В это время зазвонил телефон. Она взяла. Секунду слушала. Вдруг у неё заблестели глаза.
- Приезжайте сюда, я нахожусь в кафе, - сказала она, - буду ждать.
И положила трубку.
Я на неё вопросительно посмотрел, на что она загадочно ответила: «По делам».
Дела есть дела. Всё-таки она работает, хотя я даже не знаю масштабов её бизнеса…
Через двадцать минут к нашему столику подошли два человека. Один из них был среднего возраста, а второй – напротив – выглядел очень молодо. Они остановились около Натальи, вопросительно посмотрели на меня, на неё.
- Говорите при нем.
И тут они начали ей докладывать, и я понял, что это доклад о розыске того Михаила…
Михаил! Так вот, в чём причина такого задумчивого настроения у моей попутчицы! Всё это время её беспокоила мысль о мести! А эти двое мужчин не её коллеги по работе, а агенты частного сыска! В этот момент мне припомнился эпизод в поезде, когда я предложил Наталье присоединиться к моему скромному ужину. Она тогда посмотрела на меня так, что мне даже стало не по себе. Будь у неё когти, как у кошки, она вцепилась бы мне прямо в лицо. Да… Не хотел бы я оказаться на пути у этой женщины. И как я сразу не додумался о её планах! Но, интересно, какую же роль она приготовила мне?
Старший, тем временем, говорил что им удалось разузнать о Михаиле: он окончил театральное училище, был в труппе театра Комиссаржевской. Но поскольку он претендовал всегда на главные роли, не имея на это актерских данных, то специальность променял на альфонса. В застойные времена влюблял в себя молодых, красивых женщин, выбирал тех, у кого родители побогаче. Но пять лет назад влюбил в себя молодую женщину, а она оказалась подругой крутого авторитета. И это ему очень дорого обошлось. После разговора с этим авторитетом с ним поговорили братки. И с тех пор ему пришлось прекратить свое альфонство, поскольку после этого разговора, - на этом моменте он сделал паузу, сказал: «Извините, Наталья Алексеевна» и продолжал, - он не смог больше выполнять мужские обязанности. Поэтому превратился практически в бомжа. В театре иногда получал второстепенные роли.
Но самое главное, что я услышал, было то, что всё пережитое Натальей в Петербурге – простой спектакль. Но вот кто заказчик этого спектакля, кто автор сценария и режиссёр – этого пока они не выяснили.
- Ему было поручено влюбить вас в себя, извините пожалуйста за это такую неприятную формулировку, и привести Вас в Санкт-Петербург. А дальше – это уже не его проблема. Он получил за это деньги. На этом его роль закончилась. Мы работаем над заказчиком. Нам ещё нужно время, - закончил свой доклад частный детектив.
Всё время, пока говорил этот мужчина, я смотрел на Наталью. Временами её глаза то сужались, то расширялись. Она молча выслушала, не перебивая и не задавая никаких вопросов. Лишь когда доклад был закончен, она сказала: «Спасибо».
- Мы ждем ваших указаний.
- Найдите мне заказчика, как можно быстрее.
Они молча кивнули и удалились.
Она положила папку на стол, сжала кулак… Её губы были плотно сомкнуты, глаза смотрели строго, почти ненавистно. Я молчал…
Через какое-то время она подозвала официанта, попросила ещё кофе, предложила мне – я кивнул.
Так прошло какое-то время. Она изредка попивала кофе, а больше сидела и пристально смотрела в кофейную чашку.
- Я предполагала, что здесь что-то не так. Уж слишком все наиграно получалось. Ну ладно. Разберёмся, - сказала она и улыбнулась, глядя на меня.
Впервые за все время – это была настоящая улыбка. Мы поднялись, стали уходить, она взяла меня под руку. Я взглянул на неё и поразился – рядом со мной теперь другая женщина. Её глаза засветились, она какой-то другой стала. И я почувствовал, что с неё будто слетел груз унижения, который давил на неё всё это время, начиная с петербургского «спектакля».
Она была просто вовлечена в чью-то игру. Но где план сорвался, почему не был доведён до конца – это ещё предстояло выяснить.