Будильник звонил противно, изрыгая из своего чрева, находящегося где-то в глубинах мобильного телефона, противный и резкий звук, раскалывающий мозг как пожарная сирена…
Виталий Львович с удовольствием его бы прихлопнул, но он предусмотрительно поставил его подальше от кровати, зная свой буйный утренний нрав по усмирению будильников. С утра ему хотелось спать! И больше ничего! А сирена на будильнике как будто звала его куда-то в поход, что-то тушить, кого-то вытаскивать из пожара или из водных глубин. Одним словом – спасать мир! А именно этого в его планах на сегодня совсем не значилось.
Но звук пожарной сирены, выставленный на будильнике, совершенно не желал учитывать его пожеланий, так что придется вставать, никуда не деться.
С закрытыми еще глазами он принял вертикальное положение, протянул наобум руку к столику, и зацепил телефон. Но не ухватил крепко, а только потянул его, и телефон, выскользнув из полусонной ладони, смачно кувыркнулся на паркет.
У Львовича не получилось сдержаться, и краткое, но ёмкое описание данной ситуации вырвалось из уст. Благо, что он жил один, и не нужно было извиняться за несдержанность.
Глаза нехотя раскрылись, как бы еще до конца не приняв решения о том, стоит ли на этот мир сегодня глазеть. В сумерках взгляд наткнулся на длинную стойку торшера, и Львович, нащупав включатель, нажал кнопку.
Легкий туманный свет залил комнату. Телефон валялся на полу.
Взяв аппарат в руки, Виталий Львович протер его ладонью, будто пытаясь повлиять этим жестом на возможные поломки после падения. Но с телефоном было всё в порядке. Он выключил будильник, так как тот мог в любой момент опять подать свой завывающий звук.
Ну всё, подумалось, пора и вставать. Глаза, которые уже полностью открылись, внимательно изучали близлежащие к нему предметы одежды.
Жизнь закоренелого холостяка иногда позволяла не особо церемониться с порядком. Вот и на этот раз его спортивные штаны валялись возле кровати, приняв причудливую форму гофрированного шланга.
Посмотрев на настольные часы и увидев, что стрелка циферблата замерла ровно на пятерке, он понял, что нужно вставать. Сегодня – суббота! Сегодня тот день, который он ждал обычно всю неделю – впереди ждала встреча с друзьями!
Эта мысль добавила ему немного энергии, и он, по дороге ловко зацепив с пола штаны, рванул в ванну, успев по дороге заскочить на кухню и натренированным движением нажать кнопку на электрочайнике. После холодного душа кружка горячего чая будет как раз кстати.
В ванной комнате он сперва придирчиво посмотрел на отобразившуюся в зеркале свою физиономию, на которой еще видны были следы сонливости. Сделав самому себе несколько обезьяньих гримас, остался удовлетворенным увиденным. Легкая щетина на лице его не испугала, даже наоборот – придавала некий шарм.
Посмеиваясь в душе над этими мыслями, он встал под душ, включил тёплую воду, и немного понежившись под струёй воды, резко убрал поток горячей воды и по полной включил холодную.
Реакция не заставила себя долго ждать. Резкий короткий крик, напоминающий вопль торжества индейцев у скальпа поверженных бледнолицых, огласил квартиру. Кстати, не исключено, что и соседи могли порадоваться за него в этот миг. Сжав зубы, Львович выстоял под ледяным потоком воды секунд тридцать и резко перекрыл ледяную воду.
Поухивая и постанывая от удовольствия, он вышел из душа и растерся полотенцем. Взглянув снова на себя в зеркало, увидел там плотно сбитого пятидесятилетнего мужчину, подмигнув себе и показав своему отображению язык , он остался доволен собой.
Львович был и вправду в очень хорошей физической форме.
И это, - отметил он про себя, - не смотря на то, что курит как целая табачная фабрика.
Набросив на крепкую фигуру тёмно-синий теплый халат, подарок одной из его пассий, он вышел из ванной комнаты.
Как раз зазвонил телефон. Номер определился. Да и больше некому было ему звонить в такую рань.
- Полиция нравов, - нежно промурлыкал он в трубку.
На другой стороне молчали.
- Да я это, я, - расхохотался Львович.
- А чтоб тебя! – послышался в телефоне бас Палыча. – Слушай, шутник, через тридцать минут чтобы ты уже был у моего дома! Я тебе покажу нравы.
- Ладно, пугливый ты наш, буду.
Палыч, - так они между собой звали одного из тройки закадычных друзей, с которыми проводили выходные, он же Виктор Павлович, отключился.
Время у Виталия еще было, чтобы спокойно приготовить себе чай и теперь, по-детски смешно морща лицо, отхлёбывал его с удовольствием, вытягивая по-утиному губы, чтобы не обжечься. В перерыве этих операций он успел залить чай в термос, сложить в сумку приготовленные с вечера бутерброды.
Управившись с сумкой, он вышел допивать чай на лоджию, захватив и сигарету. Это было его слабостью – попить ранним тёмным еще утром чай на лоджии и выкурить сигарету. Он понимал всю вредность этой привычки, – курить натощак, - но не имел ни малейшего желания её менять. Прикурив от дорогой зиповской зажигалки, – подарок от фирмы на 50-тилетие, - он с наслаждением затянулся и медленно выпустил дым. Тот разошелся кольцами, причудливо распадаясь на мелкие отрезки дыма.
Было то предрассветное время, когда при хорошей погоде слышны любые звуки за окном. А окно его спальни с лоджией выходило на небольшую рощу внутри микрорайона, в которой любили с весны по осень гнездиться различные птицы. Виталий не был силен в орнитологии, и никогда особо об этом и не сожалел. Для него хватало того, что он мог отличить ласточку от воробья, а соловьиные трели отличал от карканья вороны.
Так и сейчас – прислушавшись, в этот ранний час он уловил осторожное просыпающееся движение в роще. Тихо и вкрадчиво свой голос с утренней хрипотцой подала одна птица, ей ответила через мгновение совершенно мягким посвистыванием другая.… Через паузу это повторилось. Тёплый воздух от струи дыма защекотал ноздри Львовича, и он громко чихнул.
Наверное, этот звук показался в столь ранний час совершенно неуместным, так как птицы умолкли, не в силах понять, что за резкий голос неведомой им птицы диссонансом ворвался в их утреннюю симфонию.
С удовольствием еще какое-то мгновение поглядев в ночь за окном и на еле-еле светлеющий на восходе небосвод, Виталий потушил сигарету и вышел на кухню.
По-хозяйски довольным взглядом осмотрев кухню, вышел в прихожую и, сбросив халат, оделся.
Свет везде был выключен, всё приготовлено, остальные вещи в машине. Заперев дверь, он спустился с третьего этажа, и вышел на улицу.
Лёгкий южный ветерок приветствовал его мягким порывом. Погода была теплой, градусов 10-12, что для сентября в их северных широтах было просто роскошью.
Сев в машину, он с удовольствием откинулся на кресло. Мотор откликнулся легким урчанием, заведясь не то что с полуоборота – с восьмушки!
Кстати, подумал Виталий, восьмушка не восьмушка, а четвертушка заветная с ним. Крякнув от предвкушения традиционного утреннего обычая, он мягко тронулся с места.
Через 10 минут он уже подъезжал к дому Палыча, который уже стоял у машины, загружая свои вещи в багажник. Рядом с ним стоял и третий член их компании, Роман Романыч, прищурено вглядываясь в подъезжающую машину.
Припарковавшись на свободное рядом место, Виталий вышел из машины и сразу попал в крепкие объятия друзей. Они виделись не часто, раз в месяц, иногда дважды. У каждого была работа, Виталий с Виктором занимали крупные должности в больших фирмах, а Романыч был и того покруче - комиссаром полиции.
Так что времени для частых совместных выездов у них не было, но когда появлялась такая возможность, они с удовольствием ею пользовались.
- Ну, Львович, ты что-то совсем не поправился, – промурлыкал самый ироничный из друзей, Роман. - Небось, местные крали тебе не дадут слоем заслуженного жирка обзавестись.
- Грешно вам, женатикам, над бедным и одиноким мужчиной издеваться. – отшутился Виталий. - Вы уже разучились и бутерброды сами делать, не то что за красивыми женщинами ухаживать. Так что ваш жирок – плоды благоустроенности.
Он с намеком похлопал Романа по небольшому брюшку.
- Ладно вам трындеть, - бас Палыча вернул их к действительности. – Загружайтесь шустренько и будем ехать. Хочется к рассвету все же быть на месте.
Быстро перенеся все вещи Виталия в багажник вместительного минивея, друзья уселись в машину, и они тронулись. Ехать было недалеко, километров 40. Все были в предвкушении сегодняшнего дня, обещавшего быть на редкость интересным.
Они впервые ехали на охоту! Да, именно так они назвали сегодняшний выезд. Ранее всегда ездили на рыбалку, которая сдружила их, кроме всего прочего. А прочего было немало – и похожие взгляды на жизненные ценности, на политику в том числе, и одинаковое видение роли мужчины как индивидуума в сегодняшней безответственной жизни, и на многое другое. Одно из главных качеств, которое они ценили друг в друге – умение быть в ответе за себя и за тех, кто им доверял.
Но вернемся к тому, что они назвали между собой охотой. Сегодня, заблаговременно купив лицензии и обзаведясь совершенно недешевыми снастями, они ехали на одну из рек, впадающую в море, чтобы попытаться поймать лосося. Раньше выезд на рыбалку был для них намного проще. Рек, в которых водились рыбы, в их местности было немало. Стоило выехать за 50км от города, въехать вглубь какого-нибудь леса на километров десять, и уже можно было в любом месте останавливаться, так как везде в избытке водилась белая рыба, которую они ловили на удочки.
Это было их хобби – вступать в поединок с плотвой, лещом, красноперкой или голавлем при помощи только маховой удочки. Именно в этом они получали огромное наслаждение, вытаскивая из 3-4 метровой глубины небольших рыбин, с радостью поглядывая на кончик удилища, которое пружинило сладострастным изгибом и заставляло чуть быстрее биться сердце.
И опять тихо сидеть на берегу, наблюдая за тем, как поплавок, поигрывая виднеющимся над толщей воды килем, начинал подёргиваться, танцевать только ему известную замысловатую пляску и медленно заныривать под воду, словно умело ведомый искусной подводной силой. И когда они, подсекая в этот момент рыбу и чувствуя упругость сопротивления, начинали неторопливо и уверенно вываживать её из воды, то эти моменты за день складывались в мозаику, на которой большими буквами можно было прочитать слово «наслаждение».
А если к этому добавить, что они всегда рыбачили в уединенных местах, где не было других таких же как они рыбаков, и могли полностью растворяться в окружающей их природе, то каждый выезд доставлял им огромную радость и ни с чем несравнимое чувство релаксации.
Их трофеи никогда не отличались ни количеством, ни весом. Да и не для этого они уезжали из города. Важно было побыть на природе, послушать шум деревьев, насладиться утренней зорькой, когда солнце только встает из-за деревьев, и они могли наблюдать, как просыпается лес, как птицы радостным пением встречают лучи солнца. Иногда удавалось услышать громкий и призывный голос обитателя сих мест лося, наткнуться на следы диких кабанов и косуль.
Однажды они втроем кормили лесную куницу, которая с пристрастием и вдохновением носила от них рыбу, совершенно их не боясь. А в позапрошлом году, когда они ловили рыбу на речке, которая протекала по весьма дремучему лесу вдалеке от главных дорог, они пережили приход к речке большого медведя, с которым играли в игру «кто кого пересмотрит» минут десять.
Да за те более чем двадцать лет, которые они были дружны, много интересных и забавных случаев происходило с ними на рыбалках.
И вот сегодня они решили изменить устоявшимся привычкам, и выехать на охоту за лососем.
Романыч был первым, кто предложил претворить в жизнь эту идею. Наслышавшись от знакомых о прелести борьбы с этой крупной рыбой, заходящей из моря в местные реки на нерест, и о тех огромных экземплярах, которых удается в поединке победить, он уговорил сначала Палыча, а потом и Львовича.
Наступил сентябрь, и после первых известий о том, что лосось уже зашел, они вместе сходили в рыбацкий магазин, купили по совету знакомого продавца мощные спиннинги со всей причитающимся к ним амуницией, наборы блесен и занялись подготовкой.
И вот сегодня, полностью готовые к этой охоте на лосося, они ехали втроем к речке.
- Ну что, Львович, намотал шнур правильно на спиннинг? – шутя пророкотал бас Палыча. – Или будешь на лещовую леску лосося вываживать?
- Я скромно поставил 0.6 мм, - отбился Виталий, - это ты мелочь пузатую будешь ловить, а я меньше 20кг лосося и за рыбу не признаю.
- Да ты, - встрял в разговор Роман, - за весь год рыбы общим весом в 20 кг не ловишь.
Палыч засмеялся:
- Львович во сне только ловит. А на рыбалке он бабочек на фотоаппарат снимает, да червяков плавать учит. Он больше ловит в свои холостяцкие сети женские неприкаянные души, чем рыбы. Да и экземпляры здесь достойные случаются, это факт.
Львович усмехнулся:
- Вам бы только обидеть друга да возвыситься в своем грешном, но уже недоступном, желании. А вот понять страждущую душу отшельника – слабовато будет.
- Это кто у нас отшельник? - удивился Романыч, - да ты настоящий Казанова. Как ни позвонишь тебе вечером домой, так чуть ли не каждый раз новый женский голос в трубку мяукает.
Все втроем засмеялись.
Так с шутками-прибаутками они быстро доехали до речки, в которой должны были попробовать себя в роли охотников за лососями.
К самой речке подъехать было невозможно, довелось припарковать машину метров за триста. Они были не первыми, так как увидели, что две машины уже стоят, а с третьей такие же, как они, охотники за лососем выгружают свои снасти.
Небо на востоке начинало светлеть ярче, и ранний рассвет все больше обозначал себя прозрачностью воздуха.
Вытащив из машины спиннинги, вместительные сумки с разного рода рыбацкими прибамбасами, трое друзей с нетерпением двинулись к реке. Чем ближе они подходили, тем явственнее слышался шум падающей воды. Именно в этом месте находился водопад, высотой около 10 метров. Лососи доходили до большого разлива, и не в силах преодолеть естественную преграду, каждый год в этих местах устраивали себе гнездилища для того, чтобы сбрасывать икру.
Сейчас лосось уже зашел из моря, и именно в этот период был еще полон сил и энергии.
Шум превратился в сплошной гул, и трое друзей вышли на высокий берег, откуда им открылся вид на весь разлив реки у водопада. Картина была восхитительной!
Уже хорошо можно было различать большие валуны камней у берега, пенную поверхность реки у самого водопада и несколько рыбаков, которые уже находились у воды. Их было шесть человек, четверо стояли по колено в воде, а двое находились на камнях, окружающих речку словно бортиком.
Присмотрев тропинку, ведущую вниз, Львович, а за ним Романыч и Палыч спустились вниз. Они увидели, что удобных мест, к которым они привыкли на своих, так называемых релаксовых рыбалках, здесь нет.
- И правда, нас ждет охота.- пробурчал Палыч.
- Охота не охота, а потрудиться придется, – оптимистично высказался Роман, проходя мимо Палыча и направляясь по тропинке вниз по течению.
Пришлось двинуться за ним, так как ближе к водопаду места были заняты. Метров через двести они нашли для себя более-менее удобные места, и сложили сумки со снастями на землю в одно место.
- Ну что, - Романыч извергал оптимизм, - традицию сохраним?
Моментально на свет был извлечен кусок сала, луковица, коробка с бутербродами и четвертушка водки, припасенная Виталием. Рядом с водкой уже выстроились три маленьких 20-граммовых пластмассовых стаканчика, выдержавшие не один и не два года в этой компании. Казалось, эти три стаканчика даже подергивались от нетерпения. Хотя, скорее всего, от нетерпения подергивалась наша троица, так как вид бурлящей воды, встающее на востоке солнце, и с минуты на минуту ждущая их охота немного даже будоражили.
- За рыбалку и с рассветом! – почти вместе произнесли они, и одним глотком осушив стаканчики, сложили их в стопку, одновременно потянулись к порезанному салу, и одновременно вкусно зачмокали.
- Мммммм, - промычал, закатив глаза, Романыч, - как это великолепно!
- И где и как будем ловить? – опустил его на землю Палыч.
- Я думаю, встанем друг от друга метров по десять, и попробуем побросать, посмотрим, что из этого получится, – высказался Виталий.
Они посмотрели вниз на воду и застыли. Именно в этот момент почти напротив них, в метрах тридцати, над водой показалась спина – огромная, около метра длиной, - которая мягко опять вошла в воду, и только расплывшиеся в этом месте огромные круги указывали на то, что это им не привиделось.
- Это что было? – прошептал Львович, не рискуя даже в этот момент дожевать сало во рту.
- Что-что, плотва крупная, - воодушевленно высказался Роман.
- Или уклейка, - медленно добавил Палыч, не сводя глаз с того места, где только что выныривал лосось, - но очень большая!
Они, не сговариваясь, сложили в коробку утренний завтрак и начали готовить снасти. Даже забыли о традиционной утренней сигарете перед рыбалкой, так всех их до глубины души взбудоражило появление гигантской рыбы перед их взором. У всех было подготовлено всё еще дома, оставалось только разложить спиннинги, нацепить нужные блёсны, и вперед за удачей.
От водопада их разделяло метров двести, и в этом месте вода уже была намного спокойнее, вот только стоять было неудобно. Везде большие скользкие камни, и нужно было найти устойчивое место. В воображении уже вставали картины предстоящей схватки с морскими оборотнями килограмм по 10-15, и неминуемого триумфа человеческой силы и сноровки. Конечно же, победителем в этой схватке каждый из них видел себя. Переглянувшись между собой, они спустились к воде.
Самым первым встал Виктор Палыч, посредине Виталий Львович, и ниже всех по течению расположился Роман Романыч.
Стоять было неудобно всем троим, камни были скользкими, поэтому, не сговариваясь, все вошли в воду по колено. Намокнуть они не могли, так как каждый был одет в специальные непромокаемые костюмы выше пояса.
Зато теперь стоять было намного комфортнее.
Палыч взял в руку спиннинг, несколько раз сделал небольшие забросы, чтобы прочувствовать в руке удилище. Несмотря на то, что спиннингом он редко в последние годы ловил, память своё дело сделала. С третьего заброса блесна улетела далеко и плавно. На удилище стояла дорогая японская шимановская катушка с намотанной на нее так называемой плетенкой – очень крепкой леской диаметром 0.46мм.
У них у всех были одинаковые снасти, - продавец заверил, что никакой лосось, даже самый огромный, эту снасть не оборвет.
Светло-зеленого цвета блесна опять улетела метров на сорок-пятьдесят, и Палыч старался ее провести поближе к огромным валунам, выделяющимся в реке. Лососи обычно любят такие места около камней, чтобы именно там начинать готовить себе гнездо для метания икры. Виктор никогда не ловил лосося, даже не видел, как это делают другие, но немного почитав перед выездом литературы, представлял себе, как себя рыба эта ведет в речке на нересте.
Слева, выше по течению, рыбаки точно так же как и он, швыряли блесна, прилежно крутили катушками, но никаких результатов не наблюдалось.
В метании железяк время для всех троих текло медленно и уныло.
- Ну как? – послышался справа голос Романыча. - Что-то происходит?
И в этот момент метрах в тридцати, чуть правее, как раз напротив Виталия, снова из воды показал свою темную спину большой лосось.
- Ты бы поменьше орал, а то лососей тревожишь, могут тебя за полицейское колено кусьнуть,- пошутил Виталий Львович, не сводя глаз с того места, где только что показала себя рыба. И сразу же его блесна улетела в это место.
Но, увы, никакая рыба не хотела реагировать на их швыряния.
Так прошло больше часа. Поднялся небольшой ветерок. Солнце, которое показалось на востоке, закрыли набежавшие тучи, которые все больше наливались свинцовой тяжестью и решительно двигались по направлению к ним. Пора было уже немного передохнуть.
Первым не выдержал Львович:
- Может, хватит нам полоскать блёсны? Чувствую, что пока мы несколько кусков сала не употребим ради здоровья и процветания лососевой породы, то никакая рыба к нам не подойдет.
Палыч с Романычем как будто только и ждали этого призыва. Спиннинги решительно, как по команде, легли на берег, и все поднялись повыше, где были сложены их сумки. Оттуда можно было хорошо наблюдать за действиями остальных рыбаков.
У реки увлеченно и самозабвенно, но и столь же безрезультатно, работали спиннингами уже человек пятнадцать.
Друзья разложили на сумке свои бутерброды, со сказочной быстротой рядом с ними оказался кусок привезенного друзьями с Украины вкусного сала, и все та же маленькая четвертушечка перцовки. Разлив в дежурные стаканчики по 20г, чокнулись, приняли и с удовольствием закусили салом.
В это время взгляд Романыча уловил резкое движение одного из рыбаков.
Так как рот был занят пережевыванием, то он вытянул руку в сторону водопада и нечленораздельно промычал:
- Зацепил!
Друзья повернули голову в ту сторону. И правда, один из рыбаков, стоя на берегу, крепко держал свой изогнувшийся в дугу спиннинг и старался проворачивать катушку. Было видно, что на другом конце лески бьется и упирается что-то крупное. К нему уже на подмогу по воде бросился один из рыбаков.
Наша троица не сводила глаз с них, но борьба человека с рыбой длилась недолго, секунд тридцать. По резко освободившемуся от напряжения удилищу они поняли, что лосось сошел.
До них долетел набор смачных ругательств, огласивших берег.
- Ну что ж, мы уже не зря приезжали. – высказался удовлетворенно Палыч.
– Хоть одну поклевку увидели. – поддержал Романыч.- Но рыбка там была, наверное, крупная!
- За нее – примем еще по двадцать? – догадался вовремя Львович.
Стаканчики тут же как бы сами сгруппировались в кучку, и двадцатиграммовая норма перекочевала из бутылки в них, а затем так же плавно освежила полость рта.
Закусив и закурив по сигарете, они посовещались о дальнейших своих действиях. Романыч был наиболее скептично настроен:
- Я, конечно, понимаю, что это охота, но мне и на работе охоты на всяких нарушителей закона хватает. Так что я после сегодняшней вылазки, наверное, эти снасти отложу до других времен. Все же нет ничего лучше нашей любимой белой рыбы. Мы бы уже за это время столько замечательнейших рыбок выловили! – мечтательно закончил он.
- Я что-то тоже не в восторге, - поддержал его Львович, - махать два часа впустую как в ванне, это не по мне. Мне что-то даже не хочется продолжать.
- Давайте еще часик, максимум два, половим, и будем сворачиваться. – подытожил общее настроение Виктор Палыч.
Романыч с Палычем спустились вниз, к реке, а Львович, налив себе из термоса крепкого горячего чаю, остался на берегу, иронично поглядывая на их действия.
Романыч, взяв спиннинг, вошел в воду повыше колен, постарался устойчиво встать ногами на скользкие подводные камни, взмахнул удилищем, и его блесна, со свистом рассекая воздух, улетела аж на другую половину реки. Поигрывая удилищем, то замедляя, то ускоряя проводку, он подтянул приманку к ногам. Хотел еще раз забросить, но вдруг передумал, вышел на берег, покопался в коробке с блеснами и вытащил оттуда ярко-красную блесну Rapala от финской, известной на весь мир, фирмы. Сменив старую блесну на эту, он так же осторожно вошел в воду, примерялся, и приманка улетела опять метров на сорок.
Не давая ей глубоко опуститься, он начал резкими рывками поддергивать удилище. Повернув голову, чтобы посмотреть на Палыча, Роман немного выбился из ритма проводки, и блесна, наверное, опустилась на дно и за что-то зацепилась.
И крепко зацепилась, так как катушка не проворачивалась. И даже рывком не удавалось блесну освободить.
Львович с берега доброжелательно предложил:
- У меня хорошие острые ножницы есть для твоей плетенки. Дать?
Роман, стараясь провернуть катушку, проворчал:
- Твоя доброта известна всей стране, Казанова!
Но последнее слово он договорить не успел, его удилище вдруг резко согнулось и послышался свист лески, которая начала вдруг сматываться со шпули.
- Ни…. себе!!!!!!!! – заорал Романыч, стараясь удержать леску пальцем, напрягаясь всем телом. - Е-е-е-есть!!!!!!!!!!
Его голос пронесся над всей рекой как призыв к действию! Палыч уже бросил свой спиннинг на берег, Виталий рванул с высокого берега вниз. Оба старались в этот момент быстрее добраться до Романа, хотя непонятно было, чем они могли ему помочь.
Было видно, как леска, со свистом рассекая воду, движется по течению стремительно вниз, увлекаемая огромной рыбой.
Роман старался немного завернуть шпулю, чтобы замедлить стягивание лески с нее. Ему удалось это сделать, но в этот же момент он почувствовал, какая огромная сила находится на другом конце лески. Чтобы удержать удилище, ему пришлось напрячь все силы, перенести тяжесть тела на одну ногу. И в этот момент он почувствовал, как нога соскользнула с камня, и его увлекло в воду.
Но удилище из рук он выпускать даже не думал.
Виктор с Виталием, не успевшие еще добежать до Романа, увидели, как он, падая лицом в воду, издал вопль, и медленно, все время стараясь приподняться, поплыл по течению, увлекаемый лососем. Сила, тянувшая его, не давала возможности подняться на ноги.
Если бы не весь драматизм данной ситуации, друзья Романа от смеха, наверное, надорвали бы животы. Но сейчас было совсем не до смеха.
Романыч старался приподняться, тормозить ногами, но ничего не получалось. Он крепко держал удилище, не желая его отпустить, а его несло на большой камень, выступающий из воды. До валуна оставалось метров 15.
Виталий, быстро оценив ситуацию, промчался по берегу, бросился в воду как раз напротив валуна и вплавь быстро поплыл к нему. К счастью, он успел к камню на пару секунд быстрее, чем рыба дотянула туда Романыча.
Когда Романыч, намертво сжимая спиннинг, был у камня, то его уже там встретил Виталий, вцепился руками за туловище, и подтянув к себе, не дал удариться об камень.
Роман, отфыркиваясь, крепко держал удилище, готовое согнуться пополам.
- Стравливай потихоньку леску, стравливай! – прокричал ему Львович, крепко прижавшись спиной к валуну и приняв на себя всю массу тела Романа.
Казалось, только что-то невероятное заставит Романыча разжать руки и выпустить спиннинг. На катушке у него было около 150 метров плетенки, и большая часть уже ушла в свободный полет за лососем. Стараясь придерживать пальцем леску, чтобы замедлить ее разматывание, Роман даже не обращал внимания на то, что кожа на пальцах и ладони уже была рассечена леской. Он не чувствовал никакой боли. Наглотавшись воды, чувствуя прилив адреналина, его мысли были заняты только одним – не упустить свой трофей!
Отфыркиваясь в объятиях Виталия, он все же заметил, что леска стала медленнее разматываться. А через минуту и совсем остановилась. Чувствуя руками, как упирается лосось, он стал подтягивать леску.
- Ты, главное, не давай слабины! – прошептал ему на ухо Виталий, обнимая со всей силой.
С берега вдруг послышался раскатистый хохот. Виталий повернул голову влево и увидел собравшихся на берегу рыбаков во главе с Виктором Палычем. От смеха они аж приседали. Картина, наверное, была и правда комичной – два мужика, обнявшись, стоят у валуна по пояс в воде, а один из них кого-то старается спиннингом выудить из воды.
Послышались сальные шутки в их адрес, опять хохот.
Немного постаравшись, Виталий нашел более устойчивое положение, пододвинул Романыча к валуну, прижал его, и выпустил из объятий.
Леска на спиннинге звенела от напряжения, но уже было понятно, что Романыч метр за метром подтягивает этого монстра к себе. Леска была рассчитана на гигантские экземпляры до шестидесяти килограмм, поэтому была надежда, что выдержит. Хотя трудно было сказать, что за монстр хотел утащить Романыча в море.
Отхохотавшись, к ним по воде приближался уже Петр, рассекая своим крепким телом воду.
- Дай мне, ихтиандр, - со смехом сказал он Романычу. - Отдохни, я попробую
Но Романыч и не собирался отдавать спиннинг.
- Да через мой труп, - просипел он, изо всех сил стараясь крутить катушку. - Это мой трофей, и вам, лентяям, я не отдам.
Метров за сорок от себя они увидели всплеск подтягиваемой рыбы, и открыли рты. Даже на берегу перестали смеяться, так как то существо, что подтягивал медленно к себе Романыч, было очень большого размера.
С каждым метром чувствовалось, что силы рыбу оставляли, и справляться становилось легче. В любом случае, за Романа уже можно было не бояться, что он опять рванет в сторону моря. Да и сам «ихтиандр», немного собравшись с силами и поддерживаемый друзьями с обеих сторон, двинулся по воде к берегу, не переставая накручивать леску на шпулю.
Рыба, которую он подтягивал, уже была видна более отчетливо. Это был огромных размеров лосось, упирающийся со всех оставшихся сил, стараясь бросаться из стороны в сторону, чтобы освободиться. Но, наверное, блесна крепко впилась в его тело, и никаких шансов уже у него не было.
Роман вышел на берег, толпа рыбаков уже начала с восторгом предполагать, какого веса и размера эта рыбина.
Оставалось метров десять, когда показалась опять спина вытаскиваемой рыбины, чем вызвала бурный восторг публики.
- Да там метра на два монстр! – вырвалось у хрупкого мужчины с аккуратно подстриженной бородкой. – Я таких еще не видел никогда!
Лосось, как бы почувствовав присутствие на берегу людей, собрал все оставшиеся силы и начал снова яростно сопротивляться. Роману пришлось опять дать слабину в натяжении лески, отпустив на метров пять лосося вниз по течению. Тот старался уйти подальше к середине реки, на быстрину, но этого уже ему никто не мог позволить.
Еще минут десять пришлось потратить времени на подтягивание монстра. Всем уже было понятно, что этот лосось каких-то невиданно больших размеров. Все старались поддержать измученного не меньше, чем сама рыба, Романыча.
Виталий с Виктором зашли по пояс в воду и ждали возможности уже принять лосося.
Несколько последних отчаянных рывков – и под рёв собравшихся рыбаков двое друзей, по шею присев в холодную воду и совершенно не чувствуя ледяного холода, приняли на руки огромного лосося.
Прижав его рвущееся из рук тело к себе, они вдвоем вынесли эту огромную рыбу из воды на берег.
Романыч, вытаращив от изумления глаза, весь мокрый и обессиленный, открыв рот, смотрел на выловленного им монстра.
- Нифига себе! – вырвалось у него.
Друзья водрузили рыбу к Роману на руки. Он под весом её тяжести аж присел на колени. Все возбужденно ликовали, похлопывая Романыча по плечам, а он, совершенно обескураженный итогом поединка, еще не готовый адекватно воспринять все это, хохотал от радости и нахлынувших чувств.
Невесть откуда взявшийся сантиметр помог измерить этого монстра – один метр и тридцать четыре сантиметра! Весов не было, но все сошлись во мнении, что рыбина весила не менее двадцати пяти килограмм. А знатоки еще и подтвердили половую принадлежность - самец.
Нашелся и фотоаппарат, запечатлевший и лосося, кочевавшего из рук в руки, и его величину, и Романа с лососем на руках, и троих друзей с этим же трофеем. Обменялись телефонами, электронными адресами.
Рыбаки потихоньку расходились, с нескрываемой завистью бросая взгляды на Романа, и вот наши друзья остались втроем – мокрые и счастливые – со своим трофеем.
Лосось лежал на камнях возле них, его огромная пасть с зубами и с двумя завернутыми клыками на верхней и нижней челюсти вызывала уважение.
- Ну что, охотники? – спросил Палыч. – Пора сматываться, так как мы все мокрые, и скоро задубеем. Роман, тащи своего монстра наверх.
Роман, уже успокоившись немного, все смотрел на свою добычу. В его глазах, кроме восхищения, проскальзывало уважение.
- Ребята, я не возьму его. Мне кажется, что самым правильным будет – отпустить. Совесть меня будет мучить, если я заберу его.
Все помолчали.
- Все же не зря я с вами дружу, ребята. – Тихо и прочувственно вымолвил Виталий. – Так давайте, поскорее возвращаем этого красавца в родную стихию.
Они втроем взяли лосося, который все еще хватал ртом кислород, и поднесли его к воде. Романыч, наклонившись, страстно поцеловал его в клыкастую голову.
- А в губы слабо? – улыбнулся Палыч.
Положив осторожно почти полутораметровую рыбину в воду, Роман с Виталием, придерживая ее за хвост и направив зубастую голову против течения, постарались подержать ее, чтобы насытились жабры кислородом.
Лосось в их руках начал проявлять все большие признаки активности, в какой-то момент резко встрепенулся, вырвался из рук и медленно, но уверенно поплыл к середине реки.
Три друга стояли и смотрели вслед огромной рыбине, которую они никогда в жизни не ловили и, возможно, уже никогда и не поймают. Сегодня они поймали такой трофей, и сами отпустили обратно в реку. Ни у кого из них в душе не шевельнулось ни малейшего сожаления по поводу своего решения. Даже наоборот – было огромное чувство удовлетворения от своего поступка.
Медленно вышли все втроем из воды.
Только сейчас вместе с навалившейся усталостью пришло и ощущение холода от мокрой одежды.
- Так, ныряльщики, - жестко и решительно приказал Виктор, - быстро на берег, растираться и переодеваться.
- И внутрь, пожалуйста, не забудьте влить мне! - по дороге наверх не забыл вставить Романыч.
- И не только тебе, - постукивая зубами от холода, вставил свое словечко и Львович.
На берегу все быстро сняли с себя всю мокрую одежду, голышом, - благо что не было женщин, - сделали несколько приседаний. Друг другу всегда имеющимся с собой спиртом немного растерли грудь и спину.
- Э, доктор, - заорал голый Роман Палычу, - не переусердствуйте! Лучше изнутри промажем!
- Изнутри, так изнутри! – Палыч завернул фляжку со спиртом и, успев первым переодеться в сухие штаны и футболку, которые всегда были в запасе, разлил дежурные двадцать грамм водки по стаканчикам. На этот раз одного стаканчика оказалось мало, и Роман с Виталием приняли один за другим трижды, покрякивая от бодро разлившейся внутри горячительной жидкости! Виктор уже не мог себе этого позволить, так как ему нужно было вести машину.
От выпитой водки и сухой одежды стало сразу теплее. Разлив из термосов душистый горячий чай, они сверху удовлетворенным взглядом смотрели на течение реки, подарившей сегодня им такой замечательный улов.
Молчали. Говорить особо было нечего, они иногда могли чувствовать настроение друг друга, и сейчас не хотели лишним словом вспугнуть поднимавшееся в душе чувство сопричастности к первозданной, не тронутой человеческими деяниями, природе.
Внизу все также свистели спиннинги, рыбаки переговаривались между собой, наверное, продолжая обсуждать недавнее приключение. Небо, затянувшееся тучами, предсказуемо разразилось мелким дождиком.
- Всё, мужики, по коням, – первым прервал молчание Палыч.
Они собрали быстро снасти, сложили в сумки, выкрутили мокрую одежду, и быстрым шагом пошли к машине.
Дождь так же мелкими каплями падал на землю, усилился ветер. Сложив вещи, все трое уселись в машину. Палыч, мягко отпустив сцепление, тронулся.
Рядом с Палычем сидел на переднем сидении Львович. На душе почему-то не было той умиротворенности, какая всегда наблюдалась после проведенного дня на рыбалке, а наоборот – было ощущение дискомфорта. Он понял, что больше не поедет на такую охоту. Ему нравилось ловить рыбу в тишине, в спокойствии, неспешно реагируя на осторожные поклевки леща или плотвы, наслаждаясь тишиной вокруг и отдыхая душой.
Сзади, раскурив свою традиционную трубку, запыхтел главный герой сегодняшнего выезда – Роман Романыч. Он все старался понять, почему не возникает желание еще раз поехать на такую рыбалку.… И вдруг понял. Большой лосось ему больше сегодня напомнил зверя, умного и сильного, и лишать его жизни он совсем не хотел. Даже наносить боль большими и острыми тройниками, равнодушно впивающимися в его тело, он не желал. И это решено.
Палыч, внимательно ведя машину и с удовольствием втягивая носом ароматный дым от трубки Романа, тоже думал о том же. Такая рыбалка, когда нельзя погрузиться мыслями в себя, послушать пение птиц в тишине, понаблюдать за всплесками небольших рыб на ровной глади реки или озера, тоже не была ему по душе. Это не для него. Искоса он бросил взгляд на задумавшихся друзей. Интересно, что они думают по этому поводу.
- Ну что, ихтиандры? Поедем еще за лососем?
Переглянувшись между собой, они улыбнулись, и хором грянуло: НИ-КОГ-ДА!
Минивей, казалось, приободрился от этого дружного возгласа, и радостно урча мотором, немножко увеличил скорость, небрежно размазывая дождевые капли по лобовому стеклу. Они возвращались в город - к работе, к семьям, к одиночеству.