Как вы помните, он вышел на тропинку в диком дачном лесу - такой маленький, такой несчастный кошачий подросток - и жалобно замяукал, почти заплакал.
«Возьмите меня к себе!» – так это можно было перевести с кошачьего языка.
И мамины с дочкой сердца дрогнули.
- Мама, давай возьмём его с собой! - попросила, почти заплакала Ниночка и обняла взъерошенного кошачьего беспризорника, которому от роду было тогда месяцев пять. - Мы будем как братик с сестричкой!
Котик тоже обнял Ниночку всеми лапами, и мама не смогла их разлучить.
- Ладно, только ты будешь ухаживать за ним, - сурово сказала мама, и они все втроём обнялись.
А потом они везли кошачьего беспризорника домой в хозяйственной сумке, и кондукторша в автобусе хотела заставить их взять на него билет, потому что думала, что они везут в сумке зайца, а зайцев в автобусе штрафуют.
А потом мама и дочка кормили котика из блюдечка, поставив его на кухне возле холодильника.
А потом устраивали ему кроватку на коврике в прихожей и делали ему туалет из маминой фотографической ванночки.
А потом…
Когда будущий Рыжик понял, что его будут не только кормить, но и укладывать спать, и выносить за ним ванночку, и гладить, и говорить всякие ласковые слова - он замурлыкал от удовольствия так, будто у него в животе включился моторчик, и мурчал непрерывно пару дней с перерывом лишь на сон и кормёжку.
Не мог он сразу поверить свалившемуся на него кошачьему счастью.
А потом поверил и… понял, кто в доме главный.
Тогда они, кстати, и подрались с приехавшим папой.
Через очень недолгое время он стал ходить по дому, как маленький лев в своих охотничьих угодьях. И жить по принципу героя одного из мультфильмов, который они посмотрели как-то с Ниночкой по телевизору: «Ну вот, поели - теперь можно и поспать. Ну вот, поспали - теперь можно и поесть».
Впрочем, от этих любимых занятий Рыжик отвлекался ещё, чтобы поласкаться с мамой, поиграть с Ниночкой и подраться с папой.
Выяснилось, что котик весьма избирателен в еде. Каши Рыжик не ел. Супа он не ел… Проще вообще сказать, что он ел. Только мясо и рыбу. В основном рыбу.
Можно было даже подумать, что кот попал в семью не из дикого дачного леса, а с рыболовного сейнера, где привык питаться одной рыбой.
Пришлось кормить его одной рыбой. Иногда ему этой одной рыбы не хватало, и приходилось давать вторую и третью…
От всякой другой еды кот воротил свой розовый носик.
Когда Рыжику хотелось есть, он ходил за всеми, задрав хвост, тёрся о ноги и был очень музыкален: пел красивые песни о главном. Какой он хороший, красивый, ласковый, умный, и как его надо хорошо кормить… ну, и так далее.
Наевшись, Рыжик сидел в гордом отдалении (никто ему уже не был нужен), вылизывал себя и смотрел на всех гордо загадочными жёлтыми глазами с чёрными мерцающими палочками вместо зрачков.
- Свинкс, - говорила про него мама, когда он вот так сидел, гордый и загадочный.
А потом Рыжик искал что-нибудь тёплое: батарею, шубу или колени хозяев - и засыпал на них богатырским сном.
И все водили вокруг него хороводы.
А потом он просыпался, и опять начиналась та же песенка то ли про рыжего кота, то ли про белого бычка…
И всё бы было для кота хорошо, да время от времени он ходил не только, как лев, по квартире, но и, как свинтус, на чью-нибудь обувь.
И тогда ему попадало по наглой рыжей морде и мама звала его исключительно свинксом.
…Сейчас-то Рыжик уже был котом в полном расцвете кошачьих сил и относительно воспитанным царьком домашних зверей.