На самый, самый кончик острия...

 
Он думал с ней идти - но не судьба.
Хотел сказать "навек" - но не сказал.
Взвалив себя на выпуклость горба,
он рабство нёс в котомке на вокзал.

Он память нёс, почёсывая бок.
Грядущий путь чертил в черновиках.
"О,  как прекрасен д`евичий лобок -
так думал он - в мазолистых руках...
   
Язык любви, язык медовой лжи,
тот самый, сладкий кончик острия...
на мне, бесстыдница, ещё раз покажи
и горб судьбы в крыло расперю я..."

Так думал он и пёрся на вокзал.
Но кто-то бросил не закрытым люк.
"Моссеть!.. Твою!.. Копать!.. Водоканал!.." -
ему настал, влюблённому, каюк.

___

Иду один по улицам пустым
порой ночной, когда слышнее звук,
и слышу чувством, только не шестым -
скребётся он, как в баночке паук.