Грешник… Проклятый богом и людьми. Не раскаявшийся…Даже ад не смог вытравить это из меня. Год за годом, из века в век. Но сейчас, сидя на обломке скалы у развалин Мегиддо, глядя на кипящую в долине Великую битву, я сожалею. Сожалею о совершённом… Или о том, что не сделал этого раньше… Месть или покаяние? Боль воспоминаний кипящей струёй разрывает мне мозг. Сердце разъедает тоска, а моя проклятая душа жаждет покоя. Но память, мой личный палач, всегда на страже. Образы минувшего застилают взор. Принося понимание – покоя не будет. Не будет прощенья…
***
Мне пять. Я переполнен гордостью – сегодня отец доверил мне ДЕЛО!!! Сказал:
- Ты уже взрослый сынок – надо помогать родителям.
- Я готов папа, ты же знаешь…
И я стараюсь. Я не подведу. Но устал жутко. Всю дорогу от дома до пруда гусята норовили разбежаться. Замотался с ними. Ну, сейчас-то они в воду полезут, можно будет передохнуть.
- Поиглаем? – подкрался сзади мелкий, - В лосадку.
Отдохнул называется. Я обернулся.
- Слушай братишка – я устал. Хочу посидеть немного.
- Позалуста. Совсем цуцуть.
И глазками своими хлопает. Синими, как небо. Прям ангелочек. Как ему откажешь. Я встал на четвереньки.
- Ну ладно садись. Иго-го…
Люблю его. Хотя вредный иногда, кошмар…
***
Мне девять. Сделал братцу лодочку из коры. Счастлив. Пускает в ручье. А я пропалываю огород. Мать попросила помочь. Сказал:
- Пусть и братик поможет. Взрослый уже…
А мать говорит, пусть играет – ему семь всего. Маленький ещё… А я с пяти лет, говорю, по хозяйству помогаю. А ему семь уже. Но мать погладила меня по голове, улыбнулась грустно и говорит:
- Ну ты же старший, ты должен понимать. Пусть играет…
Всегда так – он младше, а я работай. Но и правда, пусть играет…
***
Тринадцать. Сегодня первый раз поцеловался. Глупышка. Хихикает – говорит щекотно. Дурёха. Мне, говорю, отец сказал, что в следующем году поженит нас. А ты хихикаешь. Давай лучше ещё поцелуемся…
- Тили-тили тесто… - высунув из-за угла вихрастую голову задразнился брат. Я нахмурился и показал кулак. А он мне язык. Вот засранец. Хотел догнать, но он вдруг перестал кривляться и говорит:
- Мать говорит, чтоб вы спать ложились. Тебе братец – вставать завтра рано. Поедешь с отцом в лес, дрова надо заготовить.
- А ты, - говорю, - Не едешь что ли?
- Не еду, - и удрал стервец. Я к матери. Говорю:
- А чего это он не едет? Что это я всё время? Я хотел погулять завтра…
- Ну ты же знаешь – он слабенький, нельзя ему тяжести таскать.
- А мне можно значит, - буркнул я, - Всё время я…
- Ну ты же старше – должен понимать. Пусть он дома побудет. А гулять… Послезавтра погуляешь, хоть весь день – я разрешаю…
Опять брательник соскочил. Хитрюга. Ну да ладно. Пусть остаётся. Он ведь брат мой – люблю его.
***
Семнадцать. Сегодня свадьба брата. Балбес мелкий. Завтра жатва начинается. А он женится. Говорил ему – отложи на месяц. Урожай снимем, потом по свободе свадьбу сыграем. Упёрся. Не хочу ждать. И хоть режьте меня… А мать говорит, да ладно пусть женится – что мы сами не справимся. Ты же старше, ты должен понимать – дело молодое…
А и фиг с ним – справимся сами… Всё равно люблю его, хоть и засранец…
***
Двадцать. Оставил жену дома. Пусть сидит с детьми. Сегодня я сам управлюсь. Большая ежегодная жертва Всевышнему – это чисто мужское занятие. Женщинам у алтаря делать нечего. Даже мой безалаберный братец и то будет сегодня один. Виделись с утра. Шёл на реку – купаться. Говорю, пойдём подготовиться надо. А он – да чего там готовиться? Выберу в стаде пару баранов пожирнее, зарежу и порядок…
Везунчик он. Отец от дел отходил – хозяйство поделил между нами. Мне поля, братцу – скот. Так что ему и правда готовиться нужды нет. А мне придётся попотеть. Нужно собрать побольше зерна, а то в прошлом году, показалось мне, не по душе жертва пришлась. Но в этом будет по-другому…
…Отверг. Он отверг мою жертву. Сказал – не достойна величия его. Толи дело брат твой – выбрал лучшее. Не пожалел. Сразу видно кто больше труда вкладывает. Кто больше любит меня…
А братец? Ещё и смеялся надо мной. Господи зачем ты так со мной. Ведь я люблю тебя всей душой. И брата люблю больше жизни… Пойду поговорю с ним. Ведь он брат мой. Он поймёт…
***
Что же, пора… Битва практически окончена. Уже ясно – мы проиграли. Пойду, попытаюсь всё же найти его…
Я пробирался меж поверженных тел. Демоны, ангелы, грешники, святые – всё смешалось. Не разобрать кто есть кто. Мешанина…
Выбрался на свободное место. Пришлось забрать ближе к скалам. Огляделся – да, конец. Проиграли… Кое-где в долине ещё вспыхивали быстротечные схватки. Но это уже агония. Всё…
Он шёл мне навстречу, аккуратно обходя павших. Шёл не сводя с меня глаз. Я медленно потянул из-за пояса нож. Тот самый. Из прошлого. Нашего общего прошлого. И вдруг понял – не смогу. Второй раз не смогу… Задрожали руки – нож выпал – самовольно разжались пальцы… Хотел отвернуться, уйти, сбежать… Но…шагнул на встречу. Перехватило горло. Едва слышно шепнул:
- Ну здравствуй, брат…
А он… Он вдруг залился смехом. Беззаботным как в детстве. Порывисто схватил протянутую руку. Сказал, как выдохнул:
- Здравствуй… Я скучал по тебе. Я так скучал…
Я отстранился и взглянул ему в глаза. Он плакал. Плакал, но улыбался мне. Я не мог поверить – он действительно рад. Рад встрече. А он вдруг обнял меня, и счастливо вздохнув, сказал:
- Я правда скучал. Ведь ты брат мой. Я всегда буду любить тебя, Каин…