Знаешь, если летом ты позовешь меня есть яблоки, я приду в белом шифоновом платье. Платье будет длинным, с поясом из искусственного шелка и пошлыми розами, которые покрыты блестками. Как сельская учительница, для которой платье слишком прозрачно без рубашки под ним, я буду пытаться накинуть на себя какой-то платок и смущаться. Ты поставишь передо мной тарелку яблок, разрезанных половинками, и станешь рассказывать, как вы строили этот дом, что что-то долго шло не так, как ты ухаживаешь за этим садом…. Я же буду пытаться надышаться наперед воздухом без смога, без шума. Мы пойдем к реке, я потрогаю воду, сниму сандалии и приподниму подол. Пока я не зайду по колено, дно будет песчаным, а потом илистым. Я повернусь к тебе, улыбнусь и скажу, что пришло время для вечернего чая.
Кажется, пахнуть будет всеми травами мира, и яблоками конечно. Ты станешь говорить, что во время five o’clock никак нельзя пить чай без молока, а я буду хохотать над этим, и по-детски пытаться брызнуть тебе в лицо этим самым молоком из молочника. Потом ты принесешь из дома гитару, и мы станем петь какие-то очень простые и понятные песни, слова которых я никогда не учила, но знаю каждое.
Солнце уже село. Осталось еще полчаса до последней электрички. Со своими совиными привычками мы можем дождаться и первой, но вроде все невинные песни спеты и яблоки съедены. Продолжение было бы добрым и хорошим, но излишним для каждого.
«Спокойной ночи»- говорю я, поднимаясь в вагон электрички, - «Спасибо за все. Спокойной ночи».
P.S. Благодарность раздолбаю Джо за название
P.P.S. Благодарность бродячим музыкантам за надежды