В офицерской чайной, в отличие от других чайных Небес, всегда было суетно. Здесь не вели интеллектуальные споры и утонченные беседы о высоком искусстве. Здесь не слушали изысканную музыку и не курили душистых кальянов. Сюда приходили в редкие свободные минуты с сугубо практической целью: поесть и перекинуться новостями.
Сегодня была среда. Генерал Кенрен приканчивал свой первый за неделю горячий обед. Маршал Тенпо, появившийся на пороге чайной в своей обычной рассеянной ипостаси, огляделся и подсел к другу.
- Чаю налить? - предложил радушный генерал, поднимая крышку чайничка.
Тенпо понюхал, отстранился и даже рукой замахал.
- Мятный? Нет! Закрой! Терпеть не могу!
Кенрен отодвинул чайник на угол стола, к себе поближе.
- Эй, - крикнул маршал прислужнику, - лимон, белый мед, тосты, чёрный чай без отдушек.
Кенрен с сомнением заглянул в чайник.
- У меня тут тоже чёрный. Чем тебе мята так насолила?
Тенпо вздохнул. Он не любил вспоминать, чем. Более того, много лет он физически не мог говорить об этой мятной истории. Но вот сейчас, в уютной чайной, за одним столом с другом, маршалу хотелось всё рассказать. Может быть, время залечило душу и разум? Может быть, генерал Кенрен стал для него тем, кто всё и всегда понимает правильно?
Маршал решился.
- Это была рядовая, в целом, вылазка.
Он покривил душой. Вылазка была уникальная, тщательно спланированная и подготовленная. Тенпо сам выбрал для неё место и выбил средства.
А начиналось всё так.
В один более или менее прекрасный тенкайский день сонную текучку событий оборвало экстренное совещание: внимание военной администрации Небес привлекло то, что обычно внимания не привлекало - очередная междоусобная война Нижнего мира. Выяснилось, что ёкаи тоже принимают в ней активное участие. Вот это обстоятельство уже требовало вмешательства небесной армии. Годжун, просмотрев все разведсводки и не найдя объективных следов тёмных нечеловеческих сил, пошел по инстанциям с протестами, но чем дольше он ходил, тем отчетливей понимал: дело не обошлось без его любимого офицера - полковника аналитического отдела. Именно этот гениальный стратег являлся настойчивым разносчиком сомнительной, непроверенной информации. Годжун решил лично допросить офицера.
На прямой вопрос главнокомандующего о причинах странного поведения отважный полковник так же прямо ответил:
- Да, я сознательно создал такую ситуацию. Это обман, но теперь нам разрешат провести разведку в местах, где раньше никогда бы не разрешили.
Годжун усомнился в душевном здоровье аналитика и спросил осторожно:
- А зачем нам разведка там, где, как я понимаю, нет врагов?
У Тенпо загорелись глаза.
- Там воюют люди. Представляете, не ками против ёкаев, а люди против людей. Неужели вам неинтересно посмотреть и даже, может быть, выяснить причины такого неестественного поведения?
Годжуну было неинтересно. Драконы хорошо знали тайны Нижнего мира, эти прелести и пороки бытия, где жизнь идёт рука об руку со смертью. Годжун лениво потянулся, посмотрел на карту и оценил расстояние до портала.
- Тенпо, это двадцатидневный переход только в одну сторону! По голой степи. Вы поведёте туда группу?
- Вот! - обрадовался аналитик. - Правильно! Не поведу. Никто не поведёт. Под это дело можно транспорт выбить! Строить новый портал дорого, и финансисты делать этого не разрешат. Куда дешевле купить обычный транспорт нижнего мира. На это они согласятся.
Годжун задумчиво почесал кончик носа. Тенпо продолжил соблазнение.
- У транспорта окон практически нет. Вообще никакой маскировки не нужно. Опять же, выгода - отсутствие вопросов у местного населения. Даже вы не вызовете подозрений. Надо же кому-то прекратить безобразие: ёкаи распоясались совсем, а финансисты армию, можно сказать, за руки держат, долг служебный выполнять не дают!
- Не надо подсказывать, я и сам знаю, как разговаривать с министром финансов. Но, предупреждаю, впредь, без моего ведома, не совершайте столь масштабных поступков. Накажу. Вам ясно?
Годжун дождался от аналитика унылого «так точно» и продолжил:
- Вы уже выбрали тип техники?
- Конечно, - кивнул Тенпо, - взгляните на этот...
...бронетранспортёр вторые сутки пылил по бурой осенней степи. До цели оставалось всего несколько часов. Сидящие внутри бойцы развлекались, наблюдая, как мятый и пыльный дракон скрючивается, пытаясь уберечь голову от низкого жёсткого потолка.
Судя по карте, скоро дорога должна была выйти к реке. Всё чаще в степи стали попадаться балки и широкие овраги.
- Какой прособаченный недомерок купил этот гроб? - спросил дракон, в очередной раз боднув броню.
«Прособаченный недомерок», едва достающий темечком до годжуньего подбородка, вжал закрытую каской голову в плечи.
- Годжун-сама, в мягком шлеме можно дырочки для рожек проделать, - не в первый раз предложил сидящий в отдалении боец.
Дракон уже знал, что если встать, то тут же упадёшь, поэтому он стукнул кулаком по двум ближайшим каскам. Мотор клекотал и ревел. Машину плавно покачивало. Через несколько минут все снова впали в привычную спячку. Вдруг Годжун оживился и завертел головой.
- Остановите транспорт, - приказал он.
Тенпо показалось, что дракон побледнел. И уж совершенно точно на его спокойном, практически неподвижном лице проступили озабоченность и испуг.
- Дымом пахнет.
- Конечно, Годжун-сама, это на торможении отработанный газ внутрь затягивает,
- пояснил Тенпо.
- Люк откройте.
Дракон змеёй выскользнул наружу.
- Так бы и сказал, что поссать надо, а то дым ему... - буркнул кто-то.
Тенпо принюхался.
- И правда, дымом пахнет, причём снаружи сильнее, чем внутри. Покинуть машину, - приказал он.
Годжун стоял столбиком, принюхиваясь к ветру, и лица на нём не было. Только теперь это уже никого не смешило. Одна половина высокого хрустального неба оставалась ясной и светло-голубой, а вторая почему-то сделалась желтой.
- Степь горит, - сказал дракон очень тихо и уже громче приказал. - В транспорт! К реке!
Высокая стена прозрачного огня догнала их на крутом берегу. Тенпо лично вытаскивал зазевавшихся бойцов из люка, а Годжун спихивал нерешительных в воду. Минут пять бойцы ругались и плескались в реке, а потом вымокшая до нитки группа вылезла на другой берег. Им ничего не оставалось делать, только наблюдать, как догорает, чадя шинами, их бронетранспортер.
- Хорошо, - сказал звенящим от пережитого голосом кто-то из бойцов, - что с нами оказался дух воды.
- С *** ли? - спросил Тенпо безрадостно. - То есть... простите, Годжун-сама, конечно, хорошо. Но, всё же, почему?
- Никто не утонул, - объяснил боец.
- Да, - согласился Годжун, - желающих присесть на корточки и покончить с собой таким экзотическим способом, не нашлось. Тенпо, доложите, чем располагает группа?
- Личным холодным оружием и револьверами.
- Продукты есть?
- Вон они, на том берегу жарятся.
- Полковник, умерьте веселость. Успокойтесь. Вы двое, - Годжун пальцем показал, кто именно, - проверьте местность. Насколько я помню, это обитаемый остров. Осмотрите причалы и строения. К людям не выходить.
Разведчики вернулись довольно быстро.
- Остров маленький...
- Карту я видел, - скрипнул зубами Годжун.
- Мы обнаружили всего несколько строений. Они разрушены взрывами или сгорели. У причала - ялик и плоскодонка. Есть свежие могилы. В одном из домов, наиболее сохранившемся, наблюдается движение. Предположительно - мародёры, не хозяева. Остальные строения полностью вычищены, даже рамы и двери отсутствуют.
- Всем отдыхать. Что будем делать, полковник Тенпо?
- Вариантов нет. Надо отсюда выбираться и уходить к порталу.
- Вы помните про двадцать дней пути?
- Если с перебежками, то сможем уложиться в десять. Нормативы позволяют.
- Не сможем. Горелая степь - это вам не дорожка стадиона. Ночью - температура минусовая. Раз в сутки часов на восемь придется останавливаться и разводить костер. Причем, дрова надо будет нести на себе. Всё, что может гореть, на маршруте уже сгорело.
- Придётся обойтись подножным кормом. Драконы же едят траву?
- Там нет травы.
- Да, неудачно получается.
- Тенпо, я рад, что вам меня жалко.
- Как вы могли подумать! Нисколько не жалко.
Годжун за шиворот притянул Тенпо к себе и коснулся клыками его губ.
- Полковник, если вам так нравится строить из себя шута, развлекайте бойцов. Меня - не надо. Я сам развлекусь, когда станет слишком тоскливо. Вам понятно?
- Так точно. Больше не повторится, Годжун-сама. Поверьте, я хорошо понимаю серьёзность нашего положения, но срок не критичный. При достаточном количестве воды...
- Большие запасы воды с собой нести не будем. Я её найду даже в степи. Так что дух воды в этом переходе лишним не будет, понял ты, ****утый пучок кобр очкастых?
- Так точно! - молодцевато ответил полковник.
В целом, новое звание ему понравилось. Годжун вздохнул и приказал:
- Попробуем скрытно подойти к дому. Может быть, там есть продукты. Если нет, то нам, и правда, плохо придётся. За эти двадцать дней возможны бои, а, значит, раненые. Точно неизвестно, сколько продлится переход...
Тенпо тоже вздохнул: предстояла стычка с мародёрами.
При ближайшем рассмотрении стало понятно, что дома уничтожались постепенно, люди, скорее всего, успели с острова уйти и унести большую часть вещей. По крайней мере, свежих трупов не было видно. Из единственного более-менее уцелевшего дома доносились вполне мирные стуки. Возможно, там столярничал оставшийся на острове мирный житель и что-то чинил, рассчитывая восстановить клочок прежнего быта.
- Не думаю, что там много народу, - сказал, прислушавшись, Тенпо. - Может быть, даже, он один. Разговоров не слышно.
- Я тоже думаю, что людей на острове мало. Лодки маленькие. В разведку пойдут трое. Безоружных не убивать и не калечить. Нет, полковник, вы останетесь со мной.
Назначенные разведчиками бойцы ушли к дому. Оставшиеся, взведя курки револьверов, расположились в опаленных огнем и осенью кустах. Вскоре из дома послышался звон упавшего ведра, придушенные вопли и возня. Судя по отсутствию стрельбы, внутри не происходило ничего для небесных воинов опасного.
Именно поэтому всех, в том числе и Годжуна, ошеломило развитие событий.
Сначала в дверях появился бледный, всклокоченный боец. Опытного воина, прошедшего не одну битву с ёкаями, стошнило прямо у крыльца. К всеобщему облегчению, остальные разведчики выглядели бодрее и решительней. В их цепких руках бился крепкий парень вполне человеческой наружности. Увидев неровную шеренгу вооруженных людей, возглавляемых непонятным существом, пленник окончательно сдался и затих.
- Доложите, - приказал Годжун.
- Там, в доме, мертвая девушка. Она изнасилована. Просто ужас... - сообщил разведчик.
Осеннюю теплынь унесло мерзлым ветром.
- Нечего глаза закатывать! - заорал второй разведчик на кого-то из шеренги. - Иди, посмотри, если проблеваться хочешь! Все у неё там разворочено, от крови не разберёшь!
- Разговаривайте со мной, - предложил Годжун. - Вы проверяли, она точно мертва? Или вам так показалось?
- Проверяли. Вон он, - разведчик кивнул на своего позеленевшего, едва стоящего на ногах соратника, - подползал. Этот гад ничего не слышал, камин крушил. Скорее всего, искал схрон. А девушку он, судя по ожогам и переломанным пальцам, ещё и пытал.
Тенпо качнуло. Годжун придержал его за ремень шинели и попросил тихонько:
- Хоть вы держитесь.
- Я держусь. Надо обыскать всё вокруг. Жертва не могла приплыть с ним. Но и одна она, скорее всего, не решилась бы путешествовать в такое время.
- Правильно, возьмите свободных бойцов и займитесь тщательным осмотром местности.
Поиски были недолгими: очень скоро за домом, под листом старого рубероида нашли ещё одно изуродованное женское тело. Тенпо доложил командиру о результатах.
- Так, - сказал Годжун и достал из кармана маленький ладный пистолет.
Мародёр, конечно, не знал языка богов, но такой жест трудно было не понять.
- Это не я! - заорал пленный. - Когда я приплыл на этот чёртов остров, они уже были мертвыми! Я и близко к ним не подходил. Клянусь богом, я не трогал ни девчонку, ни старуху.
- Обратите внимание, Годжун-сама, - поправив очки, сказал Тенпо, - близко не подходил, но знает, что вторая женщина немолода.
- Обратил внимание, не дурак.
Годжун брезгливо поморщился, медленно, словно сомневаясь, вытащил катану из ножен и распорол пленному брюки. Одежда сползла к щиколоткам.
- Есть сомнения? - обратился дракон к бойцам.
В паху и на бедрах пленного отчетливо были видны следы небрежно вытертой крови. Неровный строй не двигался и молчал, потом, как по команде, бойцы сделали шаг вперёд. Послышались щелчки: это открылись замки катан.
- Возьмите клад себе! - взмолился мародёр.
Годжун жестом вернул всех на место и повернулся к пленному. Он понимал, что читать мораль глупо, но удержаться не смог.
- Ты решил, что женщины приплыли за кладом? Нет. Они вернулись похоронить мертвых. На острове четыре свежие могилы.
- Сначала он убил мать... - продолжил Тенпо.
- Хватит. Расследование закончено. У нас ещё очень много дел.
Тенпо махнул рукой. Небесные воины отпустили преступника и отошли в сторону. Годжун поднял ствол на положенную высоту, потом, пристально глядя мерзавцу в глаза, опустил оружие ниже. Раздался негромкий выстрел. Мародёр, хрипя, рухнул в пыль. Несколько секунд он выл и катался по земле, держась за пах. Дракон, склонив голову набок, наблюдал за происходящим.
- Годжун-сама, добейте, - попросил Тенпо.
- Пусть умрет от потери крови. Не расслабляйтесь, ничего ещё не кончилось, всё только начинается. Четверо - в караул по периметру, остальным тщательно обыскать окрестности. Соберите как можно больше дров. Мы с полковником займёмся строением.
Годжун, не дожидаясь ответа, прихватил потерявшего сознание мародёра за капюшон куртки и потащил к дому. Тенпо на подгибающихся ногах пошел следом.
В доме не оказалось почти ничего, кроме разбитого камина, голых стен и несчастной жертвы. Тенпо, стараясь не смотреть на светлое, окровавленное тело с переломанными пальцами и черными пятнами вместо глаз, делал вид, что ищет кладовку. Годжун раздраженно хлопнул люком от погреба и позвал:
- Тенпо, хватит прогуливаться с лунным видом, подойдите ко мне!
Полковник послушно подошел и, неожиданно для самого себя, уткнулся лбом в застегнутый строго по форме ворот белой шинели. Годжун подождал немного, отстранил подчиненного и начал расстегивать крючки. Он снял верхнюю одежду, огляделся и сказал:
- Держите её, да не уроните. Проклятый белый цвет! Теперь, слушайте внимательно. Средств передвижения у нас нет. Достать продукты здесь не удастся. На обоих берегах - степь. Вверх по течению имеется город, но там идут бои, и неизвестно, кто и как нас встретит. Поэтому приказ: стойте и молчите. Можете отвернуться.
Тенпо приказ выполнил. Он не сказал ни слова и устоял на ногах. Вот только отвернуться не получилось.
Дракон вытащил из-за голенища узкий стилет с тонкой, по виду деревянной рукоятью, подошел к преступнику и перерезал ему горло. Потом началось странное: дракон вырезал из добротной одежды трупа прямоугольные лоскуты и складывал их стопкой. Оставшиеся клочки он отбрасывал в сторону. Тенпо, сам не понимая, зачем, лоскуты считал. Оказалось, что их десять штук.
- Раз в двое суток мы будем есть, - не оборачиваясь, сказал дракон.
Следующим движением он вспорол грудную клетку мертвеца и, протолкнув нож под кожу, начал споро свежевать труп. Тенпо с отстранённым любопытством наблюдал за безупречными движениями дракона. Ни разу нож не наткнулся на кость. Ни одна капля крови не попала на светлые галифе или серую чешую лица.
- Принесите бельевую верёвку и соль. Если нет соли, достаньте золы из камина, - попросил дракон и добавил: - Шинель не уроните.
Последняя фраза подсказала Тенпо, что, несмотря на внешнюю ледяную сдержанность командира, с ним далеко не всё в порядке. Соли на кухне, конечно, не было, но золы в камине оказалось много, и на каминный совочек тоже никто не позарился.
Дракон аккуратно отрезал тонкие пласты мяса, пересыпал их золой, складывал стопочкой, заворачивал в ткань и обвязывал верёвкой. В результате у него получилось десять увесистых пакетов. На некоторых проступили багровые пятна, но другие, завернутые в непромокаемую курточную ткань, выглядели совершенно невинно. Закончив, дракон тщательно вытер руки и поднялся с пола.
- Дайте сюда. Дайте же! Очнитесь!
Годжун вырвал у Тенпо свою одежду, замотал шинель в плащ и повесил скатку на плечо.
- Помогите нести пайки. Берите половину.
Тенпо зажмурился, мотнул головой и немедленно получил пощёчину.
- Нам повезло, что сейчас осень, и уже довольно холодно. Мясо не протухнет. Берите и несите.
- Но это...
- Это приказ!
Тенпо наклонился, чтобы поднять мерзкую ношу, и услышал, как дракон шепчет:
- Пощадите меня.
Действительность вернулась: все её звуки, предметы... запахи. Тенпо распрямился, прихватив пять свёртков, и пошёл к двери.
Когда командиры вышли на крыльцо, говорившие замолчали, сидящие поднялись. Какой-то боец, надеясь на невозможное, спросил:
- Что это?
- Пайки на время пешего перехода. Разбирайте.
Подчиняться приказу никто не спешил.
- Но, Годжун-сама, это грех.
- Что именно?
- Питаться плотью.
- А убивать?
Такого вопроса от Годжуна не ждали.
- Молчите? Оставлять мерзавцев на этом свете нельзя. Поступая так, вы обрекаете на смерть их будущие жертвы. Правильно?
С этим группа была согласна целиком и полностью.
- Другой еды нет. Отказываясь есть, вы убиваете себя. Сделать это просто, но прошу вас, найдите мужество жить. Иначе некому будет останавливать преступников.
Молчание стало неуверенным. «Они уже согласны, но никто не хочет быть первым», - догадался Тенпо.
- Я не могу толкать вас в спину или нести на руках. Но я должен сделать всё, чтобы вы были живы и могли сражаться.
Было заметно, что Годжун выбился из сил. Тенпо рявкнул:
- Долго нам ждать?! Берите пайки, засранцы! Капитан, ко мне! Тенью ваших яиц да об плетень!
Наверно ждали именно последней фразы, после неё пайки разобрали моментально. Годжун продолжил:
- Распорядок в пути такой. Днём движемся медленно, ночью - перебежками. Каждую вторую ночь спим и питаемся. Кто жрать не будет - уебаю на месте. Об одном жалею, - вздохнул дракон, - мы не можем похоронить женщин в соответствии с их ритуалом. Цель - река. Ориентир - вон тот дуб. Пошли!
Чтобы ещё раз не купаться в мелкой, но холодной осенней речке, пришлось позаимствовать ялик и плоскодонку. И вот уже колонна, нагруженная вязанками дров, ступила на дымящийся пепел сожжённой степи.
- Может быть, транспорт проверим? - предложил Тенпо.
- Вдруг поедет? - ядовито спросил Годжун, но люк открыть попробовал. - Заклинило. Не останавливайтесь, мы вас догоним.
От шин остались только мотки металлического корда, от которого Тенпо решил отломить несколько кусков. Годжун в это время пытался открыть верхний люк. Он остервенело дергал ручку и, в конце концов, своего добился - спёкшаяся резина чмокнула, люк распахнулся, и Годжун, не удержавшись, полетел на землю.
- Что б я Небеса имел раком! Кончилась эрекция. Судьба моя невезучая!
- Ну, почему сразу «невезучая»? Вы могли упасть в люк, а, судя по столбу чёрного дыма, внутри ещё очень жарко.
- Жарко, говорите? Почему тогда боеприпасы не взрываются?
Отцы-командиры переглянулись и, немедленно потеряв к погибшей технике интерес, бросились догонять колонну.
- Давайте, Годжун-сама, я вам лицо вытру, - предложил Тенпо и достал из кармана шинели носовой платок.
- Вот этой грязной тряпочкой?! - возмутился Годжун.
- Видели бы вы себя, - усмехнулся Тенпо.
Они остановились. Тенпо водил платком по гладкой и, в целом, чистой чешуе, недоумевая: зачем он это делает? Чтобы успокоить зверя, дремлющего в драконе? Чтобы утешить человека, рождённого драконом?
- Тенпо, создается впечатление, что у меня на лице помойка трёхслойная. Скоро вы? - поинтересовался Годжун, щуря глаза.
- Собственно, всё, - смутился полковник и спрятал носовой платок.
Стемнело.
- Годжун-сама, привал будет этой ночью или следующей?
- Следующей, конечно.
Послышался дружный вздох облегчения.
- Сменить темп! Перемещаемся по классической схеме марафона, чередуя час бега с получасом шага. Пошли.
Рассвело.
Когда первые лучи солнца окрасили небо бордовыми, алыми и лимонными красками, выяснилось, что за ночь пепел, смешавшись с потом, тоже постарался и расписал лица вымотанных ками причудливыми полосами и пятнами. После короткого отдыха отряд двинулся дальше. Годжун и Тенпо шли замыкающими. По правилам, одному из них следовало идти во главе колонны, но расставаться не хотелось.
Ближе к вечеру дракон принюхался и слегка изменил направление движения.
- Я говорил вам, что нельзя полагаться на топографическое расстояние, даже с учетом рельефа? Воду нам на маршруте не подадут, придётся идти галсами.
Годжун остановил отряд в балке.
- Нечего рассиживаться! Трое посменно копают вот здесь, - он показал пальцем. - Вода близко. Остальные пройдутся по дну оврага. Огонь мог его перескочить и оставить на дне нетронутую траву. Подкормимся одуванчиками. Ищите.
Бойцы с готовностью выполнили приказ: наблюдать за изготовлением основного блюда никто не хотел. Годжун запалил костерок, на потрескивающих углях расставил котелки, один на двоих, и мелко порезал мясо. К костру подошёл Тенпо.
- Первая порция будет полуторной. Вдруг оно всё-таки потом начнёт тухнуть.
- Странный запах. Неприятный.
- Неудивительно. Вот если бы вы сказали, что запах вам знаком и приятен, то я бы испугался.
Тенпо судорожно вздохнул.
- Не думайте о прозе жизни, полковник. Посмотрите на звёзды.
- Небо в степи такое высокое и безграничное, - согласился Тенпо. - А в лесу оно обрамлено ветками деревьев, и столбы света...
- Столбы света хороши на мелководье. Особенно, если полежать без движения с полчаса, рыбки успокоятся и займутся своими мелкими делишками. Совсем как ками.
Прошло несколько дней.
- Нам в каком-то смысле повезло с пожаром. Никто сюда не сунется. Поживы нет.
- Тенпо!
- Что?
- Вам плохо?
- Нормально.
- Нормально сидеть на земле с закрытыми глазами, улыбаться и бредить?
Годжун потёр лицо обеими ладонями и хрипло крикнул:
- Алё, бойцы! Встать! Видите валуны? Там будет привал. Двигаться бодро, совсем распустились!
К счастью, на этот раз воды было много: только начали копать, а на дне лунки уже заблестел пупочек родника, лунка быстро наполнилась. Воды хватило даже на то, чтобы помыться. Годжун, последний час тащивший Тенпо на руках, занялся им лично: напоил, вытряхнул из волос труху, помог вымыть лицо и, несмотря на возражения, завернул в свой плащ.
- Вы ночью замёрзнете, - сказал Тенпо, стуча зубами.
- Отдыхайте, у костра не замёрзну.
Годжун вернулся через два часа и тихонько пробрался под теплую мягкую ткань.
- Холодно?
- Ноги - нормально, а уши подмерзли.
Тенпо нащупал холодную длинную раковину острого уха и прижался щекой к пахнувшей пылью шинели.
- Если бы вы знали, полковник, как я ненавидел этот плащ. Мотается за спиной, как хер слона. На праздниках я им или рюмки со стола сшибаю, или в пирожные с кремом влезаю. Но это ещё не всё. Каждое второе совещание такое случается: забудусь, и стул переставлю ножкой на полу плаща. Начинаю вставать, а этот стервец меня за горло хватает и обратно валит. Так и сражаюсь, пока стул не упадёт. Представляете, какой грохот? Однажды дверь кабинета захлопнулась и плащ прищемила. Ключа у меня не было. Император ждёт с докладом, а я в коридоре под дверью стою.
Тенпо засмеялся, пододвинулся и спросил прямо в губы дракона:
- Снять плащ не пытались?
Годжун сделал страшные глаза.
- Вы считаете, я мог явиться к Императору одетым не по форме?
- Судя по тому, что вы сейчас лежите рядом со мной, а не украшаете своим чучелом коридор, выход был найден.
Годжун обнял Тенпо и прижал к себе.
- Плащ я, конечно, снял. Помните, какие в коридоре занавески? Одну содрал и на плечи пристроил. Никто и не заметил подробностей. Кому я нужен?
- Мне, - ответил Тенпо.
- А плащ на двери висеть остался. Бойцы стаями ходили полюбоваться, от рядовых до генералов, и все ржали. Вот позор!
- Годжун... - тихо позвал Тенпо.
Через два дня измученная и потрёпанная группа увидела на горизонте сияющую радугу портала.
- Вот такая со мной в стародавние времена приключилась история, - закончил своё повествование маршал Тенпо и налил в чашку поданный прислужником чёрный чай.
Кенрен поднял бровь и ухмыльнулся.
- Врать ты не любишь, но сочинять умеешь.
- Не хочешь - не верь, - разрешил Тенпо. - Просто знай, что если Годжун говорит «шкуру спущу», то он знает, о чём говорит.
- Не пугай, дружочек, не верю я тебе! Начали мы с мяты, а мята к твоему рассказу никакого отношения не имеет!
- Не имеет? Сейчас будет иметь. Когда мы вернулись в Тенкай, разговоров ходило много, но они остались разговорами. Годжун дело о нашем счастливом спасении как-то замял. Даже бронетранспортёр новый купил на свои деньги. Бойцы тоже не горели желанием обсуждать подробности. Говорить о таком с посторонними было страшно, а с друзьями - противно. Группа практически распалась. Сразу после экспедиции больше половины бойцов слиняли в отставку и разъехались по своим провинциям, оставшиеся начали по какой-то мистической закономерности гибнуть или калечиться. На сегодняшний день служить продолжаем только я и Годжун.
- Про мяту давай! Что, фантазия подводит?
- Аппетит не хочу портить. Понимаешь, когда Годжун первый раз похлёбку готовил, я попробовать подошёл. Как раз рядом никого не было. И меня немедленно вывернуло.
- Брось! Нервы у тебя крепкие и мясо ты ешь, - снова не поверил генерал.
- Девушка эта несчастная... Я, как суп увидел, сразу о ней вспомнил. И голодно было, и необходимость осознавал, а есть не мог. Годжун меня понял, в карманах порылся, а у него там - целая горсть слипшихся мятных конфет, да таких вонючих, как зубная паста. Чтобы не создавать прецедента, Годжун бойцам сказал, что я буду с ним из одного котелка питаться. Так и ели: он бурду эту сладковатую, а я конфету прямо с фантиком. Всё-таки глюкоза. Ослабел, конечно. Последние несколько дней как-то смутно помнятся. С тех пор у меня мята с мертвечиной ассоциируется.
Кенрен неодобрительно покосился на свою чашку.
- И тебе - приятного аппетита, - пробурчал он. - Зато теперь понятно, почему про вас сплетни всякие романтические ходят. Ночь, звёзды, война, а эти, с позволения сказать, отцы-командиры, воркуют в сторонке.
Тенпо отвёл глаза и, чтобы скрыть смущение, пробурчал:
- Очень романтично и по-военному - делить на двоих котелок бульона, сваренного из трупа врага.
Кенрен весело рассмеялся.
Через месяц состоялась закрытая вечеринка для офицеров Западной армии. Шикарное мероприятие с выпивкой, закусками, музыкой и гейшами. Кенрен зорко следил за Годжуном и, когда тот выпил уже достаточно много, подошёл ближе. Годжун налил в прозрачный бокал рубиновое вино, полюбовался им и взял с блюда мудрёный бутербродик. Кенрен поздоровался с командиром, сказал ему пару дежурных приветственных фраз и осведомился небрежно:
- Годжун-сама, вы не знаете, случайно, почему Тенпо-доно так ненавидит мяту?
Годжун окинул генерала помутневшим взором, счел вопрос уместным и ответил:
- Знаю, причём совершенно неслучайно. Это очень печальная история.
- Прошу вас, расскажите, пожалуйста.
- Сегодня праздник, положено веселиться, а не слушать грустные истории о делах давно минувших дней.
- Ну, а где её рассказывать? Завтра на разводе? Когда ещё выпадет случай поговорить!
- Да, об этом лучше рассказать сейчас, чем на разводе, - согласился Годжун. - Слушайте. Однажды, очень давно, маршал Тенпо... в моём кабинете... сидел, писал аналитическую справку и потянулся взять с верхней полки очередной чистый листок бумаги. А я, как на грех, за несколько секунд до этого поставил на пачку чайник со свежезаваренным мятным чаем. К счастью, благодаря хорошей реакции, самое главное маршалу удалось спасти.
- Слава Милосердной!
- Ещё бы, чайник - чугунный, а голова - нет. Но кипятком маршал обварился от галстука до того места, про которое вы подумали. Кожа потом лоскутами сходила.
Обладающий живым воображением Кенрен дёрнулся прикрыть ладонью своё «самое главное», но вовремя остановился.
- Да, там тоже, - мстительно добавил Годжун. - После этого случая маршал ненавидит запах мяты. Неудивительно. Правда?
Годжун подождал, пока Кенрен уйдёт, посмотрел на свой не съеденный бутерброд с копчёным мясом, скривился и выбросил еду под стол.