Я не могу сказать, какое из времён года моё любимое. Зимой можно валяться в снегу и слушать, как трещат от мороза деревья в лесу. Летом – стоять под ливнем и бегать в реке. Но все же, наверное, это осень. Когда идешь вечером, в пустой каменный мешок, где светит монитор и можно спать, закрывшись ото всех, и замечаешь перемены. Вон там, среди зеленых ещё тополей, стоит покрасневшая осина. Впереди тебя идет девочка, и поднимает в воздух желтые листья с дорожки – листья, которые никогда уже не станут живыми. Они наполняют нашу жизнь – заслоняют осеннее небо, закрывают лужи и создают законченный образ осени в головах. Но эти слова не о природе. Просто хотелось объяснить обстановку вокруг.
Вот так выходишь с душного во всех отношениях офиса, и думаешь: «Пойду домой пешком. Плевать на время. Осень.»
Идешь вдоль дороги, вдоль трамвайных путей, и в один момент замечаешь, что небо светлое, а фонари горят уже. Идешь в своих тяжелых ботинках по улице, и чувствуешь, что ветерок уже холодный. Ещё б на пару градусов ниже, и можно было бы сказать «морозный». Когда подходишь к точке, понимаешь – а ведь темно уже. Раньше то – гулял кругами по парку, проголодался, пришел на кухню, а готовить можно, не включая свет – на улице светло. А тут уже все. Наступаешь на листья - а под ними лужа, и улыбаешься, потому что уже в ботинках, а не в легоньких кроссовочках.
Закрываешь дверь, снимаешь внешнюю оболочку одежды, и тут в голове рождается мысль: «Дождь же будет». Помнишь, как в детстве прижимались носом к холодному стеклу во время ливня? То ребячество давно ушло, и теперь можно смело открывать окно и сидеть на подоконнике вне зависимости от времени падения листа с твоей высоты. Но сегодня такое время…
То ли музыка с погодой сплелись, то ли ещё мириады звёзд хитро пересеклись, но сегодня будет дождь. А в дождь придет она.
Тут начинается самое сложное, потому что разумного объяснения многим фактам я не могу найти. Меня полностью устраивает ситуация, которая сложилась, и я не хочу менять что-то. И тем более искать псевдонаучных объяснений, докапываться до ложных истин или делать ещё что-то, без чего и так все отлично. Я отлично помню её первое появление. Тогда было странно-задумчивое настроение, ливень и оставшаяся с давних времен пачка сигарет. Может быть, духи дождя шепнули мне открыть окно, может в комнате стало очень душно – я не знаю. Я просто открыл окно. Дорогих персидских ковров, хай-тек техники и дорогих вещей как класса в помещении не было, потому ливню представилась возможность проникнуть в мое окно всеми возможными способами. Когда буйство красок и природы закончилось, и ещё чувствовался запах травы и мокрого асфальта, за моей спиной раздался шорох. И, вроде бы, надо удивиться или испугаться. Но нет. Ничего такого не было. Просто уверенность, что так оно все и должно быть. Уверенность, что тут все свои.
-Привет.
-Привет.
Она всегда приходит, когда дождь и когда у меня музыка. Казалось бы- вот только пустая комната, отблески монитора на стене, темный прямоугольник импровизированной кровати на полу. Повернешься к провалу окна, и в то-же мгновение за спиной она. Несмотря на то, что появление было загадочным, капли дождя на её лице были самые, что ни на есть реальные. Может, они были из другой реальности… Но на вкус и по ощущениям – обычные капли.
Кто она? Откуда? Я не спрашивал. Быть может, гостья из параллельных миров, быть может – ангел, быть может – дух умершего или ещё не родившегося, а может – суккуб. Какая разница… Было непросто привыкать к тому, что в любое дождливое время к тебе может придти эта девушка. Бывало пару раз –спишь, и вдруг как будто щелкает что-то в голове, глаза открываешь – она сидит на полу, смотрит на тебя. Красный огонек сигареты освещает небольшое пространство, движется, меняет яркость. И я как под гипнозом, - поднимаюсь, иду на кухню, ставлю чайник. Приходишь с чашкой, а она под одеялом пригрелась и спит. Мокрая одежда лежит рядом, на полу. Сажусь на пол, достаю сигарету – мы меняемся местами.
Я даже специальную чашку для неё нашел – с девушкой и драконом. Она оценила подарок, и один раз пришла в кимоно. Правда, тушь от дождя расплылась, получился образ не японской девушки, а скорее европейского мима. Смеялись тогда оба. Вообще – она была удивительной. Один раз она принесла с собой две бутылки шампанского. Что характерно, 1815 года, но удивительно прекрасного вкуса. Мы сидели, пили из горлышка шампанское и вспоминали то, как мы проводили время. Вспоминали длинные ночные разговоры о параллельных мирах, о рождении звезд и смерти Гагарина. Секс всю ночь напролет, когда на рассвете затекает рука, на которой она уснула, а ты не можешь её подвинуть – так устали оба. Тихие вечера, в которые просто молчали, и сидели в обнимку.
Я заметил, что чем дольше шел дождь, тем большее время она проводила со мной. Один раз, когда ливень шел три дня без перерыва и затопил все дороги, она пригласила меня в гости – просто закрыла глаза своей рукой.
-Если ты откроешь их, все пропадет.
-Я постараюсь.
Комната из неоштукатуренного кирпича, плакаты Мэрилин Монро и «Депеш Мод» в углу, накрытый брезентом мотоцикл, рядом- снятый двигатель. Комбинезон в подтеках краски на дверце шкафа. Шлем на полке.
-Теперь я понимаю, почему ты приходишь в дождь.
-Это опаснее, чем ездить.
Летом, когда стояла жара, и дождей было мало, то она приходила ненадолго- обнимала за плечи, обжигала поцелуем и убегала. Она не была моей девушкой. Она была лучшей частью моей жизни.
Осень проходила. Шли дожди, листья застилали собой дороги и обнажали ветки. Она не приходила. Без её рук мне был закрыт путь повсюду. Прошел месяц. В голове «Чайфs» пели: «В голове стучало: без тебя паршиво». Мелькнула мысль: а что, если она больше никогда не придет? Как быть? Где искать её? Именно её, а не похожих отражений. Каждый дождь в комнате лежал новый букет. Я ждал, и не терял надежды - с потерей надежды я бы потерял часть жизни, а оставшиеся осколки были бы всего-навсего осколками. Автоматически просыпаясь при начале дождя, я сидел у стены в темной комнате и смотрел на рисунки дождевых капель. Пытался угадать её силуэт в них, слушал звуки её шепота в шуме дождя, касался капель её кожи… Прошло два месяца. В цветочном магазине начали уже было пророчить свадьбу – а как ещё, столько цветов дарить.
-Привет.
Я даже ответить не смог, вскочил и прижал её к себе. Кожаная мотоциклетная куртка в каплях дождя.
-Я начал бояться, что ты не вернешься.
-Я только приехала, как смогла – сразу к тебе.
-Ты можешь выйти отсюда?
-Пока идет дождь – да.
-Пойдем.
Накинув на неё свою куртку, я вывел её из квартиры. Лестница, сломать замок, крыша. Волшебство случилось – наверное, жизнь решила компенсировать наше бесконечно долгое расставание. Несмотря на идущий дождь, небо было ясным.
-А у вас там – есть звезды?
-Мотоциклы же есть, значит и звезды есть.
Мы лежали на крыше, обнявшись, около часа, и смотрели на звезды.
-Вон там Киль, а под ним Летучая рыба.
-Их же мириады… А какое твое созвездие?
-Его тут нет. Оно в других мирах. Созвездие Шута.
-Ты их все знаешь?
-Тебя долго не было, нужно было как то себя развлекать.
-Пойдем. Дождь не может идти вечно.
-Да. А что будет, если он закончится?
-Я умру - там,у себя. А тут останется бестелесная оболочка.
Я впервые серьезно задумался над её словами.
Когда мы спускались, я обратил внимание, что походка немного поменялась – как будто она прихрамывала. Остаток пути она провела на моих руках. И пальцы почувствовали то, чего раньше не было – под левой лопаткой остатки швов.
-Что это?
-Прошлое. Бывший парень подрезал на машине. В моем мире не только яркая любовь и дождь, сволочей тоже хватает.
-Возвращайся. Я очень буду ждать. Очень-очень.
Она обожгла меня поцелуем, крепко прижалась и отправила за чаем. И исчезла. Следующего дождя я ждал, как никогда раньше. Жизнь вернулась, я снова стал чувствовать, стал живым. Но вместе с тем я начал бояться. За неё. Следующую встречу мы проговорили - было много терминов, абсолютно мне непонятных. Следующий месяц как будто стал отражением нашего первого месяца: краски, необыкновенные дожди, страсть - я заново все это переживал.
-Ты понимаешь, что это- один шанс на миллиард. Это сложнее, чем увидеть Созвездие Шута. Я никогда не делала такого.
-Я тоже.
-Должно совпасть очень многое. Очень. Просто если не получится, ты исчезнешь отовсюду. Просто исчезнешь. Я... потеряю тебя. Насовсем. Не знаю, что случится в этом мире, но мы никогда больше не увидимся.
-Да. Я просто… Единственное, что я могу потерять – это ты. А без тебя мне и так и так жизни нет. Я хочу видеть тебя, хочу утром целовать тебя, хочу… всегда, а не только когда дождь.
Фенобарбитал с молоком. Дождь. Привычка не спать в дождь борется со снотворным. Последнее, что вижу – огонек сигареты у стены и её рука на глазах.
-Можешь открывать глаза.
-Не исчезнешь?
-Нет.
-Я боюсь их открывать.
Губы касаются моих глаз, она встает за спиной и обнимает меня. Та же самая комната из кирпича. Мотоцикл разбит и поцарапан.
-Привет.
-Привет.
Эти фразы стали родными мне после нашей первой встречи, и я не собирался их менять.
-Время выбирать. Завтра мы поедем смотреть звезды.
-А за городом их не видно?
-Над городом обычные, да и дымка искажает. Тем более надо тебя определить. Интересно же.
-Хорошо. Загадочно все. Когда поедем?
- В конце недели. Два дня ехать, день там и два обратно.
- Хорошо, сейчас в сумки соберу нужные вещи.
-Еды не бери, там кафе неподалеку. С Миком заодно встретишься, он про тебя спрашивал уже.
-Ладно. Как скажешь.
Трасса из города на Север. Разметка, фонари по ночам, отбойники. Редкие города, выхваченные из объятий ночи желтым светом фар. Ночлег на берегу озера, и она спит на моём плече, укрывшись курткой. Я чувствую её дыхание, а над самой головой — дышит звёздное небо. Даже там, где я жил раньше - каждый раз глядя наверх, виделось другое небо. Тут часть звезд была не белого цвета, а приглушенных оттенков холодных цветов. И на самом краю, почти у горизонта, мерцала зеленая звездочка.
Скоро выйдет Солнце, и в его лучах она проснется, и мы снова поедем. Снова вместе, но каждый на своем мотоцикле. Так пусть Солнце подождет в воротах неба - я хочу наслаждаться её сном на своем плече.
-Дальше по дороге городок, проезжаем через него, и поедим в кафе. Там Мик должен быть.
-Поехали, я уже проголодался.
Обычное придорожное кафе. Столики у окон, длинная стойка с прилавками.
-Привет, Ровер. Здоров, мэн,-Мик выглядит как заядлый путешественник.
-Привет, Мик.
-Я заказал Вам омлет с ветчиной и кофе. Это ты перешел оттуда?
-А? Да, я.
-Клево, мэн. Я не пожалею ручки из кости кита, пойманного южнее всех остальных белых китов. На, держи.
-Давай я тогда распишусь, что ли. На чем-нибудь. Вон, давай лотерейку купим на радость кассиру.
-Окей, мэн.
-Мик может переходить практически в любое место твоей бывшей планеты, где есть солнечный свет. Ему повезло. Я могу переходить туда, где дождь, и не везде. А только в несколько мест. Нужно узнать, какие условия нужны тебе.
-Мне надо только одно условие,- расписываясь на бумаге, я посмотрел на неё.
-Какое?
-Ты.
-Мэн, распишись и ешь — вам ещё ехать надо. А мне пора. Кажется... Да, точно. Береги её, мэн. Удачи, Ровер.
-Спасибо, Мик.
-Не пропадай, бро.
Ехать нам осталось немало, на самом деле. Под вечер мы сбавили скорость, и повернули на грунтовку, а через пару минут выехали на площадку. Неогороженная, но видно, что часто посещаемая. Со всех сторон обзор закрывали горы.
-Глуши мотор, дальше пешком.
-Зачем?
-Увидишь. У вас такого нет.
Она не обманула меня. Через 15 минут мы вышли на небольшое плато. Узкая тропинка вывела на открытый участок. Казалось бы, ветер должен был сдувать с ног, но было удивительно тихо. Странно, но площадка возвышалась над окружающей местностью метров на триста. А сверху... Такое ощущение, что над этим плато сходились едино несколько северных сияний разных цветов и структур.
-Ложись, закрой глаза.
-В прошлый раз когда я их открыл, тебя не было рядом.
-Все прошлые разы остались в прошлом. Я никуда не денусь от тебя.
-Хорошо. Закрою глаза, что дальше?
-Сам все узнаешь.
Я верил ей. В таком мире, в который я попал, не могло быть иначе. Лежа на земле, нагретой за день ярким солнцем, я вновь почувствовал её руку на своих глазах. В тот же момент вокруг меня закрутился снежный вихрь, залепляя глаза, покалывая кончики пальцев. Я стоял в центре метели, как будто в центре урагана, а надо мной было светло- голубое небо и светила зеленая звезда. Я не могу описать это словами — это сродни тому, как дышать ветром во время падения с высоты...
-Что ты видел?
-Метель и зеленую звезду. И ярко-бирюзовое небо.
-Это очень редкое. В теории ты можешь перемещаться только туда, где зима и метель. Из наших так могут не более пяти человек на сотню.
-Мы закончили с формальностями? Поехали обратно.
-Проголодался?
-Во всех смыслах.
«Назвался груздем — полезай в кузов». Хорошая поговорка, но я традиционно зашел совсем с другой стороны. Перешел в мир — принимай условия. Жить за её счет я мог очень недолго, меня бы сгрызла совесть. Мир был небольшой, и нужно было делать все — я освоил два колеса, и работал курьером. Заодно и местность узнавал. Было похоже на Новую Зеландию — жили только в теплом комфортном климате, а на Севере были необжитые холодные скалы. Туда ездили очень немногочисленные люди. Денег как таковых в обороте не было — своеобразная утопия.
Нам выдали часть дома с подземным гаражом. Переезд был быстрым — вещей было немного.
-Слушай, мне надо будет переход сделать завтра. На границе с Севером будет ливень, по прогнозам.
-Я поеду с тобой.
-Нет, не надо. Там ничего экстраординарного не ожидается. Рядовой переход туда-обратно.
-Окей.
После её слов возникло какое-то странное чувство. Не беспокойство, а какой-то холодок что-ли... Такое... Знаете, ощущение надвигающегося события. Ты точно знаешь, что что-то произойдет, но что и когда - неизвестно...
День прошел в разъездах, потом совместный вкусный ужин. Утром дел не было, но я все равно проснулся вместе с ней. Такая привычка. Сев на циновке, смотрел на её плечи и спину.
-Любуешься?
-Со дня нашей первой встречи.
Приготовил кофе, поправил на её плечах куртку, и задумчиво стоя в воротах, провожал взглядом рычащий мотоцикл. Дома был порядок, разве что продуктов можно было купить еще пару пакетов. Тревога не отпускала — я чуть не пропустил поворот на пути обратно. Надо было что-то делать. Байк поставил у входа, не загоняя в гараж. Нашел в ящике ни разу не читанную «Инструкцию переходов». Ага. Перед переходом- узнать прогноз в Отделе. Погнали.
Отдел оказался двумя кабинетами, где сидел один сотрудник.
-Привет.
-Здравствуйте. Это вы...
-Да, я. Слушай, где-то на границе с Севером ливень, она на переход поехала. Не подскажешь, где именно?
-А зачем?
-Беспокоюсь.
-Да обычный переход, ничего такого.
-Ага. Все равно беспокоюсь. Скажешь, где?
-Да не вопрос, вот, смотри,-парень повернул монитор,- вот тут она. Больше нет ливней нигде.
-Понял. Спасибо.
Не так, чтобы на самом краю мира, но и не ближний свет. Хонда была дорожной, потому ехать больше 120 было некомфортно. Хотя - надо отдать должное, дорога позволяла ехать и быстрее. А вот и ливень. Скинул скорость до минимума, и сразу увидел следы от съезда. Нашел. Ехать далеко не пришлось — все-таки дорожник, а не эндуро. Поставил свой мотоцикл рядом с её. Повесил шлем на ручку, чтоб воды не залилось, и устроился под листвой. Сиденье её мотоцикла накрыл своей курткой — и сидеть будет на сухом, и куртка теплая будет. Мало ли куда её закинуло.
Как писали классики: «вечерело». Поскольку небо и так было темным, просто темнота начала сгущаться вокруг. Но взамен природа сделала мне подарок — в двух шагах от меня стояло гигантское дерево, по-видимому, сросшееся из двух. Получилась такая как бы арка, в которую я с успехом и устроился. Дождь здесь меня не доставал, ветер тоже не особо свирепствовал. Да и вообще было тепло. Потому, сидя в темной футболке, я рисовал на песке заостренной палочкой разные фразы и фигуры. Холодок внутри присутствовал.
И вот — кульминация. На дороге шум и дребезжание чего-то железного. Лучи фар пометались, и пару раз качнувшись вверх-вниз, замерли на мотоциклах. Хлопнула дверь пикапа, но мокрая земля глушила шаги, и я не мог понять габариты водителя. Щелчок зажигалки, ещё щелчок. Ещё. Зажглась, и сразу почувствовался запах дешевого табака. Странно, я думал тут слишком мало людей, чтобы нашлись чудики, травящие себя сигаретами.
Она появилась как всегда. Нет никого, тишина, темнота — моргнешь, и она стоит в десятке метров. Одежда промокшая насквозь, по лицу сбегают струйки воды. Я даже не столько это все вижу, сколько чувствую своей кожей. В свете фар она выглядит ещё красивее, и холодок внутри меня расцветает искрами. Искры, мечущиеся внутри меня, замедляют кровь, у меня пересыхает в горле, и я чувствую, что в висках стучит миллион молоточков одновременно. Главное - не опоздать. Но она не замечает мой мотоцикл, потому что стоит против света. Не закрывая глаза рукой, почти не щурясь. Жаль, нет фотоаппарата — такую фотографию я бы положил в свое удостоверение личности, вместе с правами. Она начинает первой.
-Тебе мало прошлого раза?
-Ты сама подрезала меня,- голос средний. Ничего выдающегося.
-Это не было поводом сбивать мотоцикл.
-Конечно, нет. Поводом было то, что ты ушла к первому встречному!!!!
-Я бы все равно ушла. Ты не тот человек, который мне нужен.
-Ложь!!!!
Я не люблю слушать чужие разговоры. Неизвестный — я не ждал его появления, и мне кажется, пора ставить точки.
-Привет.
-Привет,-её голос немного дрогнул.
-Я не помешаю?
-Помешаешь!!! Вали отсюда, а то хуже будет!!!
Теперь я могу рассмотреть этого человека. Средний рост. Средний голос. Средний человек. Пикап, на котором он приехал — раздолбанный и грязный. Очень смахивает на деревенщину из американских фильмов моего прошлого. Хотя в плечах шире меня. И повыше немного.
-Хуже?- молоточки уходят. Я понимаю, что действую только на эмоциях, и здравого разума во мне не осталось.-Ты кто?
-Я — её парень!
-О как. А я тогда кто?
Вопрос повис в воздухе. Сцена завораживала. Ливень, девушка в лучах фар, и два молодых человека. Рано или поздно, мы должны были встретиться — даже в этом мире прошлое настигает жителей.
Парень метнулся к кабине пикапа, и на свет появился охотничий обрез.
-Ты?!?! Ты — труп!!!
-Какие громкие слова,- эмоции во мне били через край.
В голове всплыл шрам на её коже, треснувший шлем, месяцы её отсутствия. Причина всего этого -передо мной. Вот что мне было делать? Убивать и калечить в столь немногочисленном мире — я не знал наказаний за преступления, но не сомневался, что строгость их зашкаливала. Но с другой стороны, жестокость искореняется только жестокостью. По другому не получается. Вариантов было немного, тем более, что в руках у него — ружьё. В случаях, когда я не знал, что делать, я делал шаг вперед. Так и теперь. Я сделал шаг. Ещё один. Ещё. Решение всегда приходит само в таких ситуациях. Решение пришло, когда лоб уперся в холодный ствол дробовика.
-И что? Сможешь выстрелить? Кому хуже то?
Резкий удар ладонью, и дробовик отлетает в сторону, а моя рука уже выхватила нож с пояса. Несмотря на превосходство в габаритах, до шеи я достал легко. Это ощущение, когда острие ножа упирается в кожу шеи. Ещё не протыкает её, но сильно натягивает, и этот момент — его нельзя почувствовать тому, чьей шеи касается нож.
-Слова. Теперь запомни мои слова. У вас тут не врут, и мне это нравится. Так вот. Ещё раз. Попытаешься. Напакостить. Перережу связки на руках. Ты останешься без рук. Ненужный, полуживой инвалид.
Слова вырывались сами, с каким-то хрипом. И самое неприятное — я не врал ему. Ни единого слова.
Через минуту пикап с пробуксовкой сорвался с места, и виляя раздолбанным кузовом, уехал в сторону города.
-Ну вот, а ты говорила «ничего такого».
-Это мой бывший.
-Да, я понял. На, накинь куртку. Вроде теплая ещё, а то ты вся дрожишь.
Обратно мы ехали вместе. Первый раз за все время она сидела на заднем сиденье, держась руками за меня. Ливень закончился, и в город мы въезжали уже при свете фар.
- А если бы он выстрелил?
- Нет. Слова и понты.
- А ты?
-А что я? Я за тебя. Садись есть, пока мясо не остыло совсем.
-Мясо?
-Не остыло. Прочие радости потом.
Мы сидим перед окном. Свет в доме погашен, за окном дождь. Здесь такая зима — без снега, но с дождем. К окну подвинут стол, и мы сидим на нем — так лучше видно. Она сидит сзади, руки обнимают меня, а нос тычется в затылок.
Наш мир. Наше счастье.
-Слушай, а переход сложно сделать?
-Обычно. Для нас — привычно. А зачем ты спросил?
-Мне надо вернуться туда, один раз.
-Для чего?
-Письмо оставить.
Она объяснила мне схему — ничего сложного. Нужна погода и настрой, по большому счету. Отдел по погоде в ближайшие дни обещал снег в трех районах, с разной вероятностью. Я начал понимать, чего ей стоили наши встречи. Метаться по миру, в поисках подходящего места, чтобы пару часов побыть в обществе человека. Время, потраченное на общение с Отделом, я дорабатывал вечером, и домой вернулся уже затемно.
-Приходить домой затемно — к ссоре.
-Говорить с порога, что поссоримся — к ссоре по поводу, что не поссоримся. На, держи — первый букет в этом мире.
-...
-Думала, переход меня поменял? Нет уж.
Мы купили теплых одеял, потому «зимой» все равно спали с открытыми окнами, смотря на темное небо с разными звездами. Она спала, неслышно дыша, и положив голову на свой локоть. Боязнь потерять её не только не ушла, а наоборот, окрепла. В привычку вошло спать, обняв её за плечи - как сейчас. Весь груз ответственности упал на мою голову, и я понял каково это- уходить, рискуя не вернуться. Мне предстояло ненадолго уйти в свою прошлую жизнь. Ненадолго — всего на полчаса, но риск был сравним с риском моего перехода сюда. Это даже не ныряние с аквалангом , и не прыжок с многоэтажного дома на тросе. Им, местным, это было не впервой, и потому они уже не придавали этому значения. Я, в случае неудачи, терял всё. Но то, что мне предстояло сделать, было необходимо.
Снег. Солнца не видно, земли тоже. Поверхность чувствуешь только потому, что на ней стоишь. Не очень холодно, но меня трясет до стука зубов. Очень непросто в такой ситуации расслабиться и почувствовать себя снегом.
«Здравствуй, Мама.
Очень сложно писать письма, несмотря на то, что я делал это тысячи раз. Потому что это письмо особенное. Я не знаю, поверишь ты мне или нет, и не знаю, поймешь ли. Я помню, мы часто ругались из-за нашего непонимания. Я прекрасно понимаю, что причиной этого была твоя Любовь и желание добра своему непутевому сыну. И еще — то, что у нас все-таки разные ценности и осознание жизни. Ты стремилась сделать спокойным будущее, свое и мое. А я искал красОты и яркости мира, считая уверенность уделом серых обывателей. Наверное, я ошибался. Но я смог найти сочетание. Расплатой за это — я очень далеко, и не знаю - смогу ли увидеть тебя.
Да, наверное, это опять мой эгоизм. Можно было бы найти девушку и в вашем мире (да, я не оговорился). Но это опять было бы полумерой. А та девушка, которая нашла меня, она очень издалека. И теперь я с ней. Она потратила немало сил, чтобы мы могли видеться, а я теперь берегу её и все время стараюсь быть рядом.
Здесь, где я теперь живу, удивительный мир. Тут нет сильных морозов, есть море, горы, и здесь никто никому не лжет. Совсем. Так принято. У нас с ней мотоциклы — я научился на нем ездить, и теперь даже работаю курьером. В теории, я могу приходить к тебе только когда идет сильный снег. Но сейчас, когда я пишу письмо, я не знаю, как пройдет мое возвращение к ней. Есть вероятность погибнуть в обеих мирах. А я не хочу. Впервые за жизнь я нашел человека, которого очень сильно боюсь потерять. Да, на мотоцикле в дождь ездить опаснее, чем переходить между мирами, но я... Я — первый, кто смог пройти к ним из твоего мира. И думаю, последний. Так что можешь гордиться своим сыном.
Может ты решишь, что все это выдумка. Но я не могу ничем доказать тебе свою историю, кроме вот этой фотографии. Здесь, в связи с какими-то аномалиями, фотографии безумно дорогие. Известно всего два места, где можно получить изображение. На фотографии я, она, и её мотоцикл. На седле моего стоит аппарат для съемки. За нашими спинами море, и если объехать его по левому берегу, то попадешь на Север. А справа, за моим левым плечом, горы.
Наверное, скоро снег будет заканчиваться, и я уйду к ней.
Здесь такие же люди, только более открытые и доброжелательные. Есть, конечно, мерзкие типы — куда ж без них.
Ключи оставлю в почтовом ящике.
Прости меня заранее.
Твой наконец-то счастливый сын.»
Я провел пальцами по столу, на котором лежало письмо с фотографией. Мне было очень страшно. Вдруг не получится вернуться? Что тогда? Снова ждать её? Снова бояться потерять, после того, как обрел и она рядом? Нужно идти. Закрыл дверь, вышел на улицу, в то место, откуда начались мои следы на снегу, и закрыл глаза.
Переход, это... необъяснимо. Самое доступное из описаний — ощущение от свободного полета, только не вниз, а вверх. Судорожно хватаешь ртом воздух, пульс стучит, нельзя открывать глаза — через закрытые веки какие-то странные вспышки, и внезапно падаешь на что-то твердое. Руки вокруг чувствуют что-то мокрое и рыхлое. Снег. И вроде, как она объясняла, уже можно открывать глаза, но страшно. Я лежу в снегу, пока тот не начинает таять. Резкий выдох, и я открываю глаза. Вокруг все белое. Неба не видно, земля засыпана слоем снега.
Она смотрит на меня из-под капюшона. Руки в карманах, но видно что она нервничает.
-Где я?
-Рядом со мной.
-Самая радостная новость из всех возможных. А тебе идет эта куртка.
-Спасибо. Как ощущения?
-Воздуха не хватает. Руки дрожат. Больше не пойду.
-Угу. Все так говорят.
-А что я там не видел?
Путь обратно занял больше времени. Мы заехали в кафе, чтобы выпить кофе и съесть по бутерброду. Она не отрываясь смотрела на меня.
-Что?
-Я поняла, что ты чувствовал, когда я уходила.
-Знаешь, я видел когда-то граффити. На нем было написано «Тело- лишь временная оболочка, человек- вечен». Но я знаю другую вещь — когда мы умираем, мы уносим с собой не мотоциклы, машины,дома или деньги. Мы уносим только воспоминания. Я унесу тебя.
Этой ночью она повернулась, и не просыпаясь, обняла меня за шею.
Я ушел. Я с ней. Я свободен.