Здесь женщины ищут, но находят лишь старость
Здесь мерилом работы считают усталость
Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи
Здесь первые на последних похожи
И не меньше последних мечтают, быть может
Быть скованными
Одной цепью…
Связанными
Одной целью…
Наутилус Помпилиус «Скованные одно цепью»
А вы тут чего все... обиделись, да, тля?
Зря-я-я...
Не обижа-а-айтесь…
Обида ведь всегда, хе-хе, потеря.
Не ттттеряйте… не надо…
Ага.
Я ж все по-честному, твою дивизию…
Не на-а-адо.
Простая честность фотоаппарата, хе-хе!
Чик – и все.
Отож.
Вот вы... и вы мадам Баттерфляй с гвоздикой за ухом… не обижа-а-айтесь…
Тем более… ккккуда вам еще обижа-а-а-аться, хе-хе… с такими кавалеристскими усами под мышками и носом, хе-хе…
И еще с ггггвоздикой, тля!
Эй…эй… во, тля... эта легендарная моль еще и ттттолкается тут... своими арбузами и дыньками… и прочими сексуальными откровениями!
Ну, не совсем своими, хе-хе… но ттттолкается же, твою дивизию!
Чо толкаетесь-то, мамонтятина саблезубая, тля?
Думаете не ббббольно?
Ага!
И не размахиваете тут своими бивнями силиконовыми... я тут не только вам, а и всем!
Карменсита самурайская нашлась на нашу гггголову с гвоздикой в протекающем скворечнике!
Лучше, бабочка вы наша, капустница дальневосточно-чиосанистая… засуньте себе, тля, эту ггггвоздику в какое-нибудь ваше тайное место и гордитесь и размахивайте там ею, хе-хе, сколько влезет, твою дивизию!
И вообще!
Экая пошлость однако… гвоздика в такой гггголове, тля!
Вот суки.
Недавно слышал во дворе, как одна вот такая же пышная мамака выговаривала своему сопливому Буратинке: «Слушайся ста-а-арших, а то станешь такой же, как дядька Федька... или даже, как тетка Нюрка!!!»
Ну, кто тут «дядька Федька», понятно, тля… пальцами, хе-хе, в кадык и глазные яблоки тыкать не будем!
А вот тетка Нюрка... это еще один изгой нашего двора.
Хотя она и местная, тля.
Своя, тля, так сказать... достопримечательность, мать ее!
Соседка, хе-хе.
Сколько я ее помню, на обычную женщину тетка Нюрка была мало похожа.
Даже на некрасивую, тля.
Даже на очень некрасивую...
Ну, о-о-чень!
То есть совсем, хе-хе.
Ну… типа мужчинки страшненького, плюгавенького, кривенького и пьяненького…
Ну, навроде вас, ммммадам, миль пардонов за сравнение, хе-хе.
Такая «жэншшшына» если присниться, то не проснешься, тля!
Встретишь, хе-хе – не забудешь!
Тронешь – не отмоешь!
Обнимешь – не вылечишь, твою дивизию!
Убил бы.
Вот вы, моя недорогая Чио-чио-сан, если бы хоть раз увидали ее, мммможет вообще бы на всю оставшуюся жизнь поменьше носились и порхали бы тут со своим целюлитным феминизмом и ккккухонным детерминизмом... небритый вы наш чулочек синенький, цветочек аленький на Фукусиме стибренный…
Арбузик, тля, ттттреснувший, хе-хе, там же!
А что это вы, сакура моя просроченная, так ккккрылышками расхлопались, тля, как пьяный самурай в женской бане после массажа простаты, твою дивизию?
Весну почуяли, Баттерфляюшка, тля?
И волосенки мои отпустите, их там и так уж немного осталось, хе-хе… в паху-то…
Тихо, ттттихххо-о-о-о, правозащитное вы наше насекомое… не царапайтесь тут и не скачите так по плинтусам и стенам… а то у вас там совсем все полопается и поотпадает в ваших ддддраных доспехах и прочей портупейной амуниции.
Я же не за вашу красоту несравненную рассказываю, а за Нюркину, тля!
Хотя отдельное сходство таки имеется, хе-хе!
Ттттаки да!
А то!
Тот еще мотылек, мать его, хе-хе, венец ттттворения, тля… царь природы…
Хомо сапиенс, твою дивизию!
Отож.
Ох… хомо, тля, хомо… тетка Нюрка, сакура ты наша, хе-хе, неувядающая, мать твою за ногу!
Полностью спившееся, качаемое всеми дурными ветрами чахлое хомо, одетое в невообразимо вонючее рванье, со слипшимся колтуном седых волос над багрово-синим лицом-подушкой… с проваленным и обмороженным носом, из под которого торчат два ярко-желтых последних клыка... с тухлым бесполым голосом, но с всегда веселым и безумным взглядом пронзительных синих глаз старой денатуратчицы – вот портрет когда-то первой красавицы нашего района Анюты… или Анечки, как ее иногда по старой памяти ласково называют старухи.
Живет теперь «красавица» Анечка от стакана до стакана…
Венец творения, тля…
Хомо вонючиус, хе-хе.
Жалко ее конечно, твою дивизию…
Да не вас, ччччучело усатое, а ее, тля!
Жалеют Нюрку.
Особенно сильно жалеют сердобольные, тля соседки.
«Нюрка, слыхали, вчера опять нажралась какой-то дряни, упала в сортире церковном, да прямо головой в «очко», ге-ге-ге-ге-ге... вот дурища, тля… башку разбила, дерьмом перепачкалась... ха-ха-ха!... вон дрыхнет голая и обоссанная на свалке за Федькиным сараем... ой бабоньки, ге-ге-ге-ге-ге… глядитя-гляди-и-итя: наши-то собаки… Иосиф Палыч с Тузиком ей и рожу… и ее всю срамищу волохатую вылизывают… а она стонет и копытами своими варикозными сучит... кайфоловка хренова... сучка... сучка сучит… ге-ге-ге-ге-ге… а-ха-ха-ха-ха-ха!... пойтить, прикрыть что ли скотину пьяную куском шифера… а то совсем срамота-а-а…»
Жалеют, тля... добренькие соседушки, поцярки траншейные…
Ага.
Ой, жале-е-еют, хе-хе…
Срамота-а-а же, тля.
Вот суки.
У тетки Нюрки нет своего сарая, тля.
Очередной сожитель, такой же синеглазый, хе-хе, и отекший «красавец» выгнал ее из той собачей будки, где они вместе глотали жидкость для разжигания примусов.
Теперь она ночует, где придется, под любым забором, в любом сугробе.
Прошлой зимой чуть не замерзла насмерть в том же сортире-часовне.
Отморозила уши, ноги, тля… даже остатки носа почернели и отпали.
Та же Андреевна, добрая душа, ее нашла и собственно и спасла.
Тот Самый Ангел, хе-хе…
Подукоротили тетку Нюрку студиозы-хирурги в районной Королевской Больнице для нищих…
Потренировались, хе-хе, мясники жопорукие, тля!
Но спасли-таки от гангрены!
Ага.
Скачет теперь Нюрка на самодельных костылях без ушей, без пальцев на ногах.
Ноги действительно, как копыта стали.
Первая красавица района, твою дивизию, хе-хе…
Полный таки цирлих-манирлих в сметане!
Чего у нее не отнять так это оптимизма.
Аж завидно, тля!
Вечно веселая, когда не спит, вечно хохочущая на весь двор, тля!
Ага.
«Меня, - хрипит, - еще много осталось… на три зимы хватит!»
Хотя, конечно, при таком образе жизни она долго не протянет, доходяга, тля.
Три не три, до следующей зимы наверно доживет, а вот переживет ее вряд ли...
Отож.
Да что это я, прям вообще, тля!
Растрынделся тут, с этаким апломбом, с таким снобизмом и снисхождением к этой убогой нищенке… тоже мне… небожитель хренов, тля, богач-жалельщик нашелся, хе-хе!
Да если бы не драное ватное одеяло, что притащила мне та же Андреевна, я сам вряд ли остался жив в прошлую зиму.
Теми тряпками, что у меня еще остались, я кое-как закрывал дыры в стене и на крыше.
Топил свою «буржуйку» чем только мог и все равно мерз нещадно и несколько раз просыпался с примерзшими к стене волосами или кончиком уха.
Щеку отморозил, тля.
Зажила, правда, как всегда быстро, хе-хе…
Но все равно, твою дивизию… было очень неприятно и болезненно.
Но вот что удивительно и закономерно, хе-хе…
Несмотря на все мои мытарства и мой возраст баобаба, тля… я оказывается до сих пор все еще преисполнен каких-то мифических надежд и амбиций…
Гордыню вон свою тешу, размазывая зачем-то всю эту писанину, эту, тля, графоманскую галиматью по вашим ушам и душам, кривляюсь тут, умничаю, ерничаю, дули всем тычу, и… и, даже вот этак вальяжно, хе-хе, по-сибаритски снисхожу к сирым и хилым мира сего!
Ага.
Но таки-да, тля!
Я почему за тетку Нюрку и рассказываю-то?
Потому, что гляжу вот я, тля… гляжу на нее… и мне помимо воли становится легче на душе!
Да, тля!
Вот так вот, твою дивизию!
Есть еще... существо, глядя на которое, я думаю, что не все еще у меня плохо!
И мне еще есть, кого жалостливо презирать и презрительно жалеть, тля, кроме крыс и голубей!
И я такой же, такая же падла, хе-хе, как и все остальные сморчки жмыховые!
И я такой же, тля, как все эти кротокролики и крысоголуби… как все это сопящее сволочное быдло, чавкающее вокруг…
И это именно я… я, весь такой единственно для себя любимый, хе-хе, и такой правильный и стро-о-ого осуждающий и презирающий копошащихся вокруг меня этих навозных жуков… именно я, сам… сам, хе-хе, так недалеко ушел, хе-хе, от постоянно лягающего меня человечьего стада в своем псевдофилософском отрицании своего ****ско-быдляцкого социума...
А ведь другого-то социума нет, хе-хе… и не будет, Федя!
Родину, хе-хе, не выбирают, дурачек!
Ку-ку!
Ку.
Ку-у-у-у, тля…
Отож.
Все в мире относительно и весьма банально, хе-хе.
Се ля ви, уважаемые зайчики в ттттрамвайчиках и жабы на метлах!
Мы все едем и смеемся, твою дивизию, гогочем и ггггорькие пряники, тля, жуем!
Жуем, тля, остатками ядовитых зубов свои полынные десна, скисшие мозги да гнилые гланды, пожираем себя изнутри… и смее-е-е-емся, хе-хе…
А куда ддддеваться, тля…
Вот суки.
Хотя, опять же... мне иногда действительно завидно, как живет тетка Нюрка.
Она выпьет и счастлива… как ребенок, что пописал.
Она и пописает потом тоже, тля.
И пописает, мать ее... и покакает, хе-хе... радостно сияя своими двумя клыками!
Прямо там, где стоит, где лежит, тля... не обращая внимания на восторг детей, хохот мужчин и возмущение женщин.
Носит то, что есть, ест все что найдет, пьет все что горит, хе-хе…
А потом спит в полной нирване и просветлении, хе-хе, на клумбах, там, где помягче… или под доминошными столиками.
И мужики ставят на нее ноги для удобства, хе-хе, когда пьют или играют в карты и домино.
Она достигла в своем нигилизме совершенства протоплазмы.
Кроме редких шизофренических озарений... все остальное время она пребывает в состоянии блаженного идиотизма спящей амебы.
Ага.
Но зато, хе-хе, и озарения эти запоминаются не только всему двору, но и, хе-хе, всему нашему району, тля.
Вдруг начинает распевать всякую частушечную похабщину причем с таким двойным смыслом, хе-хе, что мама не горюй и Служба не зевай, тля.
Может залезть на верхушку нашего вяза и сидеть там почти сутки, кукарекая, хохоча и бросаясь своими экскрементами и при этом размахивая нашим желто-черным флагом, где-то ею спертым, хе-хе.
Или может в любую погоду раздеться догола и скакать и танцевать на потеху всему двору, а потом в таком же виде бегать по нашей правотуфлевой, хе-хе, улице и во все горло материть всех подряд, включая и властьимущих и предержащих.
Да-да-да!
Много чего может, твою дивизию.
Эксгибиционистка, однако, тля!
Свободное дитя природы и погоды, хе-хе.
Диоген бы локти кусал бы от зависти!
Отож.
Дддда что же это вы, мать вашу… отличница моя перезаученная в крашенных куриных перьях вся такая из себя любопытная, хе-хе?!
Зачем вы опять руку ттттянете, мы же тут не в спецшколе, хе-хе, для гидроцефалов на тропе войны?
Эксгибиционизм, тля?
О, майн камф...
Да не ккккричу я… а просто задолбался я вам все объяснять овощи вы мои вареные, твою дивизию!
Хорошо-хорошо, вы меня, тля, убедили своими перьями и трубками мира, краснорожая сестра моя... только чо вот кухонными ттттопориками-то тут размахивать, хе-хе…
У меня и так ггггайморит хронический, а тут еще вы со своими топорами!
Не надо, хе-хе… незачем, понимаешь, ими тут перед моим бледнолицым носом размахивать… идите вон в подземный переход под Венской оперой или на второй этаж своего вигвама, тля… или хотя бы за ммммусорник и машите там перед своим индейским носом сколько влезет своими топорами, а перед моим не надо, тля… не люблю я всего этого ккккровопролития, перьев, отравленных стрел, тотемов и сквозняков над моим гайморитным скальпом, тля, не ппппереношу…
Да хоть… томо-гавки, хоть хомо-гавки, хе-хе – неприятно мне, твою дивизию!
Уберите это, тля!
Объясню честно, тля... токо железяку-то эту таки ббббросьте… моя самая любимая скво из всех команчей, чукчей и апашей, хе-хе, …
Бросьте, пожалуйста…
Брось ттттопор сссскотина-а-а!!!...
Да не в меня же, тля… от же ж дуррища-чингачгучка косорукая!
Ббббольно же, мать твою, тля!
Да, да… не забыл, твою дивизию, ща сформулирую, хе-хе, не нервничай так своей боевой раскраской!
Эксгибиционизм это… мои гггглубокоуважаемые индейцы, индейки и индоутки, особо обнаженное состояние души и тела, преподнесенное миру в определенном беспорядке и навязчиво-голой последовательности, хе-хе…
М-да... вижу, что внебрачная дочь Инчучуна опять совершенно все ппппоняла, твою дивизию, хе-хе!
Как и все ее племя и вымя, хе-хе.
Это болезнь свободы, ддддура, мать твою!
Понимаешь – боле-е-езнь?!
Не понимаешь?!!
Ты не понимаешь, что такое свобода, тля?
А бббболезнь, хе-хе?
Вот это да, твою дивизию!
Полный таки клинический капец-трындец в стакане!
Ну, ты, растение, тля, ддддаешь…
А еще в перьях!
Убил бы.
Вот наша тетка Нюрка – она свободна, тля!
Свободна, твою дивизию!..
Это мусорное ведро свободно делать и говорить, тля, что хочет.
Ага!
Что оно и делает на зависть окружающим, хе-хе!
И это в нашей-то «свободной» империи!
Вот и Королевская Служба о ней знает прекрасно.
Доносами наверняка не один сейф забит, хе-хе…
Но, видимо, Старшие Следящие ее явно считают… как бы, ни в своем уме, блаженной, тля... юродивой что ли.
У нашей власти издревле, тля… еще с рюриковских времен был такой странный менталитет – при всей могучей и более или менее бесчеловечной государственной системе, приученной давить и рвать, гнобить и душить вокруг себя все живое, невыровненное и инакомыслящее… шутов, сумасшедших, юродивых и всяких прочих ушибленных на голову камлающих кликуш практически не трогали!
Ага.
Не трогали, но прислушивались, твою дивизию…
Вот и сейчас прислушиваются, хе-хе!
Но не трогают, тля!
А-а-а-а-а!
Борис! А, Борис!
Обидели юро-о-о-одивого-о-о!..
А-а-а-а-а!
Мальчишки-и-и… отняли копе-е-е-еечку… у Грини-то… у Распу-у-утина, хе-хе!
Вели-и-и-ка их заре-езать, как ты заре-е-езал… братьев, маленьких царе-е-е-виче-е-ей своих!
Нашего нынешнего короля, хе-хе, действительно Бориской зовут, твою дивизию!
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
Отож.
Менталитет, хе-хе, менталитетом, но иногда тетка Нюрка выдает такое, что последующее бездействие Королевской Службы тут совершенно непонятно, твою дивизию!
Да-да-да!
Вот например… какое безобразие устроило это растение почти год назад, в самый большой праздник всего нашего королевства, тридцатого сентября, в День Рожденья самого Короля, тля...
Рано-рано утром, когда весь наш сизый, перегарный и харкающий быдлятник, весь наш трудовой нарррод, мать яго, с зажатыми подмышками черно-желтыми флагами и транспарантами и охапками черных хризантем, шагает сонными толпами, на места сбора для выстраивания в колонны и последующего проведения праздничной демонстрации, посвященной такому знаменательному событию, при этом таки-да радостно сморкаясь и матерясь в предвкушении халявной королевской водки и соевой каши с соевым же мясом, хе-хе, из полевых кухонь… когда над Рабочим районом нарастает миллионоголосый звериный вой и периодически, для порядка, стучат с вышек пулеметные очереди (у крабов единственный выходной в году и тоже бесплатная раздача той же халявной королевской жратвы и водки)... когда от неистовых оглушительных криков восторга по всему остальному городу будут падать с крыш птицы, мелкие домашние животные и крупные насекомые, хе-хе… когда взревут двигатели, залязгают гусеницы, замаршируют сапоги и загрохочут бесконечные когорты глазкоролевцев с букетами, знаменами и живыми картинами, символизирующими единство народа, Короля и его Дела… когда загремят оркестры, забабахают салюты и фейерверки, когда над полями и лесами, городами и селами…. над всей империей СБК разлетится и захлебнется в истерике сладкими слюнями Левитан, «...когда помыслы и чаянья всего прогрессивного человечества!.. в едином порыве всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее… твердой поступью, открывая новые горизонты в Светлые Дали и так далее!..»... ну, в общем, все тот же липкий понос, что и всегда и так далее, хе-хе… да… так вот, на всем этом фоне массовых кошерных соплей и слез от счастья и умиления и прочих истеричных хеппибезднутых уряяяя и даздряяяя нашему дого-го-го-гому имениннику-ку-ку-ку-ку, тля… прямо напротив наших хризантемнутых ворот на нашей же улице имени Правой Королевской Туфли, посреди всеобщего радостного хора славословий, словоблудий и песнопений, вдруг начинает происходить нечто немыслимое, невообразимое и восхитительно-безобразно-прекрасное, мать его... возникает вдруг в эмпиреях парящих, понимаешь, этакий досадный, но прелюбопытнейший по своей дикости и скотству диссонанс, хе-хе… хе-хе…
Ага.
Наша Анечка, наша веселая и безбашенная тетка Нюрка, внезапно возникает в этой шагающей полуспящей толпе слесарей и многостаночниц… становиться между трамвайными рельсами… сдирает с себя свое тряпье, оголяя все, что только может оголить у себя весьма немолодая и еще с позавчерашнего вечера таки уставшая от жизни жэн шина... и, начинает плясать какой-то безумный канкан, задирая к пасмурному небу такие же серые пятки, икры и щиколотки, а также тряся и размахивая своими почти черными морщинистыми ягодицами и жуткими желтыми грудями…
Вся из себя под цвет нашего флага, хе-хе, патриотка, твою дивизию!
Вокруг сразу образуется большой кривящийся круг проснувшихся рыл... все кто могут, вываливаются на улицу... народ, радуясь бесплатному зрелищу и очередному спектаклю от тетки Нюрки, прилипает к заборам и окнам дабы полностью насладится праздничным безобразием, тля… а Нюрка, приплясывая, задирая и помахивая всем этим страшным и разноцветным своим непотребством, вдруг начинает хрипло орать во все горло песню… причем орать эту песню на мотив нашего государственного гимна СБК... но таки со своим текстом, хе-хе!
И каки-и-им текстом, твою дивизию…
... «...а-а-а-а… во-о-о-от как у нашего траха-а-анного своими хризанте-е-е-емами во все дыры Короля-ля-ля-ля-ля-ля… тра-а-ахать и перетрахива-а-а-ать его сто раз в жо-о-опу-пу-пу-пу-у-у-у!!!........ и у его бля-я-я-ядского и тоже-е-е перетра-а-а-аханного во все дыры Дела-ла-ла!!!...... сегодня-ня-ня-ня-ня-ня Де-е-е-ень его тра-а-а-аханного ****ского Ра-ажденья-нья-нья-а-а-а-а-а-а!!!!......... так во-о-о-от ему-му-му-му, старому-му-му-му-мудаку-у-у-у, педера-а-а-а-асту-ту-ту-ту и сраному импотенту-ту-ту-ту-ту!!!… во-о-о-о-от же ж по-по-пода-а-арочек от всех На-а-а-а-астоящих Люде-де-де-де-де-дей ми-и-и-ира, Дела-ла-ла и так далее-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ебля!!!!!!!»… и тут она резко приседает и, совместно со своим этим овечьим: «е-е-е-е-е-ебля», с характерным шумом, брызгами и, хе-хе, «праздничным» запахом, наваливает из себя на брусчатку такууую… кучу!!!
А затем, тля… выдержав гениальную актерскую паузу… с торжественным видом медленно втыкает в нее одинокую черно-желтую хризантему!
И полный таки капец-трындец всему королевскому день рожденью… в стакане, мать его!
После первых секунд всеобщего онемения, хе-хе… в зале и за кулисами начинается повальная паника… первые ряды шарахаются во все стороны, зажимая носы и рты, остальной партер скачет в восторге, галерка неистовствует, ложи в осадке, оркестр в ужасе и криках бежит, роняя смычки и пюпитры, дирижер в обмороке, люстра срывается и рушится в оркестровую яму, конферансье блюет и падает туда же, хе-хе… и только первая, хе-хе, и, как всегда самая безумная скрипка продолжает под свист осколков, крики женщин и грохот канонады наяривать нечто отстойное, разухабистое и неприличное…
Графиню граф держал в узде,
Порол ее он по субботам!
Он отбивал у ней охо-о-оту… к английской верховой езде!
И полный таки цирлих-манирлих в сметане!
И праздник таки удался, хе-хе!!!
Есть потом, что вспоминать всю жизнь, да?
Ага!
Что, сукины дети морщитесь, противно, да?..
А-а-а-а, ттттвою дивизию… так вы тут все эээсте-е-еты?!
Ах, здравствуйте, эстеты хреновы, тля!
Швейк, кажется, гггговаривал, что «все эстеты - педерасты», хе-хе, тля!
А я не намекаю, как и он!
Я вам прямо говорю, голубоватые вы мои мошки в мошонках и ягоды в ягодицах, хе-хе!
Вон даже ваши рыжие медсестры над вами ржут и уже кккклизьмы вазелином мажут сладострастно, хе-хе… и форточки открывают и включают вытяжки, фены и пылесосы…
А то у самих-то эстетов с утра под одеялками такие запахи вьются – в ггггорле першит и пенсне потеет, тля… а им тошно этакое выслушивать... понимаешь!
Вот суки.
Убил бы.
Ну и что, тля?
Тошно конечно... и мне тоже тошно… но и смешно же!
Но и смело же, тля!
Подарочек на День Рожденья Короля, твою дивизию!
Вы сами-то попробуйте эстеты... ккккакните вот так-то власти в рыло!
А цветочки одни чего стоят, тля!
Это же поступок, жест, почти терракт... твою дивизию, это же, хе-хе, «глас» народа!
Такое представление, тля!
Такой глас!
Ага!
Бывало и революции начинались с такого безобразия, хе-хе!
Такой парад лучше всякого парада, тля!
«Сможешь… высрать на площадь?», хе-хе…
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
А что народ?
А ничего, тля, народ!
Все как всегда, твою дивизию!
Отхлынув от, хе-хе, подарочного эпицентра… народ пьяно и неосторожно ржет... и каждый наверняка с досадой думает о том, что опять придется кропать очередной донос на Нюрку в Службу...
Попробуй, не напиши, хе-хе!
Про такое изумительное скотство!
Про такую «пэсню», тля!
Оттак.
Подобные спектакли бывают достаточно часто – и ее не трогают!
Тут кричи не кричи «Служба и Дело» – никто на нее не бросается и не волочет куда следует, хе-хе!
Иногда, когда она уж слишком вот так перестарается, полиция поддержит пару суток в участке, наш честный Махайло Дурбайло по-отечески заботливо накостыляет немного по шее, покормит ее казенным бульоном на собачьих костях или даже кашей соевой и опять выпускает, смахнув скупую полицейскую слезу.
Ага.
Значит так надо, товарищ, тля!
Спасибо за бдительность!
Давайте пропуск отметим.
Отож.
Ну-ну…
Ну, что опять не так, ддддонна Роза, бдительная вы наша, тля?
Да достали вы уже меня, тля, третий час своими идеями достаете… кто из нас еще достоевский, мать вашу?!
Ну, вот опять – причем тут... о, тля... ну, причем тут ваши ккккуриные права краеведов-вулканологов и секс-меньшинств из Гондураса?!!...
Причем тут ваши недотраханные суфражистки из Нью-Джерси и пожилые амазонки-квакерши, спасающие китов-горбачей в озере Чад, хе-хе?
Чего вы орете, как утконос перед зеркалом?!
Вы что, проснулись не с той груди?!
Ну, так спите дальше... дальше...
Купите запасных ббббатареек и быстренько с головой под одеялко, в колокольчик звонить, хе-хе…
А чтобы было ясно, когда клюнет!
Вечерний клев, знаете ли, самый ттттомный, хе-хе…
Да-да-да!
Бай-бай...
И вообще, тля…
Зачем вам весь этот шум водопада в пппправом ухе, вы же давно замужем и согласно «Форбсу» имеете семеро душ детей и раскладушку?
Вам же этих пресловутых kinder, k;che und kkkkirche* должно хватать с лихвой и еще оставаться, хе-хе!
А вы тут туфлями, яйцами и коктейлями Martini On The Rock в государственную ббббронетехнику кидаетесь, хе-хе, на иностранно-представительские заборы с наручниками вон лезете, на полицейских плюетесь, ккккосметичку вон в зубах держите как гамадрила какая-то, хе-хе, да неприличными местами светите на всю фазенду, хе-хе…
Вот честно скажу, как самой родной – если бы вас отвязали от шведской стенки, то бы вышивание ккккрестиком вам больше подошло бы, чем толкание ядра, хе-хе!
Ага.
Так потому-то и не отвязывают, вас, гггглубокоуважаемая Розалинда Паникодильевна который месяц, что опять во все тяжкие пуститесь, тля!
А так – томик Сартра за щечку и к мужу под ббббочек… другие ядра, хе-хе, толкать, ттттвою дивизию!
И небо таки в алма-а-аза-а-ах!
А иначе заче-е-ем, тля…на земле этой вее-е-ечной живу-у-у…
И точно, тля – а на фига?..
Вот иногда смотришь на ту же тетку Нюрку... и тоже поневоле возникает мысль… достойная того же Раскольникова – а на фига нужна старушка, твою дивизию?!
На фига-а-а, тля?!!
Зачем… для кого живет на «земле этой вечной» эта, хе-хе, вечная вавка… эта болячка ходячая… это никому ненужное существо, одна тыщща восемьсот нннадцатого, хе-хе, года рождения?
Коптит небо, портит воздух, пьет с кем попало, жрет что попало, гадит, где попало, тля?..
Ведь только из всего двора одна милосердная Андреевна ее и жалеет по- настоящему.
Только она, святая душа, тля.
Может еще Тот Самый Ангел жалеет.
Как и меня, тля.
Как и меня...
Вот и я…
Весь такой из себя, хе-хе… пострадавший, такой честный и правильный...
Я кому-то нужен, тля?
Миру?
Людям?!
Себе, хе-хе?..
И тоже – на фига, тля?!
Ведь ты сам у себя уже в печенках сидишь и все думаешь, думаешь... зачем, зачем..?
Зачем ты живешь, мать твою?!!
А вы… мои ббббеглые нахимовцы, суворовцы и кутузовцы?
Вы-то зачем живете, твою дивизию?
Вы знаете, тля?!!!
Ужо вам, ккккорнеплоды служивые, кулибинцы подхомутные, тля!
Голосрачь с курагой и черносливом в ноздрях и ушах, хе-хе!
Вы ж... ттттакие же, как та же тетка Нюрка!
Только вы хуже, тля…
Она ведь растение, ушибленное дитя природы, чокнутая, но вы же умные, тля!
Здраво, хе-хе, ммммыслящие!
А живете, в общем-то, так же, мать вашу!!!
Ага.
Вам что отступать – ббббежать, что наступать – бежать, твою дивизию, все одно, табуреты гнилоглазые!
Что, не так, тля?!!
Так-так, мать вашу.
Убил бы.
Умничают они тут, ппппонимаешь, поцы траншейные, советы раздают, мать их!
«Бери без ослепления, расставайся с легкостью!»
Ага, расставайся, тля!
С легкостью, хе-хе…
А если серьезно – никакой сарай или одеяло не защитят тебя от тебя самого, давным-давно ослепшего и уставшего от этих бесконечных расставаний, от того, что ты берешь... от того с чем ты расстаешься, тля.
Или с кем расстаешься.
Или с кем, тля...
Вот суки.
Да и Бог с вами с умниками, ттттвою дивизию... с вашими пожилыми корнетами, сияющими полустертыми лицами и скачущими на ккккартонных лошадках в очередной second hand на распродажу протезов и старой обуви, тля!
И ччччерт с ней, с этой юродивой нудисткой-мудисткой, хе-хе!!!
Нашел с кем себя сравнивать, тля!..
Я еще свое «облико морале» не растерял полностью, мать его!
Я вот не пью совсем... и под себя еще не гажу!
Я вон до сих пор, тля… мою руки перед едой.
Ага!
Вернее, хе-хе… руку.
И то... если есть где помыть... и чем...
Особенно после работы.
Ну, на работе у нас там даже душ есть!
Поломанный правда, твою дивизию, но есть же.
Ну и... опять же еда... в наше время не часто бывает, тля, чтоб руки перед ней мыть, правда же?!...
Отож.
Вот, например, на сакраментальный вопрос «зачем я живу?», Маленькие Мерзавцы отвечают достаточно конкретно:
Дядька Федька, чтоб ты сдох!
Ты собою кормишь блох
Нужен ты лишь для того
Чтоб не делать ничего!
Оттак.
Ну, там дальше много чего еще, менее приличного, хе-хе...
Эта дразнилка еще ничего!
Вы б послушали другие... эпистолярные перлы нашего двора!
Многие из них можно почитать на наших заборах, хе-хе…
Такие себе дацзыбао, мать их.
Убил бы.
Может они и правы?
С их точки зрения я действительно ничего не делаю, тля.
Работа у меня – сутки – трое, поэтому я могу трое суток осыпаться после смены, в своем сарае.
Что и делаю, хе-хе.
Однажды наш районный городовой Махайло Ганнадич, отец родной, хе-хе… во второй раз строго так, мать его, подступил ко мне, что аж последние пуговицы отовсюду поотлетали, хе-хе…
Мол, раз уж живешь тут, тля, то где работаешь скотина, поц траншейный?…
Но когда узнал, где я работаю... глянул так странно, даже козырнул и ушел.
Даже традиционно по морде забыл дать, тля!
Во как!
У нас должны все работать.
Или числиться, хе-хе.
Все неработающие более месяца выселяются в ссылку на Восток… оазисы, хе-хе, в зыбучих песках создавать, дороги прокладывать, воду искать… или тоже, хе-хе, добровольно-принудительно в Рабочий район на пару месяцев.
Ага!
К крабам в гости, тля.
Во второй раз туда уже никто не хочет.
Как впрочем, и в первый, хе-хе…
Как впрочем, и в ссылку.
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
Так что полиция меня не трогает, так как я работаю, не пью, не скандалю…
Да и взять с меня нечего, тля.
Ну… почти не трогает, хе-хе…
Так… иногда ради разминки в каком-нибудь переулке по уху дадут… или попинают казенными сапогами по-отечески, чтобы помнил кто в доме, хе-хе, хозяин... да и все...
Вот и аусвайс тогда отобрали в Аристократический, тля.
Но… это не страшно, господа мои ккккротокролики... это не страшно, твою дивизию!
Меня бы туда все равно не пустили бы из-за внешнего вида.
Вид у меня тогда был действительно, хе-хе… весьма внешний, тля!
Кротокроличий.
Я еще про Нюрку писал, про ее «наряды»...
А сам-то... хорош гусь, хе-хе!
Который свинье не товарищ, тля!
Сплошное рванье и заплаты, мать их…
Вот суки.
Я полицейских где-то там, в глубине души даже понимаю.
В глубине души, мать ее.
Ага.
Им тоже скучно, а работа у них нервная, даже опасная, тля.
Особенно в наших низовых районах, где каждый второй с заточкой или финкой самодельной ходит.
Да и приятно собакоружьям лишний раз почувствовать себя сильнее какого-нибудь кротокролика.
Им-то тоже надо как-то себя самоутверждать…
М-да, твою дивизию...
Особенно сильнее такого «грозного», хе-хе, кротокролика, как я.
Ммммамаша!
Ма-ма-ша!
Да вы, вы… с зареванной ддддевочкой на седьмом месяце!
Сядьте у окна и не маячьте тут своими ржавыми бигудями, а то от вашего вида становится темно и неприемлемо больно на душе и даже цветки и фикусы вон в отдельных ггггоршках вянут и, хе-хе, сохнут, несмотря на ваши обильные удобрения.
Цирк, прямо какая-то!
Анатомический ттттеатр Дю Сралей, тля, хе-хе!
На манеже опять… бедная мать и заспанные дети!
Солнышко вы наше незаходящее… угомоните свое, хе-хе, неистовое либидо, тик и тремор, на кккконец концов, тля – он не вернется к вам, поверьте мне.
Никогда, хе-хе.
Да-да-да!
И к ней ттттоже не вернется!
Ага!
Он ни к кому не вернется, тля!
И никогда не возвращался, чтоб там за него не писали биографы!
Ну, тля… вот ттттакой он негодяй и невозвращенец, хе-хе… таким его шведская мама выродила и шведский же папа воспитал…
Мне уже говорили за него – он еще ни к кому не возвращался.
Да-да, тля!
Я вас уверяю, шоб я сдох, тля!
Ну, обещать жениться наш Карлсон может, хе-хе, он такой!
Они все такие!
Гусары, тля!
Ага.
Не, я ж не против, нехай девочка поплачет скоко, хе-хе, еще сможет… и ттттаки тоже забудет за это самое улетевшее на хрен ннннесчастье, как и за все ушедшие в прошлое годы и зазря затраченное на негодяя свое эротическое здоровье.
Та нехай она и рожает, кто ж тут ппппротив, твою дивизию.
Токо я не понимаю, хоть сам и не акушер-гинеколог, хе-хе – как же «там»… пропэллэр… пролезет у младенца, твою дивизию?..
Позовете, как нннначнется, ага… я пофоткаю, хе-хе?
А вы, мамаша… тут прекращайте искрить и фонтанировать, как новогодний утренник в морге, хе-хе… утритесь вон наволочкой и забудьте этого шведа шкодливого, мать его, вы же сами видели его спину, затылок – как под хвостом у побитой курицы...
Ну, а я что гггговорю, тля!
Чего-чего?
Алименты?!!
От Карлсона?!!
Полный капец-трындец в стакане!
У вас что, совсем ккккрыша на которой он жил поехала, хе-хе?!
Вы лучше ото утритесь, губу закатайте, хе-хе, и не деритесь, я-то тут причем!
Это викинга вашего летающего раньше надо было лупасить мухобойкой и за мотню на собачьем поводке ддддержать, твою дивизию.
Раньше и ккккрепче, хе-хе!
Отож.
Да уж...
Вот и меня бьют часто, тля...
И били и бьют, хотя я ни от кого не улетал, хе-хе.
И раньше и сейчас, мать их…
Я даже считаю, что слишком часто.
Весьма.
Можно и пореже, тля.
Можно даже и вообще как-то без этого обойтись, хе-хе!
Ага!
Многие люди, с которыми я сталкиваюсь каждый день, особенно в нашем дворе, считают почему-то своим долгом ударить меня.
Или пнуть ногой, как собаку, твою дивизию!
Иногда так, тля, задумчиво, невзначай, почти не замечая, просто проходя мимо по своим делам.
Или хотя бы плюнуть, хе-хе…
Этакая очаровательная непосредственность основных инстинктов и желаний, хе-хе!
Этакая засиделость и затеклость мышц и сухожилий…
Этакая повышенная производительность слюнных желез, тля…
Этакая... сволочь, твою дивизию!
Убил бы.
Но чаще бьют.
Бьют с неистовой злобой и необъяснимой ненавистью, подтверждая ее презрительной руганью и отборнейшим матом, тля!
При следующей встрече опять, тля!
И опять, и опять, тля…
И еще раз опять, хе-хе!
Тот же Федор Михайлович, тезка мой знаменитый, не зря подметил, что людям «свойственна уникальная особенность всегда ненавидеть тех, кому они причинили зло».
Ну, вроде как ударил… и от этого еще больше огорчился, хе-хе!
Еще больше расстроился… бедолага, тля!
Дал слева, мать его… и расстроился совсем!
И еще разик справа… и зарыдал, тля!
А уж ежели прямой кросс через руку – так вообще начал по земле кататься и землю грызть!
Этакое зло в геометрической прогрессии, хе-хе.
Полный таки капец-трындец в стакане!
Замкнутый круг, тля!
Вот суки.
Может эти поцы траншейные подпитываются своей ненавистью?
Живут ею?
Спят потом спокойнее, клопы не так сосут или храпят меньше, поллюции не мучают или эрекция с пищеварением от этого лучше работает, не знаю тля…
Или их… многократно отзеркаленная, хе-хе, совесть не так грызет, мать ее?
Может быть, эта ненависть возвышает их в собственных глазах?!
Может, хе-хе…
Все может, тля!
Правду говорил мне военврач, когда меня из госпиталя выкидывали –
не тащи на базар сразу медальки-то свои да ордена – без них плохо будет, дураку однорукому!
Бить будут, мать их!
Абыдна будэт, вах!
Как в воду глядел, поц траншейный, глиста клистирная нахичеванская...
Не продавай, тля…
Конечно, жалко было их менять на всякое барахло и жратву, а вы как ддддумали, мои резервисты, дадаисты и адвентисты контрацептивные?!!
Как-никак все по-честняхе… в окопах… кровью все это заработано было… не в тылу, хе-хе, в штабах, да на продуктовых складах подъедалось, тля!
Только как же не продавай цацки эти, когда действительно, есть пить что-то надо было.
Восстанавливаться как-то после всех этих бесконечных операций на ноге...
На одну-то пенсию быстро ноги протянешь!
А так оно конечно, тля!
Хрен бы я их так просто отдал, хе-хе!
Отож.
Вон Сашке Шарманке, например, шикарно живется, тля!
Да-да… у него, у огрызка, жизнь полна и смысла, и гордости, и славы…
Выедет он на Базар на тележке, сверкнет иконостасом своим во всю грудь, тля, аккордеон развернет, да как затянет тоненько, как Лещенко: «В парке Чаи-ии, распускаются розы-ы-ы..»... или «Желтый платочек» с «Землянкой»… или «Гремя броней, сверкая блеском стали, рванули танки на вра-ага-а-а!»… или ту же Рио-Риту, твою дивизию...
Так ему тут же у каждой лавки, хе-хе, у каждого прилавка без очереди… и стол и дом, и выпить и закусить, и городовые честь отдают… и девку, что все на свете умеет, подгонят, тля… тоже, хе-хе, «честь» отдавать без очереди!
Да-да, не удивляйтесь… «там» в галифе у воина все в порядке… туда, говорят, вся кровь, вся силища от отсутствующих конечностей ушла, хе-хе, в тела пещерные.
И от головы, правда, тоже, хе-хе, ушла, тля…
Ага.
Пьет наш менестрель, как лошадь, тля!
Безумно пьет… от гордости и славы, хе-хе…
Впрочем, как и все.
На том же Базаре ужирается вдребезги… до беспамятства, до синих слонов.
В нашем королевстве у талантов завсегда так, хе-хе!
Да и… у каких талантов-то иначе, мать их?
Но зато вечерком потом его пьяного и домой к матери снесут, как младенца на руках...
И все, что Сашка собрал-заработал за день… да с тележкой и инструментом доставят в целости и сохранности!
Все по-честняхе, твою дивизию… и даже с превеликим нашим уважением, дорогой вы наш Александр Никодимыч!
Во, как, тля!
Потому, как фронтовик, ветеран, весь в медалях-орденах за Короля и его Дело кровь пострадавший, здоровье за Родину и очередную нашу Победу отдавший!
А еще большой талант и простой народ своей культурой развлекает!
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
А я вот… не развлекаю народ своей культурой.
Павшим во славу, мать их.
Не умею я играть носом и подбородком на баяне, не повезло мне, хе-хе…
И медали и ордена мои уже давно проедены, пока пенсии своей дожидался.
Ага.
И не буду же я, как в булочной, свою ветеранскую корочку совать в нос тем, кто бьет меня, тля!
Ну да… а то еще тоже, хе-хе… без очереди накостыляют.
А одной рукой много не навоюешь, тля…
Очки вот я уже который месяц не ношу.
Слишком часто нужно менять, хе-хе.
Дорого, твою дивизию.
А жаль...
Мне кажется, что очки придают мне более солидный вид, тля.
Но можно и без них прожить.
Можно, например, в пенсне ходить, которое я нашел на свалке, хе-хе.
Старинное, чуть ли не кованное, твою дивизию.
Удивительно, но стекла были целы, тля!
И шнурок.
Ага.
Шелковый, хе-хе, сейчас таких не достать.
Мне пенсне нравиться…
Вид у меня в нем не такой босяцкий и растерзанный.
Более академический, что ли… более соответствующий образу мышления, так сказать, хе-хе…
Хотя ни пенсне, тля… ни, хе-хе, мышление не спасает меня от регулярных побоев, твою дивизию.
Даже наоборот, тля.
Провоцирует народ на подвиги.
Во, тля, так етот старый пень ишшо и в стекляшках?!
Шо, шибко грамотный, тля, да?!
Ну щас, тля, мы тя поучим…
Щя мы тя застеклим!
Ероха давай!
И таки застекляют, тля, падлы…
И таки дают, мать их…
Поцы траншейные.
Убил бы.
Ой, да не смешите меня, Дуремар Сизифович своими ярмарочными сапогами, ппппогонами и прочими дешевыми аксельбантами из изоленты и проводов, тля!
У нас тут уже вечер и ддддаже почти уже ночь, и комендантский час уже раскинул над страной свои черно-желтые леденящие крылья, тля...
Так, что не смешно уже, хе-хе… тем, кто не успел до ккккроватки родной добраться!
И даже ваша ушаночка с кокардой вас не спасет, если вы изгой и чужак!
А уж тем более в ккккованном пенсне, тля…
Ничто не спасет вас, герр майор, от постоянных унижений, оскорблений и ленивых побоев!
И особенно от ожидания всего этого удовольствия, твою дивизию!
Вон, старшина, поц траншейный, опять подтвердит, хе-хе, своими сбитыми ккккостяшками на кулаках!
Ожидание это даже ненавистней всего остального, что происходит потом!
Хотя… это все равно… первый удар всегда самый неожиданный, тля…
Ага.
И всегда самый ослепительно болезненный, мать его…
Отож.
Но вы таки будете смеяться, толкаться локтями и показывать на меня ладонями, но я скажу честно и откровенно – я не обижаюсь, хе-хе!
Честно-честно.
Только надо успеть рукой лицо прикрыть, чтобы мое дорогое пенсне действительно не «застеклили», мать их, стекольщиков, тля…
Ага!
Полный таки капец-трындец в стакане!
Да, Матильда Феоктистовна, синеглазка ддддорогая, не пугайся, твою дивизию.
И к этому можно тоже привыкнуть, мать его...
Это тоже можно простить, «якоже и мы прощаем должникам нашим».
Вот суки.
Хотя я-то знаю... знаю, что и жертве и, как ни странно… самому палачу одинаково плохо от того, что с ними происходит, когда судьба их сводит, хе-хе, вместе.
Ничто не сходит с рук, мои милые ккккукловоды-эксгуматоры, твою дивизию, тля!
Ага!
Ничто, тля!
«Ни позабытый друг, с которым неудобно, ни кроха муравей… подошвою твоей, раздавленный беззлобно»… как писал когда-то один, тогда еще «лучший, но опальный», хе-хе, поэт…
Да-да!
Вот, например… в нашем веселом парке «Авангард», где нет ночи, хе-хе, чтоб кого-то не грабили, резали или не насиловали... я однажды рано-рано утром украдкой видел, как на спортплощадке непривычно бледные Королевские Стражники торопливо снимали с баскетбольного щита, повесившегося майора Королевской Службы.
Да-да, герр ммммайор, именно, хе-хе… майора, тля, не полковника, мать его!
И не просто майора, а ого-го, какого майора – Старшего Следящего Службы!
Ага!
У него на груди среди орденов и медалей была приколота картонка с одним лишь корявым словом: «празтити».
Не успели снять, твою дивизию...
А тетя Шура Блехманович, та самая, с остатками совести всего нашего, хе-хе, двора…так прямо смело и рубанула бабам на лавочках, что мол совесть замучила поца траншейного!
Ага!
Рубанула не уточняя, какая совесть и с чего бы ей мучить своего хозяина служивого ретивого… который, и на Королевской Доске Почета у небоскребов Дома Королевской Службы уже давно, хе-хе, висел… и карьеру нехилую сделал в самой Службе, сумев аж трех ее Верховных Маршалов пережить, твою дивизию!
И вообще… говорят, икру на колбасу ложками разливными намазывал, да принципиально одних только школьниц-малолеток, его холуями отловленных, и пользовал по своему, хе-хе, педофильско-майорскому обыкновению!
Как сыр в масле катался, тля…
Но, видать, катался наш майор в касторовом, хе-хе, в прогорклом маслице!
Приперло, видимо, поца траншейного, до самых казенных сандаликов приперло, мать его!
Скоко я зарезал, скоко перерезал…
Скоко душ я загуби-и-ил…
Бывает, тля.
Вот суки.
Да, старшина?
А в каком масле ты катаешься, ккккусок сала медвежьего на ножках, хе-хе?
Тебе что, совсем-совсем не страшно, чингизхан ты мой сизомордатенький?
И по ночам в гости никто-никто, хе-хе, в ддддлинном и белом не подплывает по воздуху к этакой тле ебипетско-мордовской, беззаботно храпящей да пошумливающей желудком на всю кккказарму, никто-никто прозрачными бледно-ледяными ручонками, из сырой земли тянущимися, не тянет за пижамку ббббайковую в микки-маусах с раскладушки, хе-хе, никто-никтошеньки вопросики неприятные и непонятные не задает плачущими да скрипучими гггголосами, твою дивизию?
Что тебе снится, ккккрейсер Абжора, хе-хе, в час когда хмурое утро встает над страной?
А?.. крейсер-миксер ты наш… бляндернутый, тля?
Ага.
Ну, да, хе-хе, о чем это я… и то правда, мать твою…
Что там может сниться этому гггглобусу без полюсов, этому экватору, стружками от карандашей набитому, тля?
Новая лычка, ггггорячая баба, холодная водка, вареная картоха, розовое сало с прорезью да норвежская жирная селедочка с хрустящим лучком, хе-хе, маслицем пахучим политая, мать ее, да?!
Настоящим, хе-хе… постным, тля… дома-а-ашненьким… ппппервого отжима…
И всю эту красоту принять на грудь и зашамать с натертой молодым чесночком, горбухой свежего, ччччерного, украинского хлеба, твою дивизию-ю-ю…
М-м-м… пальчики-чики оближешь, тля!
Ау, старшина-а-а… очнись, пппполено размечтавшееся, и слюни в челюсть обратно заправь, хе-хе!
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
А вот, хе-хе… скажите-ка, Дуремар Сизифович, вы-то, как майор ддддолжны знать…
Это вот, чтоб с дитями... со школьницами такое скотство вытворять… это что, тля, у всех-всех майоров случается, хе-хе, или токо для майоров Ккккоролевской Службы свойственно?
И это как… лечится, да?
Ну, там… я не знаю… ггггранатами противотанковыми или кастрацией химической, хе-хе, или ножницами овечьими… по самую шею, тля!
А?!
Уй-уй-уй, как мы обиделись… ккккакие у нас глазки-то на лобик поле-е-езшие, какие лапки-царапки разма-а-ашистые… да какие мы тут сатара-а-ашные-пресатарашные, хе-хе, от же ж забоюсь-забоюсь-презабою-ю-у-у-у-усь дяденьку Дуремара!
От напугал мммморского ежа своей голой майористой жопой, наш херр рейхсканцлерный, хе-хе!
Тихо… ттттихо тут шипите, да шкварчите, дорогуша, а то все ваши подтяжки и катетеры лопнут и да титановые заклепки с пластинками из черепа пппповыскакивают в соседний блок, вон… тем же сироткам казанским могут в суп попасть!
А там, тля, сиротки такие, хе-хе, что порвут на ттттряпочки враз любого, кто в их супчик лезет!
Ага.
Так что вы тут поосторожнее в ббббой-то рвитесь и свои, хе-хе, впалые груди пижамные на жирные амбразуры швыряйте, твою дивизию!
А то их можно и не досчитаться, хе-хе, прыщиков ваших ненаглядных, мать их!
Отож.
В другой раз, возвращаясь с работы, я опять-таки втихаря видел прямо на площади у Белого Вокзала, как рвало и швыряло в истерике взвод мальчишек-автоматчиков Королевской Службы после расстрела целого табора цыган.
Помнишь, старшина, как ддддолго курсантиков ваших успокоить не могли ни твои затрещины, ни пендели кирзовые, ни матюги, ни даже выстрелы в воздух… и прочие, хе-хе, твои психотропные средства убеждения и успокоения?
Как они визжали, бббблевали, да своими автоматами, как поленьями в тебя же и кидались, хе-хе?
Ага.
Ппппервое убийство всегда сложная штука, по себе знаю, мать его.
Да ты ж сам тогда, тля египетская, трясся весь и аж синий был от адреналина, а все равно потом, после «акции» обошел всех ббббдительно, весь табор… в каждую кибитку заглянул… проверил всех кккконтрольными, хе-хе…
Да… мастерство не прожрешь, да, старшина?
Что значит школа, ттттвою дивизию!
Убил бы.
Что, не так ббббыло?
Было-было, не скромничай старшина, хе-хе… я-то своими глазами видел, тттакое не забудешь, тля!
Там у нас прямо у самого Белого вокзала краси-и-ивая такая площадь, с фонтанами, скамеечками и елочками, хе-хе.
Вот весь ттттабор там и положили, поцы траншейные!
Оцепили и положили.
С детьми, бабами, стариками… с собаками и лошадьми… мишку на цепи и того не пожалели…
Ага.
Всех таки покосили, тля!
У фонтанов и елочек, тля!
До единого.
Черт их к нам в столицу принес из ихних солнечных молдавий, румыний и бессарабий!?
Ну, не хотели они в Рабочий район иттить за свое природное тунеядство и бездокументство, хе-хе… возмущаться стали ромалы дурканутые порядками нашими королевскими…
Спорить стали, поцы траншейные!
Спо-о-орить, представляете, мать их!!!
С самим, хе-хе, старшиной спорить!
Буд-то вчера родились, тля!
Вот их быстренько окружили этими зелеными курсантиками и без особых уговоров того самого этого… тра-та-та-тада-а-а…
Теперь уже не возмущаются, хе-хе…
Не спорят.
Как, кстати и курсантики, хе-хе!
И в следующий раз и они уже блевать не будут, тля!
«Переломаны буреломами…»
Ага.
В следующий раз они по приказу и Головосечение, хе-хе, совершат голыми руками и не пикнут, мать их…
Я ж и талдычу, что привычка и мимикрия есть главная вещь в человеческом организме!
Да только душу сразу так не переломишь… нужно время, для превращения из бабочки в, хе-хе, гусеницу…
Танковую, тля.
Но, у нашей Королевской Службы времени скоко хошь…
Как гуталину на гуталиновой фабрике, хе-хе.
Вот суки.
Хотя и у танковых гусениц бывают моменты покаяния.
Ага.
Вот, например, что отчебучил во время своего Колесования и последующего Головосечения тот же, хе-хе, бывший и самый страшный из всех Са-а-а-а-амых Больших Начальников, мать их всех вместе взятых, тля… сам Верховный Маршал Королевской Службы… который однажды традиционно, но таки, хе-хе, как всегда внезапно, хе-хе, оказался одним из самых злостных Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее, а также стра-а-ашным заговорщиком, шпионом, отравителем, растлителем и так далее по списку на трех газетных страницах «Ё… твое», хе-хе…
Ну, таки полный капец-трындец в стакане оказался, тля!
Да-да…
Традиционно, хе-хе!
У нашего Короля и его Дела традиция такая, хе-хе, «добрая»… периодически находить у себя в свите какого-нибудь главного козла опущения… этакого самого главного португальского шпиона и злодея… и потом, привселюдно полив его говнищем на все королевство, и обвинив во всех наших несчастьях, провалах, непобедах и безобразиях, при великом стечении нашего, жадного до хлеба и зрелищ народа… долго и с наслаждением пытать и кончать этого негодяйского негодяя на Королевском Лобном месте на площади Королевской же, хе-хе, Свободы.
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
Но, видимо, не слишком, хе-хе, бережно обошлись со своим бывшим начальником его коллеги по цеху, потому как то, что в итоге выволокли на эшафот к гильотине пытать уже было бессмысленно.
На человека, а уж тем более на страшного начальника, на Верховного Маршала этот кусок стонущего и, действительно страшного синего мяса, был мало похож, твою дивизию.
Но он таки что-то понял… правда, как всегда… поздноватенько, хе-хе.
Как говорится – post factum, твою дивизию…
Ага.
Уже с колеса, из-за спин привязывавших его палачей, он искалеченным ртом прохрипел толпе: «Люди-и-и!!! Я теперь знаю-у-у… что Бог е-е-есть!!!… потому, что после всего того, что я сделал и натворил… мое место именно зде-е-есь!!!
Простите меня, люди-и-и!!!
Я заслужил… все это…»
Да уж, ггггоспода мои шуруптологи и гвоздезнавцы... отттак, тля!
Истинные страдания очищают даже такие черные и, хе-хе, желтые души.
Особенно перед их смертью, тля.
Только кому от этого легче, мать их…
Во-во, твою дивизию!
Сначала накрошат народу пирамиду египетскую, как наша неадекватная Арина Родионовна спьяну пять ведер винегрета на Масленицу, а потом «прощеньица про-о-осим люди добрые», в живых, хе-хе, еще оставшиеся!
Хотя, тля… конкретнее досказать, что он имел в виду, бывший Верховный Маршал КС, хе-хе, уже не успел, тля.
Мир праху его…
А Ерошка Бубен, самый злой насмешник и издеватель надо мной во дворе из взрослых, однажды напившись, валялся уже у меня в ногах, рыдая и прося, хе-хе, прощения.
Так сказать, вот те поклон и извинения... дядя Федя от всего двора и от меня лично!
Ага, тля!
Представляете себе эту, хе-хе, картину Рембрандта за возвращение блудного сукиного сына?
Голландец все волосы на попе своей супруги от зависти повыдирал бы!
Но вы бы видели лица многочисленных зрителей этого происходящего поклонения волхвов, хе-хе… видели бы рожи моих «добрых» соседей!
Они были… какие-то действительно… виноватые, что ли, совсем-совсем непривычные, тля… притихшие, хе-хе… этакие… глазапрячущиеся, чтоли.
Многие бабы даже семечки лущить перестали!
Оттак, тля!
Как же они все похожи на своих правителей-травителей…
Всю жизнь – «гуляй, Вася, наша власть!»… а как прижмет-таки совесть за яйца, да дойдет до горлышка – «празтити»!
Так и в нашем дворе.
Так и со мной, тля…
Понимают же они, поцы траншейные, хоть изредка… что что-то не то творят, бесконечно травя и избивая старика инвалида и науськивая на него своих вечно готовых Маленьких Мерзавцев, тля…
Звери-звери мелкокрошенные…
Звери-курицы, тля… поцы траншейные… винегрет прокисший, мать его.
Прасти-и-ити… мя… люди!
Убил бы.
Правда, потом, протрезвев и опомнившись, Ероха отыгрался по полной.
Еще энергичней и изобретательней чем всегда, хе-хе!
Я ж и говорю.
Ну, удобрение для теплиц ходячее, сявка радужная, что поделаешь, тля.
Блудный, хе-хе, сын, мать его… своего времени…
Но все же.
Все же…
Что-то такое смутное и болезненное шевелится в их почти сдувшихся душах и сморщенных сердцах и надпочечниках!
Что-то, тля, типа далекого эха от неумелого покаяния…
Но мне от этого тоже не легче, хе-хе.
Даже в своем спасительном сарае, тля.
Даже там, рядом с моим мифическим Тем Самым Ангелом…
Ой, не легче, свистки вы мои судейские, твою дивизию!
И тебе ммммальчик будет не легче, если дядю Федю в покое не оставишь, тля!
Иди… ггггуляй себе переулочком, скоротечно-чахоточный ты наш вантуз козырный, тля!
В песочнице лопаткой саперской поковыряйся, в своем ддддетском садике за колючей проволокой, противопехотки пошукай!
Ггггде-нибудь еще поковыряйся, тля!
Может и повезет, хе-хе… детонатор какой и сработает и прекратит это существование последствий аномальных отклонений внепапочной и внематочной ббббеременности.
Нет.
Нет.
Ннннет, тля!!!
Нет, мой мелкий, но нудный грызун… нет свистка у ддддяди, твою дивизию!
Я уже говорил, тля… достали вы этими свистками уже, идиоты, тля, еще вначале!
И зайчика у меня нет и ббббелочки… и слава Богу, никогда и не было, тля…
А на хрена тебе зайчик, ты ж вон как кашляешь?
Что, простудился таки на ледопаде Кхумбу, поц траншейный, хе-хе?
А не фиг было в одних, хе-хе, сандаликах под Эверестом шариться!
Ага!
Дядя еще в той же первой части предупреждал балбеса, тля, что в Базовом Лагере не май месяц!
Нет, дядя добрый, иногда даже слишком, хе-хе, но у ддддяди просто нет ни фига.
Нет у меня ни зайчика, ни кролика, тля… и даже мячика у меня нет…
Уже почти пол-века нет у меня никакого мячика, тля… ни единого, хе-хе, ни теннисного, ни футбольного… ни ккккруглого, ни квадратного, хе-хе…
И конфектов сосательных у меня нет, тля, с печенюшками!
И чая жасминового с сушками и корицей, как вон у лысого и у его, хе-хе, бабы!
Ага!
И яблочка-а-а-а-а-а нет!!!
И ддддетей у меня вот… тоже нет… и уже не будет, мать твою…
И внуков не будет…
И руки.
И семьи, тля…
И кубиков с ббббуковками и картинками…
И жизни тоже нет, твою дивизию.
И не будет.
Вот суки.
Нет жизни, тля…
Один вой и скрежет зубовный остались!
Память, правда, кое-какая осталась, но память это же не жизнь!
А еще осталось последнее горячее желание все здесь поменять напоследок, хе-хе!
Устроить им всем одновременный и полный капец-трындец и абсолютный цирлих-манирлих в стакане со сметаной, хе-хе!
Ага!
А то, что ж это получается – у них и кубики, хе-хе, и белочки, и мячики, и вечный чупа-чупс за щечкой сосется, хе-хе… и все такое остальное прочее есть и сосется, хе-хе, а у меня нет?!
И уже не будет?
Нехорошо-о-о-о, тля…
Нехорошо.
Ттттак, что отойди в сторонку по-хорошему, мой мелкий любитель зайчатины и халявных свистков, хе-хе...
Отойди, тля, эпидемия ходячая… и не ккккашляй тут своими отмершими альвеолами и трахеями!
Отойди… пока дядька Федька не откусил тебе, хе-хе, ногу или палец… или глаз не вырвал, твою ддддивизию!
А он еще может, мать его!
Ага.
Ддддядя вот… еще немного попишет, а как закончит это свое… дурацкое пописывание, хе-хе… устроит дядя тут большой шум и гам.
Большу-у-у-ущий такой, хе-хе, гам-га-га-гггагам!
Полный таки цирлих-манирлих в сметане устроит всему заплесневевшему ггггербарию!
Правда… тоже не особо кому тут нужный, хе-хе.
А потом… потом дядя таки отдохнет, тля…
Совсем.
Отож.
Так что у тебя ккккудрявенький шкет, еще есть немного времени, хе-хе, чтобы смыться!
Ты лучше вон, твою дивизию… на ггггоршок сходи или в диспансер туберкулезный, тля, анализы таки сдай, а то вон лопнешь скоро от ккккашля, хе-хе!
Или, хе-хе… сбегай вон… к доброму дяде Гудвину, тля... прошвырнись по дорожке из желтых затылочных костей, хе-хе, принц мой чахоточный с мозгами из отрубей...
А в конце ее тебе ббббудет полное изумрудное счастье, тридцать три исполненных желания и новые легкие, хе-хе... с паровозным свистком из Канзаса.
И все даром, тля!
Ага.
Так что иди… и не оглядывайся на свой Содом, мой Маленький Мерзавец, смоляное чучелко ддддурканутое, тля!
Иди…
Пока можешь, мать твою.
Пока есть чем.
Хе-хе.
Всем фламинго, снегирям и колибри собраться у правого борта самолета!
Надеть спасжилеты и очки, вставить себе беруши и заткнуть клювы!
Когда загорится бикфордов шнур, дергаем за кольцо и прыгаем дальше вниз!
* Дети, кухня, кирха (нем.)
продолжение http://proza.ru/2012/11/01/1482