Автобус подкатил к платформе, и встречающие неторопливо потянулись к дверям.
- Здорова, брата-а-ан! – два крепких молодых человека обнялись, похлопав друг друга по плечам. Размашисто жестикулируя и громко смеясь, они направились в сторону такси.
- Колян, сколько лет, сколько зим! Малую родину совсем стал забывать! Как доехал? – сыпал встретивший парень лет двадцати семи.
- Да что, Вась, тут делать? Родителей уже нет…Ты, да вон Хромой остались… Вспоминал вас часто… Дел – не в проворот, а видишь, все-таки приехал! – пробасил, улыбнувшись, Колян, и они сели в машину…
I
- Ты, мать, водочки-то ещё принеси пацанам, - шепнул на ухо жене Петрович и вышел во двор покурить. Васька и Колян сидели на кухне: стол ломился от напитков и угощений, благо повод был - встретились два давних друга, да что там давних – древних! Вместе в детском саду, в школе за одной партой; в армию – и туда в один день забрали! Но жизнь, как часто бывает, раскидала всё по своим углам: Васька, навоевавшись, остался в городе, а Колян двинул на заработки «на севера», да и застрял там…
- Но дружбу не разрушить, ибо нет таких расстояний, на которые бы её не хватило! Колян, давай за дружбу! – они подняли стаканы и грохнули их друг о друга.
- А помнишь, как пацанами на каруселях катались? Перепрыгивали через ограду, и на «Ветерке» у-у-ухх! – Васька махнул рукой и зацепил бутылку. Та со звоном упала.
- А-а-а, ничево-о-о, уберё-ё-ом… - он попытался нагнуться, его потащило в сторону, но Колян удержал.
- Жаль, что карусели разломали… Что там, магазины построили?.. С этим Ельциным все к черту пошло. Всё!.. - Колян тупо смотрел на стакан.
- Да ну-у…есть карусели… новые! Хошь покажу? - протянул Васька.
- Оба-на! Чё, прям карусели? Хренасе! – Колян аж привстал с дивана. - А ну давай, засвети-ка!
- Мать, прогуляться мы! А то что-то с непривычки повело децл… И тачку вызови! - Васька, опираясь на стену, пошел в коридор. За ним неуверенно петлял Колян.
Такси подъехало через пять минут, благо этого добра в городе было, наверное, больше чем самих пассажиров. Здесь вообще все так было: если магазинов – то чуть ли не по пять штук на каждого; если рынок – так на полгорода. Зачем? А кто его разберет. Чего не хватало, так это детских садов, врачей и учителей – ну да кого сейчас этим удивишь, правда?
- Как всё изменилось! – Колян прилип к запотевшему стеклу такси и смотрел на ночной город.
- Та ладно… магазы да кабаки одни…чё хорошего? Денег - то в кармане больше не стало…работы нет: завод стоит, «мебельную» закрыли. У нас ведь как теперь: все бабы торгуют, а мужики их стерегут – в охране работают, а остальное большинство бухает, колется да с ума сходит от безделья. Я вот тоже, полгода как маюсь дома…- грустно обронил Васька.
- Шеф, здесь тормозни, а? – он положил сотню на торпеду. - Сдачи не надо.
Они вышли у парка и закурили. Вокруг было темно, лишь несколько фонарей освещали вход с красивой надписью «Парк Аттракционов».
- Поздно уже. Наверно закрылись давно…- Колян замялся.
- Пошли-и-и, брата-ан! Я угощаю! Ко мне сегодня кореш приехал или кто?! - Васька подтолкнул в плечо друга, и они двинулись навстречу каруселям.
- Смотри, вот дед какой-то идет! Сторож, сто пудов, сторож! – прошептал Колян, когда они перелезли через невысокую ограду.
- Вот он-то нам и нужен, - Васька как-то подобрался и пошел первым, срезая путь через клумбу.
Старик остановился и спокойно сказал:
- Ребята, касса уже закрыта и карусели не работают. Уходите.
- Слышь, начальник, да касса нам и не нужна. Мы по старинке, бесплатно. А ты нам поможешь, всасываешь базар?! – Васька, вдруг оказавшись рядом, сильно сдавил ему шею.
- Эй, эй, эй! Пацаны, в натуре, без рук! Надо - так надо! Пошли, поможешь включить. Руки только убери! – захрипел дед и, освободившись от объятий, направился к кирпичному зданию.
- Колян, здесь подожди, я быстро! – сказал Васька и побежал догонять старика.
Через пять минут Васька вышел.
- А где старикан? – Колян сидел на лавочке и курил.
- Та привязал на всякий случай к кровати и телефон забрал, чтоб ментам не стукнул. – Васька, довольный, сел рядом. - Ща покурим и пойдем на «цепочку», нашу любимую, кхе-кхе…
- А чё он так быстро согласился-то? – спросил Колян.
- Да кому ж охота за четыре тыщи инвалидом остаться, брат? Ну ты даешь! – Васька встал и потянулся. - Идем, бросай сигару!
Они подошли к «Ветерку». Вокруг стояла мертвая тишина, слышно лишь, как где-то в центре города выла сирена. Васька открыл кабинку оператора:
- Давай, залезай в кресло и пристегнись! А я нажму кнопку и догоню!
Колян прыгнул в деревянное кресло, цепи жалобно заскрипели. Васька, нажав кнопку, молнией вылетел из кабинки и оказался рядом - карусель успела сделать круг.
Ветер бил в лицо, а сердце так и хотело выскочить наружу: всё как в далеком и таком забытом детстве! Карусель набирала обороты:
- Ва-а-аська-а-а-а! – Колян кричал от переполнявшей его радости.
- Коля-я-я-ан! – Васькино лицо,растянутое ветром, напоминало загримерованного Джима Керри из фильма «Маска».
II
Собака разрывалась.
- Лежи, пойду сам открою. Пацаны, наверное, нагулялись, – Петрович надел галоши и поковылял к калитке. Жена, быстро накинув фуфайку, засеменила следом.
- Здорова, - возле калитки стоял участковый Пантелеевич, сосед и одноклассник Петровича; чуть поодаль мялись двое в милицейской форме: капитан и сержант.
- Чё, опять подрались? Где эти остолопы? – Петрович почесал кулаки об забор.
- Тут вот какая штука, сосед, случилась… Вот ребята из отдела приехали, расскажут всё… - Пантелеевич неуклюже отошел в сторону, давая пройти людям в форме.
- Ты это… жена… давай отсюда. Нам с мужиками поговорить надо, - не поворачивая головы, сказал Петрович. Женщина, наклонившись ещё больше, быстрыми шагами пошла в дом.
- Ваш сын? – капитан достал из кармана паспорт и передал Петровичу.
- Да, мой, – осторожно, словно древнюю рукопись, он перелистывал страницу за страницей. - Где вы это взяли?
- Паспорт мы нашли в пиджаке… Ваш сын умер. У него не выдержало сердце… Второй сошел с ума. Их сняли сегодня утром с каруселей, – капитан смотрел на свои ботинки. Видно было, что каждое слово ему дается с трудом. Петрович схватился за калитку. Испугавшись, что со стариком случится приступ, участковый стал было поддерживать, но тот махнул рукой, что мол, всё нормально, продолжай.
- Сторож сейчас дал показания, - капитан развернул помятый лист, - двое пьяных молодых людей напали на него и связали, включили карусели и катались, но спрыгнуть уже не могли… законы физики или что там ещё… Такая штука, в общем, - он глубоко вздохнул, - сняли их только утром. Уборщица пришла на работу, ну и позвонила нам…
Петрович медленно развернулся и пошел в дом. Через секунду женский вопль разорвал утреннюю городскую тишину.
III
- Вернуть можем только половину суммы, - кассир в окошке автовокзала посмотрела на Петровича, - деньги будете брать?
Жена убедила сдать обратный билет Коляна: «Ему он не понадобиться, а нам на похороны деньги нужны».
- Да, - прохрипел Петрович.
- А что так, сдаете? Не получилось? Ведь много же теряете! – кассирше явно хотелось удовлетворить женское любопытство.
Петрович как-то весь съежился, его нижняя губа затряслась. Он набрал побольше воздуха в легкие и выпалил:
- ДА!!! СЛУЧИЛОСЬ!!! СЛУЧИЛОСЬ, ЧТО В РОССИИ ПОСТРОИЛИ НОВЫЕ КАРУСЕЛИ!!! И ЕСЛИ НАС НЕ ЗАКАТАЮТ НА НИХ ДО СМЕРТИ, ТО УЖ ТОЧНО СВЕДУТ С УМА К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ!!! ТЕБЕ, ТВАРЬ, ПОНЯТНО?!!
Слова гулким эхом прокатились по вокзалу, и Петрович повернулся. Недалеко от него стояла толпа таджиков (или узбеков?) - они громко о чем-то спорили между собой и даже не удостоили его взглядом; у музыкального киоска гости (точно гости?), видимо, из горных республик, танцевали лезгинку – те вообще никого не слышали; в дверях куча цыган клянчила деньги: там, понятное дело, не до него; и только скучающий милиционер, стоявший у подоконника, оторвался от игры на телефоне и направился к Петровичу. Услышал, значит.
- Нарушаем, гражданин? – постукивая резиновой дубинкой по руке, нехотя спросил постовой.
- ДА ПОШЕЛ ТЫ НА ХРЕН, ТЫ ПОНЯЛ?!! – что-то треснуло, сломалось в голове Петровича, и его уже несло без остановок и тормозов. Какая-то могучая сила грохотала и выплескивалась из него во все стороны раскаленной лавой. Лишь в последний момент он увидел взмах дубинки: в голове вдруг стало темно, и Петрович плавно осел на пол.
Искры разлетелись, оставив после себя тишину и покой…
За окном автобус подкатил к платформе, и встречающие неторопливо потянулись к открывающимся дверям…