***

— Плохо живётся-то, а? – отчасти вопросительно обратился ко мне мужчина, стоящий со мной на остановке возле НИИ «Точной механики». — Плохо живётся! – уже более убедительно повторил он. В одной руке у него была сумка, забитая чем-то объёмным, в другой – две светлые палки, нечто вроде декоративного потолочного плинтуса.
— Пенсия маленькая, – продолжал он. — Семь тысяч – ну что это такое?!..  – поначалу он произносил фразы с паузами, затем постепенно стал всё более оживляться. — Медицина – плохая… Если бесплатно запишешься, скажем, на приём, – так это в очереди ещё надо простоять чёрт знает сколько… ты меня понимаешь… и, причём, не в одной, быть может, очереди. А если платно, так это сколько денег надо! А с моей пенсией… А лечить всё равно не хотят – что платно, что бесплатно… Придёшь к врачу, а у неё такое презрительное выражение типа «что вы хотите!», «что вам всем надо?!». Ей деньги давай. А раньше… в советское время, как было… Конечно, хорошо тоже не было, но если сравнить с тем, что сейчас… Бывало, принесёшь ей цветочек, ну, растение какое-нибудь, ну, ты меня понимаешь… она и рада. А сейчас… всем лишь бы деньги. А где и взять? В нормальных странах… к тебе придёт, скажем, социальный работник, посмотрит, как ты живёшь, и напишет… ну, понимаешь. А здесь всюду… насчёт материальной помощи… пойдёшь в этот… исполком, так… опять же очереди, кучу бумаг надо… это такое унижение… испытываешь… и после этого они какую-нибудь тысячу тебе выделят… типа… мне надолго хватит… Продукты… какие? Продают непонятно что, всякую гадость, упаковку-то красивую можно сделать, а внутри там… из чего это делают… а ведь хочешь и подешевле купить… а там вообще всё искусственное. В Германии – там другое отношение, там следят за качеством. Купишь там сыр, скажем, и можешь быть уверен, что он качественный. Даже дешёвые продукты – и те качественные. А у нас - лишь бы себе выгоду извлечь, травят народ такими продуктами… Если бы пенсия была нормальная, я и выбирал бы себе… дорогое, качественное. А так… что делать?..
  Он замолчал. Я посмотрел направо: автобуса так и не было. Если он не приедет через пару минут, подумал я, то я точно опоздаю на электричку. Что-ж, по крайней мере, не соскучусь. Было видно, что человеку нужно выговориться, что он уже давно ни с кем не разговаривал, и ко всем относится с некоторой предвзятостью: во взгляде его угадывалась уверенность в своей правоте и, вместе с тем, недоверие к людям, сомнение, что кто-либо вообще его поймёт; даже ко мне он обратился спустя несколько минут, как пришёл на остановку. В такие минуты, когда человек переполнен накопившимися в нём впечатлениями, переживаниями, мнениями, идеями, то рядом обязательно должен быть кто-то, кто мог бы его выслушать; зачастую же, именно в такие моменты, он остаётся совсем один; в худшем случае вокруг него окажутся люди поверхностные и эгоистичные, что ещё более способно усугубить его состояние. Посмотрев на людей, стоящих чуть поодаль от нас, я понял, что с ними он бы не перемолвился ни единым словом.
— Я сейчас ходил…, - сказал он несколько тише, чуть наклонившись ко мне, — воровать. – Я с удивлением посмотрел на него. — Ты думаешь, я это всё купил?..  На самом деле… вот эти штуки, – он показал мне на плинтусы, — я купил, просто чтобы пройти через кассу. Конечно, они тоже пригодятся… А своровал я… паяльник и клей… всё по карманам, – ещё тише произнёс он. — И всё это мне действительно нужно... Я же… небольшой ремонт у себя делаю… Вот приедет дочь, я её несколько лет не видел… не могу же я её встретить, когда у меня всё разваливается! И плитку надо клеить… Это же всё денег стоит… А… вот эти штуки я купил… по тридцать пять рублей... а своровал я… паяльник – за сто семьдесят, и клей… за двести восемьдесят… Видишь, какое всё дорогое. А клей я выбирал – качественный, потому что мне не нужны какие-то сопли, которые потом никуда не приклеить… У меня там есть такое место, где надо приклеить… Ну, понимаешь. Конечно, я ни за что не дошёл бы до такого, но…
— Приходится.
— Да… приходится, вот в чём дело… Если бы я мог нормально жить на свою пенсию… я понимаю так: тебе нужно – пошёл – купил – вот как должно быть! А я… ну, куплю продуктов, по минимуму… А ведь хочется ещё и отложить что-то… на будущее. Вот стиральная машина, сколько стоит? Тысяч десять, так? За раз не купишь, откладывать надо. Хотя…бывает, когда со скидкой продают, акции… ну, акции, ну ты меня понимаешь, понимаешь ведь?
— Да.
— Так вот, по этой акции я купил её за восемь тысяч, в эм-видео… но всё равно копить пришлось… А счётчики… на воду, на газ… я себе… два счётчика устанавливал. Ну, знаешь, счётчики! – тут он принялся рассказывать про счётчики. — А счётчики стоят – сколько? Две тысячи, две с половиной… Короче, я их своровал.
— Счётчики?
— Ну да, счётчики. Да и за продуктами в магазин пойду – что-то куплю, а что – по карманам…
— Но ведь это опасно!
— Опасно. Конечно, опасно… ты это верно сказал… подметил… опасно, я и не спорю… Ну а по-другому… никак! Страна такая! Конечно, я не дурак, в один и тот же магазин по сто раз не хожу… слежу, кто там, в какую смену… Но ты прав: это, конечно, опасно.
  Пауза.
— Я это к чему говорил… что о пенсии нужно думать уже сейчас, в твоём возрасте. А лучше – валить из этой страны. Вот у меня дочь – в Германии учится, и хорошо. Кстати, а молодёжь у нас… сейчас молодёжь настраивают против нас… целенаправленно настраивают… против нас, пенсионеров, что вот, мол, мы деньги ни за что получаем, а молодёжь на нас работает, чтобы у нас пенсия была. Представляешь, что делают? Но ведь мы-то… я… тоже работали, и должны были обеспечить себе нормальную пенсию, нам и обещали… А на деле вышло… Таджики сюда едут… В девяностых годах хотели свободы, независимости… теперь… получили… свободу и независимость… здесь работают. А чем наши-то хуже? Почему бы не устроить человека, скажем, из Волгограда? Ну, ты меня понимаешь… А этих… кто их устраивает… я тоже не уважаю. Обещают, скажем, пятнадцать тысяч, а на деле дают… двенадцать. Такой человек… дрянь человек, всякого обманет, любого предаст.
  Пауза.
— А скажи-ка мне, чтобы квартиру купить, как думаешь, нужно быть одним из этих?
— Да.
— М-да… я так и думал.
  На перекрёстке показался 123-ий автобус.
— Ну вот, сейчас мы поедем, – сказал он. — А по специальности ты… кто? – спросил он меня, когда мы уже заходили в автобус.
— Компьютерщик, – ответил я.
— Компьютерщик…, – задумался он. — А скажи-ка мне тогда… я собираюсь покупать веб-камеру…
  Час от часу не легче.
— …в ноутбуках она в экран встроена, а мне нужна отдельная… чтобы её прикрепить можно было… чтобы по скайпу она там… Но… я видел… что качество совсем плохое… картинка медленно движется, искажения… Как-то плохо… Вот… какую лучше выбрать?
— Это надо смотреть по характеристикам. Хотя, конечно, написать тоже могут что угодно…
— Да, понимаю… написать могут всякое.
— Надо проверять прямо в магазине.
— А…, - задумался он. По автобусу как раз проходил кондуктор, и мы показали проездные. — Дочь-то у меня — в Германии. Училась хорошо, поехала туда. И ты тоже – учись!.. А потом поедешь… куда-нибудь… ну, ты меня понимаешь…
Когда автобус завернул на Пискарёвский проспект, мы оба вышли из автобуса.
— Ну, мне сейчас на другую остановку, – сказал он.
— До свидания.
— До свидания… И ещё: извини, что я тебе мозг нагрузил… Просто… так мерзко это всё…
  На этой ноте мы разошлись в разные стороны. Впервые за полчаса я взглянул на время: электричка уже уехала, я опоздал.
  А ведь я успел бы, если бы не вышел на полпути из предыдущего, 80-го автобуса у НИИ «Точной механики». Захотелось пирожка с картошкой и луком, что продаётся в местных «Венских кондитерских». К сожалению, они, видимо, перестали их готовить вовсе; я остановил свой выбор на ватрушке. Съев её, я пошёл обратно на остановку, где и встретился с вышеописанным пенсионером.
  Всё к лучшему, подумал я, опоздал – ну и ладно.
  Я дошёл до Пискарёвки, купил билет на следующую электричку; до неё у меня оставалось ещё минут сорок. Я прошёл до известной мне остановки, по другую сторону Пискарёвки, сел на только что прибывший 107-ой автобус, и поехал в южном направлении, искать дальнейших приключений...