Ю. Катаенко
1
На нашем, как мы уже знаем, круглом и маленьком земном шаре никогда не прекращались воины. Не прекращались дуэли между странами. Россию эта судьба не обошла стороной.
Междоусобная война князей русских, Монголо-Татарская неволя, Великая смута, война с Наполеоном, Первая мировая война, а затем Великая Отечественная война сделали колоссальные разрушения. Я в детстве пережил Отечественную войну 1941-1945г.г. Затем перестройку и локальные, позорные, неправые, воины в период демократизации 1985-2004гг. Разве можно считать правым делом расстрел из танков здания Верховного Совета страны, в котором находились избранные народом депутаты Верховного Совета.
Гитлер провозгласил немецкий порядок, немецкую культуру, немецкую нацию лучшей в мире, и начал свой "справедливый" поход на страны мира, с тем, чтобы установить свой, немецкий, порядок на благо народов. Это явление назвали "Немецким Фашизмом", и заклеймили это явление позором. Сегодня США навязывает всем народам свой образец демократии и свой порядок жизни. Разве это не «Американский Фашизм»?
Сегодня под влиянием США прошли воины в союзных республиках бывшего СССР, затем в Афганистане, Ираке, Югославии, Ливии, готовится война с Ираном, идет война в Сирии. Гибнут обманутые люди – солдаты, обманутые своими политиками, выдумавшими для них идеалы жизни, во имя которых посылают чужих сыновей на смерть. И все, как в древности, для своей наживы, и власти!
А люди, молодые и сильные, способные вырастить красивых и сильных сыновей и дочерей, в расцвете своей жизни, гибнут в чужих землях, вдали от своего народа, своей матери, покрывая свою родину не славой, а горькими материнскими слезами.
История о подвиге советского героя и бесславной гибели одного из солдат Германии будет поведана в рассказе.
2
История дуэли рассказана студентам в 1974 году преподавателем Ростовского Государственного Университета, доктором исторических наук специального факультета АСУ и ЭВМ (прикладная математика).
Я с группой студентов, в предпраздничный день 9 мая (День победы над фашистской Германией), встретил его в военной форме полковника в коридоре здания Ростовского университета, которое расположено на пр. Энгельса (ныне Большая Садовая ). Китель его был увешан орденами и медалями. Они начищенные, блестящие висели рядами, начиная от обоих плеч до пояса. Медали и ордена были так часто прикреплены, что почти не видно было ткани кителя. Мы, удивленные обилием орденов и медалей, окружили его со словами поздравления и пожеланиями всех благ, и с любопытством рассматривали награды.
Среди наград были нам не знакомые ордена и медали. Первое боевое крещение он получил в Финской войне. Великую Отечественную войну встретил под Брестом. Закончил службу в Главном разведывательном управлении Белорусского округа. Знал он четыре иностранных языка. Немецкий знал в совершенстве, и не раз работал в немецких штабах. По его словам, он имел две немецких награды, которые давались штабникам за удачно проведенные операции. Но он их никогда не носил.
Так вот, в этот предпраздничный день, он нам и поведал о своей дуэли с фашистским офицером СС:
"Это было в небольшом румынском городке, не помню название. С группой офицеров, на машине, въехали в этот городок сразу же после бегства немцев. Улицы пустынны. На улицах разрушенные дома. На дорогах обломки кирпича, обрывки и листы бумаги. Оборванные провода свисали со столбов. В уцелевших домах выбиты стекла.
Задача нашей группы - определить, заминирован ли город. И если да, то организовать разминирование. На улицах ни одного человека, ни военного, ни штацкого. Даже любопытных мальчишек не видно. Город словно вымер.
Проезжая мимо школы я остановил машину, и пошел во внутрь здания. Машина с остальными воинами проехала дальше и остановилась у большого административного здания. По картам мы находились на главной улице.
Я прошел по первому этажу, затем поднялся на второй этаж. Широкий и длинный коридор. Справа, вдоль окон коридора сложены в два этажа парты. Слева по коридору двери в классы с глубокими дверными проемами.
Я шел по коридору, заглядывая в двери классов. Шел тихо, стараясь не шуметь и не хлопать дверьми. И вот, где-то в середине коридора, когда я открыл очередную дверь, то лицом к лицу встретился с немцем.
От неожиданности этой встречей, на мгновение мы оцепенели. Кровь ударила в голову, а мысль закричала – "враг". В следующее мгновение я схватился за кобуру своего пистолета. Немец тоже стал расстегивать кобуру.
В такой ситуации выстрелить первым, значит остаться живым. Неожиданная встреча подействовала и на немца. Он не мог мгновенно вынуть пистолет. Я тоже не смог быстро расстегнуть кобуру. Увидел, что немец уже стал вынимать пистолет, и мгновенно спрятался в нише соседнего проема двери. Мне вслед последовал выстрел. Осыпалась штукатурка с края ниши двери. К этому времени я тоже вынул пистолет, на мгновение выставил руку и выстрелил в немца. Он успел спрятаться. Немец оказался опытным, и мне не удавалось выстрелами заблокировать его в укрытии и принудить сдаться. Прячась в нишах дверей, мы обменивались выстрелами. Я искал выход из такого положения.
После очередного выстрела я услышал легкий скрип двери, еле уловимый, но я его услышал. Немец перестал стрелять. Наступила тишина. Я еще раз выстрелил, но ответного выстрела не последовало. В голове мелькнула мысль: "Что-то задумал фриц, но что?". Вот тогда услышанный скрип двери и дал мне разгадку. Я понял, что немец спрятался за дверью в классе, и прислушиваясь ждет моей реакции. Ведь я вполне мог подумать, что он просто сбежал, не надеясь выиграть дуэль. Тогда я бы вышел из укрытия и пошел по коридору. Он же, стоя за дверью, услышал шаги и....., я с вами бы сегодня не разговаривал.
Я осторожно, бесшумно, снял сапоги, вышел из укрытия, перешел через коридор и спрятался среди парт, так, чтобы мне в узкую щель можно было наблюдать. И стал ждать. Томительные и долгие эти секунды, как в засаде на охоте. Я думал, что если немец решил убедить меня, что он сбежал, так он должен подумать и обо мне, что я тоже могу сбежать. Время шло. Тишина. Я слышал стук своего сердца, и казалось, что этот стук заполняет весь коридор школы.
Прошла минута, вторая, наконец, немец не выдержал. Осторожно приоткрыл двери, и выставил фуражку из ниши дверного проема. Затем выглянул в коридор и вышел, озираясь и направляя ствол пистолета то в одну сторону, то в другу. Осторожно пошел по коридору в мою сторону.
Остановился прямо против меня. Может что-то почувствовал. Внимательно стал рассматривать парты, поглядывал вдоль коридора. Мне хорошо было его видно. Я мог уже выстрелить, но любопытство на мгновение остановило меня.
Стоял он от меня в двух метрах. На нем чистая выглаженная форма офицера СС. Сапоги начищенные и блестели. Фуражка на голове сидела с какой-то особой бравадой. Грудь увешана орденами. Ему было лет тридцать пять. Лицо правильной формы с голубыми глазами, красивым прямым носом. Выражение лица сосредоточенное и мужественное. Ростом выше среднего, стройный и широкоплечий. Редко я встречал таких красивых людей. Я поймал себя на мысли, что мне жаль убивать, как на охоте, такого красивого молодого человека. Охотник не стреляет в понравившегося зверя. Но другая мысль сверлила сознание:"Это враг. Он тебя не пожалеет. Это враг!"
Все же немец чувствовал опасность. Он направил взгляд в мою сторону, и наши глаза встретились. Я выстрелил первым. Немец покачнулся, пуля с его пистолета ударила в парты выше моей головы. Я еще раз выстрелил в фашиста. Он закачался, и сделал еще один выстрел, но выстрел уже был беспрецельный. Фашист упал только с третьего выстрела.
Я вышел из укрытия, отбросил от него пистолет. Немец был уже мертвым. Враг побежден.
Не спеша, я надел сапоги, спрятал свой пистолет в кобуру. У убитого забрал документы и оружие. Когда я вышел из школы, наша машина, на которой я приехал, подъезжала к школе. Я похвастался своими трофеями, сел в машину и вновь поехали по безлюдным улицам.
Мысли мои возвращались к случившемуся. Я солдат, шла война, и мне приходилось в боях стрелять и убивать противника. И не один поединок у меня был с врагом. Но этого немца мне было жаль. Молодой, красивый, видно и дома его ждет любимая девушка. А его уже нет. А слезы матери о сыне? Для нас он враг заклятый, а для матери он родной. Закончится война, а для матери не закончатся слезы, и никогда ее сын не породит новую жизнь. "За что погиб, за что воевал" – спрашивал я себя. Тяжелый осадок от этой дуэли 1944 года до сих пор преследует меня. Я продолжал воевать. Участвовал в боях, стрелял, стрелял и убивал врагов в бою. Но, эту дуэль помню. «А, скольких он убил сыновей русских!? – задавал я себе вопрос. И их матери заливают слезами родную землю.
Война, друзья мои, жестокое и трагическое время. Желаю вам мира, чтобы не пришлось вам воевать".
3
В коридоре университета, в 1974 году зазвонил звонок, возвестивший окончание занятий. На этом и закончился рассказ нами любимого преподавателя.
С момента рассказа прошло много десятков лет! Я помню этот рассказ. Мне не пришлось воевать, а наши дети гибнут. Тогда в далекие 1941 – 1945 годы гибли сыны отчизны, защищая свою историческую землю, свою родину. А сейчас в 2000-х? В Москве, в Дагестане, в Чечне во имя чего гибнут Российские парни?!
Вы, кто их посылает на смерть, и проливает святые материнские слезы, у вас есть совесть? Любовь к своему народу есть? Или она, эта совесть и любовь, регенерируется только на период выборного процесса во власть!?. Только тогда вы вспоминаете о народе, или как там – «лекторате»!
"Война, друзья мои, жестокое и трагическое время" – теперь я так говорю молодым.
Прежде чем начинать войну спросите у матерей: "Хотят ли матери воны?" Хотя,... есть и аномалия – американские матери согласились посылать своих детей на смерть в далекие от их границ: Афганистан, Ирак, Югославию, Ливию!.....