-Сколько у тебя их было? – неожиданно спрашивает он.
- Кого? – спокойно спрашиваю я.
- Любовников
Он молод. Может быть, моложе меня, на год или два. Густые светлые волосы. Рваные джинсы. Черный свитер. Красивый. Не люблю таких.
Я сижу в полутьме, глядя прямо перед собой, чувствую боль в животе. Десять минут назад он сказал, что я нравлюсь ему.
Я отпиваю глоток из стакана и отворачиваюсь:
- Не знаю. Много.
Что мне нужно от него? Что ему нужно, я приблизительно понимаю. А мне? Может, это жажда разрушения. Инстинктивно я понимаю это. Но каждый раз снова и снова спрашиваю себя всерьез, все ли у меня в порядке с головой.
Он садится рядом. Он знает, что я жду его прикосновения. Когда он просовывает мне руку под юбку, я закрываю глаза, не сказав ни слова. И думаю – молчи, молчи, молчи, пожалуйста. Ни слова! Я уже представляю это чужеродное переплетение двух людей, иногда молчаливое, иногда с криками.. Это странно, лишено всякого смысла… Ладно уж тебе. Чем хуже, тем лучше
- Ты мерзнешь? – спрашиваю я, когда он надевает перчатки, и берет меня за руку чтобы вывести наружу.
Он не отвечает, это хорошо. В своем ли ты уме, снова повторяю я себе, не ожидая ответа. Так ли это было всегда или просто знакомое беспокойство…
На улице холодно. Мимо нас проезжает трамвай, провода искрят, город засыпает, я хочу закрыть глаза.
- Давай пешком, тут десять минут.
Я киваю или не киваю. Так, прислушиваюсь к собственному пульсу, который стал учащаться, потом еще больше, а что потом?
Пахнет дождем. Мы подходим к высокому дому. Он толкает дверь. Десять шагов. Вызывает лифт. Пока мы поднимаемся вверх, целует меня в губы.
Он поворачивает ключ в замке, включает свет, закрывает за собой дверь. Я не привязана к квартирам, в них есть покорность судьбе. Здание движется. Скрипят половицы, где-то хлопает дверь, вдалеке дребезжит лифт, что-то падает на пол, на улице сигналят машины.
Он вскидывает голову:
- Пить будешь.
- Да.
- Вино?
-Вино
Он уходит, я слышу звук отлетающей пробки. Нервничаю, кусаю нижнюю губу, что–то неладное…. Свет был сумрачный, вечер погружал меня в непонятный сон, от которого я скоро очнусь. Хочу вина. Да, вина. Чем хуже, тем лучше.
Его приближающиеся шаги, я оборачиваюсь, пытаюсь улыбнуться. Беру в руку бокал, он что-то говорит, мы пьем. Что это? Состояние, за минуту до того, как все будет кончено. Он прижимает меня к стене, я пристально смотрю в его глаза, как будто происходит что-то ужасное, что я не в силах предотвратить. На мгновение закрываю глаза. Я не дышу, он целует меня.
- Раздевайся, я сейчас подойду.
Я ложусь одетая на кровать и улыбаюсь, смотрю в потолок, на пятна и трещины. За окном закат подсыпал золотых стружек на подоконник, я слышала, как они шуршали и разбегались прочь. В самой сердцевине мира была какая-то трещина. Может быть, она была во мне.
- Какой ты была раньше? – слышу я его голос из другой комнаты.
- Очень странный вопрос
- Нормальный вопрос. Ты же не всегда была такой, ведь правда?
Я продолжаю прислушиваться к звукам. Раньше ночью я засыпала со страхом перед всеми этими днями, месяцами, годами, которые текут впереди меня. Время, которое должно быть наполнено либо разрушено окончательно. Все эти люди под одеялом. Чувство капитуляции. Защита. Борьба. Признание собственного поражения. И чувство вины, которое в себе лелеешь. И снова страх, еще сильнее прежнего. Я поднимаю глаза вверх, испытывая одновременно разочарование и облегчение. А что еще могло быть?
- Ты что хочешь узнать меня?
- Нет
- Тогда не будем перечислять все наши глупости, хорошо?
- Ты волнуешься?
- Нет
- Это прекрасно
Прислушиваемся ли мы к тому, что нельзя услышать? Не лежит ли это слово, которое мы боимся произнести, у нас на языке? Я медленно закрываю и открываю глаза. Он ничего не говорит, но я слышу, он спокойно заходит в комнату. Он не взволнован. Я тоже.
Он повторяет:
- Это прекрасно.
Меня что-то удивляет. Может собственное спокойствие. Хотелось ли мне переходить от одного дня к другому вот так просто, пропуская людей сквозь себя без лишних объяснений? Теперь я об этом даже не думаю.
Я говорю:
- Сними все.
- Много ненужных слов.
И я увидела в его руке натянутый шнур, я его увидела и просто закрыла глаза. Просто задержала дыхание, представляя, что вот-вот пограничная линия качнется, проскользнет между ног, расщепляя одним движение в бегу…
И сказала, уже совсем не удивляясь
- Да.