Цикл «Забытая цивилизация»
Часть 1 Линдгрен и Каролин
Профессор Линдгрен, высокий седеющий мужчина, смотрел в огромное окно своего кабинета Королевской академии. Отсюда открывался великолепный вид на горы и синюю ленту фьорда с неподвижной как стекло водой. Весь кабинет был заставлен древними артефактами, которые, однако, были расположены в определённом порядке и снабжены соответствующими табличками. В углу стояли небольшой стеллаж с книгами и видеотека, на столах дисплеи, мониторы и микроскопы. Посреди кабинета возвышался приличных размеров валун с древней рунической надписью. Размышления профессора прервал звук открываемой двери. В комнату вошла молодая лаборантка Каролин. Фирменный академический халатик выгодно подчёркивал её тонкую фигуру. У неё были нездешние чёрные волосы и глаза, что впрочем, только добавляло привлекательности в глазах местных блондинов. Линдгрена же больше интересовала и устраивала её исполнительность. К тому же она обладала редкими для молодёжи свойствами: глубоким погружением в тему исследования и любознательностью.
- Вся глина и мох с камня отправлены в лабораторию абсолютного возраста, - доложила Каролин.
- Свинцово – урановый метод… - профессор посмотрел в глаза лаборантке. - Вряд ли они что-нибудь скажут: слишком мало материала. Придётся, как всегда определять по особенностям почерка рун.
- Никак не могу привыкнуть к Вашему пристальному взгляду, профессор!, – шутливо воскликнула Каролин. - У Вас такие светлые глаза, что видны одни зрачки, и они как будто просвечивают насквозь. В Средние века Вы бы, наверное, были колдуном.
- Волхвом?
- А кто это?
- Это друиды древних руссов. И почему-то это слово встречено на наших камнях.
- Вы что же и русский знаете, профессор?
- Мой дед был русский. А насчёт цвета глаз есть теория депигментации северных людей из-за влияния климата. Но при этом почему-то никак не светлеют такие палеоазийские народы, как эскимосы и чукчи. Негры Южной Африки и аборигены Новой Зеландии тоже упорно не хотят становиться блондинами.
- И я тоже?
- С Вами другое дело, милая Каролин, – Линдгрен прошёлся по кабинету, - Ваша прапрапрабабушка была захвачена в плен варягами, вёдшими непрерывные войны, в том числе и с Византией. У Вас ведь правильный греческий носик, Каролин, не так ли?
- Что-то раньше Вы этого не замечали, профессор!
- Ну что Вы, Каролин, я уже не так молод! Может быть, это весна действует? Кстати, какое сегодня число?
- Двадцатое мая, профессор.
- Мы с Вами катастрофически отстаём от графика, моя милая! Сфотографируйте, пожалуйста, во всех лучах надпись на камне, - голос профессора стал сух и бесстрастен, - после обеда снимки должны быть у меня на столе.
- Хорошо, я всё сделаю, профессор! Блок питания уже зарядился, - она стала настраивать аппаратуру.
Профессор сел за стол и задумался. Вспомнился дедушка, с которым он так и не успел съездить в Россию. Дед родился в Архангельске и, как моряк, занимался проводкой судов союзнических караванов. У берегов Норвегии их судно попало под сильный обстрел немецкой авиации. От прямого попадания корабль сопровождения потерял ход и стал дрейфовать к берегу.
- Пробоина по правому борту ниже ватерлинии! – крикнул старшина второй статьи Глазов. Корабль стал крениться. К ним уже приближался катер береговой охраны немцев.
- Карпенко, к пулемёту! – приказал дед, бывший капитаном. «Убит Карпенко», послышалось сзади. Дед сам развернул турель, одновременно снижая стволы, и принялся поливать свинцом приближавшийся серый катер, над которым полоскался флаг со свастикой. Рядом раздался страшный взрыв, который сбросил деда на палубу. Затопали немецкие сапоги. Последнее, что он услышал: «Am Ufer in Konzentrationslager geschickt, wenn nicht sterben».*
Впоследствии бабушке, работавшей врачом в немецкой больнице, удалось инсценировать его смерть. После войны они поженились.
Профессор вышел из забытья. Каролин, щёлкая камерой, сновала вокруг камня. «Так о чём я? А, волхвы, волхвы… А ведь действительно это слово вырублено чётко, причём дважды… Только вместо «х» почему-то «г»: волгв. Да и кто теперь скажет, как они произносили руны на самом деле». Русский перевод из Интернета звучал, как поэма:
Гоголи к борам же
Гоголихи ко гнёздам же
Щебечут подобно волхву же щебечущему
Щебечет же и волхв же когда женит (молодых)
Где же слово новое, лёгкое, от которого людям же польза
- Всё готово, профессор! - сказала Каролин. - Результаты я сбросила на Ваш компьютер. Сейчас сделаю распечатку.
- Ещё одно маленькое задание, Каролин. Свяжитесь с нашими славистами и выясните всё по слову "волхв".
- Напишите, пожалуйста, по буквам - очень трудно произносить!
Профессор быстро набросал нужное слово на стикере латинскими буквами и вновь задумался. Каролин уже изучила шефа и не обращала на это внимания. Между тем он застыл с широко открытыми глазами, которые уже ничего не отображали кроме бледно-голубого скандинавского неба.
Линдгрен представил такой же весенний день, но пятнадцать веков назад. Толпу в льняных груботканых рубахах вокруг камня. «Складно написал наш слаг**»- сказал высокий широкоплечий оратай*** Рулав с тёмно-красным обветренным лицом и длинными выцветшими на солнце усами.
- Так ведь и правда всё, дедушка! Вот они гуги**** летают и хогут*****, – звонким голосом воскликнула его внучка с ленточкой из кожи вокруг русой головки. На ленточку были подвешены бронзовые височные кольца.
Толпу дополняло несколько саров****** с серьгами в ушах, только что вернувшихся из похода, в повреждённых кольчугах и с длинными мечами у пояса. Были и весёлые молодые люди, довольные представившейся возможностью поглазеть на молоденьких девушек. Тех привлекло на сборище природное любопытство.
- А что он имел в виду под новым словом, от которого польза людям, и что за польза? – спросил один из моряков.
К камню пробрался седой, как лунь старейшина: «Ну что ещё не все начитались? Яр великий нам погоду шлёт. Слава Яру!». Толпа глухо повторила: «Слава Яру!».
- А ведь работы в поле ещё много, - продолжил старец.
- Борнути******* пора, ороно******** же, - поддержал его Рулав.
- А вот и слово новое, от которого польза людям! – со смехом воскликнул один из парней. «Правильно! А давайте и напишем его тут же на камне сбоку!», - весело загудела толпа. Позвали старого раба Пуркира с краской, зубилом и молотком. «А где Туки? Он лучше всех нарисует». «Туки, Туки!».
- Что надо? Я волхву помогал, - сказал запыхавшийся Туки. Его заставили написать сбоку слова, и Пуркир тут же приступил к выколачиванию рун под одобрительный смех собрания.
*На берегу отправим в концлагерь, если не сдохнет (нем.)
**слаг – сказитель
***оратай – пахарь
****гуг – гоголь
*****хогут - щебечут
******сар – моряк
*******борнути – боронить
********ороно - вспахано
Продолжение http://www.proza.ru/2012/11/14/2213