Со сменой скорости облаков, и ухода солнца за мягкую щетину сумрачного пасмура, пока беснуется вечер, накинувшись на прохожего своей необратимой фактурой и статностью, Человек в ворсовом платье решился на открытие новых граней своей выдержки. Он замотал несколько пробуждённых светом оранжево-красного фонаря фотографий чёрной клетчатой тканью и поймал взгляд строгого, но полного влажного блеска, карниза, сделав это прежде, чем подсознание стало выплывать наружу, являя к глазам Человека невероятные события, схожие с яркими грёзами. Ему довелось пройти нелёгкий жизненный путь, чтобы достичь такого твёрдого решения проверить себя таким образом, который он поначалу считал неуместным, а затем попросту безумным. Он решил покончить со своей жизнью актом самоубийства, - Раз и навсегда, - произносил сквозь зубы Человек.
Его убеждение нарастало больше и больше, его потряхивало от копоти возбуждения и он неугомонно водил перед собою взглядом туда и обратно, словно выискивал воздух, чтобы украсть его у себя же самого в будущем. Пьяный бродяга-саксофонист даже не стал смотреть в сторону Человека в ворсовом платье, мечущегося монетой в старую серую шляпу, лежащую на исхоженной мостовой.
- Мы держимся за честное слово, маэстро! – рявкнул Человек, демонстративно плюнув вслед за летящей в шляпу монетой.
Двадцать пять минут ходьбы, густого пара из труб далёких заводов, моросящего дождя и бесчисленных кофеен, лоснящихся шарфов и блестящих отражений в очках, привели Человека в ворсовом платье на набережную глубокого канала, - Раз и навсегда,- скрипел зубами Человек.
Со всех сторон никого не было, все будто слились с разошедшимся дождём, избивающим воду канала и лужи на мостовой округлыми каплями-иглами. Железный шум. Красно-белый, яркий трамвай, едущий без габаритных, жёлтых огней, выбрасывает на спину ворсового платья девушку и её роскошные волосы, нашедшие себя на поясе чёрного плаща.
- В порядке ли Вы? – девушка заметила внутреннее беспокойство, ей неприсущее.
Человек исступлённо проводил жестом руки нарочно тёмный трамвай, и повернулся к незнакомке, поразившись её красоте и молодости.
- Я здесь не просто так… - еле слышно прошептал Человек.
Возникла поражающей силы интрига, созданная интуицией Человека, проецирующего собственную смерть. Похоронная скорбь душила горло, ветер царапал кожу пронизывающим холодом.
- Мне неловко, что резко пришлось держаться за Вас в ситуации моего падения, я хотела бы извиниться перед Вами.
Пелена на редкость чёткого сомнения пропала, не успев появиться, интуиция отошла в сторону телефонной будки, вызвав сочную реальность, надев на Человека фрак чуткой интеллигентности, позабавив тем самым щёки горячим смущением.
- Какая нелепость, Вы не должны мне ровным счётом ничего,- Человек испуганно улыбался, проглатывая воздух из каждого выдавленного слова.
Без лишних колебаний девушка звонко рассмеялась, подхватив голосом странную нотку срыва, но, вспомнив о скрипичном ключе обстоятельств, сказала:
- А вот одна маленькая девочка сказала, что проявление добра – как лимонные вафли, и кисло, и сладко.
Серая постель в воображении Человека стояла в комнате с синими обоями, где тумба держала красную лампу, освещая лишь угол с полутвёрдым креслом, на котором Человек обнимал удовлетворённую улыбающуюся девушку, вдыхая запах её волос, пока та не выросла до предела небес. Человек трепетно тараторит:
- Простите, но я сейчас жутко занят. Позвольте глубже рассмотреть Ваше лицо, чтобы распрощаться с собеседником, здесь не хватает фонарного освещения, если Вы не успели заметить.
- Если Вам так угодно,- девушка стала чувствовать себя свободнее.
Фотографии, что достал Человек, рассыпаны по каналу, расплывшись в общем свечении с лицом девушки, которую холодной рукой подобрал в своё навсегда закрытое, после триумфально громкого возвращения, обшарпанное чрево трамвай, мчащийся навстречу конечной остановке. Полуночный ветер волочил по мокрой мостовой жёлтые и красные листья, намеренно сталкивая их с фонарными столбами и бумажным мусором, что взлетал со стороны выбитых стёкол пустующих, дрянных забегаловок. Карие глаза девушки образовали бессмысленный томный взгляд, очистив стекло неспешного трамвая от дождевых ранений. Кто-то ждал её возвращения, стоя в центре города, и ловя большими глотками холодный осенний воздух.