Как с толком провести время в музеях Хельсинки.
Вот приедешь в ветряную, немножко промозглую и строгую северную сестричку Петербурга, столицу Финляндии, и думаешь – для аквапарка холодновато, магазины надоели, чем бы заняться? Несправедливо полагать, что если не аквапарк и не магазины, то и делать в Хельсинки нечего. Были ли вы в Атенеуме? Том самом гордом хранилище муз живописи, признанном мировыми экспертами? Если нет, то стыд и срам, быстренько туда.
Если уже просветили себя знаниями символизма, импрессионизма и реализма, то можете прогуляться до музея Синебрюхова, который дополнит ваши знания о живописи. Фанат современного искусства? Устремитесь в Киасму, выйдете оттуда просветлённым и поумневшим.
Но моя цель коснуться не этих самых известных музеев славного Гельсингфорса, а открыть глаза на существование тех закоулкам искусства, науки и истории, которые долго и тщательно скрываются от замыленных магазинами и аквапарками глаз нелюбопытных россиян в недрах королевства северного модерна.
Моя выборка, выражаясь языком социологии, нерепрезентативная, но составлена с любовью к Финляндии и гордой её столице. Представьте себе мекку всех питерцев в Хельсинки – отличный отель Сокос Президент, стоящий на Раутатикату. Там всегда много русских туристов и автобусов, которые их привозят, а ещё неподалёку мощная артерия города – проспект Маннергейма с его конным маршалом и лакомый кусочек Форум, где так много симпатичной одежды.
Но, оказывается, в шаговой доступности от этого славного отеля – милая сказка, а именно – хельсинкский Зоологический музей. Его легко увидеть прямо напротив Сокоса. Это шикарное, если не сказать – роскошное здание в нетрадиционном для Хельсинки необарочном стиле, построенное, кстати, русским архитектором Л.П. Шишко в 1913-м году. Раньше там располагалась гимназия императора Александра Второго.
Сильнее всего выдаст нынешнее предназначение стильного особняка стоящий у входа огромный лось. Попадая внутрь, первое, с чем сталкиваешься, это огромное чучело мамонта у главной лестницы. Стоит он, гордый и внимательный, и смотрит на восторженно раскрывших рты ребятишек, коих в этом музее – неисчислимое количество. Собственно, не только дети смотрят на мамонта с почитанием и восхищением – взрослым тоже хочется испытать сильные эмоции от соприкосновения с тайнами природы, поэтому они с удовольствием разбирают бесплатные аудиогиды по музею.
Есть аудиогид и на русском – поставленный мужской голос без намёка на акцент читает историю особенно выдающихся экспонатов. Для общего развития это очень ценно. На первом этаже – экспозиция «Кости рассказывают», крупное собрание палеонтологических редкостей, среди которых особенно выделяется скелет Стеллеровой коровы, вида морских млекопитающих, уничтоженного человеком ещё в 1768 году.
Есть повод подумать о том, что не бережём мы природу.
Радует подача экспонатов на втором этаже, куда попадаешь, поднявшись по широкой, светлой, почти императорской лестнице, - это не просто банально оформленные чучела, а целые экспозиции, сценки и сюжеты, наблюдать за которыми интересней, чем смотреть кино. Всё начинается с Арктики и пингвинов – плывут они в имитированной воде стремительно, словно вот-вот выскользнут под ноги зрителю, а откуда-то с потолка льётся запись моря – шум холодной воды и крики бакланов.
Чем дальше – тем интересней, - тут уже медведи ловят рыбку из-подо льда, снежный барс охотится за оленем, - удивительно, до каких мельчайших подробностей скопирован и сымитирован снег и лёд, каждая крупинка и трещинка! И всё это богатство можно свободно фотографировать – никаких запретов, напротив, щёлканье аппаратом даже приветствуется, что и сообщено на надписях на стене.
Арктика перетекает в среднюю полосу, средняя полоса – в Африку, и тут вам уже львы и тигры, косматые бабуины, на которых даже без движения смотреть страшно, галдят попугаи, а под отдельным стеклом – крошки-калибри, похожие на бабочек. Буйство красок и форм оглушает. Каждый экспонат подписан, и можно долго изучать всё это многообразие, таинственно выплывающее из полутьмы.
Последний зал повествует о развитии жизни на земле, и чего тут только нет! Можно полюбоваться на сумасшедше огромного кальмара, витающего под потолком, подивиться на очередных динозавров и поохать, представляя себе свою ничтожность, рядом с муляжом доисторического хвоща и папоротника.
И не надо забывать про аудиогид, - он поведает немало нового.
Впечатляет и огромный аммонит – морская окаменелость, представленная рядом с экспозицией рыб. На такое диво можно любоваться бесконечно. Ну а на выходе со всех экспозиций можно заглянуть в музейный магазинчик, совмещённый по доброй финской традиции с кафе, и прикупить себе милые игрушки попугайчиков и летучих мышей, футболки с динозаврами, поделочные окатыши минералов и другие очаровательные сувениры.
Зоологический музей находится не так далеко от здания финского парламента, а уж от него рукой подать до ещё одного интересного музея Хельсинки – Национального. Грандиозное здание музея с башней и суровыми каменными стенами на первый взгляд легко принять за какую-нибудь лютеранскую кирху, но это впечатление обманчиво – таинственный замок на поверку оказывается заранее запланированным зданием, построенным специально для этого музея талантливыми финскими архитекторами – Геселиусом, Линдгреном и Саариненом, - в 1905-1910-м годах в стиле национального романтизма, по обыкновению называющемся у специалистов югендом.
Попадая в огромный, почти средневековый холл, сразу же обращаешь внимание на росписи на потолке. Их выполнил гордость финской нации, знаменитый художник-символист Аксели Галлен-Каллела на темы эпоса «Калевала» – художник часто обращался к этому литературному памятнику в своём незаурядном творчестве. Кстати, эти росписи – копия тех, что художник выполнил для павильона Финляндии в 1900-м году на Международной выставке в Париже.
Здесь есть, на что посмотреть не только любителю истории таинственной северной страны, но и просто фанату старины. Музейная экспозиция разделена на пять частей, из которых «Сокровищница», возможно, самая привлекательная для тех, чьи глаза горят ярче при виде серебра, монет и оружия. У кого-то глаза, возможно, загорятся ещё ярче при взгляде на огромное количество стеклянных витрин с выставленными там артефактами каменного и бронзового веков – это часть, повествующая о самом древнем периоде жизни этих краёв, доисторической Финляндии. Наверно, можно провести не один час за разглядыванием археологических находок в виде кувшинов, ложек, височных колец и другой атрибутике мира, ещё не ставшего таким несовершенным, но посетителей чаще больше влечёт в более поздние разделы, где перед ними открывается жизнь Финляндии в Средние века.
Тут всё, почти как в знаменитом питерском музее Истории религии – деревянные алтари и фигуры святых, Христа и ангелов, епископские троны, разная церковная утварь, иллюстрирующая жизнь финнов как до Реформации, так и после. Это эпоха шведского владычества, наполненная картинкаи из жизни шведской знати и её столь же многочисленными портретами. Но для русского посетителя наибольший интерес представляет зал, посвящённый Российской Империи.
Конечно, немного обидно за этот один зал, в то время, как шведам посвящено таких залов штук десять, но наполнение его заставляет порадоваться! Тут есть даже трон! Стены завешаны портретами трёх Александров и двух Николаев, а ещё живописными изображениями их супруг, на витринах – архивные документы.
Рай для этнографа – залы, посвящённые культуре финнов и, в частности, коренного населения страны Суоми – саамам. В таинственном полумраке смотрят из-за стеклянных витрин на посетителей магические саамские шапки с четырьмя «ушами», бубны и другие не менее магические вещи. Чуть подальше, в других залах, - веретёна, на которых финские женщины ткали себе и родным одежду, старинные часы, лошадиные хомуты, костюмы – и многое другое из глубины времён, заботливо и аккуратно собранное финнами в знак уважения к своему прошлому.
Вообще-то, музеи в понимании русского человека – это в первую очередь живопись. Живопись как королева искусств, столь любимая нашими соотечественниками. Некоторые, правда, признаются, что после Эрмитажа и Русского музея в хельсинкских Атенеуме и музее Синебрюхова как-то скучновато.
Не соглашусь и предложу ещё одно вместилище живописных шедевров, робко спрятавшееся на улочке Урьёнкату, прямо за шумной Симонкату с её знаменитым универмагом Форум. Стоит этот обаятельный образец архитектуры в стиле модерн, доходный дом известного финского мецената Амоса Андерсона, как ещё один пример несгибаемого финского уважения к своей не всем известной, но отнюдь не бедной культуре.
Архитекторы Палмквист и Съестром возвели его для мастерской художников в 1913-м году. Строгий, коричневый фасад опирается на плечи других домов с величественностью и достоинством. Мощный подъезд уводит в просторный холл, где всё по-фински – уютное кафе, небольшой магазинчик с изопродукцией, билетная касса и шокирующий нефинна гардероб без номерков и охраны, рассчитанный, видимо, на очень честных или очень смелых посетителей.
Амос Андерсен владел всем этим богатством до 1961 года, равно как и несколькими издательскими домами и самой крупной финской шведскоязычной газетой. Покровительствуя художникам, он методично собирал свою коллекцию. Ныне музей Амоса Андерсена можно назвать крупнейшим частным собранием живописи в стране.
В доме шесть этажей, и некоторые отданы под офисы музея, а на нижних располагаются временные выставки. Одна из них, имевшая место быть осенью этого года, посвящена крупной фигуре в финской живописи, художнице-пейзажистке Фанни Кумберг. О ней гордо гласит надпись на входе в экспозиционные залы – «Женщина, как ни одна другая». Родившись в 1845-м году в финско-шведском городке Вааса, она ворвалась в мир живописи, этой практически полностью мужской, шовинистической вселенной, в возрасте всего двадцати лет. И пусть её карьера оборвалась в 1880-м, задолго до её смерти в 1891-м, как следствие безжалостного напора завистников и беспощадных критиков, - Фанни сумела доказать, что Финляндия сильна талантами, даже если они имеют по традиции шведское происхождение.
Фанни училась живописи в Париже и Дюсельдорфе, а картины её навсегда запечатлели для потомков как природу тех мест, так и милые финские пасторали. С методичностью повара Фанни вырисовывала и свои натюрморты – с картин на нас сочатся ароматами цветная капуста, мясистая, жирная скумбрия, грибы-лисички, аппетитные маринованные овощи – так написать продукты можно только при большом таланте!
На пейзажах перед нами вырастают финские скалы Рапакиви, старые дубы, покоряющие своей кряжистостью, падают мощные финские водопады в Париккала, чей шум можно даже услышать, качают нежными ветвями берёзы в Эспоо, пахнет солнцем летний пейзаж в Кемио и шепчется о чём-то лес под Выборгом – вот она, милая финская природа на картинах Фанни.
Верхние этажи занимают экспрессивные ребята-абстракционисты из объединения «Искусство трансформации», представляющие собой наиболее продвинутый пласт современной финской живописи. И пусть эти заумные полотна созданы в шестидесятые-семидесятые-восьмидесятые, их дух настолько современен, что в голове мутится.
Действительно, впечатляет яркий, как болезненный сон, «Танец» на картине Сакари Марила с кружащимися в хаосе движения едва прорисованными фигурами и «1 мая», где огромный, яркий, счастливый ребёнок восседает на голове такого же яркого, счастливого папаши. А чего стоит парадоксальная способность искусников от трансформации передать неосязаемое образами! Например, Кристиан Крокфорс умудрился как-то запечатлеть «Сигналы», а Марьюкка Каминен заставила застыть на полотне «Ветер».
Некоторые произведения этих финских мастеров не похожи на картины в прямом восприятии этого слова. Вот, например, нечто работы Эйно Руутсало – приличных размеров ящик, разделённый на шестнадцать секций, внутри которых со зловещим скрежетанием вращаются маленькие искорки. Всё это, разумеется, подключено к электричеству, и называется «Мультикосмос».
Для активных отрицателей всего остроавангардного советую подняться на этаж выше, где нашли свой приют картины постимпрессионистов из коллекции знаменитого по всей Финляндии коллекционера и архитектора Сигурда Фростеруса. И чем же он знаменит? Да хотя бы тем, что является архитектором мегапопулярного среди хельсинкцев и русских туристов универмага Стокманн.
Коллекция Фростеруса включает как работы финских мастеров подобного направления, скажем, Магнуса Энкеля, так и многих французских мастеров, например, Поля Синьяка, Луи Валта и Альфреда Уильяма Финча. Пуантилистические морские пейзажи Валта, ленивая «Сиеста» Пьера Боннара, вальяжная, яркая «Сена» Синьяка в сочетании с брутальной Катаяноккой в исполнении Енкеля и его же зарисовками Куутамо, производит умиротворяющее впечатление.
Можно ещё побродить в жилых интерьерах самого Амоса Андерсона, полюбоваться на старинную мебель, поизучать старые книжки на шведском (только корешки, трогать, всё же, не надо), и насладиться ощущением присутствия искусства.
А ведь оно есть, это искусство, даже в строгой Финляндии.
Выйдем из столь порадовавшего нас художественного музея и отправимся подальше, к Алексантеринкату, кафедральному собору и прилегающей к ней улочке Снелнанинкату, где в импозантном здании девятнадцатого века располагается бесплатный для посещения музей Хельсинкского Университета.
Хельсингский Университет – не чета многим российским. Он ведёт свою славную историю из 17-го века, когда существовал ещё в тогдашней столице Турку. В Гельсингфорс его перебазировал Николай Первый, и тогда Университет начал заниматься передовыми на ту пору исследованиями в медицине и фармакологии.
Музей расположился в историческом здании так называемого Арппеанума, - в честь профессора химии и ректора университета Адольфа Эдуарда Арппе. Дом в византийском стиле, первоначально отведённый для химической лаборатории Арппе, построил знаменитый гений от архитектуры Эдельфельт.
Экспозиция покажет и развитие лечебного дела, и предметы искусств, но главное, это минералогический кабинет, где собраны тысячи минералов и окаменелостей со всего света.
Там, где на напечатанный перед образцами минералов табличках, написано Venaja, надо приосаниться от гордости – образец из России. В основном, это сибирские и уральские минералы, разного рода малахиты, родониты, чароит и кварцы. Есть и зальчик искусственных минералов.
По размеру образцы не так впечатляют, как в минералогическом музее польского Вроцлава, но их гораздо больше и они старше. Можно свободно фотографировать через витрины, а на выходе написать благодарственное послание в книге отзывов. Там есть и надписи на русском.
Хельсинки благодарен к тем, кто с благодарностью относится к его истории, поэтому человеку любопытному и разностороннему там скучать не придётся!