«Я открылся не вопрошавшим обо Мне;
Меня нашли не искавшие Меня» (Исаия. 65; 1).
Было обычное утро обычного буднего дня. Я ехал на службу. И вот при посадке в вагон метро, увидел знакомое лицо. Это был мой товарищ по прежней работе, когда я работал водителем в одной организации. Протиснувшись друг к другу, мы поздоровались. После приветствий и стандартных, ни к чему не обязывающих вопросов и ответов о здоровье, семье, делах, он как-то тихо и немного смущённо спросил меня:
- Я слышал, ты сейчас служишь в храме?
- Да, диаконом.
- А знаешь, я теперь тоже в храм хожу.
Это откровение, признаюсь, меня немного удивило, так как я знал его, как человека, более приверженного к нигилизму и свободным нравам. И я ещё помню наши разговоры и споры о вере и религии, в которых моя горячность его забавляла. Я молчал и смотрел на него, ожидая, что будет дальше. Он тоже молчал. Было такое впечатление, что он как бы заглядывает в данную минуту внутрь себя, ища там какого-то ответа. Потом он очнулся от своих раздумий и вновь обратился ко мне:
- Хочешь, я расскажу тебе, как произошла со мной эта метаморфоза?
Я только молча кивнул, боясь нарушить словами нечто тонкое, трепетное (я это почувствовал), что-то тёплое, для него важное. Тем более, помню, в бытность мою водителем, рассказчиком он был интересным. Мы все, водители и диспетчера, замирали в тот момент, когда он рассказывал о чём-нибудь. И он рассказал мне свою удивительную историю. Я нисколько не покривил душой, определив её как удивительную, так как до сих пор не перестаю удивляться случаю, произошедшему с ним, когда вспоминаю о нашей встрече. Вот эта история. Я постараюсь воспроизвести её так, как он мне её рассказал.
Это было осенью. Я, как обычно и как все, торопился на работу. Выйдя из метро, я поспешил на остановку трамвая в надежде, что ожидание будет не долгим. Трамвая, как назло, не было. Я раздражённо топтался на остановке. Взглянув в очередной раз на часы, я понял, что разговора с начальником по поводу опоздания мне не избежать. А тут ещё и погода. Не май, как говорится, месяц. Осень. Октябрь. Ветерок не ласкал и не нёс в себе запахи весенних ароматов пробуждающейся природы, а холодной сыростью проникал под одежду. «Ну, почему так?! - задавал я себе, уже может быть в сотый раз, этот риторический вопрос. - Почему всё время цейтнот?! Вроде бы и вышел вовремя, и шёл не нога за ногу, а вот, поди ж ты…»
Наконец-то, побрякивая сцепкой, подъехал трамвай. Я занял место в салоне и прикрыл глаза. Ехать было недалеко, и я решил всё же немного расслабиться, силы понадобятся для разговора с начальником, если, конечно же, по пути не случится ничего непредвиденного. Я имею в виду пробки или аварии. Трамвай тронулся, я начал задрёмывать. Но, спустя какое-то время я открыл глаза, как будто меня кто-то подтолкнул.
Маршрут трамвая проходил мимо церкви, и в этом месте он часто замедлял ход или останавливался, что случилось и в этот раз. Я взглянул в окно, на церковь. Передо мною была, как я понял, алтарная часть церкви. Из окон струился свет. Видно было хорошо. Я видел людей, которые разговаривали между собою, совершая при этом некие действия. Шла, как я понял, подготовка к службе. Один из них перебирал какие-то бумажки и записывал что-то в журнал. Другой же достал из сейфа кубок - я такой видел в руках у священника, когда как-то раз зашёл в церковь. К нему тогда подходили люди и священник, доставая что-то из этого кубка, вкладывал в рот подходящим. Как я потом узнал, это называется причастием. Потом тот же человек достал из сейфа ещё предметы, назначение которых мне было неизвестно, и поставил их на стол. Затем он подошёл к другому столу. Там лежала большая книга в металлическом переплёте. «Должно быть, тяжёлая», - подумал я. Он полистал её, заложил закладку, закрыл. Но меня поразили не эти действия, меня поразило другое.
Меня поразило, что все их действия были несуетливы, неспешны, и в то же время не затянуты, то есть они были просты в своём механическом совершении. На меня повеяло спокойствием. Я вдруг почувствовал, что впадаю в странное оцепенение и увидел, как свет, струящийся из окна, становится ярче, он как бы ожил и непостижимым образом движется в мою сторону, проникает в меня, и я как бы сам растворяюсь в этом свете. Мне стало казаться, что я уже не в трамвае, а в каком-то невесомом состоянии, нахожусь в каком-то месте, где не слышны звуки. Меня охватил трепет, так как я ощутил, что рядом со мной Кто-то есть, но страха не было. Было, как я уже сказал, спокойствие. У меня в сознании как будто щёлкнул выключатель, по лицу моему пробежал ветерок, и мне вдруг стали понятны многие вещи, которым я раньше не придавал значения.
Я подумал, почему мы живём на земле и всё время куда-то спешим? Мы спешим на встречу с друзьями, которых давно не видели. И эта встреча нам приносит радость. Мы можем с ними проговорить всю ночь напролёт, можем выпить рюмку, другую. Мы спешим на работу потому, что она даёт нам средства для пропитания, средства для того, что бы одеться. Мы спешим по нашим, как мы считаем, важным делам, потому что боимся пустоты, незаполненного нашего временного досуга. Но за всей этой спешкой мы не видим, или не хотим видеть чего-то главного, того, что приносит нам уверенность, спокойствие, а лучше - умиротворение души. И не нужно бояться этой умиротворённости. Ведь все наши мирские дела, какими бы важными они для нас не казались, приводят нас в тупик, они не открывают нам новых понятий и новых горизонтов. Они, конечно же, дают нам нечто. Но это нечто настолько мало и несущественно по сравнению с чем-то Другим, с тем, что является более важным для человека.
И я, поняв в этот миг эту простую и незамысловатую истину, был раздосадован на себя. Я почувствовал стыд перед Чем-то, или перед Кем-то за то, что упустил что-то, чего-то недопонял, не по той дороге пошёл. Я оглянулся по сторонам и увидел себя. Но не такого, как я привык себя видеть, а какого–то состарившегося, уставшего и вечно недовольного человека. Состояние оцепенения прошло, я оглянулся вокруг. Видимо, пролетело всего несколько секунд, так как пассажиры занимались каждый своим делом: кто-то, как я недавно, дремал, кто-то читал, кто-то беседовал. Всё было буднично, обычно, как будто бы ничего не произошло. Трамвай тронулся, я взглянул на часы, и с удивлением понял - я успею»!
Он замолчал, молчал и я. Поезд подошёл к очередной станции. Он молча пожал мне руку и вышел из вагона. Я поехал дальше, размышляя над его рассказом. «Да, - думал я, - вот как бывает. Человек и не думал, не гадал, а Господь в одну секунду перевернул всё его душевное состояние, его разум. Потому что Он знает каждого из нас, знает, на что мы способны. И, видимо, этот человек в тот момент был готов к восприятию Бога».
Да, удивительны и чудны дела Твои, Господи!
октябрь - ноябрь 2011. г.Санкт-Петербург.