Предисловие автора:
Рассказ написан давно, в качестве домашнего задания по зарубежной литературе в десятом классе. Это подражание Артуру Конан Дойлу. Прав на образы Шерлока Холмса, миссис Фаринтош и мисс Стоунер, а также на идею тиары из опалов не предъявляю.
Я берусь за перо крайне редко, ибо, как правило, в этом нет никакой нужды: мой дорогой Уотсон с завидной регулярностью представляет на суд читателей дела из моего архива. Но время от времени он пытается заставить меня описать «хоть один из этих замечательных случаев», раскрытых мною еще до нашего знакомства. Поддавшись на его уговоры, я решил рассказать об одном деле, о котором Уотсон уже упоминал в рассказе «Пестрая лента». Оно не представляет особого интереса с точки зрения дедукции, но именно с него началась моя деятельность детектива-консультанта. Я, увы, лишен того писательского мастерства, с которым мой друг столь успешно подает строгие факты под аппетитным соусом из романтических раздумий. Поэтому на сей раз читателям придется удовольствоваться весьма сухим и незатейливым повествованием. За два года до знакомства с Уотсоном я был никому не известным практикантом в больнице Святого Варфоломея. Тогда о моем дедуктивном методе знали немногие. В том числе –мой бывший товарищ по колледжу, Рональд Фаринтош: он всегда был любопытным и безуспешно пытался понять, как мне удавалось определить, к примеру, откуда вернулся наш лектор. Хоть мы с Роном и не дружили, но общались весьма часто. Среди прочих студентов он выделялся только своими непревзойденными шахматными способностями, и мы подолгу засиживались за шахматной доской. В остальном же это был простой, ничем не примечательный человек. Заканчивая колледж, я не предполагал, что еще встречусь с Роном. Но, как любит повторять Уотсон, судьбе было угодно распорядиться иначе.
Однажды вечером, уже покидая больницу, я неожиданно столкнулся с Фаринтошем в холле. Он явно куда-то торопился, так что мы столкнулись в прямом смысле этого слова.
- Прошу прощения… Ох, это ты, Шерлок! –еле выговорил запыхавшийся Рон. –Как же хорошо, что я нашел тебя так быстро! Слушай, ты же еще не забросил свой дедуктивный метод? Мне нужна твоя помощь!
- Прежде всего успокойся, ты слишком взволнован. А теперь объясни, что у тебя за несчастье. –Я взглянул на обручальное кольцо, которое Рон ожесточенно теребил, и добавил: –Это ведь связано с твоей очаровательной супругой, верно?
Мой маленький фокус, как и всегда, вызвал у него изумление:
- Шерлок, ты неисправим! –рассмеялся Фаринтош. –Ну, скажи на милость, как ты догадался, что проблемы возникли у моей жены, а не у меня? И откуда ты знаешь, что Сесилия очаровательна?
- Не в этом дело, - усмехнулся я. - Сейчас мы отправимся ко мне, а по дороге ты мне все спокойно расскажешь. Но постарайся говорить крайне подробно. Нет-нет, то, что ты успешный банковский служащий, мне известно. Ближе к делу.
Пока мы ехали, Рон поведал мне следующее:
- Полгода назад я женился, как ты уже понял. Красавица Сесилия Бишоп, дочь друга моего отца, любила меня уже давно, я любил ее… Наша семейная жизнь шла гладко, мы были счастливы. Ничего особенного не происходило, - Рон прерывисто вздохнул, - до вчерашнего дня. На свадьбу Сесилия получила в подарок от родственников серебряную тиару с пятью крупными опалами. Как же она шла к ее благородной осанке и милому лицу –Сесиль казалась богиней! Эта тиара старинная, ее вручила предкам Сесилии королева. Моя супруга берегла украшение как зеницу ока, мы даже собирались отдать ее на хранение в банк. Но вот вчера Сесиль захотела еще раз примерить тиару –и не обнаружила ее на месте! Представь себе ее испуг. И к тому же мы нашли анонимную записку, –на этом месте голос Рона заметно задрожал. –В ней говорилось: «Бишоп, тиара у меня. Выбирай: либо ты уходишь со мной, а взамен получаешь свою тиару, либо я убью твоего мужа. У тебя четыре дня на размышления. И не вздумай обращаться в полицию, или твой муж –труп». Мы бы проигнорировали угрозу –но тиары не было нигде, значит, шантажист не лжет! Сесиль смертельно напугана, она не позволила мне идти в полицию. И я пришел к тебе. Мне больше ничего не остается, кроме как просить тебя о помощи. Кто это может быть? Зачем ему, кто бы он ни был, угрожать нам? В прошлом Сесиль нет ничего, что могло бы хоть как-то это объяснить…
Надо ли говорить о том, что этот случай весьма заинтересовал меня. Впрочем, я и так не смог бы оставить попавшего в беду человека. Ситуация показалась мне весьма серьезной. Нельзя было терять время, и мы направились прямо к Фаринтошу.
Дом четы Фаринтошей располагался на Куин-Виктория-стрит: отсюда было рукой подать до банка, в котором служил Рональд. На подходе к дому я не обнаружил ничего интересного: даже если там и оставались какие-нибудь следы, прошедший ночью дождь полностью смыл их.
Супруга Рональда действительно оказалась красавицей. Я не ценитель женской красоты, но не могу не согласиться, что эта женщина, несомненно, заслуженно привлекала всеобщее внимание. Ее внешность была весьма необычна: если бы не роскошные светлые волосы, я счел бы ее чистокровной испанкой. Невысокая, но статная, миссис Фаринтош держалась как королева. С первого взгляда нельзя было даже предположить, что ей недавно угрожали и что она потрясена и напугана. Это выражалось только в дрожании рук, в беспокойном взгляде, которым она встретила нас, и в нескрываемом облегчении при виде мужа.
- Сесилия, милая! –воскликнул Рон. –Надеюсь, все в порядке? Это и есть Шерлок Холмс, мой бывший товарищ по колледжу. Шерлок, это моя супруга, Сесилия Фаринтош.
Миссис Фаринтош умоляюще протянула ко мне руки.
- Мистер Холмс, вы наша единственная надежда. Рон рассказывал о вашем дедуктивном методе. Я так надеюсь, что вы сможете нам помочь!
Я поклонился.
- Буду счастлив оказать вам услугу,миссис Фаринтош. Не могли бы вы рассказать о происшедшем?
- Да, конечно. Но я полагала, что Рон уже рассказал вам все.
- В общих чертах. Я должен знать, где вы хранили тиару, что она собой представляла, когда вы последний раз видели ее на месте… И, разумеется, письмо. Где оно?
- Письмо у меня. Вот, возьмите, - миссис Фаринтош протянула мне небольшой прямоугольник из плотной сероватой бумаги.
- А конверт?
- Конверта не было. Письмо просто лежало в сейфе, там, где раньше хранилась тиара.
- Когда произошла кража, как вы считаете?
Миссис Фаринтош нахмурилась:
- Позавчера утром, во вторник, тиара была на месте, вчера вечером мы обнаружили пропажу. Позавчера я уехала к отцу и вернулась только вчера около трех. Рон весь день был на службе. Так что…
- Да, во вторник я был в банке, а утро среды провел в клубе, - кивнул Фаринтош. –Пробраться в дом могли только в наше отсутствие.
- Что ж, хорошо.
Водяных знаков на бумаге не оказалось; зато в верхнем левом углу остался чернильный след большого пальца мужчины –явно автора письма, потому что текст был написан чернилами того же цвета.
Ровный и четкий почерк ясно указывал на незаурядную силу воли и суровый характер автора записки –для тех, кто не умеет видеть сквозь маскировку. Но для меня не остался незамеченным ряд мелких признаков, которые сейчас не имеет смысла перечислять. Главное, что они говорили об обратном.
- Автор записки, - резюмировал я, –вероятно, мужчина, приблизительно двадцати пяти лет, решительный, но он катастрофически неуверен в собственных силах. Отсюда –нервозность и попытки казаться сильнее, чем на самом деле. Правда, в уме и хитрости ему не откажешь. Впрочем, как и в нахальстве, - я усмехнулся. Едва скрытое изумление на лице миссис Фаринтош позабавило меня. –Ну, это уже что-то. Теперь посмотрим, что мне расскажет ваш сейф.
А вот здесь мне повезло больше. Сейф, совершенно очевидно, недавно взламывали, причем так аккуратно, что неискушенный в таких делах человек ничего бы не заподозрил. Преступник действовал не простой отмычкой, ибо отпереть такой сложный замок без ключа было бы крайне сложно. Во всяком случае, мои попытки вскрыть сейф с помощью шпильки ни к чему не привели. Лишнее доказательство того, что ограбление было тщательно подготовлено.
На пушистом ковре, устилавшем комнату, наверное, остались бы следы входившего, но они были безнадежно затоптаны. И все же один отпечаток привлек мое внимание. Это был след остроносого ботинка весьма большого размера. А у стены я обнаружил черную пуговицу от мужского фрака.
- Чей это может быть след?
- Я не ношу ботинки с острыми носами, - пожал плечами Рон. Пуговицу он, как выяснилось, тоже не терял.
- А есть ли в доме слуги?
- Четверо: Томас, наш повар, лакей Кэдоган, Раина –горничная Сесилии. И Джек, молодой кучер. Раина и Кэдоган служили моей супруге еще двадцать лет назад. Томас –проверенный малый, он служил еще моему отцу. Ты что, думаешь, это кто-то из них? Уверяю, это не так…
- Мое правило –не делать поспешных выводов, Рон. Интересно было бы побеседовать с вашими слугами. Это возможно?
- Разумеется.
Беседа с поваром и кучером мне ничего не дала: когда произошла кража, они оба отсутствовали. Кучер ждал Фаринтоша; Томас закупал продукты. Итак, во время кражи в доме могли находиться только лакей и горничная, так как миссис Фаринтош, по ее словам, гостила у отца. Кэдоган утверждал, что никого и ничего не видел и не слышал. Возможно, так оно и было, его слова звучали вполне убедительно, но его голос звучал нарочито неуверенно, словно он притворялся. Остроносых ботинок достаточно большого размера не оказалось ни у кого из слуг-мужчин. А вот горничная миссис Фаринтош оказалась весьма любопытной персоной. Это была суровая полячка лет сорока, нянчившая маленькую Сесилию еще двадцать лет назад и безгранично преданная своей госпоже. Разговорить ее удалось не скоро, но зато она рассказала мне много важных вещей.
Кто мог подстроить всю эту историю? Конечно же, это кто-то из прежних поклонников ее красавицы. Много ли их было? Разумеется: кто же не заглядывался на такую прекрасную девушку! Если говорить правду, Раина до сих пор не поймет, почему Сесиль вышла замуж за этого Фаринтоша… Не один богач предлагал ей руку и сердце, не один человек из высшего света был готов жениться на ней –а она почему-то предпочла простого банковского служащего, своего давнего друга. Негоже служанке так говорить о хозяине, но что в нем особенного? Он не чета Сесиль –ей бы блистать при дворе, не меньше, а что Фаринтош может ей дать? Да ничего! И непохоже, чтобы Сесиль любила его, уж Раина-то видит! Кого же все-таки из прежних ухажеров Сесилии Раина подозревает? О, она уверена, это некий Хуан де Альварос, испанец. Да, миссис Фаринтош тоже испанка. Вы не первый, мистер Холмс, кого вводят в заблуждение волосы Сесиль. Просто ее мать –ирландка, а вот отец из Испании. Почему именно Хуан? Он всегда был такой порывистый, темпераментный –под стать Сесилии… А когда она отказала ему, чуть было не застрелился с горя. Где он сейчас? Раина не знает, но, видимо, где-то в Лондоне. От него уже два года не было никаких вестей…
Осмотр дома и сада не дал мне ничего. Как это ни прискорбно, тогда-то я и совершил огромную ошибку. Было очевидно, что извне в дом никто не проникал. Ненавязчивые беседы с соседями Фаринтошей подтверждали это. И я все же направил все внимание на розыск того испанца, Альвароса, в то время как надо было искать в совершенно ином кругу. Но это было мое первое расследование, и то, что я предпринял, тогда казалось мне самым логичным. Увы, в результате выяснилось лишь, что некто Хуан де Альварос скончался в Мадриде год назад вследствие несчастного случая. Никто из прочих названных Раиной молодых людей не имел ни возможности, ни мотивов для совершения такого преступления. Только потратив целый день на выяснение этих подробностей, я понял, что иду по ложному пути.
Вернувшись домой, я не мог ни есть, ни спать. Я курил не переставая, –с тех пор табак стал неизменным спутником всех моих расследований, - так что к утру в комнате стоял дым, как на пожаре. Я не мог думать ни о чем, кроме этого дела. Пуговица, письмо, след… Письмо, след, пуговица… След, пуговица, письмо… Здесь была взаимосвязь, которую я еще не мог понять. Слишком все просто: несчастная любовь, весьма эксцентричная попытка вернуть прошлое, кража тиары… Кому нужна тиара, чтобы угрожать женщине? Можно было обойтись и без похищения. Значит, украшение представляло ценность само по себе. Но тогда зачем писать записку? Для отвода глаз проще было бы взять что-нибудь еще, кроме тиары…
Единственное объяснение, пришедшее мне в голову, было так невероятно, что я сразу же отбросил его. Но в итоге именно оно и оказалось верным. С тех пор я никогда не отвергаю ни одну версию, даже самую неправдоподобную, не рассмотрев ее тщательнейшим образом. Впрочем, я забегаю вперед, а это весьма скверная привычка.
Вдруг я вспомнил, что Фаринтоши собирались отдать тиару на хранение в банк. Какой именно? Такую ценность безопаснее всего хранить в Английском банке. Это стоило проверить… Я едва дождался утра и в нетерпении поспешил к Майкрофту, моему старшему брату, об уме и возможностях которого так хорошо рассказал мой друг Уотсон. Двумя часами позже я уже выяснил все, что хотел.
Приехав к Фаринтошам в пять часов пополудни, я застал Рона в сильном беспокойстве.
- Шерлок, ради всего святого, ты что-нибудь выяснил? –вместо приветствия нервно поинтересовался тот. Мой встречный вопрос сбил его с толку:
- Я могу поговорить с твоей супругой?
- Боюсь, что нет, Шерлок. Сесиль слегла от нервного перенапряжения, она сходит с ума от беспокойства. Я не знаю, что делать. Вчера она уговаривала меня выполнить условия, поставленные шантажистом. Разумеется, я не согласился!
Я удовлетворенно кивнул. Бедняга Рон, он ни о чем не подозревает.
- Ах да, Шерлок, - спохватился Рон, - вчера я обнаружил, что на моем фраке не хватает пуговицы. Именно такой, какую ты вчера нашел. Я не знаю, что и думать...
- Теперь мне еще важнее поговорить с миссис Фаринтош, - нахмурился я. Все мои выводы подтверждались.
С великим неудовольствием Рон все-таки позволил мне войти к Сесилии. Она выглядела очень измученной и практически больной: куда только исчезла давешняя величественная осанка! Я не сразу узнал в этой осунувшейся, побледневшей и постаревшей женщине вчерашнюю королеву.
- Что вы хотели, мистер Холмс? –устало поинтересовалась она. –Надеюсь, вы извините меня за такую обстановку… - она обвела взглядом спальню. Сама миссис Фаринтош полусидела в кресле, Раина стояла поодаль.
- Это вы простите меня за вторжение, миссис Фаринтош, - поклонился я. –Постараюсь не слишком утомить вас. Возможно, мой вопрос покажется вам несколько щекотливым, но поверьте, это очень важно.
- Спрашивайте, - напряженно проговорила миссис Фаринтош, с усилием улыбнувшись. Раина гневно нахмурилась, но не посмела ничего сказать.
- Почему вы вышли замуж за Рона? У вас ведь были и более подходящие партии…
Сесилия Фаринтош вздрогнула и резко побледнела. - Вы правы, это действительно очень личный вопрос. Я обязательно должна ответить?
- Да.
- Что ж, хорошо. Мы друзья детства, он любит меня, я люблю его –этого мало?
- Вы не любите его.
Сесилия вскрикнула:
- Откуда вы… –и тут же спохватилась, но было уже поздно. Этот возглас развеял мои последние сомнения.
- Миссис Фаринтош, оставьте притворство, мы не в театре. Вы сами выдали себя. Скажите лучше, это ведь вы подстроили эту историю с тиарой?
Сесилия хотела было что-то сказать, но ее голос пресекся. Она долго молчала. Потом медленно-медленно проговорила:
- Да. Это я.
Раина тяжко вздохнула и отвернулась.
- Кто еще об этом знает?
- Никто. Я, Раина… теперь и вы.
- Расскажите мне все, - попросил я. –Я не собираюсь доводить дело до суда, это невозможно, не беспокойтесь.
- Не говорите только Рону… - почти прошептала бедная женщина, бессильно откинувшись на спинку кресла. –Он ведь любит меня… Я бы не убила его, правда! Он ведь мой друг.
- Миссис Фаринтош, я вижу, вам тяжело рассказывать. Давайте сделаем так: я буду говорить сам, а вы поправите меня, если я ошибусь. Вы вышли замуж за Рональда, потому что так хотел ваш отец. Почему, мне неизвестно.
- Да, он… не хотел… чтобы я мелькала в свете, здесь, в Лондоне. Он ведь испанец, он не признает Англию, он просто фанатик… Я росла с матерью, я ношу ее фамилию и только семь лет назад, после ее смерти, отец забрал меня к себе. А потом он… он запретил мне жить так, как мне нравилось. Я любила Хуана де Альвароса, он меня боготворил, но отец почему-то возненавидел его и велел мне порвать с ним всякие отношения. Год назад Хуан застрелился, узнав о моем замужестве. Я хотела мести!
- Но причем здесь ваш муж?
- Я же не собиралась его убивать… - простонала Сесилия. - Я хотела сбежать, скрыться –а потом отомстить отцу за мою погубленную жизнь. Теперь я больше не хочу этого… Я не смогла быть той королевой, которую во мне видит муж. Я ведь на самом деле слабая… Но не это главное. Я сломалась вчера, я измучилась... Если бы вы не пришли, я бы, наверное, сошла с ума… Женщина горько засмеялась. Я склонился к ней.
- Успокойтесь, миссис Фаринтош, прошу вас. Я ничего не скажу вашему мужу, вы придете в себя и, может быть, когда-нибудь признаетесь ему сами… Не нужно так переживать. Итак, вы притворились, что едете к отцу, дождались, когда уедет ваш муж, отрезали пуговицу от его фрака и бросили рядом с сейфом. След на ковре…
- Ботинки повара. Сделать отпечаток больше, чем подошва, было легко.
- Интересно. Далее, письмо вы писали сами, верно? –Сесилия кивнула. –Могу вас поздравить, у вас незаурядный талант в имитации. Простой человек ничего бы не заметил. Но все же полностью подделать мужской почерк вам не удалось: так мог бы писать достаточно-таки слабовольный мужчина или, как в вашем случае, подделавшая почерк женщина. Тиара была удобным предлогом для шантажа, кроме того, вы ведь хотели навсегда покинуть мужа и расставаться с родовой драгоценностью не собирались. Забрав диадему, вы отвезли ее в Английский банк, где она сейчас и находится. Потом вы отправились к отцу. Дальнейшее очевидно. Я прав?
- Абсолютно, - слабым голосом проговорила миссис Фаринтош. –Мистер Холмс, прошу вас, посоветуйте, что мне делать! Я знаю, вы осуждаете меня за мой поступок, но что мне было делать?! Я не могла иначе, а теперь все так повернулось… Какая же я все-таки наивная… - она поспешно отвернулась, пряча лицо в ладонях. Раина обняла ее, пытаясь утешить.
Я помолчал. Что я мог посоветовать этой женщине? Ее я тогда не понимал, но мне было жаль Рона. Если уж кто здесь и был наивен или несчастен, то это он, даже сам о том не подозревая.
- Не мне судить вас, миссис Фаринтош, - постарался я успокоить свою невольную подопечную. -Я бы советовал вам ничего пока не говорить мужу. Приходите в себя, вы нездоровы. Я скажу Рону, что нашел шантажиста и все уладил. Тиару я привезу сегодня же, если вы выпишете мне доверенность. И не нужно больше таких отчаянных попыток отомстить вашему отцу: вряд ли они к чему-нибудь приведут. Помните, ваш муж любит вас.
Может быть, сейчас бы я и не сказал бы ей все это, но тогда я не мог придумать ничего лучшего.
Стоит ли рассказывать о том, как я разъяснял Рональду происшедшее и как он от радости путался в словах, в тысячный раз благодаря меня? Излишне говорить, что не менее горячую благодарность испытывала ко мне и миссис Фаринтош.
Искренне признаюсь, долгое время я был не вполне уверен, правильно ли я тогда поступил, и это не давало мне покоя. Но недавно ко мне пришла молодая девушка, мисс Стоунер, искавшая моего совета и помощи. Она сказала: «Меня направила к вам миссис Фаринтош, которой вы помогли в минуту горя». И тогда я понял, что был прав и что действительно сумел по-настоящему помочь этой женщине и ее мужу.
Я искренне благодарен им за тот жизненный урок, что они мне преподали. От меня часто можно услышать, что в деле меня привлекает само дело, возможность подумать, а не получить деньги. Но в каждом деле главной наградой для меня служит спасенная жизнь или репутация моего клиента, возвращенный ему покой и счастье, восстановленная справедливость. И каждый раз, достигая успеха, я думаю, что не напрасно живу на свете, если благодаря мне жизнь других людей становится немного светлее и легче.