Скрепя сердце те, кто у власти, люди всё ещё с коммунистическими внутренностями, "реабилитируют" Кронштадтский мятеж (когда они с благословения Ленина расстреливали невинных безоружных заложников по счёту, каждого /любого!/ через несколько человек), но у них не хватает духа (до сих пор!) реабилитировать, среди прочего, Ярославское восстание. Это дни (июль 18 года), когда без единого выстрела, без единого смертельного происшествия сто почти безоружных офицеров, героев во главе с Перхуровым, заняли губернский город, разоружили ненавистные новые власти. Их, в конце концов, вынудили "добровольно сдаться", покинуть Ярославль. Но это случилось только после варварского большевистского артобстрела, разрушившего исторический центр города (обкромсанные архитектурные ансамбли тысячелетнего города и исчезнувшие строения до сих пор вызывают слёзы), после угрозы применения уже (!) привезённых химических (!) снарядов! И применили бы, как применил "реабилитированный" маршал Тухачевский (при подавлении артиллерией восставших тамбовских сёл, в своё время. Применил, уничтожая с "повстанцами", детей, стариков, животных, птиц, насекомых. Применил, выполняя указ Ленина /через два месяца после воцарения большевиков/ о необходимости "очистки земли российской от всяких вредных насекомых", "проявляя максимум самодеятельности на местах". /Мы ленинский юмор понимаем - о людях, конечно, говорил. Но "и птичку жалко". Нам претят изуверские директивы, инициативы, приказы. Они ни что другое, как – преступления!/).
Что творили после ухода перхуровцев разъярённые коммунисты в Ярославле, без содрогания и слёз не описать. Кровь, смерти, аресты! Трупы на улицах и в скверах долго валялись не погребённые. Это нужно было палачам, чтобы вылавливать плачущих родственников погибших и расстрелянных. Для очередных расстрелов. На территории белокаменного златоверхого Казанского монастыря в самом центре города был создан концентрационный лагерь, положивший начало сотням других таких же лагерей в стране, в таких же святых для соотечественников местах. Но эти святые монастырские стены, ставшие гнусными тюремными стенами, не могли вместить всех арестованных.
Давно пора говорить о невозможности реабилитации самих большевиков. Их злодеяния оправдать или забыть нельзя!