Как-то к нам в гости зашла наша приятельница – старый друг семьи. Разговор, как всегда, зашёл о детях. Я стала ей нахваливать соседскую трёхлетнюю девочку: дескать, какая та умница, до чего смышлёная! Ты бы послушала, как она рассуждает – словно взрослый человечек! А уж как она любит свою мамочку – не передать! Обнимет ручонками за шею и давай обцеловывать и приговаривать: «Ты самая моя любимая мамочка! Ты моя прелесть! Я тебя очень-очень люблю!» Не могу смотреть на эту картину без слёз и умиления. - В этом нет ничего удивительного. – ответила мне моя приятельница. – Ведь она живёт в любви и отвечает тем же. Но бывает и по-другому. Есть такие, которых и матерями-то назвать нельзя. А для ребёнка и такая мать всё равно его любимая мамочка!
- Да неужто такого ангелочка родная мать может обидеть? - Обидеть, это ещё куда ни шло! На глазах моей матери произошёл такой дикий случай:
Как-то она возвращалась от своей сестры, которая жила в то время в пяти часах езды от нас. Была поздняя осень, мела позёмка, дул сильный ветер. В общем, погода была прескверная. Ехали довольно долго, и водитель автобуса решил остановиться возле какой-то просеки, давая людям возможность немного размяться, да и сам побежал в кустики. Через несколько минут он вбежал в автобус растерянный и, озадаченно почёсывая затылок, обратился к пассажирам: «Там на сосне висит какой-то мешок. Из него как будто слышится не то писк, не то плач – не пойму. Кто-нибудь, помогите мне снять его» . На просьбу водителя откликнулись многие. Да и почти всем пассажиром было любопытно посмотреть, что там такое. Среди них была и моя мама. Первое, что все увидели, когда подошли к тому месту, был большой мешок, висящий на нижнем большом суку высокой сосны. При сильных порывах ветра он раскачивался из стороны в сторону. Из него явственно слышался детский плач. В считанные минуты мешок был осторожно спущен на землю. Все окружили странную находку и замерли в ожидании. Но то, что они увидели, повергло всех в шок. Там оказалась маленькая девочка, одетая в лёгкое летнее платьице. Вся продрогшая, она уже не имела сил плакать, только слабый писк вырывался из её груди. Одна женщина сдёрнула со своей головы большой пуховый платок и завернула в него ребёнка. Занесли малышку в автобус. У кого-то нашёлся в термосе тёплый чай, которым напоили кроху. Некоторое время девочка только всхлипывала и не могла ничего сказать. На вид ей было годика три. Все, конечно были возмущены и хотели узнать, кто же сотворил такое зверство. Девочка, отогревшись, стала что-то невнятно отвечать на расспросы взрослых. Постепенно картина происшедшего стала проясняться, хотя было очень трудно поверить, что такое возможно. Будто бы мама с дядей играли с ней в кошки-мышки и предложили спрятаться от них в мешок. Когда мешок завязали и стало темно, она испугалась и заплакала. Но её успокоили, сказав, что повезут кататься на высокую горку.
Рассказ ребёнка всех ошеломил. И хотя других объяснений происшедшему не находилось, далеко не все смогли этому поверить. Автобус совсем немного отъехал от того злополучного места, когда на дороге встретились двое голосующих: мужчина и женщина, с пустыми саночками. Водитель остановил автобус и открыл двери, впуская их в салон. И вдруг девочка вырвалась из рук женщины, которая согревала её теплом своей шубы, и радостно воскликнула, обращаясь к вошедшей: «Мамочка моя! А меня сняли с той горки! Там очень холодно! Я больше не хочу так играть! Я хочу обратно домой!» Но мамочка, если, конечно, так её можно назвать, не кинулась к ребёнку, а наоборот, вместе со своим спутником рванулась к выходу. Но шофёр, естественно, не открыл им двери. И этих двоих отвезли прямёхонько в отделение милиции, откуда им была одна дорога в места весьма отдалённые от того украинского городка, до которого у них уже были куплены билеты.
Эта история потрясла меня. Ведь даже зверь спасает своего детёныша, нередко жертвуя при этом своей жизнью. А эта женщина обрекла своё родное чадо на такую жуткую смерть! За свою жизнь, мне пришлось много чего увидеть и пережить. Но этот страшный случай не выходил у меня из головы. И всё-таки не столько предательство матери так поразило меня, как не поддающаяся никакому объяснению безоговорочная любовь ребёнка! Я уже давно сама стала матерью, а теперь уже и бабушкой, но, обращаясь к тому времени, понимаю, что с этим случаем как-то странно перекликаются некоторые эпизоды из моего детства, хотя моё отношение к ним тогда, когда я была ещё шестилетним ребёнком, было совсем другим. Но почему? Я снова погружаюсь в мою память. И она уносит меня кадр за кадром в моё военное детство.
Война ещё продолжалась, но уже не на нашей территории. Запорожье было освобождено от немцев, но город лежал в руинах. Во многих местах зияли огромные воронки от попавших туда снарядов. Несмотря на запреты родителей, мы часто устраивали там свои игры. Любопытную детвору эти места так и притягивали! Среди них была и я: быстрая, увлекающаяся, несущаяся всюду сломя голову, никогда не задумываясь о последствиях.
Счастливая, бегу домой. Ведь я показала этим трусишкам пример, спрыгнув с высокой горки, правда, разбив до крови свои коленки. Но это ерунда по сравнению с тем, что я победила страх! Теперь мне ещё больше прибавилось смелости. Сейчас мне кажется, что я всё смогу преодолеть! Хорошо, что меня поддержал Серёга. Конечно, он на целый год старше меня и со своими длинными ногами прыгнул дальше, даже не достав носом до земли. А вот Ленка всё сделала неправильно, не так, как я ей говорила! И полетела кувырком. И шарахнулась головой о землю так, что набила здоровую шишку. А разве я в этом виновата? Я просто предложила ребятам: кто хочет стать героем и не побоится спрыгнуть с высокой горки в воронку от снаряда? Всем моя идея понравилась, правда, не у всех получилось так хорошо, как у меня с Серёгой. Взять хотя бы Лёшку: хвастал-хвастал, что он и не с такой высоты прыгал, а когда дошло до дела, покатился, как горох, и, конечно, ушиб ногу. Какой же он герой после этого! Даже девчонок не постеснялся, разревелся. Одним словом нюня! Побежал, хромая, наверное, жаловаться своим родителям. И точно! Не успела я ещё войти в коридор, как услышала возмущённые голоса взрослых и плач ребят. Ну, подумала я, это по мою душу! Подымаюсь по лестнице и вижу: стоит моя мама у двери нашей комнаты, а родители моих «героев» наперебой жалуются на меня. А их детки ревут почём зря, придавая всему этому ещё больший драматический эффект.
- Шура! Когда ты, наконец, образумишь свою девку? Сладу с ней нет, не знает никакого предела! Куда ей вздумается, заведёт детей. Даже мой тихоня Лёшка и тот поддался на её безумные выходки! - Нет бы одна! – встревает Ленкина мать. – А то и мою дурёху тянет за собой! Вон как Ленка нос расквасила, и всё из-за какой-то глупой выдумки твоей Нэльки! Что за ребёнок такой? Хуже любого мальчишки!
- Да нет, не скажи! Мой Лёшка смирный и послушный, без моего ведома из дома ни шагу! Это она его подбила! Там же всюду рваные осколки и могут быть неразорвавшиеся снаряды! Дети могли бы пострадать! Хорошо ещё, что так обошлось! Шура, так попускать нельзя! Надо принимать серьёзные меры!
- Простите её! – слышу взволнованный голос моей мамы. – Я понимаю ваши переживания и, конечно же, накажу дочь. Но она такая непоседа, не привязывать же её к кровати! И ведь не силком же она ведёт ребят!
- Так Нэлька твоя такие небылицы умеет складывать! А у них много ли ума в голове в шести-семилетнем возрасте?
- А моей больше, что ли? - и тут мама увидела меня. – А ну-ка, проказница, иди в дом! Она больно хватает меня за косичку и вталкивает в комнату.
– Да что же мне за наказание с тобой? Сколько мне будут жаловаться на тебя соседи? Неужели нельзя тихонько посидеть с сестричкой возле дома, поиграть с ней, а не шляться бог знает где! Сколько ещё мин и осколков пооставалось в этих воронках! Недалеко и до беды! Ну, всё! Довела ты меня! Сейчас так накажу тебя, что долго будешь помнить и враз поумнеешь!
Смотрю на маму. Я ещё не видела её такой. Всё лицо покрыто красными пятнами, мечется по комнате, что-то ищет. Зачем-то полезла за печку. Вытянула оттуда какой-то мешок. Чтобы разрядить обстановку, начинаю хныкать, пытаясь её разжалобить:
- А разве я мало гуляю с Валькой? Но ты же знаешь, что она ходить не любит! А я долго сидеть с ней на одном месте не могу.
- Ничего! Сейчас ты у меня посидишь! Сразу станешь, как шёлковая!
Вижу, как она развязывает мешок, из которого высыпает в углу горсть крупной соли. – Становись на колени! И будешь стоять здесь до тех пор, пока вся дурь не выйдет у тебя из головы!
Плачу, но послушно становлюсь разбитыми коленями на соль. Превозмогая боль, со слезами на глазах, говорю:
- Мне с твоей Валькой играть неинтересно! Она ходить никуда не хочет! А ребят я не заставляю, они сами за мной бегают!
- Больше не побегут! Сейчас вот приведу Валечку, пусть посмотрит, какая у неё сестра! Почему-то у меня с нею не бывает никаких проблем! Никто никогда не пожаловался на неё!
- Не уходи! Ой-ой! Не могу больше! Коленки болят! Я больше не выдержу! Мамочка, прости свою доченьку!
- Я не твоя мама! Ты мне не дочь! Моя дочь Валечка! – сердито кричит она.
Её страшные слова словно гром обрушились на меня. Даже боль в коленях была ничто по сравнению с этим потрясением. Другое, более сильное чувство поглотило меня целиком. Жуткий страх вселился в мою душу. Она не моя мама! – пронеслось у меня в голове. Мне стало понятно, почему она меня так часто наказывает. Я не её дочь! Смотрю на неё испуганными глазами и вдруг вижу вместо мамы страшное злое существо. Оно сердито кричит что-то, выговаривает, но смысл слов уже не доходит до меня. Я вдруг понимаю: это ведьма! На какое-то время она превратилась в мою маму, а сейчас ей уже незачем притворяться и она открыла своё настоящее лицо. Изо рта её торчат два уродливых клыка. А где же моя любимая родная мамочка? Куда эта ведьма спрятала её? Мне казалось, что моё сердечко не выдержит такой боли. Наверное, мой вид испугал это злое существо, и оно кинулось ко мне, протягивая руки.
- Не подходи ко мне, ведьма! – закричала я не своим голосом, отталкивая её руки. – Куда ты дела мою мамочку? Верни мне её! – забилась я в истерике.
Почему-то эта колдунья сильно встревожилась и, несмотря на мой протест, старалась меня поднять и поставить на ноги. Но они не слушаются, и я валюсь, как сноп, бьюсь головой об пол и рыдаю:
- Мамочка, где ты?
- Доченька, родная! – вдруг нежным маминым голосом заговорила ведьма. – Успокойся, любимая! Я ведь и есть твоя родная мамочка! Я сказала так со зла, не подумав. Прости меня, глупую! Я люблю тебя!
- Нет-нет, теперь ты меня не обманешь! Моя мамочка ласковая, добрая! А ты злая, нехорошая! Ты притворилась ею, и голос сделала похожим. Пожалей меня, сделайся доброй ведьмой, отпусти её! – заливаюсь я горючими слезами. И такая непереносимая боль накатилась! Не понимаю, что со мной происходит, и проваливаюсь в сплошную темноту.
Через какое-то время, очнувшись, я ощутила себя лежащей на кровати. Не открываю глаз, но чувствую, как кто-то нежно гладит меня по лицу. Чуть шевельнулась, и такая боль прошла по всему телу! Что-то холодное лежит на голове и мешает её приподнять - посмотреть, кто так ласково заботится обо мне. Первая мысль: ведьма сжалилась надо мной и отпустила мою мамочку. Это её слёзы капают на моё лицо. В каждом движении я чувствую нежность и заботу. Одно мне непонятно: почему в её голосе столько горечи и сожаления. Она без конца повторяет: «Боже, что я наделала, что я натворила! Дитя родное довела до такого состояния! Нет мне прощения!»
Открываю глаза и что я вижу? - Злую колдунью! Она снова превратилась в мою маму и её голосом хочет меня разжалобить. Нет! - думаю я. – Теперь ты меня не проведёшь! Не прикидывайся добренькой! Я знаю, кто ты на самом деле!
- Ой, доченька, родная! Слава Богу, ты очнулась! Как же ты нас напугала! Видишь, как за тебя переживает сестричка!
- Я не твоя дочь, а эта толстуха не моя сестричка! Она – твоя дочь, потому ты её и любишь. Верни мне мою мамочку, а сами уходите!
- Нэличка, родная моя! Прости меня! Я была очень на тебя рассержена, потому и сказала такую глупость. Это не правда, вы обе мои доченьки! Вот и Валечка разревелась от твоих слов. Ты ведь всегда была моей помощницей! Вспомни, как ты давала молоко сестричке, становясь вон на ту маленькую табуреточку, чтобы достать до её люльки!
Тут я немного задумалась. Как и когда это было, не знаю. Только сколько себя помню, эта Валька всегда доставляла мне много хлопот. Значит, сестра-таки моя. Но только откуда всё это стало известно ведьме? Наверное, она прикинулась добренькой и всё расспросила у моей мамы. А та всё ей рассказала. Она же не могла знать, что это злая колдунья!
- Может, Валька и на самом деле моя сестра, но то, что ты не моя мама, я точно знаю. Отстраняюсь от неё, но она придвигается ко мне, пытаясь обнять. Хочу встать с постели, чтобы уйти от неё, но она не пускает:
- Лежи-лежи, доченька! Ты ещё очень слаба, ты сильно перенервничала.
- Сколько тебе говорить – не называй меня доченькой! Лучше верни мою мамочку! Сделайся доброй колдуньей! Не лезь ко мне, не обнимай!
- Господи, да как мне убедить тебя, что я твоя родная мама?
- Мне не нужно ничего говорить, я всё равно знаю, кто ты! Вот папа придёт с войны, он тебя выгонит!
-Хорошо, давай дождёмся папу! А там, как он решит так и будет! А пока давай жить вместе. Я больше тебя никогда не обижу. Согласна? – жалобным голосом говорит она.
- Неужели тебе так понравилась наша квартира, что ты бросила свою – на куриных ножках?
- Да нет у меня другого дома кроме этого!
- Что, твой дом сгорел? Ну ладно! Если тебе негде жить, то живи у нас, пока я маму не найду.
С этого времени я стала внимательно следить за ней. Она знала, что я ей не доверяю, и старалась относиться ко мне как можно мягче. Теперь мне было не до развлечений с ребятами. У них у всех были свои мамы, а мне ещё надо было найти свою. Обидно мне было потому, что не с кем было поделиться своим горем. Ведь никто кроме меня не видел у ведьмы клыков. Все бы решили, что я опять выдумываю. Но ничего. Пусть сейчас не верят, зато когда я найду свою маму, все поверят! И я усиленно занялась поисками. Мне показалось подозрительным, что ведьма часто забегает к козам. Наверное, она там в дальнем углу спрятала мою маму, и специально у входа привязала драчливую козу Соньку, чтобы я не смогла пройти дальше. Я думала, что она закидала её какими-то старыми тряпками, чтобы я её не нашла. Нужно дождаться, когда колдунья выведет коз пастись, и тогда путь будет свободен. «Как же она обрадуется, когда я её освобожу!» - сидя на лавочке, мечтаю я. Вдруг вижу - проходит она мимо меня с такой милой улыбкой, как будто она вовсе и не ведьма. «Улыбайся, улыбайся! Недолго тебе осталось!» - думаю я. Только она отошла на приличное расстояние, я тут же юркнула в сарай. Моё сердечко трепетало от волнения. Сейчас я найду свою мамочку и освобожу её! Второпях раскидываю барахло и начинаю сомневаться, что там кто-то может быть. Когда сбросила последнюю тряпку, моим глазам предстали два дырявых бочонка, в которых когда-то заквашивали капусту. Я застыла в растерянности, не зная, как быть дальше. И в этот момент входит колдунья.
– Что ты там искала, доченька? – спрашивает она.
- Свою маму! Ты её где-то спрятала и боишься, что когда я её найду, мы тебя выгоним. Но я обязательно найду!
- Не найдёшь, любовь моя! Потому что я и есть твоя мама!
- Хотя ты меня не наказываешь, я тебе всё равно не верю. Когда приедет папа, он тебя выгонит!
- Родная моя! Какая ты ещё глупенькая! Вбила себе в голову невесть что! Ничего, вот немного повзрослеешь и глупые твои фантазии рассеются сами собой.
Но я всё ещё ей не верила. И продолжая свои поиски, порой уходила далеко от дома. Однажды, когда я уже возвращалась, мне встретилась наша соседка Тоня.
- Где ты мотаешься? Мама уже с ног сбилась, ища тебя. Папа твой приехал!
«Никакая она не мама! - подумала я. – Знали бы вы, кто ею прикинулся! Но ничего, папа сейчас быстро с ней разберётся!»
Бегу домой, не чуя ног под собой. Наверное, папа уже задал ей взбучку. Он заставит её сказать, где она спрятала нашу маму! Запыхавшись, подымаюсь на крылечко, с размаху открываю дверь. И вижу: Валя, счастливая, сидит на коленях у папы, а он одной рукой обнимает ту, которую я считаю ведьмой, а другой утирает ей слёзы. Я оторопела. Такой картины я не ожидала.
- Не плачь, дорогая! – успокаивает он ведьму. – Она ещё дитя, образумится. Всё будет хорошо! Ты же знаешь, какая она у нас фантазёрка! Всё время живёт сказками.
- Я сама виновата во всём! – оправдывается та. - Надо же, не подумавши, со зла ляпнуть такое! – И тут они заметили меня.
- Доченька! – зовёт меня папа. – Поди-ка сюда. Ты что, уже родную маму не признаёшь?
- Нет, маму я хорошо знаю. А это ведьма!
- Кто тебя сказал такую глупость?
- Никто! Я сама видела её страшное лицо и клыки, когда она кричала на меня!
- Какая же ты выдумщица! Это тебе померещилось! Посмотри, какие у неё красивые зубки! Ну и где же тут страшные клыки?
- Сейчас перед тобой, она их, конечно же спрятала.
- Куда? – спрашивает папа.
- Я же не ведьмина дочка, откуда мне знать? Это она перед тобой притворяется нашей мамой!
- Доченька! Ведьмы бывают только в сказках! В жизни их не бывает! Посмотри на свою сестричку. Видишь, как она любит маму?
- Ей же всего три года! Что она понимает? Ей бы только к кому-нибудь прижиматься и ходить за ним хвостиком! Ты сейчас опять уедешь на войну, а нас оставишь с ней?
- С кем это – с ней? Как ты так смеешь говорить о родной матери? И почему ты решила, что я снова уеду? Война кончилась.
- Ура! Значит, уже не будет этих страшных взрывов, мы не будем бояться и прятаться!
- И отныне в нашей семье будет мир и согласие! И ты будешь любить свою родную мамочку! Она же тебя выкормила и вырастила.
- Родную мамочку я люблю. А её не могу. Не любится она мне.
- А ты полюби! – кричит на меня папа, у которого уже иссякло всякое терпение.
- Не нужно, Васенька, её принуждать! – вступает в разговор мама. – Должно пройти время. Она подрастёт, поумнеет и всё встанет на свои места. – Подойди, доченька, давай обнимемся крепко, как раньше!
Я стою, не могу сдвинуться с места. Для меня она всё ещё не своя. Может, уже не совсем ведьма, но пока чужая. Ведь я так долго и упорно искала свою родную маму, а оказывается, что она была рядом. Но почему-то моё сердце молчит. Мама поняла моё состояние, кинулась ко мне, обнимая и целуя. Я чувствую, как её слёзы капают на моё лицо, но не могу заставить себя обнять маму. Видимо, такой глубокий след оставили в моей неокрепшей детской психике сказанные однажды страшные необдуманные слова. Потребовалось ещё немало времени, пока ни затянулась эта рана. Мама была права: моё взросление и время излечили мою боль.