Где восток напоил молоком кобылиц кочевника-ветра.
Где по дорогам в острог по этапу ползут километры.
Где в грязи по колено да по горло в крови остывает земля.
Где распятие под сапогом,
Там иду я...
Алиса «Стерх»
Дайте сюда мегафон, тля… дайте же, ддддайте, да-а-айте же!!!!!
Ну, вы, виконт и даете... где ж вы его таки откопали?
Чего?!!
В хозяйственном?
Ахринеть, тля!
Та ддддавайте-е-е же сюда, твою дивизию!
Раз!.. Раз! Два! Три!
Проверка!
Про верка!
Achtung-achtung*!!!
Люди-и-и-и!!!
Alle-е-е-е geko-o-ocht**!!!
Слухайте все сюда!
Приготовьтесь и потерпите, хе-хе… щас всем будет нехорошо и противно.
И вам, виконт де Цитрамон в первую очередь, тля.
Все-е-ем, мать вашу!
Потому что всем нам приходит Огромная Жо-о-опа!
И посему внемлите, тля!!!
Внемлите гласу моему скорбящему!
Ввввнемлите же по-хорошему, дети сатаны и русской рулетки!
Мы обречены, твою дивизию!
Вы обречены, поцы траншейные!
И те, что сейчас, хе-хе, в шелках, икре и на троне, тоже, тля!
И те, что сейчас, хе-хе, без штанов, голодные и в углу на соломе тоже обречены!!!
Все обречены…
Да и ты тоже, тля!
И ты, мой ггггламурный нимфоманчик-шалун тем более обречен… вместе с этим веником из ккккоролевских хризантем и со своей плешивой обезьяной, и с этой своей оптимистической рожей неунывающего юного идиота!
Ттттошнит уже и от твоей неземной круглосуточной радости и от этих ублюдочных цветочков, тля!
Себе на могилку положишь, тля египетская, эту черно-желтую ддддрянь!
Мизинчик он свой грязненький тянет, патриот сопливый!
Во Славу Короля и его Дела!
Во славу, во Сссславу…
Во что ж еще-то, хе-хе!
Пошел вон, мой Маленький Мерзавец!
Отвлекаешь.
И обезьяну свою уводи, тля!
Это тебе она мммможет быть мама или папа, а по мне так макака-макакой, хе-хе… вон чухается у себя в паху, блох да вшей выкусывает, хе-хе…
Нет, дядя не знает куда!
Ккккуда хочешь, туда и уводи, тля!
К павшим во славу желательно, хе-хе.
Ага.
Поглубже.
Убил бы.
Люди-и-и, да послушайте же, тля!!!
Братья и сестры!
Кузины и девери!
Падчерицы и племянники и остальные троюродные тетки по матери и прочие безродные космополиты!
Услышьте же меня-а-а-а, мать вашу!!!
Вы что творите, твою дивизию?!!
Вы-вы, других тут нет.
И уже не будет, хе-хе.
Посмотри-и-ите же друг на друга, уроды-ы-ы!!!
Только недолго, хе-хе, а то затошнит, тля!
Ведь вы все, буквально все… всю свою жизнь пытаетесь тем или иным способом УНИЧТОЖАТЬ СЕБЕ ПОДОБНЫХ!!!
Уничтожать вдребезги, тля!
А так же гнобить, гноить и пресекать желательно на корню, хе-хе…
Ведь весь ваш образ жизни выражается в совершенном отсутствии наличия Инстинкта Сохранения Своего Вида, каковой имеется у всех животных!!!
Вы понимаете, улитки мои ракушечные, что сие означает, твою дивизию?
Это означает, что бесконтрольный духовный и нравственный каннибализм приводит в итоге к с а м о и с т р е б л е н и ю человечества!
Эй, ддддубовая роща, кто-нибудь хоть чуть-чуть понял, что я сказал?!!
Мы обречены, понимаете, лю-ю-ю-юди-и-и!!!
И обречены не только своей призрачной свободой творить, что хочешь и реальной несвободой делать, что угодно, хе-хе… а и злобной, завистливой обособленностью себя любимых, своих душ и своих сараев друг от друга!
Мы обречены на полное постепенное или даже мгновенное исчезновение, твою дивизию!
Ага!
И не утешает, что нас становится все больше и больше!
Наше растущее количество переходит в снижающееся качество.
Мы постепенно превращаемся в дикарей, в племена беспринципных моральных людоедов, антропофагов и антропофобов… мы дичаем и деградируем интеллектуально, выедая самих себя изнутри своего панциря своей неистовой ненавистью и злобой… мы исчезаем как вид, исчезаем, как Homo sapiensы, мать их!
Исчезаем же, люди-и-и!!!
Скоро останутся только бесчисленные, безмозглые и беспощадные homo-стада, твою дивизию!
Которые, в итоге, хе-хе, быстро перебьют друг друга из-за какого-нибудь ппппустяка, мать его, типа дефицитного билета на симфонический концерт или последнего сухаря…
Как крабы, тля.
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
Во-во.
Нельзя человечеству безнаказанно жрать друг друга, тля!
Низя, дебилоиды!!!
Не убий… твою дивизию!
И не загноби всуе ближнего и дальнего своего.
И не пожелай осла его и жены его и барахла его…
И правого глаза его.
И левого.
И его самого, хе-хе, поца траншейного… не пожелай!
Ста-а-адо-о-о-о!!!
Ты меня слыши-и-ишь?!!
Вот суки.
Поэтому-то Дарвин и плакал в конце своей беспутной жизни, понимая, что насочинял он полный бред в своей скандальной книжонке «Происхождение видов…».
Насочинял, видимо, чтобы хоть как-то оправдать перед своим строгим папашкой и королевским казначейством свои, хе-хе… трехлетние каникулы на «Бигле»…
Он, мерзавец, всегда подозревал, что самого последнего, но самого большого и сильного краба из остальных не получится, хе-хе...
И льва не получится.
И слона.
И моржа.
И зяблика…
И даже морской выхухоли… прямоходящей и расслабленной тоже, тля!
Просто потому, хе-хе, что они не едят друг дружку!
Не положено у них, тля!
И что в нашей природе выживает не обязательно «наиболее приспособленное»!
В природе дурных нема так «естественно отбираться» до упора!
Это токо нам свойственно!
На-а-ам, тля!
Человекам.
Отож.
Так остановитесь же всенепременно и срочно, истинно глаголю к вам кровожадные вы мои Гоги и Магоги, трясущие этот мир, как голодные митрополиты грушу!!!!
Остановитесь же, суки… остановитесь!
Вытрите салфетками свои жирные выи, щеки, подбородки и губы, уберите тарелки, вилки и чайные ложечки, смойте краски боевые и заройте томагавки, мясорубки и консервные ножи… и возлюбите же друг друга со страшной и негастрономической сило-о-о-ой, тля!
Внемлите гласу моему скорбящему, сволочи ненасытные!
Внемлите, поцы траншейные, пока «воды еще не стали горьки»!
Иначе нас не будет, мать нашу.
Нигде.
И не удивляйтесь так ддддорогой падре, и не всплескивайте рукавами своей заляпанной майонезом и горчицей сутаны... это вообще не я первый сказал, тля!
Я даже и не знаю, кто это ляпнул, хе-хе…
Ккккажется, Ларошфуко, твою дивизию...
Уже и не помню даже кто это такой… и один ли это человек, хе-хе.
Но мы обречены, тля...
А шо делать?
И я не хочу.
У вас, падре… кстати, хе-хе, вон ттттоже… чей-то обглоданный локоть торчит из-под полы…
О, Господи, спаси и сохрани, твою дивизию…
Вы лучше помолитесь за всех нас…
За всех неразумных, невменяемых, неизлечимо жестоких… и вечно не ведающих чего они ттттворят, тля!
Прочтите хотя бы «Pater noster»***…
А лучше пропойте весь «Requiem»****, весьма ккккстати будет для всей нашей свихнувшейся мишпухи, хе-хе…
Ага.
Ничего, мы и без хора и оркестра ппппослушаем, мы не гордые, верно желуди мои сосновые?
Бббберите, падре, мегафон и не думайте ни о чем.
Можно и на аравийском, ничего, что мертвый язык, тля…
Все равно все там ббббудем.
Оттут нажмите…
Ага!
Amen, тля.
Но чем жив человек?
Таки надеждой, тля!
Ага.
Надеждой, что не все так уж плохо у него, хе-хе… у ддддурачка-оптимиста…
Верно, да… мой радостный Маугли, твою дивизию?…
Держи ббббанан – мамке привет передашь!
Вот и у меня во дворе… из всех обитающих там пресмыкающихся питекантропов лишь одна пожилая дворничиха, Андреевна, полностью опровергает эту ларош фуковскую идею повального homo-апокалипсиса… этого окончательного окончания всех чаяний, хе-хе, прогрессивного человечества.
Я даже не знаю, как ее зовут и сколько ей лет.
Андреевна и все.
Двор наш засранный подметает каждый день, сортир церковный, тоже, хе-хе, не до конца чистый, чистит раз в неделю.
Тяжеленные мусорные баки на мусоровозную телегу грузит, тля.
Тоже еще та работка, тля…
Немного… на мою похожая, хе-хе… только гаже.
Ага.
Она иногда приносит мне какую-нибудь еду или старую одежду.
Я хоть и не доедаю, но мне много и не нужно.
Хватает моих, хе-хе, перламутровых заработков и пенсии, чтобы совсем не сдохнуть с голоду.
Но всегда приятно, когда о тебе кто-нибудь хоть чуть-чуть заботится.
Хоть капельку, тля.
Поддерживает, тля, веру в человечество.
Пытается сохранить, так сказать, свой вид, хе-хе…
Подпирает одним обломком другой, тля.
Отож.
Андреевна почти не говорит.
Не может, тля.
Контузило Андреевну давно, лет пятьдесят назад, еще в первые Отечественные Войны.
Ой, да ладно вам такие удивленное лицо делать, папа Карло – вы что не поняли… что тут у нас все контуженные по жизни, включая и, хе-хе, вас… любителя нетрадиционной древесины, тля!
Вот и Андреевна тоже прошла свое чистилище… свои одиссеи, свои илиады…
Свои ады, хе-хе.
Медсанбат, ранения на фронте, кажется, даже плен… потом побег, месяцы блужданий в приамурской заснеженной тайге на диете из сырых бурундучков и ягод… и, потом, уже наш, хе-хе, лагерь, как обычно в награду за тот же плен… где она еще «термометром» по лбу получила от десятника за несговорчивость, твою дивизию.
Рука правая и голова вечно нет-нет-нет-нет-нет...
Несогласная, хе-хе, ни с чем!
Как и я, тля.
Живет с таким же израненным, да вдобавок слепым одесситом Костей.
Да, опять Костей, а что нельзя, твою дивизию?
Я, что виноват, что в Одессе их тогда было больше, чем тех же, хе-хе, Сигизмундов, Альфредов или Ананиев?
Вот вас, юноша в заклепках, например, как зовут?
Как-как, хе-хе?
Еще раз?
Срул?
Да-а-а… сочувствую, ббббывает, тля…
Полный таки капец-трындец в стакане!
Срул… а скажите, ттттолько не обижайтесь… а у вас родители чем-то болели или недоедали, когда вас, хе-хе, так назвать решили?
А-а-а, так это переходящее имя, семейная еврейская реликвия, так сказать.
И дед Срул и прадед Срул… прапрадед Срулище… и все срулы и все стекольщики… да уж вам есть чем гордиться, мой стекольный ммммальчик Срул!
Ну да… я уже вижу, что вы не Василий или Аполинарий, а таки полный Срул, хе-хе…
И родились вы с таким-то богатым наследством явно не в Сургуте или Лесосибирске?
А то.
Хайфа рулит, тля!
Ну, вот видите, хе-хе… вы – Срул… а он – Костя… вы стекольщик из Хайфы, а он морской ппппехотинец с Молдаванки Одессы-мамы…
И такое, хе-хе, ббббывает в нашей судебно-паталогической медицине…
Андреевна, когда уже освободилась и после лагеря в госпитале медсестрой работала, этого одессита умирающего там и нашла, от него все врачи уже отказались.
Забрала к себе, работу даже бросила, дворничихой заделалась, и таки выходила, вылечила своего морпеха… на свою голову и так, хе-хе, ушибленную.
Потому что теперь морячек, видимо от многократно простреленного организма и нереализованных возможностей, регулярно пропивает ее жалкую зарплату и также регулярно бьет ее смертным боем.
Чем попало, тля.
На ощупь, мать его.
На это благодарности и любви у слепого героя хватает.
Ага.
«Баланды полные кейфффали...»
Кости, это вам точно не Срулы, твою дивизию!
... да уж, тля...
Ходит Андреевна круглый год в латанных-перелатанных валенках, в такой же лагерной телогрейке с отпоротым номером, и с двумя бренькающими полустертыми медальками «За Отвагу» на впалой груди.
И с вечным синяком под глазом или разбитой губой.
Сама, худющая, чахлая, тля… одни башкирские скулы торчат из-под платка.
Видимо, еле-еле сводит концы с концами, а, поди ж ты – жалеет меня!
Жалеет, хе-хе… твою дивизию…
Жалеет, тля…
Взаправду.
Та ладно, ладно…
Вот токо не надо тут, мать вашу!
Не надо тут за помощь гггголодающим и свободолюбивым пингвинам Антарктиды и Поволжья трындеть мои жалостливые матери Терезы и прочие, хе-хе… милосердные ггггруппенфюреры Бользены и Шварцы!
Раскудахтались они, хе-хе… поголовные защитники серых, сирых и хилых художников-примитивистов и бездомных неаполитанских собак, тля!
От вас ддддождешься, как же, господа юнкера и монашки-народницы!
Не сразу, хе-хе, бьете кастетом по морде, как встретите в темном переулке и то благо, хе-хе!
И на том спасибо, твою ддддивизию!
Вот суки.
Это только нашим «человечным человекам» такое ханжество свойственно, одесную гнобить и грабить и отбирать самое последнее, а ошуюю дарить и раздавать, тля, причем тоже часто самое свое последнее, хе-хе… награбленное, тля!
Это только мы могём одной рукой у всего мира выпрашивать, хе-хе, и умолять, а другой воровать и отбирать!
Это только наши «смрадно-грешные», невежественные и заросшие шерстью цари природы могут столетиями гадить, где только можно, размазывая все это по всему миру и небу, хе-хе… куда дотянутся, и при этом одновременно столетьями же ожидать своего нового мессию, своего нового Машиаха... лениво почесывая перед сном яйца, пощипывая свою бабу за жопу и при этом, хе-хе, пролистывая Талмуд.
Правда, хе-хе, ожидать этого Машиаха не с таким уж нетерпением, хе-хе, как хотелось бы, верно, старшина?
Во-во… не зря эта бочка с жиром так энергично подбородками по орденам заелозила, мать его!
Ага!
А то кто знает, хе-хе… чего ожидать от пришествия сего Верховного Судьи… что может начудить этот непредсказуемый супермен-идеалист из Назарета, который так не по-людски, хе-хе, а по-детски честно судит и понимает, что на самом деле этому человечеству нужно и чем сейчас живет этот вечный «…народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные!» (Ис.1:4).
И это при том, что «сыны» сии отнюдь не считают себя уж такими, хе-хе, «погибельными», и даже, хе-хе… не восклицают каждые пять минут, пялясь в потолок: «Бог Господь, и явися нам…»
По большому счету на фиг он им сдался, им и так хорошо в своих всемирных содомах с гоморрами, тля!
Привыкли, мать их!
Ага.
А о нынешних праведниках и затворниках, грехи всего мира замаливающих в скитах, пещерах и затворах что-то не очень слышно, твою дивизию!
Нынче все желают как минимум хлеба с маслом, а еще лучше с пармезанчиком да колбаской еврейской от харьковского мясокомбината… а не сушеных кузнечиков со снытью, росою и молитвами.
Синица в руках всегда была символом мычащего и лягающегося большинства, хе-хе!
Отож.
Только вот… если это все-таки случится, тля… и Он, не выдержав наших бессмысленных гекатомб и мерзостей свинцовых, нашей истеричной гордыни, наших крокодиловых слез и ханжеских молитв… возьмет и явится на самом деле, твою дивизию… явится и нашему стаду, хлопающему у подножий и трибун ушами, копытами и лапками… явится и нашим, хе-хе, «мудрым» и «милосердным» спец-пастухам, топ-мясникам и супер-дегустаторам… явится, тля, этот добрый дядечка спасатель-спаситель, невыносимо терпеливый и бесконечно сострадающий, и все-все знающий, и все-все помнящий, и готовый очередной раз возлюбить и отдуваться за всех-всех-всех в нашем мире крысоголубей, кротокроликов и собакоружей… явится и опять все-е-е за них, хе-хе, за вас… за нас, тля, все подотрет, отмоет, простирнет и искупит, хе-хе, и чудеса великие сотворять сподобится, а то как же без них-то, хе-хе!… кому любимого хомячка оживит, кому мечи на орала поможет перековать, кому наоборот… кому кредит в банке выплатит или коммунальные, хе-хе, а кому даже и простатит с ззззаиканием вылечит, хе-хе… и одним теплым иерусалимским вечерком всенепременно сухарик в открытые ротики запихнет и винца туда же капнет… то потом, тля, под наши же новоиудины поцелуи, Он, болезный, и помрет, хе-хе… в традиционном венке из колючей проволоки и неотключенных высоковольтных проводов… помрет вовремя… весь в багрянице рубцов и ожогов от электродов, паяльников и сигарет следователей и дознавателей… помрет в корчах и муках в обледенелых золотых забоях и шахтах, в зловонных окопах и на минных полях, на фонарных столбах, крестах и в пятиугольных пыточных подвалах, рухнет под ножами гильотин на площадях и эшафотах… которые ему же и воссоздаст «благодарное» человечество по своему хамскому обыкновению, хе-хе, причем не просто так воссоздаст, а с ad majorem gloriam Dei***** сотворит!!!
Ага.
С «Дроблением, Усердием и Пристрастностью Особой же»… твою дивизию…
Ведь в наших палестинах одно другому никогда не мешало, хе-хе!
Отож.
Воссоздаст, казнит, распнет… и еще не просто так казнит и распнет, а с фантазией, хе-хе, с изюминкой какой-нибудь, при радостном стечении праздных толп тех же крысоголубей и кротокроликов с детьми, шариками и флажками, тля… кои потом будут веками лбы расшибать и себе и друг другу у его портретов и статуй, хе-хе!
И по-новой у трибун и подножий вилять хвостами и аплодировать жировыми складками на боках и животах и ждать… ждать, вилять и аплодировать, мать их!
Ждать и аплодировать, твою дивизию!…
Ждать, когда Он таки очухается, хе-хе… замажет раны зеленкой и мазохизстски захочет по-новой, хе-хе, испытать на себе всю неистовую любовь и благодарность неразумных чад своих к своему Богу…
Все как всегда, тля.
По кругу, по костяной, утыканной гвоздями и шипами ленте Мебиуса, мать ее...
Вот суки.
Так что... сидите уже молча, со своими стащенными в детстве из церковной кружки пятаками на брехливых губах и глазах… и скупую слезу из себя не давите, бббблагодетели-толстовцы… а то еще усретесь тут невзначай от напряжения, тля, мои головоногие буддисты-таксидермисты, хе-хе!
И святых францисканцев из себя не ккккорчите, не поверю!
Ага.
Не царское это дело, хе-хе… любить, тля!
«До основанья... а затем», твою ддддивизию… хе-хе!
Убил бы.
Вот мою Андреевну в другие времена точно бы к святым причислили бы.
Подойдет к моему сараю, головой своей пережеванной трясет, мычит натужно: «Фффе-е-едя-я-я-я, Ффффффе-е-едя на-а-а-а … на-а-а-а… на-а-а-а!», а в руки сует какую-то убогую снедь... или теплую тряпку.
Зачем она это делает?
Просто жалеет, тля?
Она и Костю своего слепого жалеет, не смотря на побои…
Ага.
За водкой для него бегает, готовит, ухаживает, тельняшки его штопает, тля.
А когда ее морячек упьется и спит, сидит и плачет над ним.
По его белой голове гла-а-адит… ласково так гладит левой, здоровой ладошкой, твою дивизию… и плаче-е-ет.
Я как-то случайно видел… голова в платке – нет-нет-нет-нет-нет… и слезы брызгами во все стороны.
Может она все-таки Тот Самый Ангел?
Да, кстати, паны-ттттоварищи, твою дивизию… забыл представиться!
Вот уже шестую главу этого, хе-хе, висельного шэдэвра корябаю, а все инкогнито, хе-хе…
Что поделаешь, тля – воспитание у меня уже не то… да и время сейчас такое… осторожное, твою дивизию!
Ага.
Всю жизнь… «у незнакомого поселка, на безымянной высоте-е-е…» хе-хе…
Всю жизнь, тля.
Федя – это меня так зовут.
Ага.
Да вот, представьте, хе-хе... этакое, тля, сочетаньице – еврей Федор!
Причем Федор Михайлович.
А фамилия моя… Достоевский.
Во-во… писатель, хе-хе, вот тот бородатенький мужичек в онучах и с ролексом на ноге прав.
Полный тезка, твою дивизию!
Есть чем гордиться, хе-хе!
Папа, в пику маме, назвал меня Федей в честь того самого Достоевского.
Да, тля, того самого, гениального описывателя и жалельщика всяких бедных людей, никому ненужных, хе-хе, старушек-процентщиц, робких мармеладных проституток и остальных прочих униженных и оскорбленных князей-идиотов и прекрасных внутри и снаружи, но всегда мятущихся роковых женщин и карамазнутых братьев, тля!
Ну, как всегда – никто до конца не читал, но все слышали, хе-хе!
Да, да, да!
Таки да!
Еще и не такое ббббывает, мой друг Горацио в наших иммунодифицитных бараках, тля, после укола морфия мимо вены...
Такой вот парадокс, хе-хе!
Отож.
Кроме имени, отчества и фамилии у меня с великим писателем и в жизни было много общего.
Да уж, хе-хе… вот и писательством даже занялся, как и он, тля.
Как и он, мотал я свои срока в солнечных Королевских лагерях да каторгах… как и великий, хе-хе, эпилептик годами тянул потом свою рядовую солдатскую лямку.
Правда его преступление и наказание теперь может показаться легкой щекоткой по сравнению с моими мытарствами, одиссеями и голгофами!
Ага.
Вот и перед лагерями… я, как и он, почти годик посидел в камере одиночников-смертников, тля… в пятиугольных подвалах Дома Королевской Службы.
Только таких «бесед» с ним никто не проводил, как со мной, хе-хе…
Каждое утро в этом, хе-хе, «мертвом доме», каждую ночь ждал своего окончательного приговора, своего «Головосечения», твою дивизию…
Как избавления от мук нетерпимых ждал.
Ох и ждал же, тля.
Много там было всякого, твою дивизию, диковинного, хе-хе.
Много нечеловеческого, тля…
Были там и допросы конвейерные с «Дроблением, Усердием и Пристрастностью Особой же» от милосердной Королевской Службы…
Через день водили, а когда уже ходить не мог, то по полу за ноги таскали…
Так это из подвала, да на второй этаж и без всякого лифта.
Все ступеньки собой пересчитывал, хе-хе.
Регулярно, тля.
До сих пор от их «усердий и пристрастностей» у меня на руке и на ногах ногти не растут.
И новые уши не растут, хе-хе… и уже вряд ли вырастут, и селезенка… и яйца, тля…
В общем, нескучно мне там было.
Совсе-е-е-ем нескучно, тля.
На конвейере никому не скучно, мать его.
Достоевскому с его восемью месяцами, проведенными в петропавловском санатории под названием «Алексеевский равелин» было скучнее, уж поверьте, хе-хе.
А уж после тюрьмы да каторги, в армии он умудрился даже до прапорщика дослужиться в своем мирном и скучном Семипалатинске!
Женился.
Ага.
Ну, о-о-о-очень серьезные испытания выпали на его горькую долю, хе-хе!
Прапорщика дали, тля… жена… правда чахоточная, но жена же!
Жена-а-а, тля!
Испытание однако, хе-хе!
Хотя, чего это я сетую, тля… каждому свое… познается в сравнении, хе-хе…
Жив и ладно, верно ведь?
Ну… иногда обидно, конечно, бывает… за все мои двадцать два фронтовых года хрен хоть бы одну «соплю» на погоны кинуло родное Отечество за мои подвиги да раны, тля…
Накося выкуси вечный королевский рядовой Ф. М. Достоевский, хе-хе…
Бывшим штрафникам чины не положены, мать их, героев-врагов…
Потому и пенсия моя такая маленькая, мать ее.
Не… медалями да орденами и прочими королевскими цацками награждали.
А то.
И по женской части я не ходок, хе-хе…
Ни одна баба даже и не глянет на такого неполноценного кастрата, как я…
Разве что, хе-хе, от жалости.
Вот суки.
Да-да, уважаемый старшина, именно в Доме Королевской Службы… прямо под этими гигантскими пятиугольными пальцами-небоскребами, мать его!
Я сидел в той самой, в 5-й ккккамере... в знаменитой, никогда не отапливаемой… хуже всякого карцера… да уж, твою дивизию… эт вы пппправы, хе-хе…
А вы, старшина, судя по вашей сытой физиономии с другой стороны ддддверного глазка «сидели», хе-хе?
Среди «мундиров гггголубых», тля… ключиками по пряжке трень-бренькающих в коридорах и переходах бесконечных, хе-хе?
Ага?
То-то мне знакома ваша перекормленная тттталия и чеканная вохровская ряха-бляха с шестью подбородками, хе-хе!
Вы эта… смотрите, бббберегите себя, гражданин начальник… еще наверняка не раз пригодитесь для счастья Родины-мамы, тля!
С таким-то опытом, хе-хе… с такими подбородками, твою ддддивизию!
Не переедайте жирного, мучного и сладкого после шести, хе-хе, а то Ламме Гудзак утверждал, что седьмой подбородочек появляется перед полным ккккандратием, хе-хе!
И до шести, хе-хе, тоже жрать кончайте, старшина.
Мундирчик-то с галифе вон… трещит по швам и ремень на ббббрюхе уже не сходится, хе-хе.
Чуть какая, хе-хе, катаклизьма во Вселенной и… ага!
Невосполнимая никаким мясокомбинатом потеря для Отечества пппприключится, тля!
Ага.
От бы вас туда-а-а, к нам на нары… в нашу 5-ю, в бодрящую, с инеем на стенах, с кучами дерьма замерзшего у забитой параши…
Хоть бы на недельку!
Ббббыстренько бы вес сбросили, хе-хе!
У нас там еще та была аэробика… этакий фитнес на нарах да на привинченных табуретах у Старших Королевских Дознавателей, тля!
Помните, да?
А саму ккккамеру помните?!
Ни хрена вы не помните, поц траншейный, тля…
Там на стенах кроме, хе-хе, инея… целые поколения Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее стремились сказать свое последнее слово!
А может и первое, хе-хе…
Все пять стен, дверь и даже потолок такими эпистолярными слюнями, стихами и соплями, хе-хе, были исписаны, изгажены... исцарапаны... искусаны, что когда я в сознание после конвейерных допросов и «бесед» приходил, наслаждаться можно было до бесконечности!
Мой великий тезка, сам большой знаток психологии и криминалистики позавидовал этакому бы обилию настенных эмоций.
Не камера – музей тюремных миниатюр и панегириков, тля!
Эпос, хе-хе!
Рамаяна с Нибелунгами нервно курят, хе-хе, у параши!
Ага.
Оченно все это чтиво неплохо подготавливало, успокаивало и настраивало, хе-хе… так сказать, для перехода в мир иной, твою дивизию…!
Помните, старшина… из настенного, хе-хе… из, так сказать, избранного?!
А-а…. ну да… вам же незачем помнить.
И нечем, хе-хе.
А я, хе-хе, по-о-о-омню, тля…
Хорошо помню.
…Да здравствует Король и его Дело!.. (перечеркнуто десятки раз, и опять же десятки раз наведено, хе-хе… с кучей матюков, глаголов и прилагательных), тля…
…Мамочка, спасите!.. да за что же меня-то?!… меня-то за чито!??… это ошибка я не хочу умирать!.. я хороший, очень хороший!!!.. я лояльный и преданный Королю и его Делу!!!... это все они-они-они сволочи поганые!!! Они Враги всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее… (а далее идет список из пятидесяти трех фамилий с адресами и приметами)…
…Я, Штепсель Везельвул Жлобович, строивший египетские пирамиды, Московский Кремль, Эйфелеву башню, Днепрогэс, Непальский Диснейленд, Бурж Халиф и первый Макдональдс на площади Тян Ань Мынь всем будущим поколениям королевских прорабов завещаю свой именной теодолит, ордена и именные позолоченные рукавицы с уровнем, рулеткой и мелком с дарственной надписью самого... (стерто и опять куча прилагательных и пр.)…
…Прощавайте мой спецпаек и любимая, но парализованная такса Пуська … прощавайте наша Основная Линия, любимый Король и моя родная партия Дела, а также пышная… (тщательно стерто, но рядом кем-то так же тщательно нарисовано) секретарши Верочки... я достиг абсолютного просветления и завтра ухожу в полную нирвану! Dixi******! Сайонара! Чао бамбино, ****и!…
…Кому нужны марихуана, героин и желтый кокаин – стучите в восточную стену восемь раз! Спросить пулеметчика Гонсалеса Че! Кому шампунь для ломких и сухих волос, зубная нитка и лак для ногтей – в юго-западную девять раз!
Спросить дежурную няньку Арину Родионовну…
…Товарищи! Соратники! Открываю только вам самую главную государственную тайну СБК! Наш Король – гнойный пидор, зоофил, хаббардист, педофил, онанист, копрофаг и сифилитик! Да еще и левша!…
…А в небе синем алели снегири
И хризантемы на могилках серебрились
Сегодня не увидеть нам зари,
Сегодня мы последний раз побрились!
…дорогие какие-нибудь товарищи-партийцы!!! когда-нибудь страшно где-нибудь отомстите как-нибудь за меня… каким-нибудь всем Врагам всех каких-нибудь Настоящих Людей мира, Дела и как-нибудь так далее!!!...
…Милый Зяма! Не будьте невмытым тухесом у цуцыка под хвостом! Ви таки патриот чи чирей на жопе вродной Родины-мамы? Дуже прошу вас в очередной конец как самого вродного! Перевдайте по встенке увсем ишшо живым каторжным втоварывшам, что Авессалом Паникадилович Гузновзадов – брехливый впоц, явпонско-аглицкий шпиён и мелвкая превдательская сука, спершая у вменя на харьковском Лебеде компас, тапочки и ложку! (ниже мелко приписано: «Ни фига я ни спирал! Сам жопа и вдурак!»)…
…О, мой Король, вы гений и ученый,
В языкорваньи знаете вы толк!
А я обычный кротокролик прикопченый
И мне товарищ – нарьянмарский волк…
…Атричомся от стараго мира!
Атрахнем его прах с наших плеч…
…Sic transit gloria mundi, mein Herz, mein душка Felix Edmundoffich!!! Morituri te salutant!!!******* (самое лучшее, хе-хе, мое любимое)…
И т. д. и т. п. и все в таком же духе на всех стенах, включая самую, хе-хе, избитую восточную, твою дивизию!
Полный таки капец-трындец в стакане!
Целый год все это героично-слюнявое говно читать, вы только себе представьте, тля!
А больше заняться-то нечем было прикопченому зеку-кротокролику королевскому, как только читать, мечта-а-ать… скуча-а-ать да хандри-и-ить… да нетерпеливо, хе-хе, ожидать своего Головосечения Окончательного с Дроблением, и с Усердием и Пристрастностью Особою же!
Писатели, твою дивизию!
Чукчи достоевские, тля.
Убил бы, хе-хе.
Вы правы, уважаемый ттттаксидермист...
Вы полностью правы мой улыбчивый шкуродер-проказник, хе-хе!
Я там тоже… в минуту слабости и вдохновения оставил свою маляву ббббудущим смертникам, каким-нибудь, хе-хе будущим Врагам-чирьям и так далее на вжопе моей вРодины-вмамы, тля.
А как же, хе-хе!
«Все на ***!!!»
Весьма интеллигентно и нестандартно, вы не находите?
Под настроение вообще шикарно.
По ккккрайне мере, хе-хе, там такого не было, тля!
Ага!
А вот с Головосечением Окончательным с Дробленим и Усердием и Пристрастностью Особою же – это у нас в империи СБК легко.
Как вам шкурку снять с ттттаксы Пуськи или с секретарши Верочки...
Как мне насморк заработать, тля...
Ага.
Даже привыкаешь, если до того с ума не сойдешь.
Согласно тому же Дарвину, твою дивизию!
А насморк и гайморит после пятой камеры у меня остался хронический, тля…
Враги, Вражины, Врагищи...
Я многие годы очень близко от себя видел этих «Врагов».
Я многие годы сам был этим Врагом всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее...
Стать Врагом и так далее у нас как... да, вот одноглазый ттттоварищ в пижаме, лежащий возле урны, абсолютно прав – это как два пальца под асфальтом обоссать... уж простите, тля, старого зека, ггггоспода маркизы и маркграфы, хе-хе…
Вот суки.
Вот моя мама, например… Врагом всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее не была.
Вне всякого сомнения, тля.
Даже в подсознании не была.
Моя мама даже когда спала, бормотала наш эсбэковский гимн, хе-хе!
«Во славу Короля и его дела!»… шептала сквозь сон по ночам, тля…
«Павшим во славу!» – отвечал ей эхом мой отец!
Честно-честно, я сам слышал!
Они вообще очень уважительно и дружно жили, без всяких безобразных ссор и драк, как у других их партийных товарищей… за всю жизнь ни разу голос друг на дружку не повысили, не оскорбили или обозвали…
Как чувствовали, что им времени немного отпущено быть вместе.
И любили по-настоящему друг друга.
Один единственный раз они поссорились, когда я родился и папа назвал меня Федором в честь Достоевского… но это был первый и последний раз, на моей, хе-хе, памяти!
Мама действительно не любила Достоевского.
Уважала за идеи, ценила за послевкусие, но не любила, тля!
И не только из-за его идеологически неправильных «Бесов» или слюнявых «Бедных Людей».
Не спорю – оглушительно тяжелый писатель, мать его.
Неподъемный, как 120-ти миллиметровый, хе-хе, полковой миномет.
Вы вот, молодой человек, что свой экстремальный остеохондроз на горячих ккккирпичах лечите, вы вот, например… любите продираться с тупым перочинным ножиком через кккколючие и непроходимые ночные джунгли, полные злобных хищников и ядовитых индейцев?
Вот так и с чтением Достоевского, хе-хе.
Чистый истероэпилептический адреналин, твою дивизию!
Надорваться можно читаючи... или мозг сломать, если у кого он еще есть, хе-хе.
Любить его сложно, тля.
Достоевского по силе и воздействию на умы можно сравнить разве что с репинским Иваном Грозным, убивающим и так далее – мимо такой картины хрен пройдешь, не содрогнувшись и не задохнувшись от мощи и ужаса, но дома в детской или даже над тещиной кроватью такое вряд ли повесишь, хе-хе…
Ага.
Но это же не преступление, не любить такого писателя, тля!
Отож.
Но моя бедная бескомпромиссная мама, кажется, вообще никого никогда не любила.
Ага.
Кроме Короля и его Дела.
Только это тоже была не любовь.
Это было НЕЧТО, тля !
НЕЧТО… вроде шаровой молнии... вроде Тунгусского метеорита или извержения Кракатау, такое же необъяснимое, неистовое и наивное, величественное и неуправляемое, хе-хе… и до самой смерти!!!
О-о-оу, твою дивизию!
Это была беспрерывная служба, фанатичное преклонение, воскурение фимиама, круглосуточная молитва и пост, камлание и сплошное жертвоприношение, и еще черт знает что такое!
Она не любила этого рыжего недомерка и его Дело сраное!..
Она поклонялась им обоим, твою дивизию!
Она в е р р р р р о в а л а!
Бого-творила, тля!
Ага!
Как однажды еще до Первой Гражданской войны уверовала в его картавого рыжего папашку Короля-Отца-Основателя и в его щитовидную Сову, огромные портреты которых, всегда висели у нас в гостиной над камином, украшенные черно-желтыми, всегда свежими хризантемами.
И в его Дело уверовала.
Истово и безоговорочно!
Истово и безоговорочно!
И умирала, наверняка шепча его имя.
Как и все они, тля…
Как и все...
Любить и верить – это совершенно разные вещи, я уже говорил.
Это противоречие и излишнее горение и рвение, в общем-то, мою маму и погубило.
Да и всю нашу семью, тля.
Что-то она там преподавала в нашем королевском универе – латынь… языки какие-то, даже не помню…
Но больше все-таки занималась Делом, была парторгом университета.
Да уж… не уборщицей, как некоторые, хе-хе…
О-о-о, парторг, тля!
У-у-у, Дело, мать его!
Твою дивизию!
Королевским Делом занимались и поныне занимаются многие.
Это карьерно!
Это престижно и не пыльно, тля!
И даже сытно, хе-хе.
И есть эфемерное ощущение причастности к таинству власти.
А это слаще всего!
Ага.
Да и жалование обычно идет неплохое, тля.
Это вам не нищенские объедки, хе-хе, подыхающего от тоски и пьянства учителя обществоведения где-нибудь… на пустынном горном Востоке в глухом вымершем ауле с тремя последними, такими же глухими аксакалами, хе-хе!
Да и вообще, парторг – это звучит гордо!
Тут и «сарай» и повыше и почище дают, чем у простых смертных, твою дивизию!
За Дело дают, тля…
Ага.
И то же жалование дают не как в цехах, шахтах или на стройках всяких пирамид и башен, хе-хе…
И спецпайки по высшему разряду выделяют, твою дивизию.
И убоинку свежую, и сырок со слезой, и колбаску королевскую сырокопченую, и бельишко батистовое, и обувь не бумажную… и прочее остальное спецвсе дают, хе-хе…
Вплоть до туалетной бумажки с ароматами.
Во Славу Короля и его Дела... дают!!!
Павшим во Славу!
Но тут и способности нужны немалые!
Ага.
И чистота происхождения нужна, тля…
И чтобы «в связях, порочащих его(ее) замечен(а) не был(а)»!
И нужен тут тот же, хе-хе, «характер нордический, выдержанный», хе-хе…
И тот же энтузиазм нужен, и терпение, и умение подойти к «цели» с подветренной стороны, тля…
Да и сволочизм изрядный и язык не брезгливый и зад, хе-хе, мозолистый...
Или же тут нужна только настоящая, истинная вера в Основную Линию, в идею, в партию, в Короля и в его Дело!
Вера безумная, безоговорочная и очень, хе-хе… очень утомляющая окружающих.
Каковая и была у моей мамы, тля…
Но быть в Деле опасно.
И не высовываться опасно и слишком высовываться… тем более…
Можно и пролететь и прогореть… и еще раз пролететь, тля!
Помогут, мать их.
Связей-то порочащих вокруг, как грязи, хе-хе… только шевельнись, тля!
Вот вы, ддддорогой попугайчик, судя по вашему костюму, туфлям и галстуку всю эту кухню хорошо знаете.
Иначе бы глазенками своими бббблудливыми не хихикали бы… и запонками тут твердосплавными не махали бы... и не кивали вашей мелкой башкой с таким дебильным энтузиазмом, твою дивизию!
Во-во… аккуратней тут своим набриолиненным черепом размахивайте!
На ттттакой шейке он и отломиться может, хе-хе!
Хрусть, тля… и пополам и никакая уринотерапия уже не поможет!
И ваш малиновый ирокез ка-а-ак отклеится с государственной лысинки-то… и тю-тю-ю-ю – не до энтузиазма будет птичке, хе-хе…
Сам попка-дурак!
Кккклюв закрой, тля!
Убил бы.
Вот с энтузиазмом-то, моя вечно, хе-хе, восторженная и камлающая мама и переборщила...
У нее всегда все было слишком…
Ага.
Шашки наголо, шпоры в бока и в атаку на танки, тля!
Иначе она не умела.
Однажды, как пишется у того же Достоевского, хе-хе, в его «Преступлении и Наказании» – «в начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер…» наша Королевская Служба взялась за королевское образование.
Ага.
Очередные Королевские чистки, плановая компания по смене состава!
Решение очередных Насущных Вопросов согласно Основной Линии на пути в необозримую Светлую Даль!
Под вечер, тля!
А уж в Королевском образовании окопавшихся Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее, хе-хе, а всяких прочих иностранных шпионов и «двуличных Янусов и Минусов»... а просто всяческих синусоидных подпевал, попутчиков и подкулачников, генетиков-кибернетиков, морганистов-вейсманистов всех мастей... и совсем уж экзотических, хе-хе, «Врагам подмахивающих академических прилипал» – видимо-невидимо!
Боже же ты мой – за горизонт, тля!
Гибель, мать их!
Ага.
Море разливанное этих самых подмахивающих и прилипающих анусов и бонусов, хе-хе!
Короче, все, как у того же тезки моего – сплошное преступление без наказания, хе-хе!
Вот Королевская Служба и засучила рукава, похватала клещи, электроды и сверла и надела фартуки!
И давай наказывать и перенаказывать, да решать и перерешивать, хе-хе, эти самые ихние Насучные Вопросы согласно Основной Линии, тля!
И полетели… полетели головы и срока, мать их.
«Этапы длинные, срока огромные…» в Светлую, хе-хе, Даль!
Во Славу Короля и его Дела...!!!
Павшим во Славу!
И моя камлающая мама тоже полетела.
Самая первая и полетела, тля!
Стремительным «падающим домкратом» и полетела, хе-хе!
Более тысячи доносов только с родной кафедры.
Ага!
То есть старались абсолютно все ее коллеги, твою дивизию!
Все, тля!
И не только коллеги.
Профессора, деканы, кандидаты всех мастей, лаборанты, библиотекарши, вахтеры, буфетчицы, курьеры, уборщицы, дворники...
А также «примкнувшие к ним» сотни всяких идейных хунвейбинов из студентов, твою дивизию!
Писали все, тля!
ВСЕ!!!
Все кто ее знали, кто с ней здоровался каждый день, улыбался, о здоровье справлялся, двери ей угодливо открывал, мать их…
Да не по одному разу писали, тля!
Слабо утешало, что везде творилось тоже самое...
В е з д е.
Ну, и что вы себе ддддумаете, гуси-лебеди залетные?
Все равно же, все они тоже… тоже в итоге «залетели», тля.
В «теплые», хе-хе, края.
Всех загребли!
Все-е-е-ех, твою дивизию...
Тех кто открывал и здоровался, и даже тех кто, хе-хе, не открывал и не здоровался….
Включая уборщиц, курьеров и буфетчиц.
Приходили на их места новые Мамлякат и Вавиловы, и их тоже забирали.
По второму, третьему, четвертому заходу…
У Королевской Службы, как и у всех работяг, главное – план!
План по валу, хе-хе!
Вал по плану, тля…
И его перевыполнение, мать его!
Отож.
Чего так по-роденовски задумались, ббббасурмане обиссыкульские?..
Чего так тяжко дышите, как будто только-только с Ккккуликового поля с чемоданами и рюкзаками в Золотую Орду прибежали, хе-хе?
Ой, ттттолько не надо этих поз и этих рук, принципиальные вы мои конформисты, хамелеоны и поцы траншейные… и вот так вот ы-ы-ы… нижней губой тоже не надо дддделать, твою дивизию!
Нэ надо, тля!
Ага.
Не врите сами себе...
Прижми сейчас вам всем яйца ддддверями, тля, или даже просто припугни великодержавной, хе-хе, козой-дерезой – так ведь в первых рядах, обмирая и обсираясь от энтузиазма, ккккинетесь по новой хватать, пытать и обличать новых Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее… ккккинетесь вешать, колесовать и рубить им головы и при этом стучать себя пяткой в грудь, убеждая себя и всех вокруг в своей брехливой правоте и лживой правде… а как нарубите свои Эвересты да Монбланы голов и сердец… кинетесь писать и размазывать свое нетленное ддддерьмецо по всем стенам, газетам и заборам, хе-хе… обосновывая, подкраивая и подгоняя свои вонючие дацзыбао под новую власть, под новую силу… и потом, при неизбежной смене власти или какой-нибудь очередной «оттепели», через ддддесятилетия, в тщательно отредактированных мемуарах (скорей всего, хе-хе, той же Службой)… жутко кручинясь, жалея и сожалея и со страшной силой и славой печалясь обо всех павших и пропавших, замученных и расстрелянных и Мальчишах, твою дивизию… и Кибальчишах, хе-хе… и Плохишах, тля, будете возводить им страшные монструозные мемориалы и капища, к которым с постными рожами будете возлагать и возлагать ни им и никому, кроме вас на хрен ненужные венки и ббббукеты и потом так же уныло объясняя с трибун и экранов… и своей червивой совести, и другим таким же старым пердунам соратникам-шпагоглотателям, хе-хе… и прочим молчажующим наивным и нечитающим ччччитателям и неслушающим слушателям, тля… что, мол, время такое ббббыло суровое, mein lieber Fuehrer********… время повального царствования, хе-хе, бензопил «Дружба» и газонокосилок «Sadko», хе-хе… ошибочка тада вышла, mein herz, культя очередной ккккоролевской личности нежданно-негаданно выперла, хе-хе, из ггггосударственной промежности всему королевству промеж глаз, так, что искры посыпались вместе с теми же глазами и мозгами, тля… посему звыняйтэ, граждане-товарышы… пардону-с просим-с... за то, что пол-страны было затрахано этой самой ккккультей по самые гланды, а вторая половина в «братских» могилах сгнила… пропала, сгинула в пыточных и расстрельных подвалах, рощицах и лесах, тля… отвоевав и построив в немыслимые сроки эту «счастливую и братскую» империю для ккккоролевской банды, тля… на спецпути к их светлому, хе-хе, спецбудущему спецсветлых спецдалей… так что ддддавай сюда цветочкы, моя маленькая заслуженная пионэрка в белых бантиках, давай поцелюнькаю, моя козочка, цветок лазоревый, ляля моя сладенькая, у-у-у, тля, попец ты мой сахарны-ы-ый, ух мне бы годков двадцать бы скинуть... ух я бы тебя, мать твою, ух я бы... у-у-у-ух!
Но таки потом... все это потом объясняя и размазывая, хе-хе...
Все, ббббатенька, потом, тля!
Ага!
Ибо подлость человечья ничему не научается и ничего не забывает, мать ее!
Она архималодушна и супербезгранична, как голод и жажда, как страх и жадность, как зависть и жестокость...
Она всегда все себе прощает и объясняет, твою дивизию...
Она всегда, хе-хе… в первых рядах возвышает ваше небритое и немытое либидо над любой совестью... над любой моралью!
Над любым Богом.
Распни, мать его!
Распнии-и-и!!!
Да распни-и-и-и же его-ого-го-го-о-о-о… па-а-адлу-у кто-нибудь!!!!!
Отче, тля…
В руки Твои… предаю дух Мой…
Ну, что вы амиго, так уныло хобот пппповесили между колен, хе-хе?
Так надо, герр прокуратор.
Так просто необходимо, тля… для вашей же страны, для идеи, для кесаря наконец.
Да-да, для кесаря-цезаря!
Для всех кто в первых рядах, хе-хе...
В партере и ложах.
Во веки ввввеков, тля.
Так что идите-идите, герр прокуратор, ручки-то помойте с мылом пока ггггорячую воду опять, хе-хе, не отключили на профилактику, и за стол!
А то простынет все.
Ага.
Вот суки.
Но в первых рядах всегда было тяжело в любые времена...
А моя мама пролетела в первых рядах, хе-хе.
Да и вся наша семья тоже.
Тоже в первых рядах, тля!
Ага.
Самой энтузиастке дала Тройка-Лейка двадцать пять лет Рабочего района.
Так это ее еще пожалели почему-то.
Что-то у них тогда не сложилось в их ожиревших пятиугольных мозгах, тля.
Парторгам такого ранга обычно головы рубили чуть ли не в день ареста.
А тут всего четвертак и всего-то в Рабочем районе…
Всего-то, тля, хе-хе…
Убил бы.
Папа ее все Перепелочкой ласково называл, хе-хе, так как была она маленькая, небольшого роста и действительно чем-то похожая на эту хлопотливую птичку, хе-хе…
На том же энтузиазме и вере в Короля и его Дело держалась, тля.
Птичка была слабенькая, болезненная, еще во Вторую Гражданскую вся израненная, да порезанная мачете, катанами и ятаганами настоящих, совсем некиношных Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее… а тут, тля… после нескольких месяцев следствия и конвейера... с отбитыми еще на первых допросах легкими и почками, твою дивизию…
Ага.
Короче, всего несколько месяцев… и в первую же зиму ее не стало.
Литейка, голод, холод, скоротечная пневмония и все такое, тля...
Обычное дело, стране оч-чень нужен был этот чугун для фронта, хе-хе...
Война-то идет, мать ее.
Вечная наша битва за мир во всем мире, твою дивизию...
Хотя на Болотах она бы и недели не протянула…
Да и не дошла бы до них.
Отож.
Моя многомудрая покойная бабушка, царство ей небесное, за все такие жизненные непотребства говорила: «Гимно – бджоли, гимно – мэд, а жопа – пасичнык!».
Перевод никаким полиглотам тут не нужен, хе-хе?
Она была простая швея и выражалась грубо и некультурно.
Зато точно, тля.
Ох… тля, ну и видок у вас, ббббабушка, твою дивизию!
Эт вы случайно не возле нашего взорванного реактора оказались, что так загорели, хе-хе?
Или это вы гуталином, хе-хе, да?
Чтоб морщины не скрипели, да?
Нет, не пппплюйтесь... это совсем не про вас, тля.
И слова такие мне не надо говорить, бабулька!
Нет, бабушка, это не Горловка и не Нигерия!
И не Мозамбик, тля!
Ага.
И ддддаже не Южная Родезия, хотя при такой власти, хе-хе, все может быть!
Нет, нет, это не про вас и не про ваших диких зулусов и яванцев с пятой шахты!
Нет, это не Африка и не Индонезия… и ддддаже не ваша Амнезия, хе-хе!
И я тут про свою бабушку рассказываю...
Да!
А не про ваши сложности от несвежих фиников, ккккошелка старая!
И не про пчелок, тля!
Господи, я уже не могу, вот ттттуловище тупое, тля...
А поехать ли вам на историческую родину родственников-ккккрокодилов покормить, любимую пальму полить, хе-хе?
Ну, почему… почему я не расист?!
Ага!
А ты лысый тут любителя просроченного шоколада не изображай со своей бабой дружбу рабочего и колхозницы на ВДНХа, и член с ббббаклажаном не сравнивай, мать твою!
Ну, не с бабой и не со своей, тля, какая на хрен разница?!
Старуха первая начала тут плеваться, лягаться, дули свои ггггуталиновые мне в глаз тыкать и белым жидовским говном обзываться?!!
Так кто из нас больший расист, мои бббборцы за всеобщие, хе-хе, водительские права?
Отож.
Мужчина высуньтесь, тля!
Ну, на секунду высуньтесь, пожалуйста, твою дивизию!
Да-да… вы, ккккоторый в коробке от холодильника португальский язык третий день изучает!
Я вас попрошу, как родного, по-хорошему… как полиглот полиглота… переведите мои возражения этой трубочистке на ее ммммозамбикский!
А то она обзывается, как шлюха портовая, а я, хе-хе… как толерантный западный дебилоид, токо улыбаюсь и гггголовой киваю, киваю…
Ну, картонный, тля… будь человеком, а?!
Плиз, май френд, мать твою!
Я тебе даже новую ккккоробку притараню от стиралки… прихожую, хе-хе, себе сделаешь…
А то тут весь этот блохастый интернационал, хе-хе… ззззадолбал уже, своей экзотикой и изжогой!
Убил бы.
А вот моему отцу – тоже такому же экзотическому интернационалисту, идеалисту и настоящему шлымазлу, дали почему-то на всю катушку.
Бывшего университетского профессора и лектора-международника, заслала Тройка-Лейка вообще, куда-то на Восток в Черные Пески «до веку».
Помурыжили там немного, а потом «повысили», тля – десятником назначили, хе-хе.
Десятником, представляете… твою дивизию!
Моего папу – десятником, тля!
Насмотрелся я в «Веселом» на них...
Ага.
Если ты десятник в лагере, то значит ты чудовище, сильное, хитрое и безжалостное, умело лавирующее между работягами и начальством, как между молотом и наковальней.
Десятник гнобить зеков должен беспрерывно и со страшной силой, чтобы уроки, зачеты и нормы выдавать в закрома Родины, мать ее…
Это зверь, тля!
Или смертник!
Камикадзе, твою дивизию!
На одной-то «туфте» далеко не уедешь – головешку мгновенно оттяпают, хе-хе.
Ага!
Поэтому нормы надо выбивать из зеков, на то тебе Родина-мать и поставила на такой ответственный участок, мать его и ее, хе-хе…
Иначе нельзя, тля.
Иначе ты не десятник, а обычное бакланье мясо… стань в строй, фуфул, тля!!!
А папа голос ни на кого в жизни ни разу не повысил...
Обычный интеллектуал, препод... вежливый и еще в пенсне, хе-хе...
Но честный, принципиальный, твою дивизию… из тех кто гнется, да не ломается…
Про ту же «туфту» и слышать, хе-хе, не хотел.
Представляете себе такого ддддесятника, хе-хе, мои досточтимые ярлы, маркграфы и конунги?!
В пенсне, хе-хе, и честного!
Полный таки капец-трындец в стакане!
Папа-папочка мой…
Мой маленький зуав, настолько же храбрый, насколько же безрассудный…
Как же мне потом все последующие страшные годы не хватало твоей уверенной силы, твоих спокойных слов.
Да и сейчас не хватает, тля…
Да уж.
Больших знаний был человек, энциклопедических... только все не ко времени, бесполезных каких-то знаний, тля.
Все по искусству, по классической литературе... музыке старинной...
В нашей империи, в нашем уже тогда постепенно счастливо-звереющем и братско-костенеющем, хе-хе, СБК, никому ненужных знаний.
По той же философии, по психологии.
По культуре речи, хе-хе!
Стихи писал, прозу неплохую.
Многим нравилось, да...
Это я в него такой же, шибко «грамотный» достоевский, хе-хе, пИсатель.
И тоже... как-то никчемно, никому ненужно, тля, и бессмысленно.
Ага.
Философ, хе-хе!
Классический кротокролик, тля... с выломанными ногтями и душой…
Он ласковый был, мягкий.
Любил меня очень.
Все сласти мне таскал, твою дивизию.
Даже уже взрослому все конфеты совал, хе-хе, когда приходил ко мне в университет на кафедру или перед лекциями.
Я его так стеснялся тогда, грубил ему… выпендривался перед однокурсниками... дурак, поц траншейный.
Взрослый, мать его…
Если бы, тля…
«Если бы молодость знала…», хе-хе!
Отож.
Но я же не знал тогда, ничего же не знал!
Ужасно не знал, тля!
Не знал… твою дивизию… ничего… и даже не предчувствовал, тля египетская!
Да уж…
И все мы, вечно юные, гордые, хвастливые и наивные недоросли и оболтусы не знали ни хрена, тля.
А может и не хотели.
Хотя вокруг все чаще и чаще уже пропадали люди… и уже шли полным ходом бесконечные процессы над бесконечными, хе-хе… бывшими могучими вождями, а оказывается вон какими могучими Врагами всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее… и все чаще и чаще трещали на показательных казнях их «могучие» кости и летели с плах их «повинные», хе-хе, седые и заплаканные головы, с улыбающимися портретами которых мы совсем недавно ходили на демонстрациях и митингах!
Мы, молодые идеалисты, «будущие продолжатели всех начинателей-строителей Светлых Далей» действительно, как неосознавшие и несостоявшиеся будды шакьямуни, жили в каком-то нами же придуманном мире вечной молодости и постоянного оптимизма, мать его...
Мы, тля, ничего не знали или, хе-хе, не хотели знать о плохом и нечестном, о страшном и больном…
Мы беспечно курили между парами, списывали друг у друга на экзаменах, бегали с девчонками в кино, на танцы и на те же демонстрации, обожали футбол и эскимо на палочке, смеялись всяким глупым пустякам, отмечали праздники и дни рождения, занимались спортом, упорно учились, искренне любили свою родину, искренне верили в Короля и его Дело и думали, что так и надо, твою дивизию!
Так и надо, тля!
Это ж они, хе-хе… они там, гады, шпионы, мерзавцы… они Враги всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее, а не мы!
Мы-то хорошие, это они плохие, тля!
Ведь правильно же?!!
Папа, мама… ну, что ж вы молчите?!!…
Скажите хоть что-нибудь, тля!!!
Что же вы молчите-то…
Ведь верно же?!!
Зря ж не сажают?!!
Не сажа-а-а-ают же-е зря… люди-и-и!!!
А?!!
Вот суки.
Его в джезказганских медных рудниках урки забили насмерть.
Кувалдами… ломами забили… «термометрами», тля, своими…
Папа попытался их «перековать».
Ага.
Пытался убедить их, хе-хе, работать, цитируя классиков, читая им лекции о передовиках, о трактористах, полярниках, хлопкоробах и шахтерах, о великих героях империи СБК и прочей желто-черной королевской хрени и срани.
Ставил им в пример всяких там… Павликов Отморозовых, Николаев Костровских и прочих Ангининых со Страхановыми, тля...
Перековывал, тля!
Да уж...
А они его… перековывали, хе-хе…
И перековали.
Аргументы-то у них потяжелее были, чем у классиков, хе-хе…
Он, наверняка, и Достоевского им цитировал.
Наверняка цитировал, тля!
И того же Гоголя с Чеховым.
Почему бы и нет?
Память была великолепная.
Но скорей всего цитировал им заумные речи нашего Короля-Отца-Основателя... «Как нам реорганизовать Анти-Дюринг» «Шаг вбок, три шага на Восток», и прочий королевский бред.
Папа всегда утверждал, что слово сильнее кулака, твою дивизию...
Культуру речи нес в массы, тля!
Вот массы его и отблагодарили…
Ага.
Мы кузнецы, и дух наш молод,
Куем мы к счастию ключи!
Вздымайся выше, тяжкий молот,
В стальную грудь сильней стучи, стучи, стучи!
Стучи-стучи, твою дивизию!
В больную грудь, тля… отнюдь не стальную...
Ублюдки.
Убил бы.
Женщина!
Женщи-и-на в кивере, ментике и с шашкой… идите-идите отсюда, не мешайте, карнавал, для глухо-немых в другом корпусе, вам же объявляли по громкой связи, мать вашу!
И шашечкой, шашечкой вашей... аккуратнее там возле мужского ттттуалета размахивайте, тля!
А то не дай Бог чего себе повредите в своих жировых, хе-хе, складках, зашивай вашу целлюлитную требуху потом!
Или вон мужикам, мимо вас спешащим, чего-нибудь отхватите, хе-хе!
А вы чего это ггггрубите там руками своими?
А не на-а-адо нам тут грубить… не на-а-адо, мать твою!
Мы тут и сами могем грубить, хамить и на «ты» называть и в правую грудь пихать ладонями, тля, хоть и не так громко, хе-хе!
Ага.
Ддддумаете, что если глухонемая и в кивере и с шашкой и в сортире мужском торчите, то все позволено, да?
Кому сказать спасибо, тля… гренадерша вы наша ггггусарская??
Вам что, ящик шампанского вперемешку в голову шибанул?
Так закусывать надобно, милочка моя, тля!
А хоть бы и ккккилькой с хреном, твою дивизию.
Или спаржей, хе-хе, мозамбикской.
А то.
Ну, так идите… идите гуляйте ддддальше... дальше, моя молчаливая кавалерист-девица, хе-хе... романтичка-истеричка, хе-хе!
А на сколько печени хватит, хе-хе, столько и гуляйте!
Вон… штабс-капитан вас проводит, тля, ежели из оливье восстанет, хе-хе!
Тоже, хе-хе… истинный романтик ббббольших бокалов, энтузиаст пивных кружек, тля…
Роджер Сильвестрович покажите сей буденовской амазонке, как выйти побыстрее из ддддверей, а то тут уже очередь собралась, многие, тля, даже вон подвывают и ногами нервничают!
Того и гляди тут же гадить начнут, хе-хе.
Романтики, твою дивизию...
Да-да-да...
Гуд-бай, кай-кай...
Айн-цвай-драй!
Вот и я говорю – романтик мой папа был... царствие ему небесное...
Как и мама…
А я, благодаря этим двум энтузиастам и идеалистам, стал сначала Сыном Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее, твою дивизию...
А потом и просто Врагом, хе-хе...
Ага.
Еще то удовольствие, я вас уверяю, тля!
А вот моих сестричек, двух маленьких моих близняшек, Тройка-Лейка пожалела.
О-о-очень, хе-хе, пожалела, тля!
Им только-то по тринадцать исполнилось...
Дочери Врагов всех Настоящих Людей мира, Дела и так далее!
Звучит тоже не слишком оптимистично, правда, тля?
Но их действительно пожалели, хе-хе…
Ага.
Определила власть наша милосердная девочек моих… в полевой королевский бордель на Южный фронт, твою дивизию... в третью гималайскую имени Пол Пота горнострелковую армию…
Вот так, тля.
Милость Короля и его Дела... безгранична, хе-хе, мать ее!
Да и... повезло им еще... мне в лагере все так говорили, тля…
Действительно повезло, да уж…
Нет, таки-да, правда, тля.
А то могли бы тоже… например, в тот же Рабочий район сослать.
Как их маму.
А в Рабочем районе нравы всегда были весьма, хе-хе… свободны, тля!
Там бы их... отпахавших на заводе пятнадцатичасовую смену... и спящих вповалку на грязной соломе в вонючем бараке… каждую ночь на ощупь по очереди насиловали бы до утра... больные, отупевшие звери...
Женщины в Рабочем всегда были на вес золота…
А уж девочки; твою дивизию, тем более...
Мрут они там, правда, быстро, тля.
Вечно беременные, больные, тля… когда ходить уже не могут… тупо ползают по бараку или просто… в грязи под нарами лежат поскуливая.
А то… что они рожают и куда потом это девается крабовскими капо… за это я даже и говорить не хочу…
Не хочу, тля.
А тут… все-таки на Южный фронт, в горы… в тыл, тля!
Обслуживать озабоченных, хе-хе, полпотовских членогероев!
Красные кхмеры тоже, правда, хе-хе… тоже не Бог весть какие джентльмены, но все же не крабы.
Так что повезло, тля, моим маленьким...
Ну, ведь, правда же повезло?!
Повезло же?
Правда же, мать вашу-у-у?!!
А?!!
Ну… ну… что вы все суки ммммолчите, тля, как рыбы об лед!!!
Ну, суки же... суки… все ссссуки-и-и-и… сучковатые...
А на войне, как на войне, тля!
Бывают же на фронте и наступления, когда бордели пустуют...
Наверно пустуют, тля.
И, притом, там тепло… сыто, хе-хе… да…
И оттуда… и оттуда хоть писать можно было...
Вот отцу и маме сразу – «без права переписки...»
Девочки писали.
Ага.
Писали мне, что им даже шоколад… и молоко сгущенное давали, твою дивизию…
Молоко, твою дивизию… представляете себе, хе-хе… гггголовоногие мои моллюски?!!
Молоко-о-о, тля!!!
Шокола-а-ад, мать их…
Такие себе письма приходили от сестричек моих дорогих.
Лучше бы и не приходили совсем, тля.
Отож.
Да и арестовали меня скоро.
Так сказать, получатель отбыл неизвестно куда, но в известном всем направлении, хе-хе...
Для начала поигралась Служба со мной, как кошка с мышью... из универа выперли, на работу нигде не брали, но полгода не трогали, все слежки всякие устраивали и прочие мелкие гадости-пакости, в шпионов играли... нервишки трепали, твою дивизию.
Дали погулять, тля... поцы траншейные…
Надышаться перед смертью, хе-хе!
Попрощаться с прошлой жизнью, тля.
Да я при аресте еще и сопротивление оказал, хе-хе...
Создал себе «особые отягчающие», твою дивизию!
Летали у меня эти герои невидимого фронта… Стражники-отважники, уроды толстожопые, по всей нашей огромной квартире, хе-хе... по всем двум этажам, семи комнатам и трем сортирам с бассейном…
Всю мебель ими покрошил, тля, все наши зеркала, посуду и даже люстры, хе-хе…
Все, что должны были конфисковать, тля.
Даже, хе-хе, плитку в бассейне, чьим-то черепом жирным.
Ага, то-то вон старшина задышал тяжело, как южно-китайский лобстер, хе-хе, перед ккккастрюлей с кипятком!
Молодой я был, горячий, еще крепкий…
Еще многое мог, тля!
Ага.
Еще с обеими руками.
Еще с обоими… эх-ма, мать их… ладно-ладно… проехали, тля… не хрен тут по волосам, хе-хе, рыдать…
Так чуть там же не убили, как подмога к ним подвалила.
Но не убили, тля.
Но... это вам не в нижних районах.
В нижних при аресте только дернись, пристрелят сразу...
А вообще удивительно, что не казнила Тройка-Лейка меня в двадцать четыре часа за такие-то подвиги.
Опять какие-то шестеренки в этой машине проскочили, что-то не сошлось в ихних пазлах, тля.
Бывает и такое, мать их…
А может тоже пожалели, как и сестричек моих, хе-хе.
Как их маму пожалели, жалельщики, тля…
Вот суки.
Короче, в итоге всех мытарств тюремных, дали мне знаменитую 1158-ю статью УК СБК, со всеми дополнениями, включениями и добавками на десерт и «по рогам», хе-хе и «под жопу»...
И в этап на север, на Болота, на Рудники, на «Особо Тяжкие...», тля.
«Пожалели», хе-хе, на всю катушку!
И если бы не мое везение и не очередная наша Отечественная война, я бы вряд ли смог сейчас писать всю эту правдивую, хе-хе, но таки крамольную чушь, совершая перед всеми вами, коматозные вы мои ддддурдомовцы, и перед остальной горячо любимой Родиной еще одно преступление все по той же статье.
А может Тот Самый Ангел опять-таки вмешался, кто знает, хе-хе!
Он такой.
Он может, хе-хе.
А то.
Эй, на ббббарже!
Не спа-а-ать, тля!
Ведь эта статья всех касается, всех... по глазенкам вашим бббблудливым вижу, что касается... птеродактили мои шизокрылые?
Чего бычитесь, ккккалейдоскоп, мать вашу?
Старшина, что за поза прыгающего бегемота в нелетную погоду над крышей дома своего, хе-хе?
Ты чего растопырился, как проститутка у ддддежурного ветеринара?!!
Замечтался или заслушался?
И то и то?
Ну, ты ддддаешь, твою дивизию.
Ногу-то опусти, романтик, тля!
Ага.
Ладно, мои будущие домушники люфтваффе... солдат ребенка не обидит, хе-хе!
Поставьте мешки и ящики туда, у рояля, возьмите по ббббанке тушенки и убирайтесь к чертовой матери.
Да, можно и кильку в томате, тля!
Да, можно-можно!
Да…
Я сказал по одной, тля!
И убирайтесь!!!
Вам что, ггггрубее сказать, хе-хе?
А потому, что надоели...
Все надоели, тля!
Идите вон... к глухонемым на карнавал, попойте там с ними вместе, хе-хе, хором...
Пошли вон, поцы траншейные… в томате!
Во-о-он!!!
Убил бы.
А где сейчас мои маленькие девочки... одному Богу ведомо...
Да милосердной, хе-хе, Королевской Службе.
Да и то вряд ли…
Пропали, твою дивизию.
Пропали, тля...
Как и мама.
Как и мой папа.
Как и все… все… все-все-все у меня в этой жизни пропадает и рассыпается в прах.
Как и всё...
О… Господи-господи-господи-и-и-и-и…
Иисусе Христе сыне божий, помилуй нас грешных...
Помилуй нас… тля… помилуй… яко на небеси так и на земли…
Пресвятая Троице, помилуй нас!
Господи, очисти грехи наша!
Владыко, прости беззакония наша!
Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради...
Посети и исцели, тля…
Посети и исцели, тля…
Да уж Троице пресвятая… твою дивизию, помилуй же нас!
А то ж никаких уже сил нет!
Ну, хоть разочек ппппомилуй, тля…
Хоть разик.
Пожа-а-алуйста…
После минуты молчания получаем запасные обоймы, шпоры и гигиенические пакеты!
Шашки, копыта и морды обмотать флагами, тряпками и кульками!
Если еще не надоело, рысью, за спинами часовых и мангустов скачем дальше!
* внимание, внимание (нем)
** всем приготовится (нем)
*** «Отче наш» (лат.)
**** «За упокой» (лат.)
***** для вящей славы Божьей (лат.)
****** я сказал(лат.)
******* Так проходит мирская слава, сердце мое, моя душка Феликс Эдмундович! Идущие на смерть приветствуют тебя! (смесь лат. и нем.)
******** мой любимый Фюрер (нем.)
продолжение http://proza.ru/2012/10/29/2127