Стараясь забыть о происшествии с Соль, Адам пришел на давно запланированную репетицию, но, как оказалось, почти один. И это "почти" его ничуть не радовало. Кроме него, туда притащилась надоедливая девица, которая посещала почти все его встречи с музыкантами. И теперь даже один вид её вызывал в нем раздражение, от которого он терял концентрацию и не мог в полной мере сосредоточиться на том, для чего он сюда и пришел. А девица, пользуясь тем, что они оказались вдвоем, решила, как ей казалось, по-королевски не напоминать ему о нанесенной ей обиде, но позволить реабилитироваться в её глазах и в образе настоящего мужчины, от которого как и положено, девушки без ума. Хотя, она судя по всему и так была почти всегда без ума от него.
Пока Адам настраивал свою гитару и изо всех пытался поймать витавшую вокруг него идею будущих стихов для песни, мысленно проклиная нежелательную помеху в лице этой девицы, она, чувствуя своё превосходство и неотразимость, начала наступление. Обольстительно улыбаясь, она уселась на стоявший рядом с ним ящик и, закинув ногу на ногу, положила руку ему на плечо.
- Почему ты всегда такой мрачный и угрюмый, Адам? Ты словно ворон... Темный и почти безмолвный наблюдатель, изредка отдающий приказы своим темным слугам... Я так и буду звать тебя - Ворон.В тебе столько готического мрачного очарования... Когда на тебя смотришь, то кажется, что ты - романтический воин, хранящий... - Она начала теребить его волосы, пропуская пряди между пальцев.
Внутри Адама всё кипело и он обо всем забыл, теряя последние капли терпения и желая схватить эту девку за горло и вышибить ей мозги, размазать как назойливого комара и больше никогда не видеть. Ему казалось, что пока она жива, ничто не поколеблет её уверенность в себе, своей неотразимости и том, что Адам рано или поздно, но всё же признает в ней королеву.
- Ты!.. - тяжело переводя дух, начал Адам, угрожающе шипя на неё, - какого чёрта ты...
- Мистер Саби, не так ли?
Адам повернул голову в сторону двери и увидел на пороге человека, напоминающего сказочного Арлекина в современной интерпретации некого мистического триллера и ужасно напоминающего своим костюмом Соль. И этот человек чуть не стал свидетелем преступления и полного падения Адама в глазах визжаще-истеричной половины человечества. Глаза Адама подозрительно сузились, пока он обозревал непрошеного гостя.
- Что вам надо? - хрипло спросил Адам.
- Я от господина Соль. - незнакомец продолжал все так же невозмутимо улыбаться. Адаму показалось, что эта неживая улыбка никогда не покидает лица посланника Соль, превращая его в подобие Гуинплена. Разве что глаза хранили лишь злобную усмешку. - Господин Соль поручил мне передать вам это. Это ваш заказ, мистер Саби. Ваша кукла. - последние слова сей Арлекин произнес, сделав многозначительную паузу. - А теперь прошу меня извинить.
С этими словами он вручил Адаму внушительных размеров сверток и в мгновения ока исчез, заставив Адама несколько раз удивленно моргнуть.
- Кукла? - изумленно спросил он, обращая вопрос в никуда.
- Чудо скоро случится. Волшебство пробьет брешь в крепкой стене реальности обычных людей и станет в ней частым гостем. - сказала вдруг девица, глядя как Адам извлекает из свертка куклу.
- Что? - спросил он, словно разбуженный ото сна.
- Ой! Это я сказала? Я и сама не поняла! Кажется, это были слова одного человека, которого я видела в парке. Он продавал розы... Или что-то ещё - не помню. И на нем был такой странный театральный костюм. Он все время что-то говорил, но я запомнила только это. Я даже и не думала, что запомнила и даже не слушала, что он там говорил - мало ли, что болтают всякие странные типы - их лучше держаться подальше, но слова сами сейчас пришли на ум и я просто повторила их. И даже не заметила. - Девица захихикала.
- Этьен?.. - мрачно прошептал Адам. Он отвернулся и в задумчивости посмотрел на куклу.
***
- Ах, как же здорово все-таки быть музыкантом! А басистом особенно! Сольные партии учить не надо, надрывать голосовые связки и скакать по сцене павлином - тоже, но при этом все равно на сцене, у тебя в руках гитара, а через часик гарантирована бесплатная выпивка и море удовольствия в компании сексуальных милашек, для которых ты - идол! Идол, ради удовольствия которого они готовы постараться и вложить всё своё восхищение в то, чтобы порадовать своего героя! Да! И даже твоя улыбка сделает любую в зале счастливой! И она потом будет всю жизнь об этой единственной улыбке вспоминать! А кто-то с чувством горечи и радости, втайне от своего лысеющего толстого мужа, будет вспомнить и о кое-чем другом, со скукой исполняя супружеский долг по расписанию. Когда-нибудь в о-о-очень далеком будущем почтенные мамаши будут делиться воспоминаниями со своими дочурками, смахивая слезу и затуманившимся взором лаская старые фотографии... Да, так все и будет, когда их дочурки придут ко мне и будут сражены мной так же, как когда-то их маман. Время надо мной будет не властно! Я буду как хорошее вино - от возраста только становиться крепче да сильнее одурманивать головы всяким крошкам. - Басист Адама, Страйк, хихикнул и, растянувшись на диване, положил руки за голову. Он замолчал, мечтательно глядя в поток, не замечая презрительного взгляда своего коллеги. - Да, хорошо всё-таки быть рок-музыкантом.
- Хорошо быть безмозглым бездарем! Размечтался тоже, утопист чертов! - зло прошипел на него Адам.
Но Страйк любую его издевку воспринимал с улыбкой, словно шутку:
- Так вот я и говорю - басистам лучше! Нет мозгов - нет проблем. А вам, гитаристам, не позавидуешь.
Адам открыл было рот, чтобы добавить что-нибудь оскорбительное, но недовольно скривив рот, отвернулся от Страйка, словно не считая его достойным даже его издевательств. Он невидяще уставился в зеркало, в котором перед ним, словно на экране мелькали одна за другой картины. Голова его была полна мыслей и идей относительно приближающегося фестиваля - самого яркого и грандиозного, как обещали его загадочные устроители. Они приглашали очень многие группы принять участие, группы самых разных направлений и для самых капризных любителей музыки. Они приглашали группы, о которых даже никогда никто не слышал, чтобы впервые явить публике лица новой эпохи. Это был его шанс, думал Адам. Шанс для его бездарной и бестолковой группы, которую он надеялся вытащить из мрака пьяных будней и безделья и заставить сделать хоть что-то стоящее под его строгим и нетерпеливым руководством.
Подобный фестиваль был отличным поводом не только для юных и невинных(хотя им казалось совсем наоборот) продемонстрировать себя и сказать свое слово, но и для того, кто медленно, шаг за шагом, звено за звеном в длинной цепи, постепенно вел в свою ловушку, медленно затягивая вокруг них петлю. Равно как и вокруг их слушателей, умело и почти непринужденно, как старый виртуоз, дирижируя теми и другими, направляя потоки их мыслей и от них же самих скрытых желаний.
В дверях неожиданно появился избранный Адамом вокалист, Иэн, и тут же был встречен удивленными взглядами своих коллег.
- Неужели ты все-таки решил почтить группу своим незаменимым присутствием? Да ещё явившись раньше визгливой свиты. - Без промедления начал язвить Адам, тут же отвернувшись к зеркалу и возвращаясь к своим мыслям.
- Хэй, чувак! Не ждали! Садись! Рассказывай, где пропадал? Завис у какой-нибудь девочки?
- Да, привет, ребята. Я по вам тоже очень скучал! - Он улыбнулся, повернувшись в сторону Адама. - Я не столь плох и безнадежен, как ты думаешь, Адам. Думаешь, я не догадываюсь, какого ты обо мне мнения? Хахаха! Нет, я действительно хочу, чтобы наша группа была и чтобы она выступила на предстоящем фестивале. Я думаю, это будет для нас отличный шанс и мы должны выложиться на полную и быть абсолютно готовы!
- Оставить силы для вечеринки после фестиваля! - почти прокричал Страйк, но его замечание осталось без ответа. Лишь Адам уныло поднял взор к потолку.
- Что ты думаешь, Адам? - спросил Иэн.
Адам неожиданно почувствовал сильную усталость, сонливость и нестерпимое желание зевнуть, что почти совсем отрезало тягу язвить и ругаться с музыкантами, свое мнение о которых он не скрывал:
- Спасибо, что пришел. Песня почти готова. Она довольно простая и, думаю, даже Тома она бы понравилась, если он согласиться присоединиться к нам. Я думаю, что не стоит из кожи вон лезть, чтобы продемонстрировать какой-то сложный фокус. Пусть это будет просто, но уверенно и хорошо сыграно. И спето.
***
- Как же ты собираешься разрушить дьявольские чары, Энджел? Как бы банально и смешно это ни звучало, но порой выстраивание злонамеренных стратегий и изящной мести в сведении на нет всех единичных усилий противоположного характера, требует огромных эмоциональных затрат, мощнейшего интеллекта, фантазии и невероятного таланта...
- Возможно. А может оказаться и вполне достаточным быть собой, если не похож на других. И я не буду просить их поверить во что-то, не буду рассказывать... Я покажу: свои раны, свою боль, свою смерть. И ещё я покажу им настоящие зеркала, чтобы они увидели себя! Самые настоящие, а не те, которые отражают только лишь желаемое, прикидываясь зеркальной пыльцой... А для победителей конкурса Соль я хочу сделать что-то особенное. Но я ещё не знаю, что это будет... Я скоро узнаю - сон мне расскажет.
- Предлагаю дьявольские аттракционы для безбашенных музыкантов! А фавориты Соль точно будут такими! Ах, прости, Энджел, я подумал, что это тоже неплохая идея... Может, твой сон откликнется на мой импульс, а? А ещё я хочу устроить дуэль с кем-нибудь из них и повеселиться! - Рокси выдернул резким движением струну из своей гитары и молниеносным взмахом просвистел ею в воздухе, отчего загорелся подброшенный им листок бумаги, - фантастика! - улыбнулся он.
- Как отважно и пугающе серьезно готовы вы бороться за свои трепетные и хрупкие идеалы..., - задумчиво пробормотал Этьен и, подняв глаза на обеих кукол, добавил, - но столь беззащитная и нежная форма действительно нуждается в сильной, а, возможно, и в чем-то жестокой поддержке. Что ж, цирк Соль и его любимые игрушки действительно заслушивают быть уничтоженными. Не меньше самого хозяина... Можете предложить будущим звездам фестиваля волшебный лабиринт. И это будет вполне достойно сказки, сюжет которой вы напишите сами. - Этьен улыбнулся, - но времени остается совсем мало и нам надо закончить торжественные приготовления к поражению в битве за любовь марионеток, подготовить самое ядовитое питье и самые острые шипы, испепеляющий свет, от которого будут раскалываться их головы, болеть стеклянные глаза и набитые ватой и трухой уши... Предоставляю эту часть вам!