(Навеяно... А.П. Чеховым. "Шутка юмора" заключается в первых буквах, слогах имён-отчеств персонажей.)
Эти заядлые вуайеристы - близнецы Глеб и Глорий Азарьевичи - совершенно случайно увидали обнажённых Симону Силуяновну и её сестру Сильвию... Зрелище до того заворожило парней, что они немедленно отдали команду агентам Руслану и Рудольфу Кирилловичам схватить сестёр... Впрочем, Силуяновны не слишком сопротивлялись, а даже закокетничали с "захватчиками"... А эти хваты знай делали своё дело, служа своему хозяину - великому и могучему Елисею Давыдовичу...
На диване действие продолжилось. Кирилловичи уверенно спускались всё ниже, а Симону с Сильвией уже обхаживал галантный Роман Трофимович, целуя поочерёдно каждую...
Тем временем последняя тряпка была сброшена на пол, а Руслан Кириллович добрался и стал ласкать Клитемнестру Орестовну... Та была очень рада, поэтому сразу же допустила обоих Кирилловичей, а затем и Романа Трофимовича к их заветной цели - к Манефе Даниловне... О, что это была за встреча!.. Но радость Манефы была не полной, она жаждала наконец-то обнять своего пока ещё заочного знакомого - Елисея Давыдовича, о котором была столь наслышана от говорливого Романа Трофимовича...
И вот долгожданный момент настал... Елисей Давыдович предстал перед Манефой Даниловной в полный рост... Богатырский рост!.. Манефа даже прослезилась и пустила слюни, настолько он ей был мил...
И тут всё и свершилось... Общение было столь тесным и приятным, что Манефа Даниловна становилась всё гостеприимней и гостеприимней, всё старалась ублажить сильного и достойного любимца, а у того вскоре голова пошла кругом и... Он даже упал в глубокий обморок...
Но вдруг, уже почти очнувшись, Елисей Давыдович услышал неожиданное: "Пфу! Тьфу!"
"Это кто?" - испуганно спросил он у Манефы.
"Извини, это моя соседка через стенку - Жозефина Павловна. Ей не очень нравятся мои такие движения, и она может сердиться на моих кавалеров..." - шепнула Манефа Даниловна.
"Так-так, - решил учинить допрос Елисей Давыдович. - А ну рассказывай, кто ей позволил фукать и фыркать на меня?!" - он не любил такого непочтительного отношения к себе.
"Да это виновата в общем Роза Тихоновна, она Жозефиной Павловной управляет через Пульхерию Зосимовну, но эта-то точно ни при чём..." - стала оправдываться Манефа Даниловна...
"Ага, Роза Тихоновна?! Из-за неё на меня подняла вонь эта Жозефина Павловна?! Ну держитесь, пошёл разбираться!" - и Елисей Давыдович, яростно вспыхнув и угрожающе надувшись, покинул испуганную Манефу Даниловну и отправился к Розе Тихоновне...
Он настойчиво постучался и нагло влез к Розе... Та его было приняла вежливо, но он повёл себя хамски, так что Роза Тихоновна оказалась немало ошарашена... Оставаясь не менее напыщенным, дыша злобой, Елисей Давыдович дерзко вломился в апартаменты Жозефины Павловны и устроил жуткий погром!.. Только там этот хулиган успокоился и притих. Было заметно, что ему самому это всё очень понравилось, на физиономии его сохранялась довольная, глумливая ухмылка:
"Извините, уважаемая Манефа Даниловна, но мне ваша соседка пришлась больше по душе и не только по душе! - саркастически сказал злой насмешник. - Теперь я буду посещать только её!" - и ушёл, смачно харкнув и добавив насчёт неё пару нелестных, дурно пахнущих "эпитетов"...
Манефа Даниловна была глубоко потрясена этаким свинством... Она было спросила об этом Розу Тихоновну, но та ещё подавленно молчала, переваривая произошедшее... Обратившись к Жозефине Павловне, Манефа Даниловна узнала, что их общий визитёр разорвал там всё, до чего смог достать... Соседка плакала кровью...
"Девочки мои! - нашла слова утешения Манефа Даниловна. - Мы наотрез откажем этому грубияну Елисею Давыдовичу, мы ему объявим бойкот, пусть он идёт в клуб имени Пимена Дормидонтовича и общается с подобными сволочами! А я знаю, кого пригласить к нам, он уважает женщин, он их слушается и никогда не влезет без спроса туда, куда нельзя! Он не наплюёт нам в душу, он не станет над нами издеваться, не будет мне так подло и гадко изменять, не скажет никому из нас плохого слова! Обидно, конечно, что больше ни Руслан с Рудольфом, которые Кирилловичи, ни Роман Трофимович не будут так умело по-мужски ласкать
Симону и Сильвию Силуяновн, а равно как и Клитемнестру Орестовну и меня... Но что поделать... Отныне я буду жить с иностранцем, его зовут, так сказать, Дилан Донатович!"