Исида нервничал, хотя всё шло строго по плану. Рыболовецкая шхуна уже почти достигла намеченной зоны. Глядя в бинокль, профессор чётко видел очертания того, что стояло на палубе этого небольшого судёнышка.
– Главное не привлекать внимание, – говорил он своим помощникам.
– Договоритесь с капитаном небольшого судна, заплатите сразу, скажите, что это просроченный товар, и его нужно просто выбросить за борт.
Именно из-за этого предмета, который представлял собой небольшой контейнер, и предпринималась вся эта секретность, спешка и риск. Риск конечно был. Иностранные спецслужбы, как полагалось врагам – не дремали.
Всё началось восемь месяцев назад. Телефонный звонок оторвал профессора от научной работы. Звонил большой чиновник, По его тону и по содержанию разговора Исида понял, что дело не шуточное. Через полчаса на его столе лежала документация с грифом «совершенно секретно», и двое неизвестных в чёрных костюмах мягко и доходчиво объяснили ему то, что он него ожидали.
Когда они ушли, профессор понял, что с этой минуты в его научной деятельности произошли кардинальные перемены. Она повернула в такое русло, где были большие деньги, и была большая опасность.
Нужно было сделать бомбу. Не ту, которая врывается, убивает и калечит. Это была особая бомба. Где японские спецслужбы добыли техническую документацию, Исида интересоваться не стал, да и смысла не было. Единственное что он спросил:
– А это действительно возможно?
– Да, – ответили ему. – У вас мало времени учтите.
Это была теоретическая разработка модели магнитной бомбы. Нет, той, которую прикрепляют к днищам вражеских судов. Это была энергетический процессор, магнитный гаситель временного пространства. В определённых рамках и на определённое время разумеется. Как понял Исида – это нужно было для промышленных диверсий. Данный агрегат в активизированном состоянии способен был мгновенно остановить все технические приборы, какого ни будь промышленного предприятия.
* * *
– Профессор! Внимание! – раздался голос помощника, который так же как и Исида наблюдал происходящее с катера. На катере была установлена необходимая для проведения исследований аппаратура. Ещё несколько кате-ров с аналогичной аппаратурой следовали за шхуной на определённом рас-стоянии.
– Вижу, – сухо произнёс профессор, и почувствовал, как у него вспотели ладони, и пересохло во рту. Это было как в тот раз, в бассейне, когда испытывали пробный вариант. (Вода – необходимый компонент в протекающем цикле излучений). Так вот тогда небольшая коробочка размером с мыльницу, остановила всю бытовую технику в офисе. И что самое странное, через 15 минут, техника вновь заработала, и через 15 минут опять остановилась. Это повторялось непрерывно в течение часа.
Исида видел радость в глазах сотрудников, каждый думал о солидном денежном вознаграждении. Профессору причиталось больше всех, но это его не радовало. «Лотос» – так был назван этот агрегат, нёс в себе огромное не-видимое зло, и остановить его было уже невозможно.
* * *
Многофункциональный истребитель Российских ВВС СУ-30 поднялся с военной базы расположенной на территории Хабаровского края, и взял курс в район Охотского моря. В первой кабине сидел лётчик 1-го класса капитан Павел Афанасьев, а во второй кабине находился курсант военно-воздушного училища Александр Никитин. Это был обычный тренировочный полёт, который включал в себя элементы высшего пилотажа на предельных высотах, и отработку приёмов владение техникой на «нижнем этаже».
На часах было 09.37. по местному времени. Погода была ясная. Высокие перистые облака легко пропускали солнечные лучи, которые сверхскоростными стелами осыпали металлическую обшивку боевой машины, и отражались в карих глазах капитана. Его прямой орлиный нос, мелкие поджатые губы и ямочка в центре широкого подбородка говорили о стойком и решительном характере хозяина.
Павлу было 32 года. Когда он так же и этот паренёк с замиранием от волнения сердца сидел в задней кабине и старался ни пропустить ничего из того, что показывал ему инструктор.…Это было так давно…
– Первый! Первый! Разрешите взять управление! – донеслось из наушников, и Павел невольно вздрогнул.
– Когда разрешу тогда и возьмёшь! – ответил он, чётко выговаривая каждое слово.
Нет, он не был сердит на этого паренька, который являлся среди своих сверстников лидером. Высокий симпатичный брюнет с большими голубыми глазами. Павел не был лидером в коллективе, природная скромность и сдержанность украшали его характер, но мешали продвижению по службе. Его товарищ по службе Сергей Спицын уже был майором, сидел в штабе округа, и уже планировал к осени получить подполковника, а там и в Москву…
– Слушай Спица, – сказал ему как-то Павел, – Ты как в Москву приедешь, садись сразу в кресло министра обороны, язык у тебя работает хорошо, а остальное приложиться…
«Да наглость – второе счастье, и если она с хорошо подвешенным языком, то хорошая карьера обеспечена».
Его мысли прервали яркая вспышка у воды, и какая-то странная вибрация. Павел вёл самолёт на предельно низкой высоте, и подобные явления раньше не возникали.
– Что за чёрт! – выругался он громко взглянув приборную панель. Все стрелки приборов замерли как часовые на посту. Резко повернув штурвал, швырнув самолёт в сторону, Павел с ужасом увидел ту же самую картину.
Боевая машина была совершенно «слепая». Единственное что оставалось, это знание и опыт. Возвращаться на аэродром, ориентируясь по солнцу. Но вот как сажать?
* * *
Исида видел, как контейнер сбросили в воду, и шхуна, выполнив свою задачу, направилась к берегу. Подождав ещё несколько минут, которые ему показались вечностью, профессор достал из кармана пусковое устройство и в этот момент до его ушей донёсся нарастающий звук летящего самолёта.
– Что за чёрт! – воскликнул он. – Неужели выследили?
Его рука нервно вздрогнула, палец скорее не произвольно чем сознательно нажал на кнопку…
Яркая магниевая вспышка озарила водную гладь, и всё пространство будто обсыпали невидимой дробью. Глаза профессора были прикованы к самолёту. Это был истребитель.
Исида успел заметить изогнутую форму его конструкции. Больше он ничего не успел заметить, самолёт пропал, как кусок льда в кипящей воде.
Через четыре часа уже в своём кабинете Исида подробно описывал результаты проведённой работы. А перед глазами его всё так же стоял тот летящий самолёт.
– Неужели такое возможно? Неужели изменение времени повлияло на…
Телефонный звонок прервал его мысли.
– Поздравляю вас, – раздался мягкий голос на том конце провода.
– Пропал самолёт, вы знаете? – неожиданно для самого себя произнёс
Исида.
– Да, – так же мягко ответил голос, но это не ваше вина. Скажем так, это просто непредвиденное обстоятельство или несчастный случай. Теперь о главном. Когда вы сможете изготовить партию подобных агрегатов.
– Партию?
– К концу следующего месяца нужно сделать три единицы. Я думаю, что уже по отработанной схеме вам не составит труда. Что касается финансовой стороны, деньги на ваш счёт уже поступили. Работайте.
Последнее слово было как гвоздь. Исида медленно положил телефонную трубку, вытер ладонью вспотевший лоб, закрыл глаза и долго сидел без движения. Это был его последний рабочий день. Завтра утром его найдут мёртвым в своём кабинете, и вся документация по «Лотосу» будет уничтожена.
* * *
Приборы включились так же внезапно, как и вы выключились. Единственно только не работала рация.
– Товарищ капитан, что это было!? – донеслось из наушников.
– Не знаю, – хмуро ответил Павел, и на душе было какое-то странное предчувствие.
Солнечные лучи как огненные стрелы пронизывали фонарь кабины, высвечивая на лицах обоих пилотах озабоченность. Курсант Никитин уже не просил отдать ему управление, понимая, что в данном случае эта просьба просто нелепая. Афанасьев вел машину на базу. Какое-то шестое необъяснимое чувство подсказывало ему, «Здесь, что-то не так, будь внимателен».
Береговая полоса приближалась и увеличивалась с каждой секундой. Гребни утёсов росли как сказочные богатыри.
– Откуда такой рельеф, куда нас занесло?
* * *
Юркий длинноногий зверёк удачно поохотился, и теперь с опаской оглядываясь по сторонам, доедал убитую змею. Это был целофизис. (Coelophysis bauri) названный так по форме позвонков; в переводе с греческого – пустотелая форма. Это был житель верхнего триаса. Внешне он был похож на длинношеею ящерицу, которая бегала на задних, длинных и худых ногах.
Это было сравнительно небольшое трехметровое существо, вес которого мог достигать 30 кг. Ходил целофизис хорошо и достаточно быстро бегал. Его стопа имела три направленных вперед пальца, но внутренний не доставал до земли. Целофизисы питались мясом и рыбой. Зубы были маленькими, мозг был не больше куриного яйца, но природная осторожность в сочетании с быстротой делали его очень мобильным и рациональным.
Вот и сейчас заслышав в небе нарастающий шум, зверёк мгновенно метнулся в гущу зарослей папоротника, и, высунув оттуда свою удлиненную морду, замер.
Над лесом со страшным грохотом пролетело нечто большое и сверкающее. Все мелкие живые существа замерли и прижались к земле. И только более крупные, такие как свирепый постозух, грозно зарычали, вероятно, видя в это нежданном пришельце своего конкурента.
Взрыв «Лотоса» создал разрыв во временной связи, образовав некий тоннель, или как говорят учёные – портал. Через него, минуя на огромной скорости века и тысячелетия, боевой современный самолёт оказался в далёкой эпохе, приблизительно 225 млн. лет назад. В то время когда ещё не было людей, и на земле жили динозавры. Это ещё не был расцвет их существования. Во времена триаса они только приспосабливались к дальнейшему завоевания пространства всей земли.
* * *
– Или я сплю, или сошёл с ума? – думал Павел, глядя на то, что простиралось снизу. Там росли такие растения, которых он никогда не видел, в воз-духе летали такие существа, какие могут присниться только в страшном сне.
– Товарищ капитан, мы наверно залетели в параллельный мир. Я читал, что такое вполне вероятно.
– Слушай умник! Заткнись! – неожиданно для самого себя воскликнул Афанасьев. Он был инструктор, и он не знал что делать. Он был беспомощен как годовалый ребёнок, которого взрослые оставили в песочнице, и ушли домой. Ему было обидно, он искал объяснения и не находил.
– Санёк извини, – глухо произнёс капитан через некоторое время.
– А чего мы будем делать? – с детской наивности раздалось в ответ.
Павел молчал, он не знал что ответить, и, тем более что делать. Из рации доносишь глухое шипение, связь с теми, кто бы мог подсказать, полностью отсутствовала. Топлива оставалось ещё на несколько минут, и за это время он должен быть принять решение. Местность, которая расстилалась внизу, была низменная, где странным образом чередовались леса, болота, холмы и бесконечная каменистая пустыня. Сажать боевой самолёт на эту местность было безумие.
– Будем прыгать Санёк, ты как там?
– Нормально, я готов.
«А готов ли я?» – мелькнула мысль в голове капитана, но отступать было уже не куда.
Спустя некоторое время, из кабины реактивного самолёта выстрелили две катапульты, и два белоснежных цветка парашюта полетели по ветру, что бы опуститься там, куда занесёт их судьба.
* * *
Постозух был злой. Он ничего не ел со вчерашнего вечера. Это был самый большой хищник в то время, достигавший шести метров в длину и весивший до тонны. Череп постозуха был широким и коротким, с узким рылом и сильными челюстями. Его длинную спину покрывали ряды тяжелых пластин. Внешне постозух был похож на крокодила, но если у крокодила лапы располагались по бокам туловища, и он ползал, то постозух имел сильные прямые ноги, и мог довольно быстро бегать.
С неба опускалось нечто большое и белое, и под ним странным образом висело живое существо. Ящер задумался. Ещё никогда добыча не летала так по воздуху. Впрочем, он и не охотился на летучих существ, потому что они были проворные и недосягаемые ему в воздушной среде. Он был полноправным хозяином того, что двигалось по земле. Все это понимали, и либо обходили стороной его территорию, либо прятались, пока он по ней разгуливал в поисках еды.
Этот непонятный зверь вёл себя странным образом. Он практически летел прямо на него, не проявляя никакого страха. Это ввело монстра в некую растерянность, и дало возможность Павлу выиграть время. Пилот приземлился на землю когда зверь ещё стоял и раздумывал метрах в ста от него. Упавший парашют как парус потащил Афанасьева по первобытной земле, и постазух, видя неустойчивое положение добычи, тут же бросился в атаку.
– Убью! Зараза! – во всю мощь закричал Павел и бросился навстречу ящеру. Он понимал, что убежать от этого зверя невозможно, а самая лучшая оборона это нападение, причём внезапное. Он бежал с пристёгнутым парашютом, и тот, вытянувшись как гигантский хвост ввел хищника в замешательство. Схватив с земли большой камень, Афанасьев запустил им в зверя. Камень пролетел мимо, ящер оскалил пасть, попятился, потоптался, а затем, развернувшись, медленно побрёл прочь.
* * *
Приземление Никитина было так же драматично. Его занесло в небольшой водоём. К счастью там было мелко, и донный ил поглотил его ноги чуть выше колен. Подтянув к себе парашют, и оперившись на него сильными руками, Александр вызволил из ила ноги. В этот момент он был атакован стаей огромных насекомых. Вначале он не понял что это комары, и только когда один из них, видимо самый смелый, сел ему на руку, у молодого курсанта буквально глаза вылезли из орбит. Этот комар величиной с саранчу довольно нагло расположился, и не спеша, приступил к своим намерениям. Пришлось его прихлопнуть. Наверное, это была первая жертва, нанесённая человеком дикой природе.
Отмахиваясь от его сородичей и перепрыгивая с кочки на кочку Санёк благополучно достиг берега. Но здесь его ждала новая встреча. Глухое грозное рычание заставило его повернуть голову. Метрах в пятнадцати на возвышенном склоне он увидел некое существо очень похожее на собаку. Это был ценодонт. Цинодонты (Cynodont sp.) в переводе с греческого «собакозубые» – зверообразные ящеры, появившиеся в начале триаса. Они совмещали признаки ящеров и млекопитающих, представляя пропущенное эволюционное звено между этими группами. Внешне они были похожи на млекопитающих, но отличались значительно меньшей массой мозга (в 10-12 раз). Цинодонты имели волосяной покров, у них на морде находились ямочки, из которых росли усы. Это говорило о том, что они были теплокровными. Они были быстроногие хищники, нападали на медлительных растительноядных животных. На склоне берега куда вылез курсант находилась нора этих зверей. Самец, глава семейства, как и подобало хозяину, тут же встал на защиту своих владений.
– Бобик! Радость моя! Ну, иди к папочке! – приветливо воскликнул Никитин.
– Ну, иди сюда мой хороший! Я тебе сказку расскажу!
Интонация его голоса и не агрессивное поведение, этого двуногого существа, вероятно, успокоили цинодонта. Он заурчал, и в знак доверия слегка покачал своим коротким хвостом. Санёк был счастлив. Он очень любил животных и считал, что с каждым зверем можно договориться, а язык у него работал прекрасно.
Видя, что зверь уже не проявляет к нему агрессивности, курсант еще не-сколько раз осыпал его ласковыми комплиментами, и не спеша, поднявшись по склону, огляделся по сторонам.
* * *
Собрав парашют, который в последствии очень пригодился, Павел залез на каменистую возвышенность и начал осматривать округу. Он искал Ники-тина. Вероятно, его унесло ветром за холм, поросший густым лесом, который простирался к югу. На остальные три стороны горизонта тянулась каменистая пустыня, в отдельных местах поросшая мелким кустарником. Именно в кустарнике метрах в двухстах он заметил группу диких зверей. Это были растительноядные звери платеозавры (Plateosaurus engelhardti) в переводе с греческого «широкая ящерица». Это были первые растительноядные динозавры, достигавшие девяти метров в длину и трех в высоту и весившие до четырех тонн. Клювоподобные челюсти, конические зубы и длинная шея помогали платеозаврам питаться так же и в верхнем ярусе растительности. Они паслись всегда недалеко от леса, и в случае опасности прятались под его по-кровом.
– Никитин! Саша! – громко прокричал Павел, озираясь по сторонам и прислушиваясь, но ответа не последовало.
* * *
Афанасьев ошибся. Ветер не занёс курсанта Никитина за лесной массив. Тот был на территории каменистой пустыни, в небольшой низменности которую заполняла сеть водоёмов. Это было примерно в двух километрах от места приземления Павла. В этой метой местности была повышенная влажность, в которой обитало такое количество насекомых, что Никитину пришлось несладко. Эти кровососущие твари с большого расстояния прекрасно чувствовали запах животного пота, и летели на запах как мотыльки на свет. Бросив парашют и шлемофон, оставив с собой только сумку в которой были предметы первой необходимости, а иначе говоря – медицинская аптечка, Александр стремительно убегал от преследовавших его злобных насекомых. Именно эта поспешность и привела его к неприятностям. Неудачно наступив на камень, которых повсюду валялось множество, он подвернул ногу. Острая боль пронзила щиколотку.
– Ёшкин кот! – воскликнул Санёк, присев и обхватив руками больное место. Посидев так некоторое время, он скорее машинально, чем сознательно расстегнул сумку и засунув туда руку нащупал на самом дне рядом с аптечкой несколько цилиндрических предметов. Это световые факелы. Конечно они должны были находиться в другом месте, но курсанту Никитину очень нравилось иметь их всегда под рукой.
– Эх я и придурок! – воскликнул он с обидой на самого себя, и достав из сумки один из цилиндров, со злостью дёрнул за шнур. Яркая вспышка озари-ла окрестность, и столб серого дыма с сердитым шипением взметнулся в не-беса. Всех назойливых насекомых тут же сдуло как ветром, но на лице Алек-сандра не было радости. Наступать на ногу было очень больно.
– Надо залезть на возвышенное место и ждать. Павел меня найдёт. Обязательно найдёт.
* * *
Павел так же решил воспользоваться возвышенностью. Забравшись на не-большую каменистую гору он неожиданно столкнулся её обитателями. Это были петейнозавры (Peteinosaurus zambellii) в переводе с греческого «крыла-тая ящерица». Мелкие летающие рептилии с размахом крыльев около 60 см. Их крылья были очень короткими, и видимо они летали плохо, и в основном перемещались по земле на задних конечностях. Их длинный хвост плохо гнулся из-за длинных продольных выростов позвонков. Петейнозавры питались насекомыми, которых могли хватать своими длинными, тонкими зубами на лету. Рептилий было две, они сидели рядом на широком камне и пристально смотрели на Павла. Вероятно, ещё ни одно ходячее по земле существо не забиралось к ним сюда на эту высоту, и они слегка приоткрыв пасти, выжидающе смотрели на гостя.
– Не бойтесь, не трону, – сказал им капитан, и начал внимательно осматривать округу. Вдали показался дым, так могла дымить только сигнальный факел. Сомнений не – это был Александр. Быстро спустившись на землю, Павел, что было сил устремился к туда где был его ученик, товарищ, друг, и, наверное, самый дорогой в этот момент человек. Примерно через полчаса, он достиг той возвышенности на которой сидя на огромном камне ждал его Александр.
– Здравия желаю, товарищ капитан! – улыбаясь во весь рот, произнёс курсант, и отдал командиру честь, предварительно положив на голову сумку.
– Здорово! Как ты… – он осёкся, увидев, что курсант сидит без левого ботинка, и его ступня довольно сильно опухла.
– Да вот бегал на перегонки с динозавром, а он мне собака на ногу на-ступил, – пошутил Сашок, но эта шутка не развеселила Афанасьева.
Присев перед пострадавшим, он молча осмотрел ногу, и облегчённо вздохнул.
– Тебе повезло, связки целы, сейчас запакуем, и пару дней будешь на отдыхе. Сказав это капитан вытащил из куртки складной нож, и отрезав от парашюта длинную широкую полосу начал крепко забинтовывать травмированную стопу. Когда дело было закончено, надо сказать что в его процессе Никитин не произнёс ни звука, хотя наверно ему было больно, Афанасьев деловито осмотрел плод своей работы, цокнул языком и сказал:
– Ну, вот и порядок.
* * *
– Если у двери есть вход, значит, есть и выход, – рассуждал Санёк, опираясь на плечо Афанасьева. Они шли в сторону леса. Нужно было приготовить место для ночлега. Но самое главное нужно было там найти воду. Та во-да, которая находилась на открытой местности, вероятно, кишела всяческими бактериями, а в лесу должны быть ключи, Павел был в этом уверен.
– Интересно, что это была за вспышка? Ясно только одно, они оказались не в нужное время в ненужном месте, – размышлял капитан, оглядываясь по сторонам.
– Притчу рассказать? – спросил Санёк и не дожидаясь ответа начал:
– Однажды пещерные люди пошли охотиться на мамонта. Ничего у них не получалось, пока один не предложил заманить мамонта в яму. Так появились командиры. Когда люди поели мяса мамонта, еды осталось еще много, и кто-то предложил положить ее в холодную пещеру. Так появились замы по тылу. А когда люди утром пришли поесть, то мяса в пещере они не обнаружили. Так появились прапорщики.
« Да, перекусить бы сейчас не помешало», – со вздохом подумал Павел,
« А ведь здорово, что мы тут вдвоём. Был бы я один, я бы с ума сошёл».
– А вот ещё слушайте:
– Медицинская призывная комиссия. Окулист:
– Видите эти буквы?
– Нет.
– Подойдите ближе. А теперь?
– Нет.
– Еще ближе подойдите. Сейчас видите?
– Вплотную подойдите. Теперь видите?
– Теперь, вроде, вижу.
– Так, расстояние 50 см. Пишем – «годен к штыковому бою».
Неожиданные звуки из близлежащих кустов прервали дальнейший рас-сказ. Лес был уже рядом, и здесь на опушке во влажной земле рылся какой то странный зверь, своей фигурой напоминая гиппопотама. Странность была в том, что прямо из верхней челюсти у него прямо вперёд торчало два больших клыка. Именно ими он и разгребал почву. Это был плацериас. Эти зверообразные ящеры могли достигать трех с половиной метров в длину и весить около тонны. Плацериасы были растительноядными животными. Его пищей служили мхи, корни и клубни растений. Зверь тупо посмотрел на пришельцев, и мотнув головой глухо прохрипел – А-А-А-А…
– Б-Б-Б, – тоже витамины, – воскликнул Санёк.
– Сейчас кинется и сожрёт.
– Нет, он не хищный, по морде видно.
« Да уж этот не тот, которого я встретил», – подумал капитан, « А чего я на него тогда побежал? Со страху наверно…»
* * *
Им повезло. Хотя конечно всё это везенье было так сказать относительное, но всё же, они попали в то временное пространство, где еще не было расцвета динозавров. И ещё не появились те монстры, которые в последствии миллионы лет терроризировали всё живое. Им повезло, что они оказались рядом с лесистой зоной, где можно было спрятаться от палящих лучей солнца, и устроить ночлег.
Тот лес, в котором они очутились, представлял собой смесь разнообразного вида растений. В основном это были хвойные и папортниковые. Вероятно, запах которые излучали эти деревья, был неприятен комарам, а это очень радовало. Взгляд капитана скользил по причудливым стволам близко растущих деревьев. Он выбирал среди них те, которые бы подошли для сооружения гамака. Гамак можно было сделать из парашюта. Но самое главное его нужно было повесить как можно выше. Наконец взгляд его остановился на четырёх близко растущих деревьях. Они росли на равном удалении друг от друга, и были похожи на пальмы. Это были саговники. Стволы их поднимались вверх примерно на 15 метров, а на самом верху росли папоротнико-видные, перистые и длинные как стрелы листья. Ствол у саговника был чешуйчатый с пластинчатыми наростами. Именно эти наросты и заинтересовали капитана.
– Я думаю, это то, что нам надо.
– Как скажите товарищ капитан.
– Слушай, тут не армия, так что зови меня либо Павел Николаевич, либо дядя Паша.
– Дядя Паша, как скажете, – весело улыбаясь ответил Санёк.
– Нога то как?
– Терпимо. Короче говорите что надо.
– Значит так, я пойду, осмотрюсь, постараюсь найти воду, а ты пока развёртывай парашют. Если вдруг возникнет опасность, громко кричи.
* * *
Длинношеей целофизис разгребал длинной ногой рыхлую землю и принюхивался. Неожиданно он замер и стал совершенно незаметен со своим зелёным окрасом на фоне густых зарослей. В зарослях раздался треск, и вскоре метрах в двадцати от неподвижной ящерицы возникла фигура двуногого существа. Одна из передних конечностей его была очень длинная, и с её помощью загадочное существо раздвигало заросли папоротников.
Останавливаясь через каждые десять метров, прислушиваясь, и оставляя на стволах деревьев белые метки (кусочки от парашюта), Павел двигался
крепко сжимая в руках толстую палку. Сверху доносились какие то непонятные трещащие звуки, а в кустах шевелились какие то зверьки. Всё это не представляло опасность, но капитан не терял бдительности.
Во время одной такой остановки до его ушей долетели тихие булькающие звуки. Сомнений не было, это могла издавать только прародительница всего живого. Засияв от неописуемой радости, Павел ускорил шаг и вскоре вышел к оврагу, в котором журчала чистая родниковая вода.
Зачерпнув целый шлемофон этой прозрачной прелести, не обращая внимания на сводящий скулы ледяной холод, Афанасьев с жадностью пил и пил.
– Пожалуй, хватит, а то лопну, да и простыть можно, – мелькнуло в его сознании, и капитан, выплеснув остатки воды себе на голову, сел, и блажен-но улыбаясь, начал осматривать округу.
* * *
– Доктор, мне каждую ночь снятся крысы, которые играют в футбол. – Вот вам таблетки, выпьете, и будете сегодня спать спокойно.
– А можно завтра?
– А почему не сегодня?
– Сегодня у них финал.
«Интересно с кем это он разговаривает?» подумал Павел, подходя к тому месту, где под деревом сидел курсант. Александр резко обернулся, и в его руке блеснуло лезвие ножа.
– Дядя Паша! А мы тут с Тузиком беседуем.
Тузиком оказался огромный чёрный жук величиной с бутылку. Он сидел на дереве, покачивая длиннющими усами, и как будто бы прислушивался к тому, что говорил курсант.
Санёк несказанно обрадовался принесённой воде, и так же как и Павел с жадностью начал её поглощать.
– Хватит! Хватит! А то простынешь, – воскликнул капитан, выкладывая на землю с десяток пойманных в ручье крабов.
* * *
Горящие сучья в костре весело потрескивали, и сидящего рядом люди производили ревизию того, чем они располагали. У них были, две медицинские аптечки, две дымовые сигнальные ракеты, нож, плитка шоколада, и самое главное, что, наверное, перевешивало всё, у них была газовая зажигалка. Это был подарок Павлу от друга, который погиб год назад при выполнении боевой задачи. И хотя капитан уже давно бросил курить, эту память он всегда носил с собой.
Зажаренные на углях крабы были съедены «за милую душу», и за пять минут.
– А ты слышал взрыв от падения самолёта? – вытирая травой руки, спросил Павел.
– Я нет, а вы?
– Я тоже нет.
– Странно, а на какое расстояние он мог улететь?
– Без управления, ну максимум километров десять, иль чуть больше.
– А может, в воду упал?
– Кто его знает. Ну да ладно, давай работать, а уже скоро смеркаться будет.
Раскроив парашют таким образом, что получился квадрат, пилоты привязали к его углам стропы. Их скрутили по несколько штук, и их задача была выдержать вес двух человек. После всего этого Павел при моральной поддержке Александра поочерёдно взобрался на каждый ствол, и где-то на высоте двух метров привязал стропы к стволам. Это была очень тяжёлая работа, и если бы не анекдоты Санька, то капитану было бы тяжелее вдвойне. Кроме того, курсант исполнял роль лестницы, стоя на которой старший по званию победоносно завершил операцию.
Когда работа была закончена, пилоты начали думать, как бы удобнее за-браться на вершину своего творения. Сошлись на том, что нужно было при-вязать к одному из стволов, оставшимися обрезками ткани несколько камней, и по ним, как по уступам забираться наверх.
Солнце уже начало клониться за горизонт. Павел ещё раз сходил к ручью, и принёс целый шлемофон воды.
– А вот если сравнивать нас с Робинзоном Крузо, у кого лучше условия? – отхлебнув воды, спросил курсант.
– Да конечно у него. Там у него и вещей была целая куча, и ружья и порох. Козы у него были.
– А здесь зверья тоже хватает.
– Хватает. Счастливы те, кого те звери не хватают.
– А если приручить?
– Ты что серьёзно?
– Да шучу, конечно.
«Нет уж, этот парень словами не бросается, он точно приручит», – по-думал про себя Павел, но сказал совсем другое.
– А ты чего в военные то пошёл, шёл бы в цирк, знаешь, из тебя какой бы дрессировщик получился, или клоун на худой конец.
– Да мне уж многие об этом говорили. Кроме зверей я ещё скорость люблю. Простор, полёт. А вот когда на пенсию уйду, то непременно своё шапито организую. Дядя Паша пойдёшь ко мне администратором?
– А почему администратором?
– А у тебя вид серьёзный.
– Ладно, клоун, давай залезай.
Капитан помог будущему циркачу взобраться наверх. Спустился, взял шлемофон с водой, и осторожно взобрался на вершину этой чудо конструкции. Конструкция заскрипела, затрещала, но выдержала, хотя и здорово про-гнулась.
– А чайник можно подвесить сбоку, – улыбаясь, сказал Санёк, кивая на шлемофон.
– Сам ты чайник, – воскликнул Павел, но всё же сделал так, как и посоветовал курсант.
* * *
Тьма наступила быстро. Казалось, что утомлённое солнце, уже не в силах держаться, резко свалилось за край земли.
– Саша, а ты откуда родом?
– Я из Смоленска.
– Да, знаменитый у вас город, – подумал Павел, вспоминая свой род-ной Питер.
Ещё какой знаменитый. Известен с 863 года. Был центром славянских племён кривичей, крупным торговым и ремесленным поселением на пути из «варяг в греки». С 882 года в составе Киевской Руси. С 12 века – центр Смоленского княжества. С 1404 по1514 годы Смоленск находился в составе Великого княжества Литовского, затем перешёл к Московскому государству. В 1611 году захвачен Польшей, возвращен России в 1667году…
– Слушай, слушай, – прервал его Павел, – Ты там случайно экскурсии не проводил?
– Тётя у меня учитель истории, вот я и от неё ума и набрался. А вы сами то откуда?
– Город на Неве, знаешь такой?
– Кто же его не знает. Такое окно в Европу Пётр вставил.
– Послушай, а ты в бога веришь?
– Верю, конечно, а ещё я верю в справедливость. Ну, вот почему мы здесь оказались? Ведь это же большая несправедливость. А раз так, то справедливый выход из данной ситуации должен обязательно быть. Я в этом уверен…
Никитин ещё долго говорил о справедливости и смысле жизни, и его слова как тёплые порывы ветра обволакивали утомлённое сознание капитана…
* * *
Павлу приснился родной город. Будто бы он шёл по Невскому проспекту, а по бокам его сплошной стеной стояли церкви и монастыри. Громкий колокольный звон раздавался на всю округу. А вокруг не было ни души, только один озябший котёнок съёжился около чугунной ограды. И вдруг в небе с глухим раскатистым рёвом пронёсся самолёт. Капитан вздрогнул и проснулся.
– Вы слышали? – донёсся до него вкрадчивый голос Никитина.
– Вроде самолёт – произнёс Павел.
– А может это наш, он летает кругами, и ищет, где мы там притаились.
– Ладно, спи балабол.
Афанасьев закрыл глаза, и долго прислушивался к ночным звукам. Он не заметил, как заснул. На этот раз ему ничего не приснилось. Он как будто провалился в какой то непроглядный омут, и только солнечные лучи, осветившие его небритые щёки, вытолкнули его на поверхность.
Никитина рядом не было. Перегнув голову через край гамака, Павел увидел курсанта, который уже во всю орудовал около костра.
– С добрым утром. А как ты слез?
– С добрым! А слез в основном молча. Нога почти зажила.
В доказательство своих слов Санёк слегка потоптался на забинтованной ноге. Снизу к обмоткам верёвочками был прикручен большой кусок коры.
Умывшись остатками воды, капитан вначале хотел взять с собой к ручью и Александра, но, видя то, что он всё-таки прихрамывает, передумал.
– Так! Слушай боевую команду! Остаёшься за главного, я скоро!
– Служу Отечеству!
* * *
– Надо же, как всё-таки человек быстро ко всему привыкает, здесь почти сутки, а уже чувствую себя почти как дома, – думал Павел, уверенно шагая по знакомой тропе.
– Как там они сейчас, жена Татьяна, и десятилетний Сергей? Ведь через две недели, а вернее через одиннадцать дней я должен был пойти в отпуск, и мы хотели поехать к сестре в Крым. Вот и отдохнули. А этот ночной звук действительно принадлежал самолёту или нам обоим померещилось? Скорее всего. В подобных случаях люди выдают желаемое за действительность. Нет, ну а может, прилетели нас спасать? Кто прилетел? И вообще, кто знает, что мы здесь?
С этими назойливыми мыслями Павел подошёл к ручью и замер от той картины, которую увидел. На отвесном склоне сидели две огромные бабочки. Их крылья величиной с тенистые ракетки слегка покачивались, отражая в прямых солнечных лучах их красно-фиолетовое великолепие.
– Жалко курсанта рядом нет, – первое, что пришло капитану в голову, и он осторожно, что бы ни спугнуть уникальных насекомых пошёл дальше вниз по ручью. Пройдя метров двадцать, он увидел, что ручей начал расширяться, и вскоре превратился в небольшое озерцо, из которого вытекали уже два водяных потока. На поверхности этого небольшого водоёма плавали большие рыбы похожие на угрей.
– Вот уж повезло, так повезло, – радостно заулыбался инструктор, и не раздумывая полез в воду.
* * *
Вернувшись к лагерю, Павел был удивлён гораздо больше, чем в первый раз. За время его отсутствия, Санёк достал из медицинской аптечки жгут, сделал рогатку, застрелил змею, разрезал её на куски, и кормил целофизиса.
Эта длинноногая ящерица величиной со страуса проявляла большой интерес к новым обитателям леса.
– Кеша хороший! Кеша! – ласково говорил «великий дрессировщик» подбрасывая зверю небольшие кусочки.
Целофизис конечно не понимал, что ему говорят, но то, что это двуногое существо не желает ему зла, а главное – делится своей добычей, очень ему нравилось. Зверь издавал короткие пищащие звуки, слегка покачивал своей головой, и постоянно оглядывался.
Появление капитана спугнуло целофизиса.
– Эх дядя Паша! Такую сцену испортил!
– Цирк по тебе плачет, – с улыбкой произнёс старший по званию, и положил возле костра две достаточно крупные рыбины.
После обеда Афанасьев не удержался и рассказал Александру о тех великолепных бабочках, которых видел около ручья. Естественно курсант изъявил желание увидеть всё это своими собственными глазами. Опираясь на две длинные палки, точно лыжник Сашёк шагал за своим командиром, и в его сознании рисовались радужные картины, одна краше другой.
– Ну, вот здесь они и сидели, – кивнул Павел на кусок голой земли.
– Да ладно, ещё прилетят, – ответил Никитин, заулыбался, и начал по-спешно стаскивать с себя одежду. Он плескался в воде как малый ребёнок, нырял под её ледяную поверхность, корчил рожи, и смеялся переполненный первобытной радостью.
– Слушай! Хватит! А то простынешь!
Курсант вылез на берег, и начал энергично растирать тело кусками материи, которая осталась от парашюта, и которые Афанасьев предусмотрительно захватил с собой.
– Дядя Паша, слушай анекдот: – 31 декабря. Мужик ставит табуретку и накидывает веревку на люстру. Вдруг распахивается дверь и вваливается пьяный Дед Мороз. Плюхается на диван, смотрит на несчастного мужика и спрашивает:
– Чего это ты там делаешь?
– Да жизнь – кошмар, не могу я больше, надоело!!! Решил вот…
Дед Мороз говорит:
– М-да?.. Ну, раз ты все равно на табуреточке, расскажи, что ли, стишок...
Павел заулыбался.
– Слушай, а откуда у тебя такая память?
– Да это от отца, наверное. Он у меня в типографии работает…
«А мой отец уже не работает», – с грустью подумал Павел. Мать написала из Питера, что он тяжело заболел, воспаление лёгких…Через неделю его не стало…»
– Товарищ капитан! Дядя Паша, ну чего ты всё время такой задумчивый? Скоро за нами прилетят, я чувствую. Всё будет хорошо.
- Конечно хорошо, – улыбнулся Афанасьев, видя перед глазами лицо жены и сына, который низко склонив голову делал школьные уроки.
* * *
В лагере их ждала необычная картина. Все вещи были разбросаны, а по всей площадке лежали кучки свежего помёта.
– Эх, Кеша! Кеша! – со вздохом произнёс Санёк.
– Он тебя отблагодарил тем единственным, что у него было.
К вечеру поднялся сильный ветер, а когда пилоты уже залезли в гамак, начался дождь. С каждой минутой он усиливался и вскоре разразился такой ливень, что вода казалось, заполнила собой всё воздушное пространство.
– Красота! – восклицал Сашёк, сгребая воду руками
«Жди неприятностей», – подумал Павел, и в ту же секунду парашютная ткань не выдержала такого напора воды и лопнула. Отдыхающие наверху вмиг оказались на земле. К счастью обошлось без травм. Эта была крайне неприятная мокрая и бессонная ночь. Только под утро, когда дождь стих, из-мученные люди уснули крепким сном. Где-то к полудню их разбудили щёлкающие и шипящие звуки. Это был Кеша. Он пришёл к лагерю в сопровождении трёх таких же как и он ящеров.
– Ну вот Тимур и его команда в гости пришли, – с улыбкой произнёс Павел. – Чем будешь угощать?
– Главное не накормить. Главное приветить, – хитро улыбнулся Санёк, вынул из мокрых углей несколько недоеденных кусочков, добавил к ним внутренности рыб, которые он накануне спрятал под листьями, и с гордо приподнятой головой вышел на встречу новым друзьям.
Павел с интересом наблюдал, как курсант точно копируя походку и не-которые звуки гостей начал не спеша, чтобы не испугать, раскладывать перед ними яства. Целофизисы были довольны. Это чувствовалось по тому, как они переговаривались между собой, слегка покачивая своими маленькими подвижными головками.
«Ну, вылитые куры, раз покормил, и теперь не отстанут», – подумал Павел, вспоминая своё детство, когда в первый раз в деревне увидел кур, которые сидели на жёрдочке, и о чем-то оживлённо разговаривали. Петух сидящий в центре, неожиданно прервал куриный спор громким кудахтаньем…»
Капитан не заметил, как он заснул, а когда проснулся, то увидел, что костёр уже горит и курсант во всю что-то стряпает. Гости ушли, Павел потянулся, встал и, разминая затёкшие плечи, улыбнулся новому светлому дню.
* * *
– Пожалуй, надо отсюда уходить, – сказал капитан, – Самое лучшее для жительства место – это пещера. Думаю надо двигаться вверх к истокам ручья.
– Согласен, там вода чище.
Сборы были по военному быстрыми.
– Прощай Кеша! Береги себя! – сказал на прощанье Санёк, обращаясь к ближайшему кустарнику. Его нога уже зажила, и он с радостью надел свой любимый ботинок. После обильного дождя, вода в овраге значительно поднялась, и теперь текла вниз большой мутной массой.
«Да такую не попьёшь, надо торопиться с поиском источника», – поду-мал капитан.
– Надо быстрее двигаться, – словно читая его мысли сказал курсант.
Погода стояла тёплая. Растительность, обильно политая водой, млела под солнечными лучами, в свете которых радовались новому дню все живые создания.
Над путниками с глухим шуршанием пролетела «крылатая ящерица» – петейнозавр. Пролетая низко над землёй в поисках насекомых, чьи крылья ещё не достаточно обсохли, чтобы подниматься высоко вверх.
– Вылитый пилот, – сказал курсант.
– Штурмовик, – добавил инструктор.
– А вы знаете анекдот про слепого пилота? – У слепого пилота спрашивают:
– Как же вы летаете?
– А очень просто – взлет вообще нет проблем: скорость диктуют, как
разогнался ручку на себя и набираешь высоту, а там автопилот.
– А приземляетесь как?
– Ручку от себя, падаю в крутое пике, а как услышу в наушниках голос
бортинженера:
– Эта слепая скотина нас сейчас угробит – ручку плавно на себя и садимся.
Павел рассмеялся от души. Он был бесконечно благодарен этому пареньку, чей жизненный оптимизм не иссякал как родник.
Через два часа пути путники достигли красной каменной горы, внизу из расщелины которой с нежным шелестом вытекала кристально чистая струя воды.
– Нам везёт как всегда! – воскликнул Санёк и первым бросился к источнику.
«Да, нам сказочно везёт», – подумал капитан, сел на камень и начал осматривать местность. Лесной массив в этом месте был очень редок. Отдельные группы хвойных деревьев возвышались над россыпью валунов. Гора, а вернее плато возле которой остановились путники, возвышалась метров на двадцать. Это была практически отвесная известняковая стена длиной примерно в половину километра.
«Пожалуй, здесь мы остановимся, поставим палатку, а там, на разведку сходим», – подумал Павел, и тут же высказал свои мысли Александру.
– А что, я как все! – воскликнул курсант и помчался ловить рыбу.
* * *
Палатка была установлена неподалёку от источника. Она была сконструирована Павлом из разорванного гамака. Конечно палатка – это было сильное слово, в данном случае конструкция напоминала примитивный навес.
Скоростной Никитин, наловил рыбы, и пока Афанасьев её разделывал, он сбегал на разведку. За известняковой стеной была равнина, усеянная камня-ми. Следов воды там не было, вероятно источник выходил здесь из-под земли.
Остаток дня прошёл без приключений, если не считать, что во время второй рыбалки Санёк порезал ногу об острый камень.
– Ну, уж вот если не везёт, то это до конца! – воскликнул он с обидой.
– Ты больно горячий парень, делай все движения в два раза медленнее, и всё будет в порядке, – утешил его Павел, обработав повреждённую ногу раствором зелёнки.
* * *
Утром, первым выйдя из палатки, Павел замер от неожиданности. Метрах в десяти лежало огромное тело мёртвого постозуха. Он лежал на правом боку, с поджатыми под себя ногами, и его раскрытая пасть была повёрнута к месту, где ночевали люди.
– Саша!
– В чём дело? – сонно произнёс Александр, не спеша выбираясь наружу.
Когда же его глаза, наконец, увидели всю картину, он засиял от радости, непонятно правда от какой, и громко воскликнул:
– Оба – на!
Подойдя к мёртвому зверю, люди первым делом измерили его длину.
– Пять метров с хвостиком, – доложил Никитин.
– А зубы то какие, смотри.
– Да уж дядя Паша, если бы он ночью так скоропостижно не помер, сегодня мы бы уже рыбу не ловили.
Астафьев нагнулся к голове и гиганта, его заинтересовало большое красное пятно на шее. Никитин увидев действие капитана, обошёл зверя с другой стороны, и вдруг воскликнул:
– Внизу на хвосте такое же пятно! Похоже на электрический разряд. Наверно молния.
– Но ведь ночью грозы не было.
Капитан был в замешательстве. – Господи, что с нами происходит, – он поднял глаза к небу, и каким-то боковым зрением увидел на вершине красной горы округлый сверкающий предмет. Медленно и удивлённо он повернул голову, и то, что он отчётливо увидел, было подтверждением того, что он много раз слышал из рассказов...
Это был светящийся полупрозрачный шар, внутри которого явно что-то двигалось. Это несомненно были живые существа.
«Если они выйдут наружу, я сойду с ума!», – подумал капитан, и в тот же миг у него возникло такое ощущение, что на него надели шлемофон, и из наушников раздался тихий шелестящий голос:
– Не бойся.
Павел обернулся к Александру, увидел его широко раскрытые от страха глаза. Вероятно, он слышал то же самое.
– Кто вы? – собравшись с духом, спросил капитан.
– Мы те, кто вас создал. Мы не знали, что вы будете ТАКИМИ.
Слово такими, было произнесено с изменённой интонацией, и Павел понял, что в космосе к делам человечества относятся негативно.
– Что с нами будет?
– Это решать вам. Можете остаться у нас, обрести бессмертие, или мы вернём вас обратно.
– Вы не убьёте нас? – вмешался в разговор курсант, и по его тону, Афанасьев понял, что он очень напуган.
– Мы не убиваем своих детей.
– У нас был самолёт…
– Мы его сохранили.
– Как???
– Вы не поймёте. Что решили?
Павел посмотрел на Александра, по уверенному кивку его головы, понял, что размышлять здесь не о чём.
– Хорошо, – раздался голос, и тот же миг какая-то невидимая сила ото-рвала их от земли, и они оба на некоторое время потеряли сознание. Когда же ясность ума вернулась в их головы, они увидели что находятся кабине своего самолёта. Вся амуниция, оборудование и инвентарь были в полном комплекте и порядке. Снизу под самолётом простирались воды Охотского моря. Часы показывали 09.40.
– Санёк, – непонятно зачем произнёс капитан.
– Да дядя Паша, никто не поверит – раздалось в ответ.
Павел крепко зажмурился, а когда открыл глаза, из которых текли слёзы, громко и счастливо рассмеялся.