У нее, конечно же, была своя граммофонная пластинка, поставив которую, можно было услышать ее исповедь, в которой она рассказывала о самых страшных моментах своей жизни.
Алиса любила сидеть на чердаке своего одноэтажного дома без всяких мыслей, а все потому, что ей не о чем совсем было думать.
В ее шкафу именная мамина черная лакированная шкатулка, на дне которой лежали письма тех людей, с кем ей приходилось встречать рассвет. В данный момент шкатулка ей уже совсем не нужна. На пластинке записаны все тонкие моменты тех писем, которые ей писали странники, что ночевали у нее дома, что пили с нею вино и рассуждали о Боге и вечной жизни после смерти тела.
Алиса сама надиктовала лучшие образцы тех писем, что высылали странники, уйдя от нее, но тоскуя о ней в неласковом краю по ночам.
И так, Алиса берет пластинку и ставит ее в проигрыватель, а потом ложится в постель и слушает все, что прочла вслух в лучших письмах, дабы понять, что же ей делать со всем этим грузом. Ведь она-то уже и спать не может, да и кушать тоже, ибо нет аппетита совершенно, исхудала бедняжка.
«Здравствуй, Алиса! Мой низкий поклон тебе, милая. Не могу тебя забыть, дорогая моя девочка, никак не могу! Это наваждение. Мы виделись лишь один раз, когда были в той зимней пещере одни, просидели вместе три недели обнявшись. И тогда-то я в тебя и влюбился навечно. Я уехал домой. Ты уехала тоже в свою обитель. Я все время думаю о тебе. Каждую минуту. Я ничего не могу с собой поделать. Алиса, приезжай ко мне, у нас тут есть речка, будем ловить рыбу. Готовить уху, жить в палатке, купаться все лето в речке. На темном холме есть маленькая церковь, я там пою на клиросе, молю Бога каждую ночь, чтобы ты была со мной, Алиса, я надеюсь, что ты согласишься, Алиса, родная моя навеки. Твой раб божий Петр».
«Алиса, привет! Это пишет тебе Семен Васильевич. Помнишь, как мы целовались в цеху сталелитейного завода имени Ленина. Ты была в шестом классе тогда, ты отстала от своего учителя, что шел одиноко на экскурсию по длинным коридорам и цехам завода. Ты отбилась от учителя и подошла ко мне. Ты почувствовала мое тепло кочегара, я был вне себя от твоего смеха и дыхания. Я развелся со своей женой, я бросил своих детей. Я не хожу на работу больше. Я живу одинокой жизнью в лесу. У меня там домик . По ночам я лежу на кровати и вспоминаю вкус твоих губ. Вспоминаю твои нежные руки. Алиса, я не могу жить без тебя, душенька моя, я больше не хочу жить без тебя. Если ты в ближайшее время не приедешь ко мне, то уйду на северный полюс, где меня съедят волки. Адрес мой на конверте, спросишь в колхозе, где домик странника, тебе там ответят, ведь в тех краях меня все знают. Ко мне люди не ходят, ибо они осуждают меня, но они ничего не знают обо мне. Алиса, я жду тебя, пташечка ты моя».
«Добрый день или вечер или утро, Алиса. Пишет тебе Валентин. Помнишь, как на танцах, что были устроены на площади в честь первого мая, мы танцевали с тобой, мы кружились, как дикие кошки на катке, ты улыбалась мне весь вечер, ты говорила, что я похож на лес. Я сошел с ума от своей необычной жажды жить, жить вопреки факту и вопреки самой природе. Глаза мои надломились от бешеной жажды жизни в самом себе. Теперь я хочу одну лишь тебя, моя жизнь зависит от одной тебя. Я оставил художественный факультет, сижу у себя дома, пью водку с тоски. Ты мне снишься вот уже три года подряд каждую ночь. Я даже не выхожу из дома, а все потому, что я тебе отправил двадцать писем и ни на одно из них ты мне не ответила. Жду и надеюсь, что на двадцать первое письмо ты мне ответишь, иначе, иначе я не знаю, что с собою сделаю, твой преданный Валентин».
«Здравствуй, киса, это Николай Иванович, водитель троллейбуса номер семь. Помнишь, киса, как пять лет назад ты уснула на заднем сидении моего автобуса. Мне надо было ставить транспорт в гараж на ночь, и тогда я тебя разбудил. Ты улыбалась мне, ибо ты ангел! Ты села ко мне на коленки, ты целовала меня, не забуду вовек тот миг! Ты мне сказала тогда, что любовник это не тот - с кем спишь, а тот - с кем утром приятно проснуться. Ангел слева, ангел справа, дьявол между ног. Ты дала мне свой телефон, но я тебе уже лет пять звоню - трубку никто не берет. Я ищу тебя везде и повсюду. Я вот уже пять лет хожу по городу, как тень, я ищу тебя среди прохожих. Алиса, ответь на мое письмо, скажи хоть что–то, ведь я без тебя жить не могу. Твой Коля».
«Алиса, Алиса, лиса моя любимая! Это пишет тебе твой Илья. Я же рисовал твой портрет на берегу моря шесть лет назад. Ты меня уже и забыла, конечно же, забыла, но я тебя-то не забыл. Твой адрес я узнал случайно у нашей, как оказалось, общей подруги, она мне дала его, я был несказанно счастлив, ибо теперь я знаю, что нарисую тебя еще раз. Жду твоего ответа, как соловей лета».
«Крошка, пишет тебе дядюшка Ульянов из Припяти. Ты была еще маленькой, когда я тебя полюбил, ты ездила сюда со своими родителями на экскурсию, а я тут был гидом в ту дремучую пору. Ты тогда и говорить еще не умела, но я уже знал, что ты моя звездная половинка. Я ни с кем не знакомлюсь потому, что лишь ты мне нужна. Я выращиваю синие огурцы на алом поле, я собираю черные персики на красных деревьях, я готовлюсь к твоему приезду. Я убрал избу так, что теперь паукам там уютно, они тоже ждут тебя с большим воодушевлением. Собака Жучка все время спрашивает о тебе, а коза Лили говорит, что даже знает о твоем приезде. Стала молока больше давать от радости. Мы будем вместе собирать фиолетовые арбузы и синюю вишню. Приезжай же, Алиса, твой дядюшка Ульянов. Целую в обе щеки. Чмок!!!».
«Здравствуй, Алиса! Я потерял покой и сон, я сам не свой. Я актер театра им. Беллы Кун. Помнишь, как после спектакля ты подошла ко мне и горячо обняла меня. Ты была еще девчонка тогда, но я оставил всех своих любовниц ради тебя. Мы целую неделю жили жарко, сладко провели время в моей комнате в гостинице «Тик-так». Я лежал на страшной кушетке, я расстегнул ширинку, чтобы мой хобот мог спокойно дергаться в холодке темной комнаты. « Иди сюда, Алиса, - мысленно повторял я снова и снова, - иди сюда и натяни на меня свою п…у». Ты все время молчала. У тебя будто клей по ногам тек. Мои четыре пальца взбивали пену у тебя внутри. Парочка тихих сумасшедших, работающих в темноте, будто бы два гробокопателя в ночной мгле роют лопатами могилы, дабы взять тела сырые и истлевшие. Рай был в ту пору у нас, рай! Мне больше не с кем не было так здорово, лишь с тобой. У тебя такая сочная п…а! Я больше не работаю в театре, я переехал в самый дешевый район и думаю лишь о той райской неделе, что мы провели вместе. Ты обещала навещать меня, ты ни разу не приехала. Что я сделал не так? Почему ты меня игнорируешь? За что? Алиса, ответь, ради бога прошу тебя, ответь мне, ведь я полностью лишь тобою одною живу. Я слаб, я ничтожен, я глуп до безобразия, я так не мощен, что лишь ты мне смысл для дальнейшей жизни даешь. Жду твоего приезда! Жду, ведь больше в этом мире мне нечего ждать!».
«Алиса, я твой страстный поклонник, грибник Федор Ильич из села Сиреневая Кость. Моя старуха умерла, можешь теперь смело ехать ко мне, ибо теперь у нас будет жизнь – сметана! Я помню, как ты подошла ко мне в лесу, мое тело упало от старости на грибную поляну, там была ты, ты смотрела на небо, ты была ангелом во плоти, моя гнилая кровь тут же очистилась, я перестал задыхаться, я снова начал дышать в полную силу, как в былые годы. Алиса я хочу сказать тебе, что теперь мы будем счастливы, ибо в присутствии смерти неизмеримо лучше жить в состоянии естественного изящества и беспорядка. Мы есть боги – это мой ответ на твой тогдашний вопрос о том, что же тебе делать. У нас есть энтузиазм и мозги, мы будем здесь духовно расти: целовать жаб, а потом варить их в кастрюльке с картошкой, луком и специями – чудный будет суп. Тут полно милых болот. Грибы, ягоды, дичь – все это наше! Я сжег все вещи своей старухи, чтобы она ушла прочь из домика. Я молод телом и душой, я вновь рожден, я больше не пью самогон, нет старухи – нет проблем! Я для тебя все сделаю, все, что ты только захочешь, ведь мы теперь одно целое, я жду тебя, дорогая, жду!»
Эту пластинку Алиса раз в год доставала и пыталась прослушать до конца, но прослушав пять-шесть писем, она клала пластинку обратно и больше не вспоминала об этих надиктованных письмах. Никому она ни разу не ответила, так что странникам не светит ничегошеньки, ведь Алиса уже на той стороне.