Мои стада стремятся к водопою,
Они устали от жары,
И их тела, впряженные в неволю,
Как жернова, замолкли до поры.
И взмокли спины их от перенапряженья,
И вдохи еле рвутся в грудь,
Мои стада бредут в своих движеньях,
Скрывая жалобу, мольбу и грусть.
Бредут стада, и мухи мыслей рваных
Жужжат над ними, нарушая дрём,
Им застилающий глаза, как покрывало,
Мои стада бредут. И день за днём
Мерещатся вдали им райские чащобы,
Где тень, где ночь и простота.
Пустыня горя их всё дальше гонит
За солнцем. От рогов и до хвоста
Соль ран пропитанных болезнью
Стекает вниз, но, обратившись в пар,
Она им доставляет муки лезвий
Сухих ветров небесных, каждый их удар
Не принесет стадам молебную прохладу,
И боги не укажут путь - Столпа
Послав им дымного, лишь горьким ядом
Пустынных змей тревожатся стада.
И так все шли... как я иду бесславно,
Как я иду, теряясь на пути,
Стада мои придут. Залечат раны,
Вода источников уже вдали блестит!
Но я споткнусь и кану в дюны,
Как первый из последних пастухов,
Никто из них не тронет пылко струны
Для теплых и хвалебных слов.
И я умру, стада окрепнут, в зелень
Бросая тяжкие, упругие тела,
потомство их не будет знать, что тени -
Блаженство, что вода свята. Дела
Их мелкие пойдут своей рекой и дух мой светлый
Опустится когда-нибудь меж них,
Сквозь сладкий сон потомков еле-еле
Он прочитает этот грустный стих.
И сквозь расслабленные, сомкнутые веки
Они услышат и вздохнут, порой,
О том, как стадо рядом с человеком
Боролось с черной, жаркой пустотой.