Иду по рынку.
Навстречу мне идет старушка в пальто,
купленном ею, видно,
еще в ту пору, когда она была пышнотелой женщиной.
Вариант, что пальто не ее, я сразу исключила, потому как изделия
такого фасона уже не шьют давно,
и вряд ли оно ей досталось от родственников или еще от кого-то.
Пальто висит на ней почти до пят, но чистое и аккуратное,
хоть и изрядно поношенное.
На ногах какие-то стоптанные дешевые сапоги китайского пошива.
Голову покрывет плотный вязаный берет, из-под него
выбиваются тонкие седые волосы.
Узловатые пальцы крепко держат матерчатую авоську,
заштопанную в нескольких местах.
Словом, вид человека вызывает жалость, сострадание.
В голову сразу побежали горькие мысли, мол,
не дай Бог никому такую грустную полунищую старость...
Но взгляд!
Такой исполненный собственного достоинства, гордый,
пожалуй, даже величественный взгляд встретишь
не у каждого представителя королевской династии.
Разминувшись со старушкой, занялась своими покупательскими делами.
Но весь вечер этого дня невольно возвращалась к эпизоду и под кофе с долькой горького шоколада размышляла.