Не соответствуешь базису – умри, как отжившая надстройка. Начнем, господин Толмач_2 (такой странный псевдоним у моего оппонента), с цитаты из Энгельса: «История делается таким образом, что конечный результат получается от столкновения множества отдельных воль, причем каждая из этих воль становится тем, что она есть, благодаря массе особых жизненных обстоятельств… Этот результат можно опять-таки рассматривать как продукт одной силы, действующей как целое». Итак, историю делают воли, которые отливаются в равнодействующую. Разделим общество на группы по участию в труде. Самая большая его группа – это работники, воля которых определяется так: хочу хлеба, крыши над головой и зрелищ (сфера материального производства). К ним примыкают те, кто их обслуживает на производстве – мастера, инженеры, изобретатели, прикладная наука; уже здесь есть некоторое изменение вектора воли: инженер хочет другого, чем слесарь, токарь и подметала. Другая его группа (значительная) – все, кто так или иначе примыкает к власти: чиновники в органах власти, правовая, охранная, военная сфера. Приложим к ним две особые «армии», работающие в педагогике и в медицине. Здесь еще большее отклонение воли от чисто материального интереса. Врач – это часто призвание, учитель – тоже. Третья его группа – сфера духовного творчества: ученые, художники, служители культа. Для них духовная жизнь и есть настоящая жизнь. (Возможно, кого-то я пропустил.) Встает вопрос: почему равнодействующая воля первой группы (материальное производство) должна осуществлять диктатуру над волей всех прочих групп?.. Эта истина марксизма – установление власти революционной диктатуры пролетариата (рабочего класса, класса наемных работников) – мне кажется нелепостью. А Вам, господин Толмач_2?
Пойдем дальше? Энгельс (душеприказчик Маркса): «Экономическое положение – это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты – государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т.п., правовые формы и даже отражение всех этих битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения. Существует взаимодействие всех этих моментов, в котором экономическое движение как необходимое в конечном счете прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей». Итак, надстройка «во многих случаях» определяет «ход исторической борьбы». Но «в конечном счете» экономическое движение навязывает свою власть как необходимое. Повернул Энгельс голову в сторону истины и тут же отвернул ее: как бы не обидеть Маркса. Выходит, что экономический интерес исподволь так давит на всех, что если кто-то и захотел бы предложить свою неэкономическую идею, его взгляд тут же падает на кусок хлеба, а в памяти всплывает производство.
Все люди думают о хлебе насущном, все люди невидимыми нитями привязаны к производству. Спора об этом нет. Спор идет о том, является ли материальное производство целью личной и общественной жизни. Конечной целью, смыслом. Марксизм говорит: да. Но есть другие варианты, которые также вытекают из природы человека, человека как существа мыслящего, как гомо сапиенс. В философии есть такие понятия, как «основание», «сущность», «понятие». Очевидным и разумным (и соответствующим природе) является предположение, что экономическая жизнь – основа жизни, а ее цель, ее смысл, ее сущность лежит в сфере духа. (Гегель идет дальше: у него цель, смысл жизни определяется понятием, которое лежит в основе бытия.) Поэтому когда мы спрашиваем, какими факторами определяется образ жизни человеческого общества, то факторы эти надо искать в духовной сфере. Богу – Богово, кесарю – кесарево: экономика – фундамент жизни (и это великая роль), а как людям жить – об этом им скажут политика, наука, идеология, вера, искусство, весь политический и духовный опыт, у которого есть свой подсознательный и сознательный моменты. Есть фундамент – есть дом. Конечно, на плохом фундаменте хорошего дома не построишь, зато на хорошем фундаменте можно построить и тюрьму, и бордель, и что угодно. Для всего, что выше экономики Маркс (и Энгельс, конечно) придумал слово – «надстройка», – которое употребляется обычно для чего-то, что надстроено сверху и что в случае помехи легко можно убрать. Как явления «надстройки» советские правители «убирали» целые народы, целые классы, неугодных политиков, военных, писателей, ученых, артистов.
Господин Толмач_2 пишет, что «Маркс не давал моральных оценок общественному устройству: справедливо – несправедливо». Да Вы плохо читали Маркса, сударь! Перечитайте «Манифест…» – там вынесен моральный приговор частной собственности и буржуазии. И «Капитал» – осуждает отвратительную капиталистическую эксплуатацию. Маркс искал окончательного решения всех социальных вопросов. И нашел его. Оно отлилось в его основную идею – в революционную диктатуру пролетариата, которая должна жить до конца веков. Своими окончательными выводами по истории он инициировал деятельность политических бесов в России, а нам принес великие страдания и кровь. Некоторые советские философы пытались «развить» марксизм – им это стоило свободы или жизни.
Идет ли в мире непрерывная монополизация производства во всех сферах? Факт бесспорный. Однако внутри монополий так же непрерывно собственность дифференцируется, в них функционируют более значимые и менее значимые частные собственники. Частная собственность становится корпоративной. К тому же остается существовать т.н. средний класс, в США он производит значительную часть (более половины) валового продукта. «Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки. Но на высшей точке происходит переворот», – написал Энгельс. Я полагаю, что не следует смешивать экономическое объединение предприятий с их политическим объединением. Здесь марксисты принимают желаемое за действительное. Политическая монополия – это совсем другое качество монополии, это то, чего очень хотел Ленин и чего хотят сегодняшние марксисты. Но не надо питать иллюзий, господа: желудок и голова – части одного тела, но все-таки разные части. Четверг, 1 ноября 2012 года.
Текст написан для форума журнала "Наука и жизнь"