Был в СССР необычный, закрытый город Приозёрск, про который старожилы говорили: здесь трудно первые 10 лет, затем привыкаешь. Лейтенанты с чувством юмора, глядя в солнечный августовский день на синеву Балхаша, с сожалением острили про пальмы, вырубленные аборигенами.
Мой дальний родственник прослужил здесь более 20 лет. После академии и я прилетел с женой, 5-летним сыном из Москвы на известном узкому кругу граждан страны авиарейсе «Камбала»…
На военном аэродроме в начале августа под беспощадными лучами солнца было настолько неуютно, что сын схватил меня за руку и прошептал: « Папа, поехали обратно».
Полупустыня Бетпак-Дала (голодная степь) к концу лета выглядела как замученный бессердечным хозяином ишак. Однако, сам город на берегу Балхаша, выглядел очень прилично. Сколько же средств, труда и, наверное, любви к Жизни вложено…
Не знаю как на Марсе, а здесь зацвели и яблони, хотя после еженедельного возвращения из воинской части, что была расположена за 100 км от города( а были и за 300 км), июльский ландшафт почти безжизненной полупустыни угнетал своей обречённостью. Апрель, май, август, сентябрь радовали горожан каждый по-своему: чудной рыбалкой,алыми тюльпанами, купанием в метровых волнах Балхаша, арбузами, дынями, овощами с прибрежных огородов. Везде можно жить, если понимаешь и принимаешь смысл Жизни. Нашей жизнью в то время была служба во имя безопасности страны.
Она не всегда была связана с оружием (это совершено другая тема под грифом…), но про одну чрезвычайную ситуацию я расскажу.
Оказалось, что жара центрального Казахстана не самая опасная особенность этих мест. Не случайно на сотни километров степных дорог здесь порой не найдешь ни одного селения. В середине ноября я отправил семью в Горький (жена заочно училась в педагогическом институте) и 1 декабря 1984 года зиму встречал, слава богу, один.
В этот день сильнейший ветер отогнал воды седого Балхаша от городского берега, температура ночью опустилась до -5 и шуга (ледяная крошка) забила водяные насосы города. Постоянная мощная подпитка воды была необходима по многим причинам, у нас в России часто неосознаваемыми. И обычный расход воды (холодная, горячая) и (нам это непривычно) - огромные потери воды в теплосетях. Вода в Балхаше около нашего берега не солёная на вкус, но агрессивная по химическому составу, разъедала железо очень быстро (трубы и батареи меняли минимум раз в два года).
Я в этот день находился в части (примерно 300-400 человек офицеров и солдат находились здесь с понедельника по пятницу). Вода поступала по водоводу за 100 км, так как о заборе воды из подземных источников из-за радиации, не могло быть и речи. Наличие воды отслеживали каждый день. Это было важно так же, как наличие боеприпасов во время войны. Учитывая, что теплосеть заменяли гораздо чаще, чем в России, трубы (утеплённые) шли над землей. При наличии горячей воды они не замерзали и при минус 40. Но после 1 декабря воды не стало хватать даже на город, где десятки тысяч женщин, детей, а в воинские части она просто перестала поступать.
Командиром воинской части был примерно 40-летний подполковник Герасименко. Он умер недавно, 7 сентября 2012 года.Светлая ему память. Я понимал его огромную ответственность перед людьми, увидел и почувствовал человечность, скромность и мужество этого офицера, который в последствии стал командиром соединения в Подмосковье.
Воду без приказа из города из теплосети сливать было нельзя. Надеялись: по водоводу она вот-вот пойдёт. Температура колебалась то выше ноля, то ниже. Давление в теплосети ноль (то есть она стояла, не двигалась). Утром, когда, надежда на поступление воды высохла окончательно, стало ясно: вода в трубах (протяженность несколько км) замёрзла. А впереди был декабрь, январь, февраль с очень лютыми морозами. Солдаты в казармах, офицеры в общежитиях, а вокруг Голодная степь на сотни километров. Город тоже на 50% замёрз (там жены, дети).
Командир на 10.00 объявил общее построение на плацу. Он коротко изложил ситуацию. Рядом с ним уже стояла паяльная лампа, сварочный аппарат. Предложил всем, кто понимает, что помощи ждать неоткуда, не паниковать, а заняться практическим спасением. Молча, в рабочей одежде пошёл первым к замёрзшей трассе. Офицеры, прапорщики, солдаты за ним...
Трубы были разорваны морозом и льдом практически на каждом метре. Полтора месяца мы, разделённые на бригады, жгли костры под трубами, растапливая лёд в них, заваривая трещины… Интересно, что подумали американцы, получая необычные фотографии из космоса? Во всяком случае, к нам на полигон, правда я служил уже в соседней части, прибыло в 1989 г. 5(!) сенаторов США с инспекционной проверкой.Их уже тогда интересовала перспектива "звёздных войн". Такие партнёры реально уважают даже не деньги(они их просто печатают), а мощь, способную остановить их замыслы.
В казармах температура была +5 градусов. В общежитиях офицеров, штабе, технологических сооружениях +5+10. Электросеть из-за перегрузки регулярно вырубалась. В городе отопление восстановили через месяц ( я жил на первом этаже ул. Чапаева 7/2, поэтому температура была +10;на верхних этажах 9-ти этажного дома было гораздо холоднее). После 100 км поездки раз в неделю из части в город сразу наливал горячую воду (она была) в ванну и отогревался.
Мы выдержали, преодолели. И не только это. Мы живы пока любим Жизнь, дорожим Родиной.