Наша-то помойка опосля школы стоит. Место сирое, наброс густой, да только несерьёзный, одна бумага. Все потому, что у жильцов мусор-провод, сами вниз не ходят. Весь наш с Публей гешефт с коробок из магазина туфляного, компурный клуб несёт , да наложная полицейская станция.
Станция-то та еще чебурашная - бумажные охапенки, всё резаное от в таку нитку,хоть бы какой документ. Берем когда на растопку, вся цена. Голодуем мы, в общем, на добытой себе территории.
Ну как соврать, голодуем - праздники отож не отменяли. Стеклышек бывает что так насуют, с неделю жировать можно.
Вот и полез я, как чувствовал.
Бутылка предмет драгоценный, как не полезть. Нащупал уж среди коробок и ухватил.
- Живем, Публий, сердешный ты мой императер без пристани, - радуюсь, потому как пленку нащупал, - тут, Публя, цельная упаковка.
- Недопитое-то есть, - трясется, - щас бы самое то...
- Погоди, - сам головой шевелю, - тут, кажись, живет кто-то.
Бутылки давай, Публя мне говорит. А я сижу-то в контере и сильно прислушиваюсь. Есть рядом кто-то, а вот понять не могу, откель и зачем. Самое страшное - кто? Решил покопать в направлении.
Вижу - коробки составлены, с длинных таких сапогов, здоровенные, а одна ну ходуном, агоническое происходит шараханье. Я ж и отогнул, глядь - когтищи...
Как высоко да ужасно подпрыгнул, сам не возьму. Орлом возлетел , прочь небесной торпедой вознесся с контера.
- Чо, - Публя орет прям, - опять лялька?! Живая?!
Публя ведь почему в контеры не лазит? Это он по прошлому году пуганый. Вот так же сидел, ковырялся, ну и вынул себе ребятенка. Дело-то было зимой, летом бы, может, до людей донесли. А так он у Публи за пазухой тихо преставился.
Хорошо мы его схоронили, аккурат к Моисейке, Володарский который мост охраняет. Закопали вдоль памятника,Алёнкой назвали да молитву Публя сказал. Все ж человечней выходит, чем в полицейской конторе рассказы врать.
- Хуже, - говорю. - Хляби небесные, в полста оборота скрутилися. Тафун и торнадо в башке, сам смотри.
- Кошонок, что ль, - Публя грит,да и полез. Ему что, он детей находил. Ничего не боится.
***
Открыли мы, конешно, эту коробку. Сконч отодрали, заглядываем - а там черти што, будто в гробике. Сам белый, лапы когтистые, глаз мутный и уж поволока на нем смертная блазнится.
- Это, кажись, попугай, - Публя ж знатный животновед, - африканский. Катманду.Что с людьми делается, ладно бы ляльку. Птицу-то за што, иностранную безответную подданную? Жрет мало...
Мычу я, а Публя попугая достал, отряхнул, точно курицу, под хвост заглянул.
Здоровенный петух, вам скажу. Сам белый, торжественный, клювище серьезный и на башке опахалка кровавая, чисто индеец Гой Митич.
- Первый раз близко вижу, - стою, удивляюсь, и про бутылки-то запамятовал, - сколько ж за такого дадут?
- А ты как думаешь,- Публя уже и в клюв слазал, и так и сяк, - только он сильно больной, кажись. Вишь, обгаженный. Решили, что сдохнет, вот и схоронили. А он и не замерз, под бумагой пригрелся.
- Хотя, -Публя знаток, - можно ему бошку свернуть и пожарить. Только надо, пока живой. То есть прямо щас.
А птиц-то живой, вижу. Публя его, как очучелка,без уважения к животу прижимает, головенка печально болтается. Курёнок и курёнок, сжевать можно да и дело с концом.
- Я тебя когда, Публя, на Обводном увидел,- грю, - ты сам на сам такой же был. Шейка тонкая, прямо вялая произрастала. Чебурек пришлось попрошайничать, чтобы ты клювом своим заработал. А я-то еду никогда не прошу, сам понимаешь...
- И што, куда мы с им денемся? Ни продать, ни сожрать!
- Дай сюда, - и положил я болящего птица се да за пазуху, - помрет, похороним. Всё.
Еле влез, африканец.
***
День так-то удачно пошел. Бутылок натарили, в приемке тож быстро сканало, триста рублей восемнадцать копеек (это я уже коло Пятерочки насобирал)
Птиц тихо сидел, ну воздрыгивал редко, не коченел и то хорошо.
К вечеру насбирал я каштанов, нажевал со слюной и в горстке сую:
- Жрать-то будешь?
А он и раз - проглотил. Оживился.
Так и зажили, потому что не дохнет товарищ господин Катманду Африканович, сидит у меня в подживотье и каркает чуть иногда.
Почему ж сидит - да ведь снег выпал. Летом, небось обучу. Бычки, штоль, искать. Посмотрим.