- Я странно себя чувствую в последнее время.
- Необычно?
- Не то чтобы… Просто странно. Вот раньше, например, мне казалось, что жизнь была насыщеннее, интереснее. Столько всего происходило – тусовки, флэты, поездки. Теперь этого нет ничего, почти. Ну, по крайней мере, в таких объемах, но самое непонятное для меня то, что я, кажется, не изменилась. Чувство усталости что ли. Я больше внимания стала уделять родителям, хотя раньше мы постоянно в «контрах» были. И готовить что-то начала – никогда не замечала за собой кулинарных способностей. Представляешь, даже что-нибудь связать захотелось. Каждый день размеренный, очевидный, почти по графику.
- Тебя это раздражает?
- В том-то и дело, что нет. Мне легко. Спокойно. Даже нравится.
- Замуж тебе пора.
- Нет-нет-нет, я уже встречалась, пока не хочу, рано мне еще. В наше время хорошего человека трудно найти.
- Найти его нетрудно, но искать его ни к чему, люди такие загадочные создания, у них все происходит само собой.
- Что-то ничего не происходит.
- Смотри на ситуацию глобальнее.
- Как?
- Я тебе историю расскажу.
- Скрытый смысл в ней искать?
- Не обязательно между строк читать, не все вокруг пытаются тебя запутать.
- Многие вокруг никак не могут сказать прямо.
- Намекают. Все, что за пределами намеков можно за грубость счесть.
- Будто я не привыкла.
- Ты это им скажи.
- Ну, так – история.
- История, да. В одном темном городе, что находился под куполом, жили люди.
- На Стивена Кинга похоже.
- Это было еще до Стивена Кинга. Суть не в этом – посчитай это ограничением, для того чтобы не выходить за рамки обозначенной территории. Или представь город человеком, одним со своими сомнениями, убеждениями и остальным багажом. Так вот, одни люди умели летать, другие были бескрылыми. Никого это не огорчало, ибо так было с начала времен, к тому же крылатые чаще умирали, разбиваясь о купол и сгорая от нестерпимого жара солнца. Крылатые слыли романтиками, они редко доживали до старости и потому старались все успеть. Охота за новыми ощущениями не прекращалась ни на миг. Это было их проклятием. Бескрылые никогда ни к чему не стремились, они слаженно трудились, иногда поглядывали на небо и улыбались когда видели крылатых. Слишком много для одних и слишком мало для других. Это мы сейчас можем считать, что жизнь относится несправедливо к людям, но в том городе все воспринимали данное положение как должное. Можно не верить, что кто-то получает удовольствие от ежедневной рутины или от спонтанных взрывов событий, но то было так.
- Не улавливаю что-то.
- Подожди. Среди бескрылых жил человек по имени Гальмо и был он искусен в ремесле, которое позже назовут ясновидением. Ему удавалось то, что не удавалось многим поколениям до него. Он не только мог видеть истинную суть человека, но и складывать из этой сути слова. Слова в том городе были на вес золота – как и сейчас, люди практически разучились понимать друг друга, сбивались в мелкие касты и старались не выходить на улицу – каждый выполнял свое маленькое предназначение, преисполненное терпения и нравственности и был тем горд. Гальмо был юн и не обладал терпением, присущим остальным бескрылым. Он часами мог бродить по переулкам темного города и подолгу смотреть на небо, где отливал бирюзой свод купола. Его влекло все – новые звуки, новые цвета, новые запахи. Случилось же так, что однажды его внимание привлекла крылатая.
- Предсказуемо.
- Крылатая лежала на земле, не в силах взлететь и когда Гальмо подошел к ней, та отпрянула и закрыла лицо руками. Гальмо отошел, но продолжал смотреть на падшую. Крылатая собралась с силами и все еще закрывая лицо руками, обратилась к Гальмо. «Может ты меня и презираешь, но я обрела крылья не по собственной воле и пала лишь потому, что мне опротивел яркий свет и удары о купол – это было хорошо только сначала – необычно, ново. Это приносило радость, но потом. Потом все это стало не важно. Мне захотелось покоя. Я смотрела вниз и не могла понять, как вы, те, кто никогда не видели города с высоты полета, счастливы жизнью, которой живете. Неужели не раскрывает пасть бездна в ваших душах? Неужели вы не умираете от тоски в серых стенах своих обителей? Ты убьешь меня?» «Нет» - ответил Гальмо и спросил, как зовут крылатую. Она назвалась Гаи. Сложно тогда было определить суть, да и к тому же лучи солнца разбивались о купол, не достигая города, оттого он и назывался темным. Несмотря на это, Гальмо сжал ладонь Гаи в своей ладони и прочитал историю ее жизни в больших серых глазах, где искрился пепел дней начала истории сего мира.
Тридцать дней Гальмо показывал Гаи все потаенные уголки тех мест, где он обретался всю свою жизнь и нисколько не жалел о том, что никогда Гаи не покажет ему неба. А Гаи, удивленная приветливостью и добротой Гальмо, тихо мурлыкала песни, и то было для нее ново, потому что крылатые ведали только силу крика.
- А дальше?
- Дальше все шло довольно неплохо. Гальмо и Гаи собрали воедино свои пристрастия, стремления и таланты и результатом этого стал тот самый металлический шарик, который иногда появляется на ладони и пылает пламенем иссиня-черной ночи.
- Господи, какой еще шарик?
- Который хотели обменять енотовидные собаки, когда летели на звезду искомых желаний –« У меня теперь есть время слушать, у меня есть желание помнить, я давно уже отдал душу». Твои собственные мотивы, побуждения, как хочешь, назови.
- А побуждения к чему?
- К тому способу жизни, который ты избираешь для себя сейчас. Ты ведь чувствуешь комфорт, чувствуешь легкость. Тебе это действительно нравится или ты просто придумываешь себе ощущения, чтобы не задумываться об их причинах?
- Чувствую… Вроде бы. Мне уютно.
- С заминкой, но все же сказала. Тогда замуж.
- Но нафига? И где его взять?
- История четко говорит о том, что он свалится с неба.
- Парашютист?
- Астронавт.