотрел на кондуктора трясшего его за плечи:
- Ну, и где Ваш билет? - сердито выговаривал ему потный усатый мужик в фуражке. Крис, туго соображавший спросонья, беспорядочно шарил по карманам. Наконец, смятый билет обнаружился, и усмехающийся дядька сунул его в компостер, а потом вернул Крису. Крис еще несколько минут тупо рассматривал дырочку в билете, а потом поглядел на часы. Можно было поспать еще пару часов. Крис продрог и не мог решить одеть свитер или лучше его оставить в качестве подушки. Все же он махнул рукой и повалился на лавку, зябко кутаясь в куртку………
 «Он идет в погребальной процессии. Народу не слишком много и это все незнакомые Крису люди. Лаковая, празднично сверкающая машинка везет домовину, не покрытую крышкой, из которой до отвращения напоминая торт, торчат кружевные фестоны. Крис знает, что в гробу кто-то очень родной и близкий, но испытывает только скованность и стыд, словно он должен быть рядом с покойником, но еще жив и это подлость. Крис пытается пройти ближе к похоронным дрогам и люди перед ним расступаются молча и с пониманием. Крис с интересом заглядывает в гроб. Покойник усохлый и желтый не вызывает в нем никаких ассоциаций. Господин средних лет в серебряных изящных очках с благородной сединой на висках участливо склоняется к нему и берет ласково за руку повыше локтя. Крис хочет спросить приятного господина, кто же находится в гробу, но чувствует, что это было бы очень неприлично. А еще он уверен: кто бы ни был покойный, с его смертью он получил свободу. Внезапно путь процессии преграждает огромная лестница, ведущая вниз, такая огромная, что не видно, что там, в конце нее. Машинка с гробом, деловито переваливаясь, едет вниз по ступеням, люди, шедшие рядом, тоже бегут вниз все ускоряясь, а господин в очках спотыкается и падает. Крис хочет его поднять, но мужчина катиться, катиться, катится, брызги крови летят в разные стороны... Крис с ужасом понимает, что тот разбился, умер и спасти его нельзя…..»
            
          Крис проснулся с бьющимся сердцем и приложил руку к груди. Ну, вот, уже кошмары сниться начинают среди бела дня. Крис сел и прижался щекой к окну. За ним уже мелькали предместья Лондона. Он все ни как не мог опомниться, стряхивая с себя остатки сна. Странно. Мама всегда говорит, что покойник сниться к перемене погоды. А лестница к изменениям в судьбе. Крис не очень-то верил во сны, тем более что видел их не часто. В детстве ему снился сон, в котором он падает. А еще про ангела. Но взрослого его сны не посещали вовсе, и Крис посмеивался, когда мама озабоченно обсуждала с Вики свои сны. Ну, что там может присниться? Ничего серьезного. Ничего. Что это может значить? Ничего. Сновидение - это ответ организма на стресс. Крис читал брошюру какого-то психолога о снах, и теперь ему вспомнились эти рассуждения. Ничего не может значить такая околесица. Жалко только того мужика который убился на его глазах. Крис дернул плечами и стал пробираться к выходу из вагона.
 
                *     *     *
Лондон встретил Криса пронзительным ветром, шумом и давкой. Крис обожал теряться в толпе. Находясь среди разношерстной публики, он чувствовал себя комфортно, и настроение его улучшалось. Вот и сейчас оказавшись в человеческом водовороте, Крис повеселел, отбросил страхи и сомнения, навеянные дурным сном, и нырнул в метро.
        Крис стоял перед полированной дверью Ниловой квартиры. Из-за нее не доносилось ни звука. Он расстроенно нажал на звонок, уже не надеясь, но за дверью вдруг послышались шаги и щелчки открываемого замка. Перед ним возник Нил, слегка растрепанный в футболке и джинсах, подслеповато щурящийся без очков. Он радостно вскрикнул, всплеснул руками и, схватив Лоу за локти, втянул в квартиру. Криса тут же окутало блаженное тепло, и он быстро разделся, стыдливо сунув потрепанную сумку в угол.
- Я не ждал тебя, но я очень рад! Ты даже не представляешь как. - Проговорил Нил, с восхищением глядя на него.
- У меня выдалось немного свободного времени... И я вот решил к тебе съездить. Я не помешал?
- Конечно, нет! Это было правильное решение. Боже, ты ведь с поезда! Ты же есть хочешь! Я ничего не готовил, но ты скажи, что хочешь, и мы вместе приготовим. - Нил опять схватил Криса за руку повыше локтя. Крис едва не подскочил, так это прикосновение было похоже на прикосновение господина из сна.  - Чего с тобой?
- Да так. Я не спал по-хорошему давно, так вот теперь меня колбасит чего-то.
- Почему? - Наивно спросил Нил.
- Так сессия, - соврал Крис, - ну, и все такое...
Они устроились на тесной кухоньке и Нил, махая ножом, которым резал стейк, принялся рассказывать обо всех новостях. Крис с наслаждением слушал его голос и ловил огненные взгляды, так и сыпавшие искры восторга. Нил явно обрадовался его приезду и  теперь находился в приподнятом настроении, заражая весельем и Криса. Наконец мясо было пожарено, салат смешан, а хлеб нарезан. Они с Нилом без лишних церемоний принялись за еду. Некоторое время было слышно только громкое чавканье и сопение. Первым от стола отвалил Нил, и сыто жмурясь, довольно глядел на Криса, все еще возившегося с отбивной. Но вот и Крис тоже блаженно потянулся и рыгнул, тут же испуганно метнув взгляд на Нила. Теннант только махнул рукой, как бы говоря, что все это глупости и предрассудки, не заслуживающие внимания двух сытых джентльменов.
Несмотря на то, что Крис долго не видел Нила и стремился к нему всем сердцем, он от обильной вкусной еды и тепла стал погружаться в неодолимую пропасть сна. Как в тумане он пошел за Нилом в комнату, устроился на кресле и через несколько минут уже стал тихонько посапывать.

        Нил продолжал рассказывать, как договаривался насчет уроков сольфеджио, когда увидел, что Крис начал клевать носом, а потом вовсе уронил голову на плечо и уснул. Нил не стал его будить, а смел рукой с дивана книги и одежду, притащил из спальни подушку и плед, уложил совершенно размякшего Криса и укрыл пледом. Нил склонился над ним и несколько минут с наслаждением вдыхал изумительный нежный запах юноши. Нилу казалось, что более приятного аромата не имел ни один человек: от Криса пахло травами, пряностями и чем-то ладанным. Нил наблюдал за спящим Крисом, за его ровным дыханием, за тем как он причмокивает по-детски губами. Наконец Нил разогнулся и отступил от дивана. Он выключил свет и, взяв блокнот и ручку, ушел в кухню. За окном пошел дождь и ветки деревьев, качаясь на ветру, приветливо махали Нилу.
Без шума ночь сотворена
Глядит желток окна
Молчит и к прутьям рамы жмется
А звезды виснут из колодца
Где нет, не облака ни дна
И в целом мире я и ты
И в целом мире только звезды
Туманные свивают гнезда
Для нашей стынущей мечты...

Нил опять выглянул в окно и заулыбался. Дождя не было. Шел снег.  Удивительный и небывалый. Мокрый снег; за черным окном начала белеть железка. Нил отворил форточку. Было видно при свете фонаря как струятся снежинки... Он высунул руку - хлещет. Даже стегает в стекла. И воздух... - белой зимою запахло!  "Если снег пролежит до утра, то Крис будет со мной всю жизнь!" - подумал Нил и тут же усмехнулся своей глупости. Нил выключил свет и долго смотрел на падающий снег и ставшую светлой улицу. Он еще раз зашел в комнату и оглядел спящего Криса. Тот что-то бормотал во сне и тихо смеялся. Нил даже убрал руки за спину, чтобы не искушаться и не сжать мальчишку в объятьях. Он ретировался в спальню и, не раздеваясь, лег в постель. Скоро он замерз и, стянув брюки,  надел фланелевую пижаму и забрался под одеяло. Уличный фонарь качался на ветру и бросал неверные блики на стены. Нил медленно проваливался в сон.
               
                *     *    *

           Крису отчаянно захотелось пить,  и он проснулся.  Некоторое время он смотрел в темноту, пытаясь понять, где находится, а когда вспомнил, то невольно сжался под закрывавшим его пледом. Вот так дела! Он перся двести пятьдесят миль лишь для того, что бы дрыхнуть у Нила на диване.  Крис так о многом хотел поговорить с Нилом, так много объяснить, спросить  и сказать, что теперь огромное разочарование охватило его. Сколько же времени он проспал?  Крис поднялся и в одних носках (куда подевались кеды, он не помнил) робко пошел в сторону двери. Крис поплутал в коридоре и, спотыкаясь о невидимые предметы, чертыхаясь, попал, наконец, в уборную. Пошарив руками по стенам, он обнаружил выключатель и сразу зажмурился от резкого света. Спустив воду в бачке и оставив дверь открытой, Крис, стараясь ступать как можно тише, пошел в кухню. Крис налил воды из стоявшего на столе графина и с наслаждением выпил большой бокал. Утоляя жажду, он не забывал вертеть головой по сторонам. На этой маленькой кухне были интересные вещи. Во-первых, на столе лежал пухлый блокнот, во-вторых на подлокотнике нашел фотографический альбом. Крис схватил альбом и увлеченно начал рассматривать. На большей части из них был Нил собственной персоной, с друзьями и один. Сразу было видно, что он обожает позировать, но совершенно не умеет этого делать. Или фотографы попадались ему неумелые. Но на фотографиях Нил получался намного хуже, чем был в реальной жизни, и даже глаза не производили должного впечатления. Все же Крис взял одну из них, ту, на которой Нил с серьезным видом посматривал в объектив, и спрятал в задний карман джинсов. Он уже хотел взяться за блокнот, но ему показалось, что скрипнул пол и он отдернул руки. Крис еще немного посидел, прислушиваясь к шорохам, но раскрыть блокнот Нила так и не решился. Крис поискал взглядом часы и не найдя пошел обратно в комнату,  в которой спал, гася по дороге свет. Но видно, свернул не туда и оказался в спальне Нила. Когда глаза привыкли к темноте, Крис увидел, что почти вплотную подошел к кровати, на которой сном праведника почивал Нил. Он лежал в свете уличного фонаря, обхватив тонкими длинными руками подушку. Рот был чуть приоткрыт, а ресницы бросали длинные тени на гладкие щеки. Неверный свет, падавший из окна, окрашивал все вокруг в желтые тона. Крис не мог оторвать зачарованного взгляда от любимого мужчины. А тот лежал перед ним беззащитный и нежный, невинный младенец. Крис как под гипнозом протянул вперед руку и почти уже коснулся щеки Нила, но вовремя спохватился и отпрянул в ужасе.
  Что он делает?! Совсем потерял рассудок. Крис отступил в коридор и медленно вдохнул и выдохнул несколько раз. От волнения его сначала затошнило и бросило в жар. Крису показалось, что предательский запах пота поплыл по коридору. Он привалился к стене и затрясся от пришедшего вслед за жаром озноба. Зачем он приперся? Идиот! Самый настоящий шизоид. Ведь знает, что ничего у него с Нилом не будет, а все что-то себе надумывает. Крис пошарил по стене рукой и наткнулся на дверной проем. Он нырнул в сумеречную комнату и радостно понял, что, наконец, попал в гостиную в которой спал. Крис бросился к дивану,  как к земле обетованной и забился под плед. Потихоньку он успокоился, согрелся и заснул…... 


  «Губы Нила сладкие как мед. Крис припадает к ним страстно, но не может насладиться их мягкостью и податливостью... Он мнет узкие плечи Теннанта.  С все нарастающим желанием, начинает целовать изящную длинную шею. Вдыхает нежный запах чистой свежести. Нил стонет тонко и пронзительно, откидываясь назад, руками бестолково шаря по спине Криса. Крис отрывается от прелестной шеи Нила и удовлетворенно оглядывает его безвольное лицо с опустившимися в любовной горячке губами  и снимает с него футболку. Тут уже Криса пробирает дрожь и он склоняется к груди Нила, мелко целуя, нащупывает губами горошинки сосков.  Нил выгибается и кричит в полный голос. Крис накрывает его рот своим, пытаясь хоть немного заглушить по животному страстные крики. Крис опускает Нила на колени. Он хочет, чтобы Нил взял его плоть своими пухлыми губами, но молния расстегиваться не желает. Крис дергает ее изо всей силы, но открыть не может, как не старается. Нил презрительно смотрит на него, не говоря ни слова….»

                *    *    *

             Крис открыл глаза и почувствовал, что, наконец, выспался.  Он огляделся. Комната, где спал Крис, была одновременно гостиной и кабинетом хозяина. Она была светла и довольно уютно, а окнами выходила на малолюдную улочку. Крис уже бывал тут не раз, но теперь увидел детали, не замеченные раньше: на верхней полке красная смешная вазочка; все пластинки стоят как солдаты по ранжиру (не иначе, Нил их расставлял по размеру и цвету), но одну пластиночку тянули из стопки, да не вытянули; на столе беспорядок феерический и даже лежит пожухший огрызок яблока и толстый слой пыли по углам; а еще нет фотографии Агнес, той, что стояла не третьей полке в левом углу, той фотографии, на которую Крис всегда бывая тут ревниво взглядывал. Впрочем, может Нил решил поставить фотку поновее, или совместную. Нет, это определенно ничего не значит.   «Хватит валяться!» - подумал Крис и потянулся за джинсами. Одеваясь, он нащупал в заднем кармане фотографию Нила, которую своровал ночью. Крису было очень стыдно, но другого выхода не было. Фотоаппарат – дорогое удовольствие и Крис о нем только мечтал. Имей он такую роскошь, то нащелкал бы Нила, уж он нашел бы предлог! Ну, а потом, оставил бы себе негативы и сделал столько фотографий, сколько душа пожелает. Он просто вынужден был ее спереть. Ведь нельзя же попросить вот так просто Нила: «Дай свою фотку!» Невозможно. Сразу начнутся расспросы и все такое.   Крис погладил по фотографии пальцем, словно надеясь ощутить тепло живого тела. Заскрипел паркет, и Крис панически сунул фотографию обратно в задний карман. Но Нил прошел мимо комнаты, не зайдя. Крис подошел к окну, отдернул штору и обомлел от удивления смешанного с восторгом. На улице сияло солнце, а все вокруг было в белоснежном инее  и искрилось, переливаясь бриллиантовым блеском. Крис завороженно глядел на эту красоту. Он обожал все необычное и изысканное. А изысканнее сверкающего на солнце снега можно найти не так уж много вещей. Крис даже с сожалением оторвался от окна и пошел в ванную. Он долго умывался, скребся и душился. А потом увлекся рассматриванием стоящих на полочке у зеркала тюбиков и пузырьков, открывая и нюхая каждый из них. Крис пригладил волосы расческой, еще раз придирчиво оглядел себя в зеркало и вышел из ванной.
Нил был на кухне. Он что-то увлеченно писал в толстую тетрадку и даже не сразу заметил Криса, тихо подошедшего к столу.
- Оу! Доброе утро! Как спалось? – Нил ласково смотрел на Криса сквозь окуляры. 
- Нормально. Доброе утро! Ты, извини, я уснул. Вот что-то свалило меня. Сам удивляюсь. Ты сегодня занят? Я нет.  – Все это Крис протараторил без перерыва, словно скорость могла скрыть смущение.
Нил закрыл тетрадку, отложил ручку в сторону и встал:
- Ты покушай, Крис. Я сегодня предупредил на работе, что меня не будет, и мы можем весь день заниматься музыкой.
- А чего есть то?
- Кукурузная каша. Я каждый день себе варю. – Нил повернулся к плате, наложил полную тарелку и, улыбаясь, подал Крису.
- Сойдет. – Крис принялся уплетать горячую кашу, а Нил опять придвинул тетрадь. 
- Что это? – Любопытно спросил Крис, облизывая ложку, - Что ты пишешь?
- Статью. Тут мне обзор одной пластинки заказали…- Нил задумчиво замолчал.
- Ну и … что? Она тебе понравилась?
- Не очень то. Прямо говоря, ничего из себя не представляет, даже можно сказать, что редкостное дерьмо.
- Ого! Прям так и напишешь?!
Нил рассмеялся и постучал длинным пальцем по лбу Криса.
- Конечно, нет. Мне заказали хвалебную статью и еще желательно не просто похвалить, а написать так чтобы у людей проснулся интерес к этому релизу.
- Как же ты это сделаешь, если считаешь, что все это чепуха? – Крис уже подчистил тарелку и сыто жмурился.
- Ха! Да проще простого: про такие вещи говорят, что это творение зрелое, что это вершина творчества, что найдено новое совершенно особенное звучание, что в лирику заложены глубокие мысли, такие глубокие, что прозреть их может только человек с изысканным вкусом. И вообще, что все кто отрицает гениальность этого произведения, просто неотесанные плебс в силу своего положения не способные оценить истинную красоту и особую атмосферу вещи. – Нил говорил, и водил рукой перед носом Криса, подчеркивая слова плавными движениями. -  Ну и всякие другие вещи. Тут главное не переборщить, а написать так чтобы любопытство проснулось в полной мере.
Нил еще говорил и говорил, а Крису его голос такой нежный и как будто хрупкий, казался журчанием ручья текущего средь зеленых полей. Он старался внимательно слушать, но смысла уловить не мог, настолько его завораживал сам тембр и манера говорить. Крис еще подумал, что вот так и можно загипнотизироваться запросто. А потом подумал, что имея хоть одно из того, что имел Нил, всегда будешь тревожить умы.
- В общем-то, это не сложно. Мне гораздо сложнее понять, как ты умудряешься читать ноты с двух строчек одновременно, да еще играть при этом. Для меня  это пытка, мне проще играть на слух. – Нил сверкнул глазами. – Ты поел? Может добавки? Нет?
- Нет. Вкусно было, но я наелся.
- Тогда давай начнем. У меня просто мозг сгнил от ожидания. Нил убрал тарелку в раковину. – Я хотел тебя разбудить, но потом передумал. Хотя стоило дать тебе пинка.
Крис хихикнул и встал.
- Сдачи можно получить! – И весело подпрыгнул.- Уху! А соседи против не будут?
- Так до сих пор-то помалкивали.

                *    *    *

            Крис начал подключать синтезатор, а Нил свернул и унес постельное, на котором Крис спал, а потом расположился на диване в живописной позе. Но долго сидеть не смог. Его охватила жажда деятельности, словно от Криса исходила какая-то энергия не дававшая успокоиться. Впрочем, Нил и так был очень энергичным человеком способным на неожиданные и отчаянные поступки. Сейчас он похаживал по комнате, выглядывал в окно, трогал корешки книг на полках и даже начал разбирать бумаги на столе. Наконец, Крис настроил машину, вытащил из сумки нотную тетрадь и принялся наигрывать сначала робко, а потом все увереннее. Нил не узнал своих песен. Это было выше всяких похвал. Но главное, все, что сделал Крис, было очень необычно. Не так, как делали это  другие музыканты и совсем не так, как делал это сам Нил.
- Теперь только надо свести и наложить твой голос, -  застенчиво проговорил Крис. – Но для этого нужна студия.
- Дай подумать.  Есть у меня одна идея. Но только после праздников. – Мысли Нила уже проворно сновали в голове, ища подходящего варианта. Он увидел, как Крис задумчиво опустил голову и быстро произнес, - Ничего. Мы еще и на Эбби Роуд писаться будем. Я-то знаю, что говорю!
- Ладно, Нил. Предположим, я тебе верю. – Крис заулыбался.- Тебе правда нравится.
- Конечно! Зачем я буду тебе врать?
- Ну-у…
- Что значит - ну? Бизнес есть бизнес и личные привязанности тут не при чем.
- Да уж…- Крис отвернулся к окну.
- О! Я понял, откуда ветер дует. Ты статью вспомнил!  Так ведь? Я прав?
-  Прав. – Неохотно пробурчал Крис.
- Все понятно. Только ты, Крис, не учел одного нюанса – то, что мы делаем, мы с тобой, не кто-то посторонний, я буду критиковать честно. Всегда.
- Может и так. – По губам Криса скользнула улыбка.
- Теперь ты послушай, что я еще насочинял. Послушай.  – Нил схватил гитару, подтянул струны и легонько наигрывая, запел. Крис сел в кресло очень тихо и прижал  колени к подбородку. Нил пел, не глядя по сторонам, задрав подбородок кверху, постукивая ногой в такт.
- Как? – Спросил Нил закончив. Крис в это время увлеченно грыз ногти и ответил не сразу. Сначала он подтер слюну и вытер руку о джинсы.
- Не знаю. Как-то непонятно. Не понимаю в чем дело. Может, стоит петь немного ниже? Спой еще раз, если тебе не трудно.
- Мне не трудно. – Нил провел по струнам рукой и они ответили каким-то разрозненным звуком. Он взял первый робкий аккорд, и песня полилась снова.

             Крис задумался. Он всегда прокручивал в голове слова, которые намеревался сказать Нилу и они казались Крису, то незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше всего Лоу боялся при свиданиях с Нилом за свое смущение, которое, как он чувствовал, должно было овладеть им и выдать его, как только он увидит Нила. Но когда Нил оказывался рядом, то Крис сам не осознавая менялся до неузнаваемости. Как только он видел рядом милое любимое лицо, какая-то новая сила жизни овладевала им и заставляла помимо воли говорить и действовать. Лицо его преображалось, как преображается резной фонарь, освещенный изнутри светом, и на его стенках выступает искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною. Самая умелая кокетка не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться. Если бы Крис был в состоянии думать рассудочно в эти моменты, то несказанно удивился бы произошедшей в нем перемене. Все было так словно в первый раз вся сложная духовная работа, которою он жил до сих пор, выступила наружу.
Нил не понимал этого, но ощущал это всей своей кожей. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, а, главное, лучшее чем он сам. Нил точно так же краснел и смущался, когда ему говорили про Криса и даже когда думал о нем, но в его присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило к нему в голову. Он знал, что отдаваясь теперь на волю эмоций и обстоятельств, он не только не делает ничего дурного, но делает что-то очень-очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал за всю свою жизнь.  После встречи с Крисом, хоть образ жизни Нила и оставался наружно все тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть. Теннант всегда планировал будущее и даже представлял его в малейших подробностях, но когда думал о Крисе, то не мог  ничего представить. А если и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось страшно.
         На Криса же Нил произвел благоприятное впечатление с первой встречи. Крис поражался особенной нравственной красотой, которую сразу заметил в нем. Это бледное, тонкое печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти быстрые нескладные, но преисполненные странной грации движения, и, главное – эта глубокая нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах Нила, тревожили его и требовали участия. Вообще-то в мужчинах Крис терпеть не мог выражения высшей духовной жизни, он презрительно называл это философией, но в Ниле именно в этой печали выказывавшей всю глубину этого чужого для Криса духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.  «Отчего он не свободен, отчего он натурал?» - говорил сам с собою Крис. Он пробовал себе представить, что было бы если бы Нил был геем, но не мог этого сделать. Ему делалось жутко и никакие ясные образы не представлялись. С Нилом нельзя было представить себе  будущей жизни, потому, что он не понимал его, а только любил. "Как он поет! - думал Крис. - Видно, что вся душа его в песне!" - и слезы, слезы были у него на глазах и в горле. Крис сделал вид что сморкается.
- Так что? Как?  - Нил внимательно глядел на него.
- Мне надо подумать, - голос Краса подрагивал. - Ох, Нил, сколько времени? Мне пора уезжать. Думаю, я еще успею на вечерний поезд. 
- Так скоро? - разочарованно протянул Нил. - А  если ты задержишься на ночь?
Соблазн был необыкновенно велик. Крису казалось, что Нил даже не подозревает, на какие  мучения хочет его обречь - находиться совсем рядом, совсем близко и не иметь возможности его обнять и прижаться к нему... С другой стороны просто побыть  и поговорить с Нилом, было великой радостью. Крис решил все на редкость быстро, но все-таки спросил:
- А разве ты этим вечером не встречаешься со своей девушкой? С Агнес? - он с необычайным волнением ожидал ответа.
- Нет. Да, честно говоря, мы с ней расстались. - Нил и сам не знал, зачем сказал это Крису, но удивленно заметил, что неясная улыбка пробежала по его губам и отразилась в шоколадных глазах, а по щекам разлилась краска удовольствия.
- Как, почему же Нил? - явно весело спросил Крис.
- Это не интересная тема, Крис. Но признаюсь, я не слишком-то последнее время тянулся к ней. Это ее раздражало. Да чего я тебе объясняю?! Ты и сам в таких делах разбираешься.
Крис на эти слова только едва заметно дернул плечами, и левый глаз его скосился к виску. Нил уже знал, что это означает высокую степень волнения и заинтересованности. "Что это с ним? Нет. Только я по своей извращенности мог подумать подобное" -  мысленно одернул себя Нил, а вслух спросил:
- Так останешься? - и как можно ласковее поглядел на Криса.
Крис кивнул.
- Тогда стоит одеться и поесть где-нибудь в городе. - Проговорил Нил, а Крис мысленно пересчитал деньги. "Черт с ним со всем, ради того, чтобы побыть рядом со  свободным Нилом я готов расстаться с последними деньгами и идти домой пешком".
               
                *           *           *

     Потеплело и еще утром сверкавший снег, превратился в грязь, и только кое-где лежали серые кучки, оставшиеся от бывшего великолепия. Крис перепрыгивал через лужи, стараясь не отставать от Нила. Нил шел уверенно и твердо, заложив руки в карманы черного твидового пальто. Крис слегка отставал, чтобы полюбоваться на своего спутника, а потом, прыгая через лужи, догонял его. На лице Нила сохранялось презрительное выражение, а очки поблескивали сухим педантичным блеском. Таким он казался Крису невероятно красивым и внушительным. Видя Нила таким, он едва сдерживался, что бы не схватить его за руку. Крис замечал, как встречные девушки смотрят на Теннанта и с сердце его сжималось от ревности и зависти. У девушек были шансы завоевать сердце Нила, а ему не оставалось ни единой надежды на счастье быть им любимым.
       В пабе Крис, съевший только с утра тарелку каши, обалдел от запаха копченостей и готовящейся еды. Нил втерся к стойке и уверенно заказал картофельный салат и пиво, не интересуясь, чего хочет поесть и выпить Крис. Когда тарелки и кружки подали, Нил кивнул ему, чтобы забирал свою порцию. Сев за столик Крис сразу отхлебнул большой глоток холодного пива, а потом, тыча хлеб в оливковое масло в своей тарелке, стал поглощать салат. Нил тоже сначала макнул нос в кружку, а потом медленно, то и дело, бросая долгие странные взгляды на Криса, принялся за свой обед. Лоу очень быстро расправился с салатом, и теперь вертел носом, оглядывая, что кушают за соседними столиками. Наконец он встал из-за стола. Вернулся он, таща на тарелке здоровенный мясной пирог, и бросил Нилу:
- Иди, забери пиво. - Нил хоть и не доел, но послушно встал и ушел к стойке. Когда он вернулся с кружками, то увидел, что Крис отрезал от пирога основательный кусок и уплетает его за обе щеки. Он легонько рассмеялся и промолвил:
- Боже! Я думал, что ты не ешь такими порциями. Ты такой... - Нил остановился, подбирая слово поделикатнее.
- Тощий, что ли? - насмешливо проговорил Крис, еле ворочая языком в набитом рту. По правде говоря, у него получилось "Тофий фтоли?"
- Ну... Я хотел сказать стройный.
- Да, ладно китайские церемонии разводить! Стройный! Ха! - Крис прожевал и теперь мог говорить   свободно. - Стройный это... это... - Он поднял глаза к закопченному потолку, - как бы сказать-то вернее! Это когда мускулы, когда плечи широкие, а бедра узкие, и ноги пропорциональные, и вообще! Вот. Это стройный. А таких как я стройными называют, чтобы не обидеть. Смешно. Какая разница как выглядишь если... Ну, может и есть. Конечно, красивым людям, у кого кожа гладкая, которые стройные, по настоящему стройные, когда волосы хорошие и еще запах. Запах это очень важно. Таким везет. То есть даже не то что везет, а любят их больше что ли? Сам не пойму... - Крис смущенно замолчал, так как заметил, что Нил перестал есть и внимательно его слушает, положив подбородок на руку.  - Ты ешь, Нил, пирог вкусный. Как раз всего в меру. - Суетливо зачастил Крис.
- Я не знаю. Может маленький кусочек. Вот так, - Нил провел пальцем по пирогу, показывая какой кусочек отрезать.
- Чего так мало?! Разве наелся? - спросил Крис и отрезал кусок вдвое больше, чем показал Нил.
- Зачем? Я не осилю! - возмутился Теннант.
- Кто хорошо ест, тот хорошо работает, так моя мама говорит. И ведь верно, если плохо поешь и плохо поспишь, так ничего и в голову то не лезет.  - Крис допил пиво и придвинул вторую кружку.
- Нет, Крис, ведь не всегда же. У меня вообще с детства плохой аппетит. Кое- что я совсем не ем. К примеру, свеклу ненавижу. Ну и не ем ее никогда. Или вот фастфуд американский всякий. Наверное, со стороны кажется, что это из снобизма, а я просто не люблю и все тут. Сам не знаю, почему. И когда нервничаю, кусок в горло не лезет.
- Ну, когда нервничаю и я не очень- то ем. Да это и все, наверное, тоже.
- Похоже. Крис, а я гляжу, ты спокоен как слон.
- С чего ты взял?
- Так ешь за обе щеки. Пообедал на славу.
- Я еще даже не начинал. - Весело проговорил Крис, делая очередной большой глоток из кружки.- Но сегодня и вправду я что-то не хочу больше. - Он с сожалением посмотрел на оставшийся большой кусок пирога.
- Получается, что ты нервничаешь? Так что ли?
- Получается... По твоим словам получается, что ты нервный с детства.
- Не хочешь признаваться, как хочешь.  Я не настаиваю. - Нил решил переменить тему, - А знаешь, есть такая теория, что у голодных художников и музыкантов лучше произведения получаются.
- С чего это?
- А так, есть такое мнение. - Нил хитро посматривал на Криса.
- Глупости. Я голодный только о еде и думаю. И как ее добыть.
- Вот в том-то и суть. Чтобы добыть еды и других материальных благ, художник напишет картину, композитор музыку, поэт стихи, ну и так далее. И это будет гениально.
- Я не знаю. Я бы все равно не смог. Не смог бы. Хотя, вот если хорошо поем, то сразу в сон тянет. Ничего с собой поделать не могу.
- Что и сейчас тоже?
- Ага! Так точно. Пойдем, Нил, домой. Хоть воздухом подышим, а то что-то меня совсем расквасило.
- Это от пива.
- Не думаю.
- А когда ты думаешь?
- Когда хочу, тогда и думаю. - Крис сначала сказал, а потом оценил двусмысленность фразы и фыркнул от смеха. Ему вдруг сделалось легко и радостно. Нил был рядом, они вкусно поели и теперь пойдут домой, что бы опять заняться музыкой.  - Ладно, пойдем.

                *    *    *

          Нил молча вышел из-за стола. Только в этот момент Крис заметил, какое странное выражение было на его лице: смесь тревоги и задумчивости. Криса так и подмывало спросить, что произошло, но он вдруг оробел и понуро поплелся за Нилом. Ему внезапно представилось, что Нил грустит о расставании с Агнес и вероятно хочет с ней помириться, раз не рассказывает о расставании подробностей. Или он вот сейчас выпил, и конечно хочет секса и пойдет искать девушку. Шедший впереди Нил внезапно и резко остановился, и Крис налетел на него сзади. Нил придержал его за плечо и немного отстранил от себя. Рука его сбежала по плечу Криса вниз и слабо пожала пальцы Криса вмиг ставшие ледяными.
- Хочешь, пойдем в кино? - только тут он увидел, что они стоят перед афишей.
- Не знаю, - с Нилом, в темноте, на последних рядах, это такой шанс, - Наверное, нет.
- Нет?
- Нет.
- Тогда домой. Надеюсь, ты не уснешь, как вчера. Тебя вырубило прямо в кресле. - Нил видимо что-то про себя решил и теперь опять ласково и заинтересованно поглядывал на Криса.
- В кресле? Я могу. Я вообще если спать захочу, то хоть стоя усну, хоть кверху ногами.
- Не сомневаюсь. Тебе надо пожарником работать.
- Ха! А я маленький мечтал об этом. И даже один раз сбежал с уроков смотреть на пожар. А потом не знал, что соврать в свое оправдание. Но меня не очень-то ругали. Меня родители не тиранили. - Крис внезапно замолчал и пошел медленнее. Нил заинтересованно глядел на него, но молчания не нарушал, а тоже замедлил шаг. Наконец он спросил:
- Что и отец никогда подзатыльников не давал?
Крис озадаченно посмотрел на него:
- Нет. Такого не бывало. Отец вообще всегда немного не здесь. Ругаться он может, выговаривать, это да. Да и мама только ругает. Ругает-ругает, а потом заплачет. После такого и сам дурить не захочешь.
- Повезло, - коротко буркнул Нил. - А вот мне перепадало. Я даже думаю, что с временем-то я и чувствовать перестал все эти тычки. Мой старик скорый на расправу, чуть что и... Ну, мама, конечно, это мама. За меня и не заступался никто, а то можно было и самому выхватить.
- Ты что хулиганил часто?
- Не то что бы. Просто попадался всегда. - Нил говорил даже немного хвастливо.
- А сестры-братья, они?.. - Крис намеренно не договорил, желая послушать, что скажет Нил. Но Нил спросил:
- Что они?
- Ну, с кем ты дружишь?
- Я их всех люблю. Наверное, поближе с Саймоном, но он тот еще прохиндей, - Нил усмехнулся. - Хотя все-таки ни с кем. Я их люблю, ну и довольно.
- А я с Вики. У меня сестренка Вики, я тебе о ней рассказывал. Это чудо. Она хоть и младшая, а все же мой лучший друг. Конечно, я тоже всех люблю, но Вики больше всех.
- Да? Интересно. - Они уже пришли и теперь Нил открывал ключом дверь квартиры.- Проходи.
Крис прошел в темную прихожую, а Нил зажег свет, мазнув рукой по стене.
- Ты Крис, не стесняйся. Если что надо - говори.
- Ничего. Все нормально.
- Да, я хотел тебе включить послушать. Я купил новый сингл. Очень мне понравилось.
- Валяй, включай.

          Крис сел в кресло, которое уже давно облюбовал и стал наблюдать за Нилом, который рылся на полке с пластинками, выпятя в сторону Криса упругий зад. Самое классное, что мог Крис пожелать. Оставалось только надеяться, что пластинка найдется не очень скоро, и Нил не будет разгибаться. А он в это время сможет посозерцать это соблазнительное зрелище и помечтать. Крис даже облизнул губы, представляя как можно положить руки Нилу на поясницу, прижаться к нему, ощущая, как он сжимается, нащупать...
- Нашел! Громко проговорил Нил и, разогнувшись, повернулся к Крису. Он перехватил взгляд мальчишки не успевшего очнуться от своих паскудных мыслей. Рот Криса был полуоткрыт, словно он задыхался, а глаза были полны такого неприкрытого бесстыдного желания, что Нил, еще не понявший до конца значения этого взгляда, покраснел. Он глядел в карие глаза малыша Лоу силясь понять... Но не успел. В дверь длинно и настойчиво позвонили.
- Я никого не жду, - растерянно пробормотал Нил, выходя из комнаты.
Крис тоже еще не осознал, что произошло. Ему на мгновение показалось, что они с Нилом могут понять друг друга. Что надежда переросла в уверенность, что вот-вот, еще немного и мечта превратится в реальность.

                *          *          *

  Из прихожей донесся смех и в комнату вошли три мужчины и роскошная девушка. Крис сразу обратил на нее свое внимание. Девушка была настоящей красавицей. Таких изумительных женщин Крис видел только на обложках журналов, а потому считал их ловким продуктом фотомонтажа. Высокая (пожалуй, даже выше Нила), с безупречно стройной и грациозной фигурой и длинными распущенными волосами, живописно растрепанными. Ее огромные глаза, пухлые губы и нежный румянец на щеках были настолько идеально красивыми, что даже не походили на живую плоть. Крис сию же минуту ощутил к ней острое чувство неприязни, тем более что она едва поздоровавшись с ним села на диван рядом с Нилом так, что загородила Криса от него. Парни расселись кто куда, а один достал из пакета принесенные с собой пластинки и по-хозяйски пошел к проигрывателю.
- А вот, ребята, Крис Лоу, о котором я вам рассказывал.
- Привет!
- Привет!
- Хай!
- Здравствуй, Крис, как поживаешь?!
- Нормально, - выдавил Крис. Он готов был залезть под кресло, на котором сидел.
- Меня тоже зовут Крис. Крис Доуэл, - задорный парень в красном свитере протянул руку Крису и усмехнулся, - Так это с тобой Нил рассчитывает прославиться?
Крис в ответ на это пожал плечами и попытался посмотреть на Нила занятого разговором, но девица закрывала Нила от его взглядов.
- Эй, Крис, да не ты, а который Лоу, меня зовут Стен. Вы с Нилом уже пробовали что-то играть?  - спросил парень с пластинками.
- Да. Немного. – Крис смутился.
- А ты, правда, из Блекпула? Там чего интересного есть?
- Я из Блекпула, да. Только я уже третий год живу в Ливерпуле. Я там учусь. А в Блекпуле ничего интересного нет. Курорт как курорт.
- А на кого учишься? – девушка соизволила повернуться к нему лицом.
- На архитектора.
- Интересно, - протянула она и внимательно посмотрела Крису в глаза.- И ты музыке учился?
- Учился. У меня отец музыкант. И мама…
- Творческая семья. Какая прелесть.
Вопросы сыпались на Криса со всех сторон, и он, чувствуя доброжелательное внимание собеседников, понемногу  разговорился. И даже что-то начал рассказывать им. Было заметно, что хоть в компании и относятся к нему с настороженным интересом, но неприязни не питают. Играла музыка, велся неспешный увлекательный разговор про современные тенденции в искусстве. Крис почти расслабился. Единственное обстоятельство, смущавшее Криса было в том, что девица, которую, как оказалось, звали Мадлен, весь вечер липла  к Нилу. Про себя Крис даже назвал ее – Леди-жвачка, и почувствовал от этого злорадное удовольствие. Впрочем, он старательно  скрывал свою неприязнь к ней, стараясь не сталкиваться в разговоре. Он слишком хорошо был осведомлен о злопамятности и мстительности женщин. Беседа была очень интересной, и Крису удавалось обходить острые углы и производить благоприятное впечатление.
-  Слышал у Хокни выставка через неделю? Я пойду, а ты Нил?  - спросил желтоволосый похожий на суслика Тед.
- Хокни? Не знаю. Вот на Бекона я бы сходил. Только ведь он не выставляется у нас теперь. Вот бы съездить в Мадрид. Я обожаю Бекона.
- Обожаешь? Боже правый , да разве его можно обожать? Это просто мрачный циник! Восхищаться им я еще в состоянии, но вот обожать… Нет слов. Его картины очень внушительны и действуют на психику. Они не из тех, которые можно повесить в гостиной.
- Гы-гы-гы!  - Стен рассмеялся.- Так ведь и Хокни-то не больно по стенам развешаешь? Это тебе не Пикассо даже. Про такое французы говорят: инкрохабле, то есть - не пройдет.
- Ври, да не завирайся. Очень даже пройдет. Скоро еще и не такое можно будет по стенами развешивать. Пикассо твоего разлюбезного тоже не так-то уж давно признавать стали. – Нил насмешливо цедил слова в ответ Стену. – Всего лет сорок назад.
- Нил, - голос Стена был вкрадчив, - в любом случае он стал знаменит задолго до твоего рождения. Этого-то ты отрицать не будешь, я надеюсь? В противном случае, для тебя и эпоха Возрождения все равно, что вчерашний день! И Ренессанс!
- Может и так! Классика всегда актуальна. Всегда.  Но все равно я люблю минимализм.  А постминимализм еще больше. За ними будущее. Кошечки, бабочки, буколические картиночки – все это временные отбросы искусства вставшего на рельсы коммерции. Да и вообще…
- Ага! Ты, Нил, заблуждаешься, и это заблуждение тебе дорого обойдется. Рельсы коммерции!  Люди всегда будут хотеть выглядеть красиво и находиться в красивых интерьерах. А на минималистические заигрывания будут смотреть только как на наивное развлечение обалдевших от безделья эстетов. Массы никогда не будут понимать минимализма. А уж тем более постминимализма.
- Зря ты так. Это твое только мнение, Тед. Да, в конце – концов,  любая вышивка на крестьянском костюме, это изумительный образчик минимализма.
Крис следил за разговором, переводя глаза с одного собеседника на другого. А Нил продолжал:
- Художники стремятся теперь не к производству, а к изучению аффектов; форма для них – это не автореферентность эпифании, но момент движения рожденной в медиасфере души. Если традиционно форма выражала власть идеального над действительном, то в информационных средах она стала эффектом технического разделения данных на знание и чувство, на "там" и "здесь". Если материальное – это множество примерно одинаковых и слабо связанных между собой элементов, то формы – это мимолетные показатели состояний материи. Связи общественных отношений с системами знания воплощаются в стабильных и массово воспроизводимых матрицах – это форматы, или формы в функции материи. Ритуалы, стратегии самореализации, экзистенциальные рефрены, мифологии и нарративы, – все, что одушевляет общество, манифестируется через форматы, места переработки контента в контекст. Формат представляет собой знание, ставшее силой. – Нил посмотрел на Криса поверх головы Мадлен.
- Вот так сказанул. Я и половины слов не понял! – фыркнул Доуэл. А Лоу, до сих пор только молча слушавший, проговорил:
-  Меня вообще злит эта бойкая болтовня об «автореферентности» и «медиасфере», о «глубине», «экспрессии» , «тонах» и других легко приобретаемых и дешево стоящих терминах, которые придают разговорам о живописи такой шик. – Крис говорил все возвышая голос, а у Нила брови при этом ползли вверх. – Не найдется ни одного человека на семь с половиной тысяч, который мог бы сказать, что именно выражает лицо или сюжет на полотне. Не найдется ни одного человека на пятьсот, который может быть уверен, что зайдя в зал суда, он не примет простака присяжного за гнусного убийцу обвиняемого. И все равно люди рассуждают о «характере» и берут на себя смелость истолковывать «форму».
Парни смущенно захихикали
- Браво, Крис!  - Стен захлопал в ладоши. – Хорошо отделал.
- А я вот люблю то, что модно. Я люблю все новое. Все. – Мадлен положила ногу на ногу и поправила волосы. – Я люблю все самое стильное и модное. И если завтра будут в моде кошечки, так я их повешу у себя в гостиной. И ты Нил повесишь, и все вы!
- Никогда, дорогая! – Нил снисходительно взял ее за руку, слегка притянул к себе,  указал рукой в сторону окна и высокопарно произнес. – Я буду делать моду сам и никогда не пойду на поводу у толпы!
Все дружно рассмеялись.
- В таком случае, как у вас дела с музыкой…

           Крис хоть и слушал с интересом рассуждения, но все равно ощущал свою чуждость компании Нила. Парни то и дело выходили курить, и Стен даже посетовал на то, что Нил бросил. Разговор хоть и был понятным, но велся в такой непривычной для Криса манере, что он боялся и слово-то вставить, чтобы не быть осмеянным.  Да еще эта Мадлен-жвачка не оставляла своими домогательствами Нила ни на секунду. А Нил, казалось, принимал ее ухаживания с удовольствием и что-то уже шептал ей на ухо, заставляя хохотать и сверкать глазами. Крис тихонько поднялся с кресла, вышел в кухню и сел за стол, обхватив голову руками. Ему сделалось скучно и горестно.  Вечер обещавший быть таким приятным изгадился окончательно. Да на что он надеялся? Глупо. Как глупо. Зачем он остался? Только испортил себе настроение. Крис взглянул на часы на руке. Времечко-то позднее. А гости и не думают расходиться. Нилу завтра на работу? Или он привык? Интересно, часто у него такие сборища бывают?  Внезапно Крис услышал тихие голоса в прихожей.
- Ну, ладно, уже пора. Увидимся. Я рад, что у тебя все отлично.
- Я не знаю, Крис, так ли уж все отлично. Не знаю.
Лоу застыл на стуле, боясь даже дышать от любопытства и страха быть обнаруженным.
- Но он-то тебя устраивает? Или?.. Чего-то он какой-то зажатый.
- Наверное, от смущения. Но это не существенно.- Нил что-то зашептал, так тихо, что Лоу не мог разобрать ни слова, как ни напрягал слух. – Вот так! – сказал Нил в полный голос.
- Ну-ну!.. Ты же всегда был решительным. Чего ты боишься?
- Ты сам знаешь.
- Думай. А чего это Мадлен так разошлась сегодня? Просто как шуруп ввинтилась, а я не хотел переть ее с собой, но она притащилась ко мне чуть не к завтраку, и сидела до тех пор, пока мы не собрались идти к тебе. Наверное, прослышала, что с Агнес все кончено и теперь мечтает повесить тебе свое ярмо на шею.
- Не знаю. Все может быть.
- Ну, а ты?
- Просто не хватает окаянства послать ее подальше. Она такая миленькая.
- Не будь гадом, посылай. Это не Агнес, если только нырнет в постель, так потом никакими силами ее не выдворишь. О! А время-то уже!.. Пока, Нил.
Хлопнула входная дверь. И тут же в прихожей опять зазвучали голоса.
- Пока!
- Пока!
- А где Крис, ну, тот который Лоу.
- Куртка тут висит.
- Крис, где ты, отзовись! – Крикнул Стен.
Крис смущенно вышел из кухни. Парни стали жать ему руку, а Мадлен, изящно склонившись, поцеловала в щеку близко к губам и поглядела пристально. Она так сильно пахла противно-сладкими духами, что Крис невольно чихнул. На Ниле она прямо-таки повисла, что-то нашептывая в ухо, несмотря на то, что он пятился от нее как испуганная лошадь.
- Ты не проводишь меня, Нил? – кокетливо протянула она.
- Конечно. Да. - Нил, казалось, был немного растерян. - Ты располагайся, Крис. Не стесняйся. Постельное ты знаешь, где взять.
Нил беспомощно посмотрел на Криса и, сняв свою куртку с вешалки, накинул на плечи, а потом подал Мадлен ее пальто помогая одеться.
- А, может, ты хочешь прогуляться с нами?
Крис уже было хотел согласиться, но Мадлен обдала его таким взглядом, что он захлопнул рот и, только помотав головой, попятился к дверям гостиной.
- Пока, Крис, было приятно познакомиться. Если что, я к твоим услугам. - И Стен протянул Крису белый прямоугольничек визитки. Крис повертел его в руках.
- Дантист? - удивленно прочитал он.
- Верно.
- Чего же Нила не уломал зубы в порядок привести?
- Почему? У него нет кариеса, а что бы исправлять прикус надо иметь гражданское мужество.
- Так мы идем или нет? - Капризно протянула Мадлен, - или еще до утра будем клыки обсуждать.
Крис еще раз попрощался с парнями за руку. Нил обнял девушку за плечи и легонько подтолкнул к выходу.
- Пока, Крис. - Она помахала ему ручкой.

                *           *         *

                Крис закрыл за ними двери и прижался лбом к косяку. "Ну, конечно. А чего ты ждал, придурок?! Что Теннант упадет к твоим ногам как кегля? Очень глупо". Крис ударил кулаком в стену и тут же затряс рукой, взвыв от боли. Ему захотелось сбежать из этой душной маленькой квартирки. Или умереть, и пусть Нил найдет завтра его холодный труп. Крис до того растрогался, что моментально начал фантазировать: "Я съем таблетки и буду очень страдать и захочу выпить предсмертную чашу воды и, умирая, медленно поползу на кухню и умру не успев утолить жажду. А Нила не будет долго-долго. Ночь он проведет с этой Мадлен, а от нее сразу поедет на работу, совсем забыв, что я здесь могу ждать его". Крис мысленно рассуждал так сам с собой  и одновременно застелил себе постель и завел будильник, который увидел стоящим на письменном столе. "Так вот. Вечером он вернется и застанет мой холодный труп. В таком тепле я посинею, и  буду лежать, скорчившись на полу, со страшным лицом и вывалившимся языком..." Крис видел такой сюжет в детективном сериале, и он ему очень понравился. "Нил испугается до одури и упадет в обморок. Но потом встанет и позвонит в полицию. Но пока полиция едет, Нил успеет захватать своими красивыми руками все улики. Приедет суровый коронер и будет дотошно задавать вопросы и собирать свидетельства. И обязательно выведет, что это именно Нил убил Криса, насильно заставив его принять эти таблетки. Судья будет злой мужик преклонных лет с вялотекущим воспалением простаты, и, конечно же, он упечет Нила за решетку. На категорию А, как особенно опасного преступника. И дадут ему лет двадцать. Да еще установят тариф в пятнадцать лет. И выйдет Нил седым стариком (Крису все люди старше пятидесяти казались глубокими стариками). Он разыщет могилу Криса, будет горько рыдать и сам примет яду и умрет на ней". Крис нарисовал в воображении такую трогательную картину, что сам умиленно шмыгнул носом. Он даже не заметил, как уснул.

                *     *     *

            Мадлен обвила руками шею Нила, а он отстранялся от нее деликатно перебирая длинными ногами и осторожно отводя ее руки.
- Ну, что же ты, Нил? Разве я тебе не нравлюсь? - Она была невероятно настойчива.
- Мадлен. Давай не будем делать то, о чем ты можешь пожалеть?! Это ни к чему не приведет. Я вовсе не тот человек, который тебе нужен.  - Нил старался оставаться в рамках приличий. Но Мадлен эти рамки были тесны. Они стояли перед подъездом ее дома уже некоторое время, и Нил порывался уйти, но сделать это достойным образом не представлялось возможным.
- Ну, что ты стесняешься, глупый? - Мадлен кокетливо сверкнула глазами и вдруг стала похожа на дешевую портовую шлюху. По крайней мере, Нилу так показалось. Он отстранился, сделав шаг назад, а она шагнула за ним как в глупой мелодраме. Теннат уже сто раз проклял свою излишнюю интеллигентность, не дававшую ему раз и навсегда поставить навязчивую девицу на место. Нил взял Мадлен за локти и отстранил от себя.
- Мэд, прости, но мне ты не нравишься, - Нил сказал, делая упор на слово "мне", - Ты дома, надеюсь, с тобой уже ничего не приключится. Мне необходимо идти.
Мадлен высвободила руки и, отступив, смерила его презрительным взглядом.
- Значит, Агнес была права. А я-то наивно полагала, что это она просто от злости огнем плюется.
- В чем права Агнес? - Быстро спросил Нил.
- Ты - гей! - холодно и четко произнесла Мадлен.
Нил усмехнулся и помахал ей рукой.
- Поменьше фантазий, Мэд, поменьше. Пока!
Нил поспешил домой, ведь там его ждал Крис. Любимый Крис. Нил понимал, что разговора уже н получиться, но бежал по ночным улицам как сумасшедший. Он даже боялся, что его могут принять за грабителя или ИРАвца и заберут в участок. Он слышал о таких случаях. И Нил пугался еще сильнее и, как заяц преследуемый собаками, припускал еще шибче. Нил подошел к своей двери и долго не мог восстановить сбившегося дыхания. Он взглянул на часы. Боже! Уже два часа пополуночи!  Он осторожно открыл дверь. В квартире было темно как в яме. Он наощупь разделся и скинул ботинки. Хватаясь руками за стены, Нил дошел до спальни и обессиленно повалился в постель.
               
                *       *      *

Нил лежал на кровати в темноте. Сон не шел, а в голову лезли дикие мысли. "Что сегодня за день?! Все так странно. Всего так много... Я так и не объяснился с Крисом. Духу не хватило. Да, Нил Френсис Теннант, не хватило у тебя смелости. Когда ты в последний раз был таким робким? Покопайся в памяти. Ну и?..  Э... Э... Да можешь и не напрягаться. Никогда. Ни-ко-гда! Ты умудрялся ломать свою застенчивость в самые трудные моменты. Но не теперь. Не теперь. Этот мальчишка вертит тобой как хочет. В его присутствии невозможно быть гадом. Не с ним, не с другими. Я размягчаюсь, словно он пьет мою кровь. Вампир! Красивый. Нет. Он сжирает мой мозг. Мой рассудок. Красивый. Какая разница!.. Мне его красоты не испить. А как бы хотелось... Да еще эта дура Мадлен. Я ее и раньше-то терпеть не мог, а теперь... Уеду на Рождество к родителям.  Вот и Саймон тоже намыливается. Если бы я мог уехать с  Кристофером на Рождество! Мы бы наряжали елку. Пошли бы на каток. Гуляли бы ночью и рассматривали звезды. Зашли бы в паб, пили пиво и слушали музыку. А потом вернулись бы домой, и любили друг друга всю ночь... Невозможно. Все это невозможно!"
     Нил сел на кровати, обхватил голову руками  и заплакал. Он не плакал очень давно. Так давно, что и сам не мог припомнить подобного случая. Может... Нет, в школе он тоже не плакал. Хоть его и побивали, бывало, за скандальный характер и длинный острый как бритва язык. И вот теперь Нил давился слезами боясь разрыдаться в голос. С его губ соскакивали обрывки давно позабытых молитв, он припоминал все, что было с ним тяжелого и дурного, он клял свое одиночество, повадливую натуру, робость так некстати обуявшую его, свое утлое тело, свой тонкий женский голос и в первую очередь свою гомосексуальность. "За что? Что я сделал такого? В чем виноват? За что мне это? Ведь есть море людей с нормальными желаньями. Почему я такой? С детства с самых ранних лет? Раз ты "добрый Боженька" создал меня таким, так почему не дал мне пары? Почему не дал любимого человека? То есть, почему дал того, кто меня и знать то не хочет. Ты, Господь вседержитель, желаешь, чтобы я боролся с собой? Всю жизнь!.. Всю жизнь думал только о том, как подавить себя и свои нездоровые инстинкты. Почему же нездоровые? Разве любить ближнего своего извращение? Да. Это грех! Но что мне делать?!" Нил трясся как в лихорадке. Он уже решил, что разбудит Криса и поговорит с ним. Нил встал и, подтирая слезы рукавом пижамы, открыл дверь. Но на пороге спальни остановился. Он придумал другой выход: "Я напишу ему письмо и положу в его сумку. Он прочитает его дома. Надеюсь, это произойдет скоро и объясниться будет легче!" Нил проворно кинулся в кухню и, раскрыв тетрадку, начал писать: "Милый, Крис!.." Нил немного подумал и зачеркнул написанное. "Крис! Я тебя люблю. Нил!" Нил еще немного подумал и опять зачеркнул. Мысли расползались как жуки-пожарники, которых Нил в детстве ловил целыми кучами и складывал в баночку из под патентованных пилюль. "Крис! Я люблю тебя. Если ты можешь испытывать ко мне чувства, то я буду в восторге это узнать..." Нил почувствовал, что запутался и не в силах написать что-то толковое, что-то такое, что привлечет внимание Криса и не оттолкнет его. Никогда раньше перед ним не вставала такая проблема. Все давалось шутя и просто, язык работал сам собой, слова писались быстро и метко, мысли были легки. Теперь все было слишком сложно, запутанно и двусмысленно. "Крис! Может быть, ты меня поймешь? Я надеюсь на это. Понимание важнейшая составляющая нашей жизни. Если ты не приемлешь, то вероятно тебе будет неприятно мое вмешательство... Хм... Вмешательство". При чем тут вмешательство? Какое такое вмешательство? Что за слово такое? Что он вообще пишет? Околесица! Бред! Надо написать коротко и доходчиво, не размусоливая. Например: "Крис! Не будем ходить вокруг да около. Я тебя люблю. Я тебя хочу. Если нет препятствий для наших чувств, то будем вместе..." Нет. Слишком выспренно. Слишком. Нет. Так нельзя. Нил встал и нервно заходил по узенькой пропасти кухоньки, переставил чайник с плиты на стол, потом обратно. Подошел к окну и попытался рассмотреть начинку ночи. Сел. "Крис! Я тебя люблю. Если ты можешь и хочешь ответить на мои чувства, то дай мне знать об этом. Всегда твой Нил!" Вот. То, что надо. Он поймет. А если не поймет, значит так суждено. Нил крадучись вышел в спальню и взял свой кейс. Порывшись в нем, Теннант вытащил белый чистый лист и написал на нем, стараясь не спешить и не мельчить почерком, свое послание. Он аккуратно сложил лист пополам и стал искать сумку Криса. Она нашлась в прихожей и Нил осторожно, чтобы не шуметь и не разбудить Криса, расстегнул молнию и положил листок на самое дно. "Это идеальный вариант. Идеальный". - Шептал Нил, ложась в постель.
               
                *      *      *
               
        Будильник громко прозвонил. Крис проснулся сразу, но долго тер глаза и глядел на сухой оранжевый свет в прихожей. Он стал одеваться и тревожно нащупал в кармане джинсов фотографию. Она немного смялась, но Крис увидел на столе свою нотную тетрадь, схватил ее и быстро засунул карточку меж листов. Крис перевел дух, надел кеды и пошел в ванную, по дороге сунув тетрадку в сумку.  Он умылся и пригладил волосы. В кухне тоже горел свет и Нил с диковатым спросонья видом и торчащими в разные стороны волосами, жарил бекон, безучастно тыча ножиком в сковородку. На второй конфорке стояла джезву с кофе и приятный аромат начал распространяться.
- Садись, - буркнул Нил хриплым со сна голосом, не взглянув на Криса.
Крис тихо, не говоря не слова, опустился на табурет. Он и сам еще не мог проснуться окончательно и поеживался от утреннего холода. Нил разлил кофе по чашкам, и Крис притянул свою к себе, и сделал первый маленький глоток, только чтобы согреться. Они позавтракали в молчании. Крис ловил на себе косые взгляды Нила, но не понимал их.
- Спасибо, - тихо сказал он.
Насытившись, Нил, видимо, стал адекватнее, и уже не смотрел на Криса рассеянно. Он вдруг взял руку Криса в свои крупные мягкие руки и извинительным тоном проговорил:
- Ты, Крис не обижайся, я с утра всегда злой, тем более, если не высплюсь. С наступающим Рождеством тебя. Пусть у тебя все мечты сбудутся. Ты звони. Я по вечерам всегда жду твоего звонка.
Крис медленно высвободил руку и, отворачиваясь, сказал сдавленно:
- И тебе счастливого Рождества. Я позвоню. Да.
Он встал и вышел. Нил не в силах был смотреть, как Лоу уходит. Он сидел на табуретке и только по звукам определял, чем занят Крис в прихожей. Наконец Крис подошел к кухонной двери и окликнул задумавшегося Нила:
- Нил, ну, я пошел!
Нил вскочил и хлопотливо кинулся к нему на встречу.
- Тебя проводить? Ты не опаздываешь?
- Не стоит.
Нил открыл замок, но стоял, преграждая путь Крису. Тот сердито поглядел на него и тихо сказал:
- Мне надо идти.
- О. Прости. Я еще не проснулся. Прости.
- Пока, Нил.
И Крис ушел. Нил еще немного постоял перед дверями, слушая, как отдаются шаги на лестничной клетке. 


6.Роялти.

          Крис вышел из дома и услышал, а потом увидел над собой самолет. Он ровно нес лампадки огней, и было что-то задумчивое в голосе его полета. Лаяли собаки, каждое звено лая висело в темноте прозрачным стручком. Крис повернулся к месяцу и  сделал выдох. Он разошелся пыльным мерцающим облаком, тень от дерева легла по нему мутным столбом. Он ударил в землю ногой, и другая ступня почувствовала легкую дрожь ответа. Что еще делать в этот рождественский сочельник? Дома царила обычная предпраздничная суета. Мимо пронеслась компания соседских ребятишек. Крис  думал, что дома будет легче, но жестоко ошибся. Радость родных не передалась ему, наоборот составила неприятный контраст с охватившим его после поездки к Нилу отчаянием. Еще сидя в поезде по пути в Ливерпуль, Крис ощутил сильный приступ апатии. Ему вдруг сделалось противно и обидно. Он ехал к Нилу, надеясь на чудо, а чуда не произошло. Словно его обманули. Хоть он прекрасно знал, что судьба ничего ему не должна. Крис проклинал свою нерешительность, но в тоже время был ей благодарен. Кто знает, что бы могло произойти, если Крис открылся Нилу? А так между ними есть хоть музыка. Но он увидел то, что увидел: Нил его не любит, он с удовольствием и тщеславной радостью принимает ухаживания Мадлен и ей подобных. Крис для него пустое место и никогда, никогда не будет ему принадлежать. А все остальное просто плод воспаленного воображения. Просто самообман. Крис поднял лицо вверх. До весны еще далеко. Бродит по небу самолет, месяц лихорадочно блестит меж деревьев, а время застыло на мгновение отчаяния. Крис стоял, созерцая звезды. За стенами дома не слышно звуков, но в воздухе мерещатся их струистые тени. Крис попытался представить Нила, но как всегда потерпел неудачу. Конечно, он сможет жить и без его любви, да только мир вокруг уже не будет прежним. Он достал из нагрудного кармана фотографию. Для пущей сохранности Крис наклеил ее на картонку. Он поводил пальцем по матовой поверхности. Вдруг не плечи его легли чьи-то руки, и Крис инстинктивно прижал фотографию к груди.
- Ага! Чем занимаешься?!  - Тим повис у него на спине.
- Щас как дам больно! - Крис пихнул брата в бок, скидывая.
- Сдача замучает! - Тим соскользнул куда-то в сторону и дразнился, высовывая язык.- Ты чего такой мутный? Триместр что ли просрал?
- Ты, дурак, да? - Насмешливо спросил Крис. - Я никогда, ничего не просираю. Заруби себе это на носу!
- На моем не зарубишь!  Это на твоей картошке можно ферму расчертить.
Крис решил не отвечать и повернулся к Тиму боком, засовывая фотку в нагрудный карман. Братца было нелегко переговорить, трещетка знатная. Вообще-то Тим был парень что надо, не врун и не доносчик, но вот только излишне шустрый и задорный, как семимесячный щенок. Желание повеселиться и подурить бурлило в нем подобно лаве в раскаленном жерле вулкана.
- Ну, ты чего-то скучный какой-то. Давай завтра на каток сходим? У нас приличная команда собралась. - На щеках Тима выступил румянец. -Девчонки болеть придут. И вообще, весело будет!
Крис пожал плечами, он бы сейчас на все вопросы отвечал согласием.
- Можно.
- На дискотеку пойдешь завтра? - Тим прыгал вокруг Криса как бандерлог.
- Слишком много вопросов. Это секретная информация.  - Крис усмехнулся в шарфик.
- Ха! Знаю я твои секреты.
Из дверей дома выглянула мать и весело крикнула:
- Мальчики, скоро будем садиться за стол, хватит болтаться на улице. Не забывайте про завтрашний день.
Тим нырнул в двери, а Крис сказал матери тихо:
- Я еще минуточку постою и приду.
Но прошла еще не одна минуточка, прежде чем задумчивый и печальный Крис вернулся домой.

                *      *      *

             На Рождество Нил остался совсем один. Он сознательно отгородил себя от общения. Друзьям Нил сказал, что едет к родителям, а родителям наплел про друзей. В первый раз в жизни он остался на Рождество один-одинешенек, и не мог сказать, как проведет этот день. Но даже себе не мог признаться, что ждет звонка от Криса.  До воскресения Нил свято верил, что Крис еще просто не разбирал сумку, а потому не видел его записки. В понедельник он схватил все недоделанные дела с собой, и понесся домой, не разбирая дороги. Он боялся весь вечер отойти от телефона даже в ванную и туалет. А еще Нил узнал одну интересную вещь: ему весь вечер звонят безостановочно. Нилу казалось, что Крис вот-вот позвонит и все будет хорошо. Минуты складывались в часы, а желанного звонка все не было. Каждый раз, подбегая к аппарату с надеждой, Нил разочарованно слышал чужие голоса. Он старался, рискуя быть невежливым, поскорее свернуть разговор, боясь, что в это время будет звонить Крис, а телефон будет занят. Он так и не дождался звонка, долго не мог уснуть, а утром встал разбитый и ослабевший. У Нила пропал аппетит, он сделался рассеянным и нервным, а вместо того чтобы править материал сидел и равнодушно смотрел в окно на слякотную улицу. Теперь Нил перешел из радостного ожидания к мрачной уверенности, что поступил опрометчиво и теперь для него потерян Крис не только как любовник, но и  как партнер.


       В сочельник Нил вернулся домой довольно рано. Он шел по запорошенным грязным снегом улицам, втянув голову в плечи и не глядя на разноцветную рекламу в витринах. Елки и Санты казались нелепыми, глумливыми пародиями на настоящую реальную жизнь. Жалкими иллюзиями. Увидев красную будку телефона, Нил остановился в задумчивости. Может, позвонить родителям Криса? По крайней мере, можно будет узнать, где Крис находится. Он уже зашел в кабинку, но так и не набрав номера, вышел обратно. Дома Нил вытащил из коробки усилитель, а из чехла электрогитару, которую взял у друга напрокат для их с Крисом репетиций. Теперь он внезапно захотел испробовать ее. Он включил усилитель щелкнув тумблером. Эхо ревербатора подхватило этот звук и многократно отразило от стен маленькой квартирки, от книжных полок и пошлой стеклярусной люстры. Нил лег на диван, положив голову на подлокотник  и зажав гитару в руках, закрыл глаза. Он даже не утруждал себя какими-то аккордами - просто проводил медиатором по открытым струнам и слушал рождавшийся волшебный звук. Потом поворачивал на усилителе ручку "tremolo" и звук рассыпался на тысячу хрустальных осколков, он  поворачивал ручку "reverb", и осколки начинали падать в бесконечное пространство, уменьшаясь и исчезая вдали. Нил гипнотизировал себя таким образом до поздней ночи и лег спать. Но спать не мог, а опять включил усилитель, перетащив его в спальню, снова и снова водил по струнам, уже не зажигая света,  от этого звуки становились еще прекраснее. И казалось, что не далеко до настоящих песен, таких которые поднимут весь мир от свободной Америки, до загадочной России: вот они кирпичики,- только осталось сложить. Просто взять и сложить. Это было так прекрасно, что Нил ощутил, как слезы медленно льются из его глаз, стекая по вискам. "Если бы Крис это слышал, если бы Крис был рядом!" - прошептал он в темноту.
Проснулся Нил от того, что замерз. Еще не рассветало. Мелко дрожа, он стал кутаться в одеяло. Сон отпустил его, и Нил не помнил, что ему снилось, но это было что-то необыкновенно хорошее. Такое хорошее, что сейчас лежа в предрассветной темноте, он улыбался и впервые за многие дни ощутил себя вполне счастливым.

 
                *     *     *

        В рождественское утро Крис проснулся с чувством, что сегодня что-то непременно должно произойти. Что-то необыкновенно хорошее.  Он выпутался из одеяла и с удовольствием потянулся. Все таки отлично дома. Рядом люди, которые тебя любят, и которых любишь ты. Крис распахнул шторы и зажмурил глаза от яркого солнечного света. Праздничная погода. И дед сегодня приедет. Крис очень любил своего деда и был с ним значительно более близок, чем с отцом. Может потому, что дед относился к нему более участливо и внимательно. Хм. Можно и вправду сходить на дискотеку. Дома, да еще зимой подцепить парня трудно, но сойдет и девчонка. А то уже сперма из ушей лезет. У него так давно не было секса, что можно и с ума сойти.
Внизу хлопнула дверь, и послышался  низкий хриплый голос деда, разносившийся по всему дому.
- Здравствуй, здравствуй, невестушка! - Дед всегда звал мать невестушкой. - А где мой сын? 
Мама что-то отвечала ему, но что именно слышно не было.
- А где Виктория? Где моя пташка?! О! Все готово? Я рад. Иди сюда. Батюшки, Грег ты еще вырос! Скоро всех в этой семье обгонишь! Тим, лисенок, как успехи в колледже?
В передней слышался нестройный веселый гул голосов. Крису стало завидно, что все это веселье проходит мимо него, и он начал быстро одеваться. Когда Крис спустился вниз, то дед уже раздавал подарки. Он сидел в кресле, а вокруг расположилось все семейство.
- О, Кристофер! Здравствуй, здравствуй! Что-то ты не торопишься к честной компании. Долго гулял вчера? - пробасил дед пожимая руку Криса.
- Вообще не гулял! - Вставил Тим.
- Непорядок. Я в твоем возрасте в это время только домой возвращался.
- Тим, прекрати, - одернула мама и жалобно сказала деду, - папа, Кристофер и так редко бывает дома, ничего удивительного, что он хочет хоть немного выспаться.
- Это мне спать надо побольше, ради здоровья. А Кристоферу надо гулять до утра и девушек портить.
- Папа, что ты такое говоришь?! - подал голос отец.
- Ничего, что я тут стою, может я мешаю?  - Сказал Кристофер нарочито серьезно.  - Деда сейчас совершенно другое время.
- Крис время в плане потрахаться, выпить и покурить всегда одно и тоже. Время для этого всегда одинаковое. Запомни это сынок.
Мать в ужасе зажала щеки руками. Отец подскочил на своем стуле, а Тим радостно изобразил собачий лай. Грег спрятался за шкафом. Виктория закрыла губы рукой и стала пунцово красной, но глаза ее смотрели весело.
      Деду было почти семьдесят, в результате недавнего инсульта у него одервенела нога и перекосился рот. Однако и с кривым ртом он мог такое загнуть, - почище, чем многие с идеально прямыми. Крис учился в университете, так что всей семье приходилось экономить, а дед покупал братьям и самому Крису обувь и штаны, и платья для Вики. Это было очень приятно, ведь деду совершенно безразлично, размалевана футболка красно-сине-белыми полосами, или на ней оттиснут боксер Мухаммед Али. Штанов на три номера больше - на вырост - он тоже не покупал. А вот только что подарил Виктории на Рождество, последний крик моды - бикини. Так что спустившись вниз, Крис оказался в эпицентре небольшого скандальчика. Отец при всей своей флегматичности  разъярился  и высказал деду:
- Пусть уж моя дочь прямо голышом бегает!
А дед захихикал и сказал:
- Наконец-то моему сыночку хоть одна разумная мысль пришла в голову.
На это отец не ответил, но было видно, что он несказанно рассердился, хоть и не счел возможным ссориться при детях. Дед хмыкнул, любовно посмотрел на Викторию, удовлетворенно трясущую трусиками, и кивнул Крису.
- Выйдем внучек.
- Выйдем дедуля. - Крис невольно улыбнулся. Мама немного тревожно посмотрела им вслед.
Дед курил как паровоз, что не мешало ему всю жизнь играть на духовых. Он знал излишнюю чуткость Криса к запахам вообще, и к табаку в частности, а потому вышел с ним на крыльцо. Дед тут же сунул в рот сигарету, сладко затянулся, вытащил из кармана смятый конверт и отдал Крису.
- Мне Виктория кое-что рассказала. Насчет кредитов. С Рождеством, Кристофер.  - Он неопределенно махнул рукой Крису попытавшемуся вставить слово. - А-а! Не благодари. Я тебя понимаю. Лучше уплати, найди работу и больше не греши. Хорошо, что в наше время так легко кредитов не давали, а то бы я  по сю пору их платил... Хы-хы-хы! - Дед закашлялся.
- Все таки, спасибо, деда. Зря Вики сболтнула тебе. Я ведь ее просил...
- Вики разумный человек.  - Перебил его дед. - Да еще с горячим сердцем. Такие девочки на вес золота. Уж не обижайтесь, я ее больше всех внуков люблю. Отцу почему не сказал?
- Что ты, дед?! Я ему с некоторых пор вообще боюсь что-то говорить. Мы перестали понимать друг друга окончательно.  - Крис выдохнул протяжно. - А я ведь отлично помню, как мы с папой жили, душа в душу. Хорошее было времечко. Маленьких детей папа обожает. И я верил, что у меня замечательный папа. Я уж и не помню, когда начались проблемы, но его вдруг абсолютно все перестало во мне устраивать. То я слишком плохо моюсь, то невежливо отвечаю. Я завел дурных друзей, отпустил слишком длинные волосы, ногти грызу. Жвачка его раздражает. Мои джемперы ему кажутся слишком пестрыми. А отметки в универе слишком плохими. Я слишком мало бываю дома, а если бываю, то слишком много смотрю телевизор. А если не смотрю телевизор, то лезу не в свое дело. А если совсем ничего не делаю, то попрекает тем, что ничего не делаю, а только слоняюсь из угла в угол. Вот Вики говорит, что у нее то же самое происходит.  - Крис выговорился и замолчал насупясь. Дед похлопал его по плечу.
- Ну-ну, Крис. Ты же никогда не был нытиком. Что с тобой? Ничего страшного не произошло. Все закономерно. Просто мой сын не может усвоить простую истину: дети - люди, как и все, у них есть свои взгляды на жизнь и желание быть самостоятельными. И в тоже время от ошибок не застрахован ни кто. Людям нельзя навязать свое мнение. Он ведь любит вас, и тебя тоже, хоть и не признает за вами права голоса. Думаю, если ты сделаешь что-нибудь стоящее, а не будешь висеть на его шее, то ваши отношения наладятся. Ведь тебе, Крис, никто не мешает доказать свою самостоятельность.  - Дед выкинул окурок и закурил снова, а Крис неожиданно испытал приступ доверия, и рука сама собой вынула из нагрудного кармана фотографию Нила.
- Вот с этим парнем мы хотим сделать группу. - Сказал Крис, протягивая деду карточку.
Дед нахмуря брови долго рассматривал ее, а потом сказал:
- Видно шустрый малый, этот очкарик. Еврей? А глаз у него въедливый. Да. - Дед хрипло прокашлялся.  - Такой пролезет везде без мыла. Сразу видно. Ну-ну. Ты его держись. Только не давай на шею садиться. Они, эти жиды...
- Да не еврей он! У него ирландская кровь.  - Крис обиженно посмотрел на деда. - Везде тебе мерещится.
- Ну-ну...
- Идемте к столу! Хватит секретничать. - Мама высунулась из дверей. - Папа, ты же замерзнешь!
 - Уже идем, дочка!  - Дед вернул фотографию Крису и подмигнул ему,  - ладно. Не будем портить себе настроение.

               Несмотря на небольшую заминку с подарком Вики, обед прошел в благодушной атмосфере. Дед шутил так, что все семейство во главе с отцом помирало со смеху.
- И вот я ему говорю: Послушайте, Джордж, бросьте импровизировать. Не будете эгоистом. Это вызывает негодование. Пойте "Возложение венца" вместе с остальными. Такую красивую мелодию Вам все равно на ходу не улучшить. Он мне в ответ: Да я и не собираюсь ее улучшать, я пою вместе с остальными, по нотам. И он верил в то, что говорил, так что когда временами его голос застревал у него в горле и душил его, он сам был в этом виноват. - Дед закончил и все расхохотались. - Ладно, где можно прилечь!
- Пойдем, папа, отдохнем в моей комнате.  - Отец помог деду подняться. Вики  убирала со стола грязную посуду. Крис посмотрел на нее,  сделал движение бровями и указал глазами в потолок. Она ответила кивком.
В своей комнате Крис повалился на кровать, чувствуя приятную послеобеденную истому. Сон уже почти накрыл его, но в это время в комнату ввалились Тим и Грег. Тим держал в руках коньки, а Грег потрясал клюшкой на манер пещерного человека с дубиной.
- Ты дрыхнешь? Ну, Крис, вставай! Ты же обещал.  - Тим придал голосу как можно больше слезливых нот.
- Да, Крис, у нас без тебя человека не хватает.
Крис перевернулся к ним лицом и, улыбаясь, проговорил:
- Тим, чего это ты вдруг такой во мне заинтересованный? - Он заложил руки за голову. - Колись, химик.
По блеснувшим настороженно  глазам Тима он понял, что попал в точку. 
- Ну, это...- Тим замялся. 
А Грег из-за его плеча проговорил:
- Так Анни просила его. Уже месяца три наседает: приведи, да приведи. Приставало белобрысое.
Грег, как и большинство его ровесников был стыдливым юношей, из тех которые очень интересуются девочками, но в тоже время невероятно их стесняются. К тому же его симпатичную мордашку портили прыщи, и от этого он комплексовал еще сильнее. Крис сам не понаслышке был знаком с такого рода напастью и очень сочувствовал Грегу.
- Все ясно. За тридцать серебреников... Родного брата! Чего хоть она тебе пообещала?
- Ничего такого, Крис. - Слишком честно раскрыл глаза Тим.
Грег присел на край кровати Криса.
- Ну, пойдем, а? Весело будет. Если не захочешь, так общаться с ней не будешь. Я всегда так делаю...
В это время в комнату вошла Вики.
- О, я гляжу у тебя тут дипломатический прием в самом разгаре.
- Вроде того. Пойдешь с нами на каток? - Крис встал с кровати, зевая и потягиваясь.
- Да нет. Идите сами уж. У меня есть кое-какие дела. - Вики накрутила на палец прядь волос.
- А я схожу. Тряхну стариной. - Крис стал толкать братьев к выходу. - Ну, пошевеливайтесь, я сейчас оденусь и спущусь.
Когда мальчишки ушли, он повернулся к Виктории, стоявшей посреди комнаты со сложенными на груди руками.
- Вики, зачем ты деду про мои дела рассказала, - Крис старался говорить как можно ласковее, чтобы не дай бог не обидеть сестру.
- А надо было ждать, пока ты не зароешься по самую маковку?
- Нет, Вики, мне так стыдно. Я чувствую себя ни на что не годной свиньей. А если его опять удар хватит?
- Совсем спятил?! - Вики покрутила у виска пальцем. - Вот ведь язык дурной! Все сошло просто отлично, так что теперь будь добр приводи свои дела в порядок. А то я уже в последнее время совсем испсиховалась.
- Спасибо, Вики, правда, спасибо! Я не успел тебе сказать, но я на прошлой неделе уплатил нехилую сумму. Так что!.. Да, я совсем забыл, у меня есть в сумке для тебя подарочек. Поройся!
- Пороюсь! - Вики вышла из комнаты, дернув Криса за челку.

                *     *     *

  С катка возвращались веселой гурьбой, распевая песни, несмотря на мороз. Голоса гулко отзывались меж невысоких домов. На руке Криса повисла Анни, заглядывая ему в глаза. Щеки Криса были алыми от мороза и возбуждения не отпускавшего его весь день, и к вечеру только усилившегося. Он решил, что Анни достаточно приятная девушка, чтобы доставить ему удовольствие. Тем более, что тут ничего не надо было делать самому, стоило просто напросто расслабиться. Он уже пару раз приобнял ее за талию и почувствовал ответную дрожь.
- Придешь на дискотеку? - плотоядно шептал он ей в ухо. В конце концов, дрянная девчонка, сама на это нарывается. Ведь он ее не насилует, ничего даже подобного и в уме-то не держит. И презики в кармане. Если она окажется девственницей (что при подобной манере поведения сомнительно), то Крис ее и пальцем не тронет. Все равно с Нилом ему ничего не светит. А значит, он имеет полное право. Полное.
- Да. - Расслабленно стонала Анни.
- Я зайду за тобой. - Крис улыбнулся и разжал руки.  - Иду! - Крикнул он, ждавшему его неподалеку, Тиму.
- Пока!
- Пока!
Они с Тимом шли теперь вдвоем. Грег убежал с компанией. Крис прерывисто вздохнул.
- Ну вот. Я так и знал, что вы поладите. - Тим хитро посмотрел на профиль Криса.
Крис неопределенно пожал плечами.
- Да. Она так ничего себе курочка.
- Ха! Ничего! Да она просто порясный симпомпончик! Вот кто она! Я бы такую лапочку зажал!
- Так кто тебе мешает? Зажми.
- Ты мешаешь. Чего не видишь, как она на тебя смотрит? Как кошка на сливки.
Крис хмыкнул.
- Если она тебе так нравиться, так я мешаться не стану. Обхаживай ее, сколько тебе вздумается.
- Бесполезно. Думаешь, я не пробовал? Да тебя здесь и нет никогда, если бы от меня зависело, так я бы давно ее охомутал. - Тим вздохнул.
- Жизнь несправедливая штука.
- Да уж.
      
                *      *     *

     Нил решил что в такой день неплохо будет прогуляться, дойти до парка, потом повернуть и поглядеть сквозь решетку на Аптекарские сады, а потом спуститься к Темзе и понаблюдать. Он уже поздравил по телефону всех родных и друзей и теперь был абсолютно свободен. Хорошее настроение его не покидало. Нил оделся потеплее, навертел на шею шарф, взял перчатки и вышел из квартиры. Он шел по Биглз-лейн, с любопытством разглядывая витрины магазинов. Это были дорогие бутики с элегантной одеждой от известных дизайнеров. Нил замедлил шаг. А вот и его любимая лавочка с кожаными изделиями. Любимая вовсе не потому, что он часто ее посещал (посещение такого заведения было ему просто не по карману), а потому, что на витрине в обилии были выложены изумительные и завораживающие вещи. Умопомрачительные ремни, перчатки, стильные кейсы и портмоне,  изящные портсигары с золотым тиснением, такие красивые, что сразу возникало желание закурить, несессеры и другие привлекательные вещи. Нил с трудом сдержался, чтобы по-детски не  приникнуть носом к витрине. Ему хотелось иметь эти мужские игрушки.  Как, верно, здорово быть обладателем таких и других особенных вещей. Нил всегда болел вещизмом и считал  материальное важной жизненной составляющей. Он будет иметь эти вещи, будет. И еще кучу других… В этом он не сомневался. 
Нил повернул на Пирскрофт  Роуд и пошел скорее. Эта улочка нравилась ему своей малолюдностью и тишиной.  На дверях домов висели провинциальные рождественские веночки. Свежий пронзительный ветер дул теперь в лицо. На встречу Теннанту вышло добропорядочное семейство: мужчина, верно, его ровесник и молодая миловидная женщина вели за ручки пухленького малыша и улыбались друг другу и Нилу. Вообще все люди, которые встречались ему сегодня, были исключительно доброжелательными. Влияло ли на это Рождество или просто таково было счастье Тенаннта, но он сам уже радостно улыбался встречным. Нил вошел в незапертые ворота парка Парнела. Он неспешно пошел по западной аллее, ведущей к Меринфилд Роуд. Зима похозяйничала в пустынном парке. Коричневые деревья застыли как изваяния, и серое небо лежало на верхних ветках.
Звезду, я увидел звезду
В окне над своей головою
А темень укрыта в саду
А сад заморожен зимою.
Но если сегодня душа
Далеким истерзана светом
И если глаза не спеша
Лицо покидают при этом…
Нил остановился и хлопал себя по карманам в поисках блокнота. Нет. Не взял. Нил сорвался с места, а потом остановился и снова быстро зашагал. Вроде на Меринфилд Роуд есть писчебумажный магазин? По крайней мере, в Санд энде в любом случае найдется, на чем записать. Черт! Сегодня же Рождество! Все закрыто. А он, как последний дурак, не взял блокнот.
И если глаза не спеша
Лицо покидают при этом…
Звезду, я увижу звезду
Пятно не совсем голубое
Я тихо расстанусь с собою
И в теплое небо уйду.

         Нил сел в бас, все еще не очнувшись от припадка вдохновения. Он смотрел в окно, на гирлянды цветных фонариков, развешанные по деревьям, на веселых людей, идущих по улицам, и сам улыбался. Напротив него сели девушка и парень. Парень обнимал ее за плечи и слегка насмешливо посматривал на одинокого Нила.  Тот смущенно смотрел в сторону, он не хотел расплескать своего счастья. Теннант вышел на Уонсворт бридж и пошел к мосту. Ветер гнал по набережной снежную пыль и бросал Нилу в лицо. Он поднял воротник и дернул концы шарфа вниз.  Нил устроился рядом с причалом и с наслаждением стал созерцать реку, небо и окрестности. Он долго глядел на тучи темно серые подбитые снизу, словно грязной ватой. Солнце изредка пускало сквозь них тонкие неверные лучи и опять скрывалось. Чугунные волны лизали скользкие ледяные берега. Нил так долго смотрел в небо, что ему стало казаться, что одно облако похожее на монаха в рясе с распростертыми врозь руками долго стоит на месте, только одна рука в темно-синем вскрилии тянется медленно, словно желает зацепиться за остроконечную часовню королевского госпиталя. Нил облизал губы, засохшие на морозе, и притопнул озябшими ногами. Он прошел немного, чтобы посмотреть на течение под мостом и согреться. Пора было уходить, так как начало смеркаться. В зимней мгле река выглядела внушительно и зловеще. Нил пошел в сторону Тауминд Роуд и тут он увидел совершенно чудесное зрелище: облака раздвинулись и окрасились в фиолетово-желтый цвет. Солнце послало последний ярко-оранжевый луч вечернему городу. На мгновение все озарилось удивительным светом. Нил улыбнулся этому лучу, как улыбался сегодня всему.
 Он еще немного понаблюдал за стремительно гаснущим небом и вошел в уютный паб. Он заказал  и тут же у стойки выпил рюмку кальвадоса. Тепло медленно разлилось по груди, а на глаза набежали сладкие слезы. Нил поспешно вытащил из кармана платок и сделал вид, что сморкается. Но девушка-бармен тут же сказала ему:
- Очень крепкий! Забористый. – Она ласково глядела на Нила, ожидая разговора, так как посетителей было мало. Лишь за столиком в глубине зала сидела небольшая тихая компания, мирно потягивая пиво.
- Очень. – Нил сморгнул и внимательно оглянул девушку. – У Вас, может, найдется бумага и ручка?
- Сколько угодно. – И она вытащила из недр стойки тетрадь и ручку. Из тетради, по всей видимости, не редко выдирали листы, и она была уже изрядно тощей и потрепанной. Нил раскрыл ее, выдрал очередной лист и начал писать. Девушка вышла из-за стойки, переключила каналы в телевизоре, потом вернулась  и стала перетирать стаканы, бросая заинтересованные взгляды в сторону Нила. Теннант написал все, что вспомнил, сложил лист и убрал в карман. Поправил очки.
- Еще рюмку кальвадоса. – Девушка была хорошенькой, и ему вдруг захотелось с ней поговорить. – Какая холодища.
- Да, погода очень приличная. Самое настоящее Рождество. Редко выпадает такое.  – Она с видимой радостью говорила и ним. – А, Вы ждете кого-то?
- Нет. Почему Вы так решили? – Нил полуприкрыв глаза потягивал из рюмки.
- Ну… Не может же такой красивый мужчина быть одинок в этот день. – Высказалась девушка без тени смущения и придвинулась к нему.
- Если бы Вы знали, как ошибаетесь! Во-первых, Ваш комплимент излишен, я знаю, что не красавец, а во-вторых я сегодня одинок как перст.
Девушка расхохоталась и сквозь смех проговорила:
- Я обожаю, когда мужчины кокетничают. Вы просто душка! И знаете, мне очень нравятся такие вот идиомы. Я все спрашиваю себя: ну, почему, когда говорят про одиночество, упоминают персты? Перст это ведь палец? Ведь так?
Нил озадаченно кивнул, а барменша растопырила пальцы на своей руке и потрясла у него перед носом.
- Вот глядите их пять! Дайте Вашу руку. Тоже пять! Кстати, мои поздравления, руки у Вас просто блеск. Очень красивые. Так почему один как перст? Либо это разговор про перст инвалида, либо не один. А может вообще не перст? Получается, у Вас есть как минимум четыре товарища, ну или даже скорее близких прямо таки кровных родственника! – Она опять заливисто расхохоталась и Нил, понявший шутку, тоже. – Мы не одиноки. Уж поверьте. Я даже немножко завидую Вашей девушке.
- У меня нет девушки… - сказал Нил и тут же испугался, что она может истолковать его слова превратно. Но девица только фыркнула и выпалила:
- Ну, значит вашему парню. У вас обязательно должен быть кто-то. Вы что же не страдаете не по кому? И ни кто по Вам не сохнет?
- Это сложный вопрос. Я не знаю.  Хотя, мне кажется, что я очень неравнодушен к одному человеку.
- Вот видите…
Нил стал опасаться, что разговор может их слишком далеко завести, и вытащил бумажник, чтобы расплатиться.
- Спасибо.
- Не за что. Вы не постоянный посетитель и я вряд ли увижу Вас снова. Пусть у Вас все удастся. Мне правда этого хочется.
- Спасибо. С Рождеством!
- Вас тоже.
Нил вышел на улицу светлую от иллюминации. Стало теплее, и снег падал крупными хлопьями. Теннант поднял лицо к небу, но звезд не увидел, только черное пространство пронизанное белыми точками. Он очень быстро попал в автобус и скоро оказался дома. Нил усталый, но радостный добрался до дверей своей квартиры.  Он гремел ключами, открывая дверь, когда услышал длинный настойчивый телефонный звонок.

                *     *     *

            Крис с Тимом пришли домой. Мать уже накрывала к ужину. Дед и отец сидели в гостиной, тихо переговариваясь. Грег взбежал вверх по лестнице, бросив испуганный взгляд на Криса. Крис стащил куртку и, сбросив ботинки в прихожей, пошел в свою комнату. Ему очень хотелось вымыться после игры, да и было бы нехорошо пахнуть потом на дискотеке. Он уже схватил полотенце и, было открыл дверь ванной, как его больно схватили за плечо.
- Вики, ты чего?
- Крис мне с тобой очень нужно поговорить. Очень.
- Мне надо вымыться. Поговорим после ужина.
- С чего вдруг такая чистоплотность на ночь глядя?
- Я иду на дискотеку с Анни. – Нехотя признался Крис.
- С этой прилипалой? Я так понимаю с Анни Вестерманн?
- Да.
- Она таки добилась своего.
Крис пожал плечами.
- Ладно, Крис. Но после ужина мы обязательно должны поговорить.
- Как скажешь.

За ужином прошедшим довольно весело Крис заметил задумчивость Вики.  Дед спрашивал:
- Ну, как ваш хоккей? – Он говорил это так, словно хоккей был тяжелобольным человеком, который нуждался в участии его внуков.
- Нормально. Вничью сыграли.
- Считай что продули. – Буркнул Тим. – Это все Крис виноват, у  него реакция как у беременной черепахи.
Крис тут же дал ему подзатыльник.
- Чего мелешь, трепло? Сам-то ногу за ногу еле задевал!
- Мама, ты видела?  Это уже насилие над личностью, - с этими словами Тим ткнул Криса в бок.
- Да ты, Крис, отъел задницу как слон.
- Закрой гроб и не греми костями!
- Дорогая, будь добра, успокой их, а то я за себя не ручаюсь.
- Мальчики, слышали, что отец сказал.  Прекратите. Крис, какой стыд.
- Он первый начал!
- У-у! Нытик! Пожалуйся, сопельки подотри.
- Как я люблю семейные радости!
- Папа, ты просто их редко вкушаешь.
- Грег, не корми здесь кота. Он не доедает, того, что ты даешь, а мусор остается под столом.
- Мама, но он просит. Ах, ты мой, кики-и-исович!
- Спасибо, я сыт. - Крис встал из-за стола.
- Сынок, еще по бокалу? А Крису почему не наливаешь? Я в его годы…
- Да, папа, ты в его годы танцевал чарльстон сутки напролет, пил джин ведрами и имел девушек стаями!  А мне в свое время ты рассказывал, как работал с утра до ночи, не покладая рук. Папа, не деморализуй моих детей!
- Да разве я…
Крис потихоньку вышел из-за стола и посмотрел на часы. Отлично. У него есть еще тридцать минут. В комнате его ждала Виктория. Она забралась на кровать с ногами и обмахивалась каким-то листком.
- Я, по-моему, объелся.
- Да уж. На тебя было страшно смотреть. Сколько же в тебя умещается продуктов.
- Уф! Подвинься.
Крис повалился на кровать рядом с сестрой.
- Ну, чего там у тебя, Вики?
- Я вот хочу тебя еще раз спросить… - она замолчала. - Вот что у Вас с этим твоим Нилом?
- Как что? Ничего. Только деловое общение. Я же тебе рассказывал. Он натурал. Натуральнее не бывает. На меня он и не смотрит вообще.
- Про тебя тоже можно подумать, что ты натурал. Особенно после этих обжиманий с Анни!
- Кто тебе… А-а! Все ясно. Грег! Ты протрясла его.
- С чего вдруг. Грег мне все и так рассказывает. Он же совсем ребенок.
- Ну, да! Ребеночек -  сто фунтов теленочек! Да у него морда шире моей. Если ты его не протрясала, то чего тогда он такой испуганный?
- Ох, Крис. Я разозлилась, и вот результат.
- Чем же разозлил мою несравненную любимую сестру Викторию ничтожный младший брат?! – Крис рассмеялся. Вики помахала листком как веером, но на лице ее не появилось даже тени улыбки.
- Не Грег… Я на тебя рассердилась. И вообще на мужчин.
- Боже, чем же я-то тебя прогневал. А уж тем более все мужчины.
- Да своим непостоянством. Своей легкомысленностью. Своим враньем. Ну, почему, мужчины не хотят видеть ничего вокруг себя и в то де время сломя голову бегут за удовольствиями? Вот скажи, Крис, ты любишь Анни?
Крис непонимающе и испуганно поглядел на Вики:
- Нет.
- Крис, любимый брат, ты хоть раз вообще серьезно женщинами увлекался?
- Нет! Да что с тобой, Вики? С чего такие вопросы? У мужчин бывают такие моменты, когда они нуждаются в близком общении. А парня здесь не найдешь. А Анни не против. Ну, чего ты вдруг взъелась? Ты, Вики, никогда мне моралей не читала. – Крис говорил довольно громко и Виктория с каждым, словом опускала голову все ниже и ниже. Когда Крис закончил говорить, она подняла на него грустные глаза.
- Дед сказал, что у тебя есть фотография этого Нила. Покажи мне ее. Мне надо увидеть.
- В нашем доме ничего невозможно скрыть. Вики, что происходит?!
Вики молча протянула руку вверх ладонью и пошевелила пальцами. Крис достал из нагрудного кармана небольшую карточку  и подал сестре. Она долго рассматривала ее, а он в это время чувствовал под собой горячие уголья.
- Ну? Что ты хотела увидеть?
- Он необычный. И, по-моему, хороший. В нем что-то есть.
- Конечно. А ты сомневалась?!
- А в Анни? Что есть в Анни?
- Ничего. Так, на вечер сойдет.
- Ну, как можно любить кого-то и… и …  - она запнулась и проговорила сквозь зубы,- трахаться с другими?
- Ну, что я могу сделать! – Крис поднял руки вверх и, поняв, что скопировал жест Нила, тут же опустил их. – Я люблю его. Но он меня не захочет никогда. Что я, по-твоему, должен спермой захлебнуться.
- Ты, правда, его любишь? Ты уверен в этом?
Крис вдруг задумался. Он вспомнил Нила, его улыбку, его изумительные глаза необычайной глубины, его изящные руки, всего его такого смешного и загадочного, грустного и притягательного. Он закрыл глаза руками.
- Да. Я его люблю. – Отчаянно прошептал он. – И знаешь, Вики, я много бы отдал, чтобы быть рядом с ним. Да только это невозможно.
Виктория внимательно посмотрела на него и спокойным ровным голосом промолвила:
- Крис, я не очень-то люблю брать чужие вещи. Но ведь ты сам велел порыться в своей сумке. Оказалось, что кроме подарка (кстати, сережки хорошенькие до невозможности) там была куча грязного белья. Ну, я и решила, что стоит отправить его в стирку… - Она помолчала, рассматривая свои руки. – Я не знаю, когда ты последний раз разбирал свою сумку. И, даже не знаю, имеет ли это значение. Ты, конечно, все мне рассказываешь, но мне стыдно, что я увидала это. Вот. – Вики протянула Крису листок, которым обмахивалась. – Это я нашла на самом дне.
Крис осторожно взял в руки листок, развернул и прочел: «Крис! Я тебя люблю. Если ты можешь и хочешь ответить на мои чувства, то дай мне знать об этом. Всегда твой Нил!» Крис еще раз прочитал, но от волнения ни как не мог уяснить смысл написанного.  Нил любит его? Что это? Это шутка?
- Виктория!.. – громко проговорил Крис и осекся. Они с сестрой смотрели друг на друга во все глаза.
- Крис, ты что, не читал это? Ты не шутишь?
- Нет, не читал… - ослабевшим голосом сказал Крис. – Она лежала на дне?
- Да, - шепотом сказала Вики.-  Но ведь это.… Это значит, ты ошибся. Значит он вовсе не натурал. И он любит тебя тоже!..
- Вики, мне надо подумать. Я скоро вернусь. – Крис выбежал из комнаты, держа в руке записку, схватил в прихожей куртку и выскочил за дверь.
   
         Мало что соображая, Крис несся по ночным стылым улицам. На перекрестке он споткнулся о бордюр и растянулся плашмя на асфальте, ободрав коленки. Мелочь вывалилась из его карманов и со звоном покатилась по тротуару и дороге. Он поднялся, собрал монетки, которые оказались под руками и,  прихрамывая,  побежал к будке телефона-автомата. Крис даже не думал ничего. Он не подумал: «Как это счастливо, что Нил любит меня!» Он не думал, что скажет Нилу. Он не размышлял над этим ни секунды. Крис только хотел поскорее услышать его голос. Жизнь словно отодвинулась в сторону, все стало несущественным и неважным по сравнению с охватившим его сладостным ожиданием. Словно в его мозгу произошло короткое замыкание. Крис видел перед своим мысленным взором только искрящиеся синие глаза и больше ничего.
      Крис набирал номер Нила. Хоть он и редко звонил ему, но номер знал наизусть. Гудок оборвался, и Крис набрал снова. Он постепенно остывал и начинал различать звуки и запахи вокруг.  Крис потер пальцем грязное стекло будки. Ту-ту-ту. Потом заметил, что его живот и колени выпачканы грязью и попробовал отряхнуться, но только размазал ее сильнее. Крис еще раз набрал, не соображая толком, зачем это делает. Ведь если Нил не берет трубку, то его нет дома. Ну, или телефон отключен. Ту-ту-ту. Крис посмотрел в темноту и до боли сжал трубку в руке. Может Нил ждал его звонка, и не дождавшись, решил плюнуть.
- Алле! Алле! Да говорите же, что Вы молчите! Алле! – Крис задумался и забыл, что набрал номер Нила опять.
- Нил это я, Крис, -  испуганно произнес Крис хриплым от молчания голосом.
- Крис! Боже! Крис! Я очень ждал твоего звонка.
- Да… - Крис остановился, он растерялся.
- Крис, с Рождеством тебя!  - Нил старался придать своему голосу веселости, и это ему удалось вполне.
- Нил. Тебя тоже. Я тут… Я… - Крис  как всегда при сильном волнении начал заикаться.
- Что, Крисси? – Нил никогда так его не называл и Крис весь сжался от сладостного томления.
- Нил, я нашел твою записку.  – Выпалил он скороговоркой, боясь, что опять захлебнется словами от смущения и страха.
- Записку? – Нил спросил это с таким удивлением, что у Криса похолодело все внутри от ужаса.
- Да, записку… - упавшим голосом сказал Крис, - там о любви… Нил… Это  правда?.. То, что ты меня…
Нил молчал несколько секунд, которые показались Крису вечностью. Он уже готов был бросить трубку на рычаг и бежать, куда глаза глядят, но тут Нил заговорил:
- Да. Я люблю тебя. Если это тебя пугает или вызывает отвращение, то ты можешь просто не обращать внимания на этот глупый и самонадеянный выпад с моей стороны. Я любить тебя не перестану, но и навязывать свои чувства не буду. Прости, Крис, что имел слабость написать тебе письмо, а не объясниться с глазу на глаз.  – Нил прерывисто вдохнул, переводя дух, после этой высокопарной тирады.
- Нил. Не извиняйся. Я рад, что так вышло. Я тоже… Я люблю тебя, Нил.  – Он с таким удовольствием выговаривал его имя. – С самого начала.
- Боже! – Нил вскрикнул и замолчал, а потом продолжал радостным голосом – Крис, нам надо срочно увидеться. Я приеду к тебе. Я уже выхожу!
- Ни-ил! – В отчаянии крикнул Крис. – Нил, не надо, не приезжай.
- Но почему!?
- Мои родители. Они не поймут… И  дед… И ты старше меня… И… - Крис запутался и чувствовал, что несет совершенную околесицу.
- Я понял. Я все понял. Крис, давай сделаем так. Ты приедешь ко мне.
- Но я…
- Я все оплачу, Крис. – Голос Нила был решителен. – Когда ты сможешь выехать? Я сойду с ума от ожидания.
- Но мои родители… Они так ждали меня на Рождество… И…
- Да, - только и сказал Нил, но это короткое слово было окрашено такой безнадежностью, что у Криса сжалось сердце.
- Я приеду. Нил, я выеду завтра. Ну, может не с утра. Я, как только возьму билет, то сразу позвоню тебе. Обещаю.
- Крис. Спасибо. Я знаю, что это стоит тебе. Я люблю тебя.
- Я тебя тоже люблю, Нил.
Крис еще долго стоял в будке телефона-автомата, прижимая к груди трубку, и смотрел в темноту ночи. Он знал теперь наверняка, что все будет отлично, что все у них сложится и ни кто теперь им не помешает…