Ночью к маленькому домику на пригорке спускаются звезды. Они смотрят сквозь пушистые ресницы своих лучей на крохотную девчушку в детской кроватке. Девочка сладко спит, обнимая плюшевого медвежонка. Иногда мама забывает задернуть шторы и тогда звезды становятся еще ближе. Когда девочка просыпается, она широко раскрывает глазенки и тянется ручками к небу. "Тише, тише, ложись спать!" - встревоженная мама подходит к кроватке и закрывает окно плотными занавесями. Девочка обиженно всхлипывает и снова засыпает.
"А я больше всего люблю смотреть на звезды!" - заявила Иришка учителю астрономии на его первом уроке и тот сразу проникся симпатией к этой хрупкой, светловолосой и большеглазой Дюймовочке. Иришка молча прошла мимо мальчишек-одноклассников и они сразу о чем-то зашептались у нее за спиной: "Ишь, какая принцесса! Ну ничего, посмотрим, чья возьмет!" А Иришка все думала о чем-то своем и улыбалась своим мыслям. Вечером она долго готовилась к вылазке на дискотеку. "Так, кофточка у меня - в меру прозрачная, еще бы чуть-чуть и мама бы взвилась, запретила бы ее одевать. А так - очень даже ничего. Вот и юбочка - и фасон и длина, что надо, чтобы ноги были видны. Иришка припудрила лоб, вздернула носик и критически глянула на себя в зеркало. Отражение ей не понравилось. Тогда она чуть улыбнулась, прищурила глаза и томно качнула едва оформившимися бедрами. Новая метаморфоза отражения пришлась ей по душе. "А теперь посмотрим, чья возьмет!" - и, рассыпав по ступеням подъезда дробный цокот каблучками-шпильками, Иришка выскочила на улицу.
На танцах было много народу. Громкая музыка сначала ошарашивала, а затем вызывала одно желание - заткнуть уши и сбежать. Но Иришка стойко сносила испытание мелодиями. "Ленчик, привет! Ты тоже сбежала сегодня с последнего урока! А это кто?" - рядом с одноклассницей стоял незнакомец. Высокий, широкоплечий, с необыкновенными лучистыми глазами парень был одет в серебристую куртку. "А вы - Инопланетянин?" - ляпнула Иришка и внезапно почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. "Почти" - улыбнулся Он и добавил "Я из Киева приехал. В отпуск после третьего курса". "Института?" - "Нет, военного училища. Раньше я в Севастополе жил, только в центре. Родители и сейчас в той же квартире живут. Кстати, меня зовут Игорь" - парень, не отрываясь, смотрел в ее глаза и Иришка почувствовала какую-то необыкновенную, теплую волну, которая подхватила, закружила и понесла ее куда-то ввысь, наверное, к самым звездам.
А потом были встречи по вечерам, и темный парк с аллеями, и дурманящий аромат цветущей акации. Игорь нежно брал ее за руку и, глядя в ее серые глаза, рассказывал смешные истории из своей курсантской жизни. Иришка прижималась к его плечу, ей было тепло и как-то особенно уютно. Порой она даже не узнавала себя - куда девалась та отчаянная, озорная девчонка, которая всегда говорила то, что думает, поступала так, как ей того хотелось и всегда получала то, чего добивалась? Иришка ничего не могла поделать с той нежностью, которая, выплескиваясь из глубины ее девичьей души, наполняла сиянием ее глаза. "У тебя глаза - как звездочки!" - шепнул Игорь и легко коснулся губами ее волос. С высокого неба, переливающегося всеми оттенками темно-синего бархата, на них смотрели звезды и, кажется, оптимистически подмигивали: "Ну что, Ромео и Джульетта? Все будет хорошо?"
Потянулись долгие месяцы разлуки. Игорь уехал учиться в Киев, Иришка поступила в медицинское училище. С фотографии на трюмо улыбался широкоплечий Инопланетянин в серебристом одеянии и по вечерам, ложась спать, девушка шептала, будто молитву: "Обязательно приснись! И мы полетим к звездам!" Подруга-Ленчик снисходительно улыбалась: "Вот дуреха ты, Ирка! Да у него в Киеве знаешь, сколько девчонок? Успокойся, не тебе одной он мозги компоссирует! А что письма часто пишет - видали мы и не таких поэтов!" На эти высказывания Иришка гневно фыркала, становясь похожей на взъерошенную кошку. Ленчик только крутила пальцем у виска: "Дуреха ты и есть". В темных аллеях парка грустно шелестела под ногами опавшая листва. А акации, сбросившие все свои золотисто-желтые, похожие на маленькие чешуйки, листья, печально качали обнажившимися ветвями.
Однажды под Новый год всех будущих медсестричек отправили на практику в районную больницу. Дежурство Иришки пришлось как раз в ночь на 1 января. Она восприняла это как должное - работа есть работа. Вот если бы Игорек приехал, тогда она обязательно отпросилась бы у главного врача. В 11 вечера в ординаторской терапевтического отделения собрались дежурные врачи и медсестры. Пришла и Иришка. Хотя закуски и было негусто, на столе стояли три бутылки армянского коньяка с золотыми звездочками на этикетках. "А сколько звездочек должно быть на хорошем коньяке?" - наивно спросила Иришка у Виктора, тоже практиканта, только студента уже четвертого курса медицинского института. "А сколько тебе надо, Дюймовочка? Ты ведь знаешь, для тебя я хоть звезду с неба готов достать!" - игриво отозвался он. Девушка вздохнула и с грустью подумала: "Как жаль, что Игорь сейчас так далеко! В открытке, где он поздравлял меня с Новым годом, он написал, что сможет приехать только после окончания зимней сессии, так этого еще две недели ждать!"
Шампанское уже успело нагреться и поэтому гулко бабахнуло в потолок пробкой, выпустив целый фонтан пены. Искрящийся напиток быстро разлили по стаканам, предусмотрительно взятым из столовой. На экране старенького черно-белого телевизора возникли сначала алые рубиновые звезды, затем стрелки часов на Кремлевской башне дружно коснулись заветной отметки двенадцати часов и раздались первые удары курантов, возвещающие начало Нового года. От нескольких глотков праздничного напитка у Иришки заблестели глаза и, зарумянившись, она стала еще симпатичнее. "Ишь, какая красавица - вот кому-то повезет с невестой!" - заметил пожилой хирург. "А что, это мысль!" - с этими словами Виктор сильно сжал Иришку за плечи и крикнул: "За Новый год! За любовь!"
Окружающие зааплодировали, а Иришка, смутившись, стала что-то объяснять, доказывать, протестовать, но ее тихий голос совершенно потерялся в торжествующих возгласах. Шампанское быстро закончилось и Иришке впервые в ее жизни налили коньяк. Сначала она не разобрала его вкус, потом поняла, что он ей совсем не нравится, но вылить его из стакана было некуда. Она даже не заметила момент, когда коньяк начал свое коварное действие. Сперва лица окружающих стали теряться, будто в тумане, потом ноги внезапно отказались слушаться и Иришка мягко опустилась в кресло, услужливо пододвинутое Виктором. Дальше - полная пустота и провал в памяти.
Иришка стало холодно. Она открыла глаза и изумилась тому, что лежит раздетая в постели в совершенно незнакомой комнате. Ирина повернула голову и чуть не подпрыгнула - у противоположной стены, завернувшись в одеяло, сном праведника спал Виктор. "Ты? Как я здесь оказалась? Что ты со мной сделал?" Ирину охватил ужас и леденящее чувство чего-то непоправимого словно пронизало ее насквозь. Внезапно в дверь раздался стук. Девушка в страхе накрылась одеялом с головой, и тут дверь распахнулась. "Где она? Где Ирина? Мы с отцом ее всю ночь ищем!" - мама влетела и, словно споткнувшись, встретилась взглядом с дочерью. Виктор выполз из-под другого одеяла и неохотно проворчал: "Ничего я с вашей дочкой не сделал. Наоборот, спасибо скажите, когда я ее спать уложил. Она же никакая была!"
В открытую дверь уже заглядывали любопытные сокурсницы. Ленчик тоже была тут как тут: "А я думала, ты домой пошла после вечеринки! Даже не представляла, что у тебя с Виктором так быстро закрутилось!" Ире уже было все равно. Она не хотела думать, какая молва теперь разнесется о ней по их району, а Виктора, оказавшего ей медвежью услугу, она тихо ненавидела. Прошло две недели, она ждала так, как никогда еще в жизни ничего и никого не ждала. Но Игоря все не было. Прошел месяц - он так и не появился. Ленчик даже не смотрела в сторону бывшей школьной подруги, только порой осуждающе кивала на Ирину девчонкам. Почтовый ящик иссяк, ни одного письма от Игоря девушка больше не получила. Да и в отпуск в Севастополь он, как она узнавала, уже не приезжал.
Спустя три года Ирина вышла замуж. Ее муж, новоиспеченный лейтенант, пылинки разве что не сдувал со своей белокурой красавицы жены. Его беспокоило только одно - жена редко улыбалась и не смеялась - никогда. Через год к ней пришло письмо от Игоря. "Не могу до сих пор понять, зачем ты тогда, под Новый год...Как ты могла? Ведь ты обещала меня ждать, я тебя так любил!" - строчки расплывались у нее перед глазами и слезинки, упавшие на бумагу, превратили слова в некие туманности. Но молодой офицерской жене плакать не пристало. Тем более, что под сердцем у нее уже билось новое, крохотное сердечко. А Ленчик, теперь уже Елена Николаевна, взглядывая порой на окна квартиры своей прежней подруги, стиснув зубы, говорила про себя: "Дуреха, напрасно ты планы на Игоря строила. Думаешь, только тебе одной всегда звезды должны доставаться? Даже если моим не стал, все равно я тебе его не отдала. Впрочем, ты тоже не в проигрыше".