Проснулся я чуть свет. Не стал завтракать, что бы никого не разбудить. Потихоньку оделся и ушёл, тихо закрыв дверь. Было около 5 утра. На улицах – тишина, ни пешеходов, ни машин. Город ещё спит. Прошёл через зелёный безлюдный сквер к берегу бухты. На причале – ранние рыбаки.
Спросил одного из них – когда начнутся рейсы катера через бухту, ко второй больнице. Оказалось – что скоро, минут через тридцать. Рыбак охотно рассказал мне, что по бухте ходят два катера - МК-3 и МК-4 и катер «Ласточка». Они от восхода до захода солнца курсируют в бухте по кругу, причаливая у Морвокзала, в центре города, у судоремонтного завода, у посёлка Шесхарис (возле больницы №2).
Клёва не было, и рыбак, не торопясь, продолжал своё повествование, обратив моё внимание, что на катере можно быстро добраться в любую точку на берегу бухты. А на автобусе – это длительная поездка, особенно если закрыты железнодорожные переезды, когда в порт на погрузку или разгрузку идут товарные поезда. Поездку в переполненном автобусе не сравнить с приятной прогулкой на катере, обдуваемом свежим морским ветерком.
Иногда один из этих катеров отправляется в Геленджик. Я вспомнил, что с МК-4 я уже встречался в Геленджике, когда капитан Николай Павлович Гнев взял меня с собой в рейс за отдыхающими в Джанхот. Надвигающийся шторм тогда прервал рейс. Поблагодарив рыбака за подробную информацию, решил пользоваться катером как можно чаще.
Море тихое. Поверхность воды – гладкая, чуть колышется. Рыбаки внимательно смотрят на свои неподвижные поплавки. Клёва нет. В бухте – тишина. Ни ветерка. Над трубами цементных заводов к небу медленно поднимаются облачка сероватого дыма.
Рыбак пояснил мне, что обычно над бухтой дует лёгкий ветерок - «моряк» или «норд-ост», которые уносят пыль в море или в горы, в сторону Неберджая. А сейчас полный штиль, и поэтому пыль висит в воздухе над заводом и городом, но это случается редко. Иногда ветер очень сильный, ураганной силы, и может выбросить корабль зазевавшегося капитана на мель.
Беседа наша прервалась - со стороны судоремонтного завода послышалось жужжание двигателя катера. Вдали показался катер МК-3, быстро приближающийся. На причале вокруг уже собралось десятка три ранних пассажиров. Катер быстро развернулся, причалил. Из него вывалила толпа людей, отправившихся через сквер в центр и по набережной. Минута – и все быстро разошлись. Катер загрузился пассажирами и отчалил. На набережной остались лишь рыбаки со своими удочками.
Я занял место в носовой части катера. Он развернулся и помчался через бухту. Оживает порт, на берегу появляются люди. Катер направился к выходу из порта, прошёл между молами и двинулся влево, вдоль берега. Я вспомнил, что в этой части бухты у берега были свалены поднятые со дна разбитые в войну корабли.
Сейчас возле берега не видно этой свалки. Часть кораблей отремонтировали… Обломки других - разрезали на металл и убрали. Дымят трубы цементных заводов «Пролетария» и «Октября». На шоссе, идущем вдоль берега, появились автомобили – легковые, грузовые, автобусы. Город просыпается. Справа, далеко от берега, в море стоят на якоре грузовые корабли, ждущие своей очереди подойти к причалам в порту.
Вдали, на высоком обрывистом берегу показались белые здания, это больница №2 - цель моей поездки. Тамара подробно рассказала мне о больнице. Вдоль берега стоит двухэтажный корпус хирургического отделения. Правее – здания терапевтического и гинекологического отделения. По краю обрыва вдоль фасада зданий - бетонный фигурный метровой высоты заборчик. Он окружает территорию больницы со всех сторон.
Правее больницы – низкий дощатый причал на металлических трубах. Катер свернул к берегу, подошёл к причалу, на него перепрыгнул матрос, закрепил канат. Пассажиры высадились, двинулись толпой по причалу к берегу и по ложбине рассекающей обрыв берега, вдоль гравийной дороги - вверх, в посёлок. Слева – белый бетонный забор, окружающий больницу.
Поднялся наверх. Впереди – Сухумское шоссе, уходящее вправо, затем сворачивающее вглубь берега. По нему мчатся автомобили. Через дорогу – беленькие частные домики посёлка, зелень деревьев.
Слева – открытые ворота ведут на территорию больницы. Напротив ворот, через дорогу, возле шоссе – большой павильон. Надпись «Продукты» меня обрадовала. Заглянул в окошко магазина – колбаса, сосиски, консервы, хлеб и т.д. Хороший ассортимент, за продуктами ходить недалеко!
Справа - выступ берега, мыс, на котором пара старых бараков, деревья. Возле них на верёвке сохнет бельё, ходят люди, играют дети. Свернул во двор больницы. Передо мной хирургический корпус. В левом его крыле – дверь, надпись «Приёмное отделение». На правом крыле здания надпись - «Администрация».
Пошёл прямо туда. Благодаря Тамаре Такмазис ориентировался сейчас я легко, не спрашивая никого. Вот кабинет Главного врача. Подошёл к двери. И тут же подошёл, как я понял - главный врач, Геннадий Яковлевич Серёгин. Среднего роста, крепко сложенный, лысоватый, седоватый мужчина. – «Вы ко мне?» - спросил он меня. – «Да! Доктор Такмазис говорила, что в больнице требуется хирург. Вот я и пришёл…»
Он с улыбкой взглянул на меня. «Всё знаю… Можете не объяснять… Всё известно… Значит, будете начинать с нуля?» - спросил он меня. Я пожал молча плечами.
– «Когда решил стать хирургом?»
- «В институте… На втором курсе… Дежурил ночами … Ассистировал… На практике был у доктора Махова…»
- «Знаю Георгия Махова хорошо… Он наш сосед - рядом, в Геленджике…
Как устроились? Где собираетесь жить?»
- «Переночевал у Тамары Такмазис… Но не хочу её стеснять… Постараюсь снять где-нибудь поблизости комнату…»
- «Хорошо! Привозите свои вещи от Такмазис. Можете ночевать в моём кабинете, пока найдёте комнату. Условие – я прихожу в больницу к 8 утра. Кабинет должен быть к этому времени свободен! И что бы ваши вещи не валялись здесь - где попало! Всё должно быть убрано к восьми утра! Ухожу домой обычно в 17 часов. Вот после работы и приходите к этому времени. Можете отдыхать в моём кабинете, ночевать. В общем, можете быть в кабинете с 5 вечера до 8 утра». Горячо поблагодарил главврача. Он сразу понравился мне своей отзывчивостью, быстротой решений…
Предложение Геннадия Яковлевича было отличное! Оно привело меня в восторг. Можно лишь мечтать – сразу получить комнату для ночлега… Ведь теперь можно искать себе жильё без спешки и суеты. Я спросил Геннадия Яковлевича – когда мне приступать к работе.
– «Вот и начинайте работать…» - добавил он, прервал разговор и предложил идти с ним в операционную. Ведь у него сегодня плановый операционный день, – «Надо поторапливаться! Там всё готово! Нас ждут…»