Батарейки Высшей цив. 6. Великолепная восьмёрка

 Великолепная восьмёрка.   
          рекомендуется читать с обилием иллюстраций (59) и музыкой на 
         
                Змейка Рубика.
      – Несколько лет назад, находясь в жестокой депрессии, я стал крутить в руках кубик Рубика.
      – Простите, что перебиваю, Вячеслав, но этого человека, введшего вас в жестокую депрессию, мы уже наказали.
      – Мне трудно понять, Ритий, при чём тут вы, и тем более человек, которого вы наказали, но, продолжая свой рассказ, скажу, что, научившись собирать кубик Рубика менее чем за минуту, я оставил это глупое занятие.
      – Не такое уж и глупое, Вячеслав. Если бы вы не занимали себя этим, то было бы хуже с психикой. Не имея возможности ничего другого делать, вы себя занимали делом и этим сохранили своё здоровье. Продолжайте.
      – Я плохо это сознавал, но интуитивно крутил кубик. Однако депрессия продолжалась. Кубик мне стал не интересен, и я взялся за пирамидку Рубика. Быстро освоив пирамидку, я встал перед дилеммой: что делать дальше?
      – Это дилемма всех веков и поколений. Вспомним вашего Чернышевского и Ленина. Одна и та же дилемма. Продолжайте, Вячеслав.
      – Тогда, чисто случайно, мне в руки попала Змейка Рубика.
      – Простите, что опять перебиваю, но идею покрутить Змейку Рубика мы подкинули вам, и она сделает в будущем вашей жизни любопытный и знаменательный штрих.            
      – Простите, мой друг Ритий. Как может детская игрушка стать знаменательным штрихом?
      – Вячеслав, может.
      – Ритий, я не собираюсь рассказывать о каких-то там штрихах. Я хочу вам рассказать о Змейке Рубика, а вы меня постоянно перебиваете и не даёте мне сказать ни слова.
      – Извините, Вячеслав, но я по делу.
      – Дорогой мой, вы меня перебиваете напрасно.
      – Вячеслав, я всё сказал. Наши службы на Эйволии эти обстоятельства и программируют. Так продолжайте ваш рассказ.
      – Пожалуйста. Не имея возможности ничего другого делать, кроме как вертеть в руках Змейку, я за несколько месяцев собрал более 200 фигурок, среди которых было много изображений птиц, зверей, предметов обихода и прочего.
      – Вячеслав, я для вас сейчас их могу смоделировать виртуально. Вы их должны только представить мне в своём воображении, а дальше мне не трудно будет их вам показать. 
      – Действительно?
      – Без сомнения. У нас среди молодёжи постоянно проводятся различные конкурсы, среди которых есть и конкурс на лучшую фигурку из Змейки. Для начала я вам покажу нашу эйволийскую остроугольную Восьмёрку, которая у нас получила приз. Её собрала совсем маленькая девочка, которая впоследствии, стала нашей выдающейся учёной. Получается, что тренировка с раннего детства головного мозга различными головоломками способствует развитию личности. Поэтому мы поощряем такие конкурсы. Вам, землянам, нужно больше занимать своих детей  именно такими интеллектуальными играми. Мы со своей стороны делаем для этого всё, что только можем...
      В воздухе передо мной появилось объёмное изображение Восьмёрки. Оно висело и слегка поворачивалось. Ничто её не поддерживало. Я потянулся к ней, чтобы взять её в руку, но рука прошла сквозь изображение. Я удивился:
      – Ритий, – это восхитительно! У нас это делают, но используя сложную аппаратуру. Как это вам удалось?
      – Дело техники – преобразование информации в голограмму…
      – Ритий, я тоже придумал Восьмёрку, только другую. Жаль только, что моя Восьмёрка была намного проще вашей эйволийской. – «И как это я до такого не додумался?» – подумал я.
      – Если бы вам сказали, что такое возможно, то вы это смогли бы сделать.
      – Да, действительно, Ритий. Мои мысли были заняты не сборкой фигуры, какую я хотел собрать, а поисками. Я сам не знал, что мне собирать, и крутил наобум. При этом для меня главным было не создание новой фигуры, а отвлечение от моих житейских неурядиц.
      – Это знали мы – эйволяне, – и подсказывали вам, занимая и отвлекая от тяжких дум, давая возможность пережить трудный период жизни.
      – Ритий, спасибо вам – это действительно меня сильно отвлекло. Я хотел бы показать вам мой вариант Восьмёрки, который я придумал...      
      В воздухе появилась моя Восьмёрка, только углы её были скруглённые.
      – Ритий, ваша остроугольная Восьмёрка сложнее моей. Как она красива. Такую придумать сложнее. Жаль, что она мне не далась.
      – С нашей помощью вам удалось собрать в тот период достаточно много фигурок, о которых даже сам Рубик и не подозревал.
      – Правильно, Ритий. Несколько фигурок я даже опубликовал в журнале «Наука и жизнь». Получается, что все собранные мною фигурки придуманы не мной?
      – Отчего же? Нами предложены только некоторые из них, а остальные – все ваши. Мы, эйволяне, не всегда склонны к творчеству – у нас много своих проблем. Мы только немного направляем землян в нужную сторону, выбирая из вас достойных и удобных в контакте. К примеру: все Семь чудес Света подсказали в идее мы, а реализовали-то вы, земляне. Или возьмём период Позднего Возрождения: Микеланджело была «подброшена» нами идея воплотить в камне нечто великолепное, и он сотворил своего Давида, хотя сначала замыслил фигуру Иисуса Христа, которого он достаточно много писал кистью…
      – Ритий, а роспись Сикстинской капеллы в Ватикане вы тоже ему «навязали»?
      – Нет, Микеланджело сам напросился. Но у него было много конкурентов, которые считались в то время более сильными живописцами, ибо сам-то он был непревзойдённым скульптором, и нам пришлось несколько «похлопотать» за него, сыграв на самолюбии его завистников, которые решили, что он не справится и, оскандалившись, этим откроет им дорогу к росписи капеллы. Но с Микеланджело конфуза не случилось. До росписи об этом знали только мы на Эйволии, да сам Микеланджело. Однако давайте, Вячеслав, вспомним, что вы накрутили в тот период из фигурок. Но это не всё, если говорить о Змейке Рубика. Я вам, Вячеслав, покажу фигурку, которую у нас собрал Суперкомпьютер. Мы назвали эту фигурку Великолепная восьмёрка. Её никто из эйволян собрать не смог, пока способ её сборки не был опубликован. Эта фигурка не так эффекта на вид, но собрать её практически невозможно. После публикации её в средствах массовой информации, много лет она никому не давалась, хотя над этим бились не только наши дети, но и взрослые.
      – Ритий, мне трудно представить, что в детской игрушке может быть такое. Может, вы меня просто интригуете? Я хотел бы взглянуть на вашу Великолепную восьмёрку.
      – Нет проблем, Вячеслав, смотрите...
      Ритий вытянул свою маленькую ладошку, и тотчас на ней появилась фигурка из Змейки. Это действительно было похоже на восьмёрку, только без дырок внутри.
      – Простите, Ритий, но я несколько разочарован. Такое соберёт даже ребёнок. Просто никто не знает, что такая фигурка может существовать. Позвольте, я соберу её за пару минут.
      – Попробуйте, Вячеслав.
      И он протягивает мне фигурку, которая тут же материализовалась. Только пока я тянул свою руку, чтобы забрать её, она с калейдоскопической скоростью приняла свой обычный упаковочный вид шара.
      – Однако вы фокусник, Ритий.
      – Нет, просто я кибернетическое создание и могу убыстрять процессы в тысячи раз. Пробуйте...
      Я взял Змейку и стал её лихорадочно крутить, вспоминая давно наработанные приёмы. Проходит 2, 3, 5, минут, но фигурка мне не даётся. Я занервничал. На вид она так проста, а при сборке удаётся собрать только некоторое подобие, при этом замкнутости начала и конца достичь не удаётся. То не хватает несколько элементов, то они оказываются лишними. Наконец, через полчаса, я, раздосадованный,  плюнул на эту затею.
      – Ритий, – это афера. Её собрать невозможно.
      – Давайте Змейку мне...
      В руках Рития «Змейка» завертелась с такой скоростью, что у меня зарябило в глазах. Менее чем за одну секунду на его ладони была Великолепная восьмёрка. Я был посрамлён, ибо был уверен, что я собрал всё, что только можно было собрать из этой бестии.
      – Не расстраивайтесь, Вячеслав. Её ещё никто не сумел собрать без подсказки. Вы хорошо запомнили внешний вид фигурки?
      – Фасад хорошо запомнил, а вот что за ним – не очень.
      – Вячеслав, эта Великолепная восьмёрка сыграет в вашей жизни весьма заметную роль.
      – Ритий, сомневаюсь, но поживём – увидим.

                Жить не перегружаясь?
      – Спасибо, Ритий. Вы напомнили мне любопытный период моей жизни. Вывод очевиден: когда мы, люди, попадаем в сильную депрессию, то надо не сидеть и плакать, а хоть чем-то занимать себя – иначе не выжить. Интересно, этот спад в жизнедеятельности чем обусловлен?
      – Если нет постороннего вмешательства, то это связано только с состоянием вашей утончённой нервной системы. Вам, землянам, надо вести размеренный образ жизни, не перегружаясь. Любые чрезмерные усилия приводят к нервным срывам из-за того, что ваша духовная энергетика падает до критически низкого уровня.
      – Ритий, но как тут быть с увлечённостью? В нашей деятельности мы не можем не перенапрягаться: попав  в «струю», надо ковать железо, пока горячо. Пришло вдохновение, и мы рабы своей собственной увлечённости. Вдохновение так редко приходит. Почему?
      – Ваш разум сам по себе не в состоянии постоянно быть на взводе, Вячеслав. Это его защитная реакция – иначе вспыхнул и погас.
      – Но ведь иногда случается такое возвышенное душевное состояние, что хочется петь, сочинять стихи, танцевать и делать самые невероятные поступки, о последствии которых и не задумываешься. Откуда это у нас берётся?
      – Ваша энергетика землян рассчитана природой на обыденную повседневность, в которой ничего значительного сделать невозможно, – это касается любой вашей жизнедеятельности. Чтобы сочинить, к примеру, «Чудное мгновенье», или написать «Король Лир», – требуется интенсивное поступление большого количества энергии извне. Это обеспечивается специальными структурами, к которым причастны мы, эйволяне.
      – Голубчик Ритий! Нельзя ли нам эту энергетику давать непрерывно и без ограничений? Что вам это стоит? Открутили какой-то там вентиль, или что там у вас? И всё! Мы вам такого понаделаем… 
      – Вячеслав, а вы можете ночью придти в джунгли и засветить там такой прожектор, от которого станет светло, как днём?
      – Ну, скажете. Зачем тратить энергию и усилия впустую? Будет в джунглях свет ночью, или не будет – это ровным счётом ничего не изменит.
      – Ну, вот вы сами на свой вопрос и ответили: энергетика и усилия по её обеспечению должны быть обоснованы. Можно Антарктиду обогревать, только какой от этого будет прок? Мы дополнительную энергетику даём только в тех случаях, когда уверены в её оправданности. К примеру: вашему художнику Иванову мы 20 лет её давали без ограничений, и он сотворил шедевр: «Явление Христа народу», копия с которого присутствует во всех известных нам цивилизациях, в том числе и в туманности Андромеды, находящейся от нашей Галактики не так уж и далеко: всего в 700 килопарсеках.
      – Ритий, ничего себе недалеко! 1 килопарсек – это 1000 парсеков. А один парсек, это 3 с небольшим года полёта света. Получается, что свет к нам летит от туманности Андромеды аж 2 миллиона с лишним лет. Это же кошмар, как далеко!
      – Для всей Вселенной – это пустяки. Цивилизация туманности Андромеды удивительная.
      – Чем же она удивительна, Ритий?
      – А хотя бы тем, что мифы вашей древней Греции и Рима – это реальность Галактики туманности Андромеды, входящей в созвездие Андромеда.
      – Ну, уважаемый Ритий! Это вы загнули. Это же всего лишь мифы и легенды, и не более как.
      – Я сказал. Можете не верить, уважаемый Вячеслав.
      – Как такое возможно? Я читал книгу Н.А. Кун; «Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима», в редакции А.А. Нейхардт 1975 года. Однако, как далеко эта Галактика от нашей?
      – Вячеслав, по меркам землян – далеко. А для безграничного Космоса – это рядом.
      – А насколько глубоко можно заглянуть в космос?
      – Горизонт оптической видимости простирается примерно до 15 с небольшим миллиардов световых лет, – намного дальше увидеть даже теоретически невозможно.
      – Интересно, а почему невозможно?
      – Потому, что свет, Вячеслав, распространяясь со скоростью 300000 километров в секунду, успевает за это время так сдвинуться в красную зону по своему спектру, что дальше уже начинается инфракрасная зона, невидимая в оптические телескопы.
      – Про сдвиг излучения спектра звёзд и Галактик в красную зону я читал. Но трудно всё это осмыслить.
      – Я поясню вам, Вячеслав. Это происходит потому, что чем светящийся объект дальше от наблюдателя, тем он имеет большую скорость удаления, приближающуюся к скорости света. Вашим учёным ещё многое, в ближайшем будущем, удастся познать о тайне Мироздания, но это не самое главное для землян.
      – Ритий, а как далеко вы ушли от нас в познании, и что нам надо сделать, чтобы дорасти до вас, и почему вы так редко нам помогаете?
      – Мы вам помогаем регулярно, по мере наших сил, но ваши политики постоянно мешают нам. Не в вашу пользу и разобщённость сообщества. Для начала, вам нужно переходить на единение в одно государство для всех землян. На первое время понадобится полиция правопорядка, но она всего одна – её содержание не дорого. Одно правительство, меньше при этом разночтений, одна конституция, одни законы. Потом потихоньку надо отходить от всего перечисленного выше. В принципе – государственность не нужна. Нужна только высокая нравственность, и тогда никто никого обижать и притеснять не будет. Но это возможно только при наличии высокой нравственности. Повышайте свою нравственность, духовность, науку, искусство и всё у вас будет в порядке. А сейчас вас все во Вселенной боятся. Вспомните ваши термоядерные бомбы: атомные, водородные, нейтронные, вакуумные. Вы же на грани самоуничтожения. Опомнитесь! Мы, друиды, жизненно от вас зависим, поэтому помогаем, как только можем. А другим на вас наплевать.               
      – Ритий, значит хорошего ожидать у нас на Земле в ближайшее время нельзя?
      – Почему нельзя? Можно и нужно – надо только стараться. Главное – повышать образование. Нравственность и культура начнут повышаться сами. Всё наработанное человечеством должно равномерно распределятся.
      – Что же, по-вашему – дворники и академики должны получать одинаково?
      – Не вдаваясь в подробности – да! При высоком уровне знаний, при новейших разработках, добросовестном труде, при высокой нравственности, самосознании, культуре и духовности, производительность труда возрастёт настолько, что будет изобилие всего. Платить никому ничего не надо будет. Каждый берёт себе столько, сколько необходимо.
      – А некоторые у нас сразу столько нахапают, что тут же возникнет дефицит.
      – Я сказал: «При высокой нравственности, самосознании, культуре и духовности». – При этом условии «хапать» не будут.
      – А как же достичь всего этого? Это же химера. Этого никогда не было и никогда не будет!
      – Ко всему выше перечисленному, надо ещё иметь Совесть и Уважение. Только и всего.
      – А где же нам эту совесть взять? Уважение – это понятно. С уважением проще.
      – Ошибаетесь, Вячеслав. С уважением-то дело обстоит как раз очень сложно.
      – Как это сложно? Я уважаю всех порядочных людей из моего окружения.
      – Обратите внимание: «Всех порядочных».
      – Непорядочных я уважать не могу.
      – Вот поэтому у вас так много непорядочных. Каждый человек рождается порядочным, но его начинают унижать, обделять, ставят в неравноправные условия и так далее. В конце концов, он не имеет другого выбора, как только стать непорядочным. Если бы все люди всех  уважали, и всё распределялось поровну, то непорядочным стать было бы просто незачем.
      – Ритий, всех подряд уважать невозможно.
      – Возможно. Попробуйте.
      – Как попробовать-то?
      – А вы попробуйте уважать Виктора из домика напротив. 
      – Вы что, с ума сошли? Этот алкаш и тупица у меня вызывает только отвращение. Его я уважать не могу и не хочу. Он мне как-то исподтишка заехал палкой по заднице! Я ему когда-нибудь врежу. Будет помнить меня.
      – Вот вам и разгадка. Вы его уважать не можете. А вспомните – это вы ему сказали, что от него пахнет, как от вонючего козла. Вот он и взбеленился. А если бы вы его уважали, так ничего бы и не произошло. Нужно искренне всех уважать и помогать друг другу.
      – Как же Витьке я мог бы помочь?
      – Очень просто. Предложили бы ему с ним позаниматься, чтобы он смог поступить в техникум, потом бы помогли ему подготовиться в институт, потом устроиться на хорошую работу. Этот Витька живёт в доме без всяких удобств; у него нет стиральной машины, нет ванны. Вы бы пригласили его к себе помыться. У вас и ванна, и стиральная машина. Постирали бы ему бельё, вот он бы и не пахнул, как «козёл»… Этот Витька совсем бы изменился и стал всеми уважаемым человеком. Затем, он из чувства уважения и благодарности, подарил бы вам старенькую скрипку Каспара да Сало, которая осталось у него от деда, профессионального скрипача. И тогда бы вы его тоже зауважали.
      – Неужели у Витьки есть такая ценная скрипка? Я читал об этом замечательном французском скрипичном мастере.
      – Есть. Он на ней немного пиликает. Конечно, – это не просто уважать ближнего. Но если все люди будут уважать друг друга, то не будет ни войн, ни конфликтов. Кто же будет воевать против уважаемого им  человека?...
      – В принципе, ваша схема должна работать, но как её осуществить?
      – А вот тут-то и нужна совесть. При наличии совести уважать просто. Так-то…
      – Так что же сначала нужно иметь – уважение, или совесть? Я что-то не пойму.
      – Сначала имейте совесть, а уважение придёт само собой…
      – Ритий, а где же взять совесть?
      – А вы вспомните, что я вам говорил, пять минут назад.

                А Дарвин-то – дилетант!
      – Ритий, я надеюсь, что всё со временем придёт в норму. А что же нас ждёт в ближайшем будущем со стороны Матушки-Природы?
      – В ближайшие столетия ваше Солнце временно сильно понизит свою активность. Почти на тысячелетие. Начнётся новый ледниковый период. Если не придёте к консенсусу, то вымрете, как вымерли мамонты и динозавры.
      – А мы все переберёмся в тропики!
      – Предстоящее похолодание будет таким, что вода замёрзнет даже в тропиках.
      – Не вымрем. Закопаемся в землю. Внутреннее тепло Земли не даст нам вымереть.
      – Наивно. Термальных мест у вас: раз, два и обчёлся. А в других местах до тепла вам не добраться. Глубоковато. Да и что это за жизнь, жить сотни лет под землёй?
      – Ну что вы меня всё пугаете да пугаете? Может ничего этого и не будет.
      – Будет! Всё прописано в  ЕИСП.
      – Ритий, а вот я сейчас вас поймаю! Если всё там прописано, то что нам всем барахтаться? Что-то изобретать, изменять, переделывать! Прописанное будет независимо от того, что мы делаем!
      – Наивная простота…Прописано только основное. Вроде бы, как намечено. Но всё можно изменить в небольших пределах. Ведь в Мире постоянно происходят изменения, возмущения, различные помехи и  прочие нестационарные процессы. Намечено Матерью-Природой по плану всё, но в результате возмущений поля меняется течение процессов. К тому же, в процессы можно вмешиваться. Мало ли что там природа наметила по плану. А вот мы возьмём да и поменяем обстоятельства искусственно, и ход событий пойдёт по другому сценарию. Непонятно? Ну, поясню... Начнём с появления жизни на вашей Земле. Сначала, как я надеюсь, вы знаете, Земля была раскалённым шаром. Потом Земля остыла в своих верхних слоях. Появились зачатки атмосферы за счёт высвобождения газов из земной коры. За многие миллионы лет соединения водорода с кислородом дали воду. Голые камни и вода, – это был унылый пейзаж.  Затем  из космоса с метеоритами попали на поверхность Земли споры растений. Споры стали прорастать, эволюционировать. Под действием солнечной радиации происходила мутация. Появилась различная растительность. Фотосинтез растений стал выделять дополнительный кислород. Снова с метеоритами на землю попали простейшие аминокислоты. Это уже почти живая материя. Снова длинная цепь эволюции. Какие-то там возмущения на Солнце, какая-то аминокислота случайно повстречалась с одной, с другой, и вот уже простейшая клетка. Клетка размножается – это уже моллюск. Моллюск эволюционирует – это уже рыба. Рыба эволюционирует – это уже земноводное. Земноводное эволюционирует – это уже млекопитающее. Млекопитающее эволюционирует – это уже обезьяна.
      – Ритий, далее я знаю: обезьяна эволюционирует и появляется человек. Дарвин – это наш гений! Это он создал теорию эволюции с её законом естественного отбора.
      – Ваш Чарльз Роберт Дарвин – дилетант!
      – Ритий, но ведь труды Дарвина так аргументированы и наглядны!
      – В его теории есть одно противоречие, не состыкующееся с биологическими законами эволюции. Дело тут в том, что ни один из биологических видов не может эволюционировать в другой вид. Обезьяна никогда не могла стать человеком, так как это разные виды существ. А виной этому являются гистоны.
      – Ритий, поподробнее можно о гистонах?
      – Гистоны – это основной класс нуклеопротеинов, то есть ядерных белков, необходимых для сборки и упаковки нитей ДНК в хромосомы. Дарвин предполагал, что все составляющие живого организма могут изменяться, то есть мутировать. Но он не знал, что мутация гистонов, – основы каждого биологического вида, – настолько мала, что не хватит даже всего времени существования нашей Вселенной, чтобы произошла мутация всего одной аминокислоты в гистоне. А в гистоне таких аминокислот 102.  В устойчивости гистонов к мутациям заложена основа всего живого. Иначе виды теряли бы свои статусы и быстро превращались в неизвестно что! Так что Дарвин тут ошибался. Впрочем, он не располагал необходимыми палеонтологическими данными. Они появились позже. В найденных раскопках последнего звена человекообразных обезьян обнаружилось, что не хватает одного связующего звена между последней обезьяной и homo sapiens.
      – Так что же вы этим хотите сказать? Мы что, произошли от свиней?
      – Ну, зачем так сурово? Вы произошли от нас, друидов. От одной из наших разновидностей, которая пошла отдельной ветвью и оказалась мало приспособляемой на Эйволии. Эта ветвь у нас начала вымирать естественным образом. А перед вымиранием другая ветвь, точнее говоря другой подвид, более продвинувшийся в своём развитии, перенёс нескольких из «последних могикан» на вашу Землю. От них-то и произошли ваши люди.
      – Вот это да! Так это что же получается? Мы с вами родственники?
      – Конечно.
      – Мы вам обязаны жизнью?
      – Да.
      – Потрясающе. А вы не врёте? Ой, простите!... А какие доказательства?
      – Доказательства простые. Посмотрите на меня повнимательнее. У нас с вами всё одинаковое: руки, ноги, голова, туловище. Разница в деталях. Если бы вы могли видеть всех остальных представителей других цивилизаций, то просто бы ужаснулись. Только мы с вами почти идентичны. А другие напоминают разных медузообразных, ракообразных, тараканообразных и прочее невообразимое. Некоторые – просто слизняки. Других нужно рассматривать в лупу. И всё это высокоорганизованные существа, наделённые высоким разумом... Не все цивилизации основаны на углероде, как мы с вами. Нам повезло, потому что углерод имеет способность легко образовывать молекулы почти со всеми другими элементами. Отсюда большое разнообразие флоры и фауны. А всё потому, что мы много имеем углерода. В других системах углерода почти нет, а много кремния. Так там жизнь на основе кремния. Есть системы, где жизнь происходит на основе железа. Всё у них там ржавое, и в основном буро-коричневого цвета. Разнообразие форм жизни во Вселенной безгранично и никогда не повторяется. Так что жизнь многообразна. И всё из-за различных возмущений в природе… В этом длинном сценарии, составленном Матерью-Природой, много случайностей, которые могут приводить к разным результатам. Люди могли и не появиться! А вы говорите, что всё предрешено. Но, кое-что зависит от нас самих. А в основном, сценарии развиваются по законам Природы. Это, конечно, я повторяюсь, не обязательно сбывается.
      Ваши пророки и прорицатели, к примеру, в большинстве случаев будущее предсказывали точно, но в природе что-то там произошло спонтанно, и сценарий изменился. Мыслящее существо может и должно вмешиваться в природу. Природа не возражает. Природа бесстрастно-наблюдательна. Она развивается по своим законам, в которые невозможно вмешаться в глобальном масштабе. Можно только кое-что подправить на низшем уровне. Поэтому у вас правильно говорят: на Бога надейся, а сам не плошай. Так что я здесь у вас на Земле, Вячеслав, не как враг, а как друг. Я хочу вам, землянам, помочь.
      – Помочь! Мы, по-моему, не возражаем. Помогайте, в чем считаете нужным! Давайте! Исполняйте за нас «мендельсонов», сочиняйте за нас музыку, если мы сами так бездарны. Но я знаю, что вот так, за дарма, ничего не даётся! Признавайтесь! Что вам от нас за все ваши «благодеяния» нужно.
      – Некрасиво, Вячеслав Фёдорович, разговаривать со мной в такой неуважительной форме. Я вам ничего плохого не сделал, и желаю только добра. Я, если вы припомните, однажды даже спас вам жизнь!
      – Сомневаюсь! Как это могло произойти? Вы же от нас так далеко.
      – Могло. А чтобы вам было всё понятно, я должен кое-что рассказать…
      Когда вам было двадцать три года, вы поехали в отпуск на Кавказ в Гагры поохотиться с подводным ружьём. Было это в 1993 году в июле месяце.
      – Точно, в июле. Откуда вы всё обо мне так хорошо знаете? Всё в том же Поле прочитали?
      – Нет. Мне придётся вам всё рассказать, как оно есть, иначе вы ничего не поймёте. Только вы не пугайтесь. Я напоминаю: я ваш друг, и вы должны мне верить. Что это так, я вам сейчас докажу.
      – Давно мечтаю!
      – Не иронизируйте, Вячеслав. Всё это очень серьёзно. Право, не знаю с чего и начать…
      – Начинайте с самого начала.
      – Если с самого начала, то придётся начинать с 10 го февраля 1970 года.
      – Так это же день моего рождения! Не рановато ли хватили?
      – Позвольте вам заметить, Вячеслав, что выражение «хватили» – не слишком вежливое.
      – Ну, ладно уж, Ритий, извините.
      – Дело в том, что как только у вас на Земле кто-нибудь рождается, то сразу же и у нас на Эйволии… Только вы не пугайтесь – у нас тоже зачинается человек. Это не рождение, подчёркиваю, а зачатие.
      – А что мне пугаться-то? Родился у нас на Земле человек, ну и хорошо. Всё нормально, и пускай у вас там кто-нибудь зачинается.
      – Так-то оно так, но на Эйволии одновременно зачинается у нас свой человек, точнее сказать друид.
      – Ну и на здоровье.
      – Вы несколько не понимаете. Одновременно.
      – Бывают совпадения. Что тут странного?
      – Это не совпадение, Вячеслав, – это ожидание. Мы ждём появления вашего младенца, и сразу же у нас зачинается тоже младенец. Наш способ продолжения своего рода не такой, как у вас. Есть момент зачатия, и есть  период инкубации, который длиться очень долго. Если говорить конкретнее, то период инкубации равен у нас трём с небольшим годам.
      – А у нас этот период равен девяти месяцам.
      – Вам проще. Вы хозяева положения, а мы нет.
      – Так будьте хозяевами. Что вам мешает?
      – Я сейчас вам всё объясню. После того, как у вас родился младенец, мы считываем биологическую частоту работы его мозга. Затем мы зачинаем своего младенца, и он развивается в утробе нашей матери с частотой работы головного мозга такой же, как у вашего младенца. И только через три с небольшим года, наш младенец рождается.
      – Ритий, зачем вам нужна такая морока? Рождайтесь, когда получится, и баста.
      – Рождение по вашей «басте» приведёт к тому, что наш ребёнок сразу же и умрёт от голода. 
      – Что-то больно мудрёно. Ничего понять не могу.
      – Поясню. Каждое биологическое живое существо имеет мозг. Мозг имеет рабочую частоту, на которой происходят мыслительные процессы. Эта частота индивидуальна. Двух живых существ с одинаковой частотой  не бывает. Частоты все индивидуальны. Совпадений практически не бывает. Головной мозг очень сложно устроен: он излучает в пространство довольно-таки большую энергию. Вы замечали? С одними людьми вам приятно и комфортно, с другими неприятно и некомфортно. Тот человек, который вам нравится – не отсасывает вашу энергетику. Тот человек, который вам не нравится – отсасывает вашу энергетику. Не нужно набрасываться на него с кулаками – он не виноват. Просто, – это Мировой закон. Перекачивание энергии происходит постоянно и везде. По-другому быть не может.
      Заглянем в космос. Встретились две звезды. Одна с гигантской массой, другая с маленькой. Вступает в силу закон Всемирного тяготения. Маленькая звезда начинает вращаться вокруг большой. Большая звезда перекачивает энергетику, то есть  массу малой звезды, в свою массу, то есть в свою энергетику – это элементарная физика. Перекачивание закончится тогда, когда вся масса маленькой звезды  перейдёт в большую звезду,  то есть малая звезда попадает в большую. Говоря языком юмора, можно сказать, что большая звезда, по-жадности, съела малую крошку. Но это не так. Большая звезда не хотела, но вступил закон и он сработал. – «Се ля ви», –  как говорят ваши французы.
      – Ритий, если это так, то люди с большой энергетикой должны аккуратно общаться с людьми малой энергетики.
      – Вячеслав, они помимо своей воли откачивают энергетику у людей с малой энергетикой. Если экстрасенс дурной человек, то он может постараться откачать столько чужой энергетики, что жертва может впасть в депрессию, или даже вскоре погибнуть. Руки у таких людей могут как лечить, так и калечить.
      – Припоминаю, Ритий: Джуна на приёме в японском посольстве это продемонстрировала. Один дипломат сказал, что не верит в её способности. Джуна саркастически улыбнулась, затем незаметно подошла сзади к этому скептику и на секунду подвела свою руку на расстояние 5 сантиметров от затылка дипломата. Всплеск энергетики Джуны – злой всплеск. Дипломат вскрикнул от боли и повернулся. – «Ну, теперь верите?» – спросила Джуна. У дипломата ожог первой степени. Так что же это получается – надо избегать людей с сильной энергетикой? Но ведь это очень интересные люди. Благодаря этой высокой энергетики они и добились выдающихся результатов.
      – Вячеслав, общайтесь с людьми высокой энергетики – они очень полезны. Но, сначала посмотрите на них издали. Если вы увидите доброе, ласковое лицо – смело к нему подходите, он вас не обидит. Конечно, какой бы это человек ни был хорошим, он против своей воли автоматически откачает часть вашей слабой энергетики. Но, он вам и подарит часть своей души, от которой у вас появится хорошее настроение и здоровье. Пользы вам будет больше.
      – Понял, Ритий. Позвольте сказать об этом с юмором:

                Человек большой Души
                Вас возлюбит от души.
                Ты такого не души,
                Лучше спой, иль рассмеши.

      – Правильно, Вячеслав. Далее, вспомните ваши иконы. Вокруг голов святых ореолы. Это ионизация окружающего воздуха излучением, исходящим из головного мозга. Мощность этого излучения тем выше, чем духовнее и интеллектуально более развит человек.
      – Сказки всё это. Что-то сейчас этих ореолов не видно.
      – Почему мы сейчас не наблюдаем подобного свечения? Ответ элементарен: среди вас нет Святых. Они все кончились в раннем христианстве. Вымерли, как мамонты! Дальше идёт на Земле такое, которое можно охарактеризовать словами: хоть всех святых из дома выноси. Нескончаемые войны, убийства, насилия, грабежи. Каждый хочет отнять у соседа то, что ему, вроде бы, и ни к чему. Делиться излишками никто не хочет. Конечно, у вас есть «святые местного масштаба». Но их мало. Да и возможности их не безграничны. На всех страждущих  не  хватает. Что делать?... Вопрос сложный. Попробуйте вы, Вячеслав, ответить на такой вопрос.
      – Я, Ритий, могу высказать только свою версию. Тут гении на такой вопрос не смогли ответить за всю историю нашей хоть и паршивой, но цивилизации!  Но я попробую… Надо где-то – только вот где, вот в чём загвоздка – взять много-много Совести. Разделить Совесть, никого не обделив, поровну на всех. Вот тогда! Тогда!! Тогда!!! Тогда будет Рай на земле. Почему же не видно места, где лежит много совести, Ритий? И что такое совесть?
      – Совесть, Вячеслав, – это свойство души, когда в первую очередь думают о благодеянии, а не о собственной наживе.
        Совесть – это сострадание к страждущим и желание им помочь.
        Совесть – это боль и радость, но не к себе, а по отношению ко всем остальным.
        Совесть определяется не количеством понятий, а их качеством, ориентированном на гуманность.
      – Ритий, совесть врождённое свойство?
      – Совесть – это свойство души, которое зависит от массы души и её свойств, приобретаемых в процессе жизни.  Если коротко, то: Совесть – это гармоничное воспитание.
      – Каким же образом в нашей жизни случаются примеры, когда в одной семье рождаются и герои, и предатели?
      – Это вмешиваются тёмные силы извне, которые имеют патологическую склонность к злу: им нужна интрига, им нужен балаган, им нужен театр – иначе им скучно. Но не только. Они, при этом, откачивают из жертвы энергетику. Их вмешательство уменьшает массу души со всеми вытекающими из этого последствиями. Для них это ещё  способ развлечься, иначе им не интересно. У этих сущностей нет совести, так как нет души – есть только способность мыслить. Совесть им не нужна. Они её и не возьмут, если даже им её и предложить, ибо с совестью жить не просто.
      – Ритий, если раньше совестливых людей было больше, то почему сейчас, в эпоху всеобщего прогресса, совесть стала в дефиците? Вроде бы образованных людей стало больше, а где же среди них совестливые? Их что-то не видно.
      – Не видно потому, что эволюция пошла по другому пути. Раньше она развивалась по пути накопления нравственно-духовного содержания, а сейчас идёт по пути накапливания техногенно-информационного потенциала. Ощущаете разницу? Духовность с одной стороны, и техногенность с другой. Знаний в ваших головах прибавляется, а духовность стремится к нулю. Вот почему пропал ореол. Ваши учёные многое постигли. Сейчас пытаются создать искусственный интеллект. Но сначала вам нужно хорошенько разобраться с собственными мозгами. 
      – Наши учёные исследуют головной мозг. Стараются, снимают с него электроэнцефалограммы.
      – Это не то. Это электрические импульсы активности головного мозга. Обнаружить биологическую активность работы головного мозга ваши учёные пока не могут. Биологическая рабочая частота головного мозга находится далеко за пределами ваших возможностей.
      – Мы спокойно работаем с сотнями гигагерц.
      – Надо работать с миллионами терагерц.
      – Ритий, почему частота так высока? Teras – в переводе с греческого – обозначает чудовище.  Чудовищное 12-ти кратное увеличение частоты, на которой работает наш мозг, чем обусловлено?
      – Тем, что излучает каждая клетка, а не весь мозг целиком. Излучение производится каждым  нуклеолем ядрышка, входящим в состав ядра клетки. Если вспомнить, что клетки очень малы, ядра клеток ещё меньше, а ядрышки, входящие в состав ядра клетки, совсем микроскопические, то можно будет понять, что излучение в данном случае возможно только на очень большой частоте.
      – Понятно. Большой колокол звучит басовито, а валдайский колокольчик звенит высоко. А почему же учёные не могут обнаружить это излучение нашего головного мозга?
      – У вас нет такой электроники. Но сейчас нам с вами не до этого. Слушайте дальше. После рождения нашего малыша, мозг вашего малыша и нашего имеют одинаковую рабочую биологическую частоту. И этот наш младенец становится ангелом-хранителем вашему младенцу. Он его охраняет от несчастий, помогает ему формироваться как личности, и прочее и прочее.
      – А зачем ему всё это нужно? Что у него своих забот, что ли не хватает?
      – Нет, этот ангел-хранитель кровно в этом заинтересован.
      – Ага, Ритий! Проговорились! Значит, всё-таки пьёте нашу кровь! Мерзавцы! Негодяи! Кровопийцы! Душить вас надо, душить, да душить!
      – Вячеслав Фёдорович! Побойтесь Бога! Заговорили вы словами вашего Шарикова, из «Собачьего сердца» Михаила Булгакова. Как некрасиво и несправедливо. Как вам объяснить, что мы не пьём ничью кровь? У нас другое энергопотребление. «Кровно» – это просто ваше земное выражение. Мы не можем питаться кровью. Заинтересованность здесь совсем не в крови.
      – Тогда извините! А в чём же тут заинтересованность? Выкладывайте!
      – Это так просто не объяснить, но я к этому иду.
      – Так поскорее. Я уже проголодался. Может, вы тут посидите без меня, а  я перекушу чего-нибудь в буфете нашего парка да возьму на вашу долю? Только вы не уходите. Разговор наш меня сильно заинтриговал.
      – Конечно, сходите, Вячеслав, только вы забыли, что вашу пищу я не употребляю. Мне не помешало бы моей обычной пищи.
      – Так надо носить с собой то, что едите.
      – Я вам пытаюсь всё объяснить, но пока плохо получается. А подкрепиться неплохо было бы. Я слабею с каждым часом.
      – Я мигом – говорю я уже на ходу…
      Я зашёл в кафе, заказал себе несколько бутербродов, кофе со сливками и шашлык. Быстро проглотил всё это и заторопился к прудику с уточками, сильно озадаченным. Просто невероятно! Настоящий инопланетянин! Сомнений нет. И такой интеллигентный. Интересно, как это он меня спас? Никакой опасности я и не подвергался…
      – А вот и я – говорю я инопланетянину. – Хорошо  перекусил,   отлично  себя  чувствую. Жизнь по-настоящему ощущаешь только тогда, когда туго набил брюхо.
      – Как я вас понимаю и завидую – сказал Ритий. – Признаться вам, я не имел возможности этой ночью хорошо подкрепиться. Нужно было с вами как можно раньше встретиться и поговорить. Поэтому я вас разбудил вспышкой света так рано. Вы уж извините.
      – А я-то думал, что это от переутомления. Ничего страшного. Вся жизнь впереди – ещё отосплюсь.
      – Конечно, только мне сейчас совсем плоховато стало от голода. Слабость этакая.
      – Так надо было сначала покушать, а потом встречаться со мной.
      – Я подкрепился немного, как мог, пока вы спали, но хорошо подкрепиться я так и не успел. Да и совесть мне не позволяет слишком много брать. А вот сейчас что-то мне стало совсем плоховато. Вот если бы вы немного вздремнули, то я за это время немного подкрепился бы.
      – Отличная идея! У нас как? До обеда боремся с голодом, а после обеда со сном. Давайте вздремнём секунд по 3600. Это у нас на работе такая шутка. Но минут двадцать вздремнуть, неплохо было бы.
      – Вы бы меня сильно выручили, Вячеслав. А то я, наверное, так и ноги могу протянуть.
      – Ну, уж так и протянуть. Давайте лучше мы вместе подожмём  ноги, сгорбимся, как ямщики на облучке, да и подремлем.
      – Хорошо…
      Сколько я подремал, сказать не могу, но когда я проснулся, то увидел, что солнце уже чуть-чуть прошло полдень. Мой собеседник тоже вроде бы проснулся. Он выглядел бодро и приподнято. Вот, что значит сон!
      – Ритий, так как это вы меня спасли, когда я от вас находился в парсеке с небольшим? Ведь вы на Земле, как я понимаю, временно, так сказать в командировке.
      – Чтобы вас спасти, мне не обязательно надо было находиться рядом с вами. Я вас спас со своей планеты. Вас мог спасти не я, а мой так сказать шеф Лотий. Вот сейчас рядом с вами я – Лотий-Ритий. У нас с Лотием, я уже говорил об этом, одна мыслительная система. Вообще-то на Эйволии я – никто. Обычно я законсервирован. Никаких мыслительных процессов в моём искусственном разуме нет. Когда что-то нужно сделать, особенно если это связано с опасностью, то меня берут из резервации, где я нахожусь на хранении. Затем меня подключают к системе, дающую энергетику, и я становлюсь, как вот сейчас, мыслящим существом. В принципе, большой разницы нет кто вас спас: Лотий, или я – Лотий-Ритий. Но в тот момент Лотий был занят работой, и я был подключён к энергетике параллельно с Лотием. 
      – Вы врите, врите, да не завирайтесь. Такое невозможно. От ваших слов у меня голова идёт кругом.
      – Какие не парламентские выражения, Вячеслав. Нехорошо. Хоть мы с вами почти одногодки, но всё-таки надо меня уважать. Я не какой-нибудь пройдоха, как ваш граф Калиостро!
      – Ну, извините, не сердитесь. Надо же! Какое совпадение. Мы с вами почти одногодки, оказывается.
      – Это не совпадение. Как только вы родились, наши считали биологическую частоту работы вашего мозга и присвоили эту частоту Лотию при зачатии. Через три года с небольшим родился Лотий. Одновременно создался дублёр – это я Лотий-Ритий. Когда нужно я задействуюсь. Остальное время я нахожусь в незадейственном состоянии с отключённым сознанием из-за экономии энергетики.
      – Сказки какие-то. Вы меня разыгрываете! В крайнем случае, при чём тут я? Вы можете взять любую частоту и жить себе на здоровье.
      – Отнюдь. Мы не можем сами себе присвоить любую частоту и существовать на этой частоте. Если мы это сделаем, то наш ребёнок вскоре погибнет. Мы зависим от вас. Вообще-то частоту присвоить можем, но толку от этого никакого не будет. Энергетика от такой произвольной частоты не пойдёт.
      – Ритий, который раз вы употребляете выражение: «три с небольшим года».
      – Да и вы тоже самое уже говорили: «три с небольшим года».
      – Я говорил, что лететь от вас до нас один парсек с небольшим: то есть три с небольшим года.
      – С такой же задержкой ваша энергетика поступает к нам, Вячеслав. Скорость распространения света и всякой энергетики одинакова во всех направлениях. Что тут непонятного?    
      – Мне трудно всё это сопоставить, но пойдёмте дальше. Как вы меня спасли?
      – Вячеслав, вы нырнули очень глубоко за рыбой, а когда начали всплывать, то у вас не хватило воздуха и вы потеряли сознание. Если бы я вас не спас, то вы бы утонули.
      – Вот те раз! Действительно такое было. Как это я забыл об этом? Я глубоко  нырнул; подбил крупного горбыля, а когда стал подниматься, то потерял сознание. Это точно. Но спасли меня не вы, а мои собственные ноги. Они, рефлекторно работая, вынесли меня на поверхность, я автоматически продул трубку и стал инстинктивно дышать. Помню, что долго не мог понять – кто это рядом со мной так шумно дышит? И только минут через пять, когда сознание ко мне вернулось полностью, я понял, что это я сам дышу, а ноги в ластах автоматически поддерживали меня на поверхности. Я действительно находился на волосок от смерти, но меня спасла инерция. Со дна я всегда иду на большой скорости, и если я и потерял сознание, то инерция меня вынесла на поверхность. А дальше я уже говорил: всё было на рефлекторной автоматике.
      – Нет, Вячеслав! Всё было не так. Рабочая частота моего мозга равна вашей частоте. Всё, что с вами происходит на Земле, я вижу как по телевизору. Я не всё время нахожусь в резервации. Меня частенько задействуют, когда Ритий занят своими делами. Тогда он передаёт вас мне – на то мы и ваши ангелы-хранители. Как раз в это время вы и тонули. Я увидел, что вы, не доходя до поверхности двух метров, потеряли сознание. На вас находится груз для того, чтобы вы могли свободно погружаться. Это закон подводника – нужна небольшая отрицательная плавучесть. Если подводный пловец теряет под водой сознание, то он камнем идёт на дно. Все двигательные функции пропадают, ибо только мозг управляет всеми двигательными реакциями. Мозг отключился у вас от кислородного голодания. Всё! Конец! Вы пошли на дно. Я вас спас.
      – Опять сказки. Как вы могли меня спасти, когда вас со мной рядом не было. Рядом с собой я никого не видел. Я охочусь в такой глухомани, что рядом со мной никогда никого не бывает. И вас со мной быть не могло. Я бы это заметил.
      – Меня заметить было невозможно, так как я находился на Эйволии. Я об этом уже говорил.
      – Так как же вы тогда меня могли спасти с расстояния в парсек с лишним? В километрах это будет… Если на пальцах прикинуть, то это… Сейчас… Один парсек равен трём с небольшим метрам с 16-ю нулями… Тысячи, миллионы, миллиарды… Нет! В уме это сделать невозможно.
      – Не старайтесь. В километрах это слишком много. Поэтому и считается в световых годах.
      – И вы утверждаете, что с такого расстояния вы меня спасли? Бред сивой кобылы. Чушь свинячья. С такого расстояния ничего сделать невозможно!
      – Как вы, Вячеслав, невоспитанны, некорректны, вспыльчивы. «Нехорошо, мой родной»,– как говорил ваш актёр Юрий Яковлев. Вы забываете, что у нас одинаковая частота работы головного мозга. Я просто приказал вашим ногам продолжать работать в ластах. Вы выскочили на поверхность, затем я приказал вашим лёгким продуть дыхательную трубку и заставил вас дышать через неё. И только через пять минут вы пришли в себя.
      – А вот и врёте! Я сейчас вам докажу, что это лапша на мои уши. Информация передаётся в лучшем случае со скоростью света, а между нами более парсека – значит, информация должна идти где-то в три с  небольшим года. Что? Поймал я вас? Врунишка! А на вид вы такой добропорядочный, интеллигентный. Признайтесь, что я прав, иначе я не смогу вас уважать.

                А мысль-то быстрее света.
      – Вячеслав, я пропускаю мимо ушей ваши оскорбления, тем более что ушей у меня и нет. Дорогой мой. Вы не знаете того, что свет – это одно, а мысль – это другое. Свет, несмотря на свою колоссальную скорость в 300 тысяч километров в секунду, действительно летит от нас к вам более трёх лет, потому что он имеет массу и несёт в себе энергию. Он не может распространяться быстрее именно из-за этого. Говоря по-бытовому – свет тяжеловат на подъём. Но мысль не имеет массы. Она распространяется на любые расстояния мгновенно. Представили вы себя на Луне, и мысль ваша тотчас оказывается на Луне. Представили вы себя на краю Галактики, и мысль ваша мгновенно оказывается на краю Галактики. Расстояние не помеха для мысли. Я получил вашу мысль и тут же послал свою мысль вам на помощь. Я спас вам жизнь – за одно и свою. Связь происходит на биологическом уровне, на частоте работы мозга. А это не электромагнитные волны, а, повторяю, биологические. У этих волн другая структура. Они распространяются мгновенно, если это не касается их энергетики.
      – Что-то я вас с мыслью не пойму. Почему мысль не имеет массы? Это странно. По-моему мысль – это электромагнитные колебания, а они, эти колебания, по всем законам физики имеют массу и энергию. Значит, мысль не может двигаться быстрее света.
      – Вы путаете два разных явления. Свет – это свет. Мысль – это биологическая субстанция не имеющая массы. Она нематериальна. Мысль невозможно взвесить на весах. Её не повесишь на гвоздик. Мозг тратит на свою работу энергию солнца, как вы понимаете. Вы съедаете, скажем, вашего гуся, который набрал вес от поедания травы. Трава выросла благодаря аккумуляции энергии Солнца через фотосинтез. Значит, ваш мозг получил солнечную энергию. Но только получил для того, чтобы мыслить и всё! Сама мысль, которую вырабатывает мозг, уже нематериальна. Как говорил ваш кот Матроскин: «Холодильник не наш, но холод, который он вырабатывает наш». – Мысль, как только родится, она уже не принадлежит хозяину. Она уже достояние общественности, точнее: достояние Единого Информационно-Энергетического Поля. Мысль, не имея массы и энергии, распространяется мгновенно и становится информацией в этом Поле тоже мгновенно. Мысль мгновенно возникает, мгновенно распространяется, мгновенно поступает в Поле. Поле является как бы получателем мысли, её распространителем и хранителем. На это тратится колоссальная энергия всей Вселенной. Но сам продукт, который выделяется при этом, то есть, информация, проще говоря – мысль – она уже энергии не несёт. По коту Матроскину – это холод. Так что спас я вас мыслью. Свет тут не причём…
      – Я вижу у вас тут одну неувязочку. Вы говорите, что это поле Информационно-Энергетическое. Раз оно энергетическое, то должно подчиняться закону ограничения скорости. Наши Максвелл с Майкельсоном  были не простофилями.
      – Вы не всё знаете. Это Единое Поле – двуликий Янус. В случае передачи пяти взаимодействий, оно силовое. А в случае…
      – Простите, Ритий, вы оговорились. Четырёх взаимодействий.
      – Вы забыли про пятое взаимодействие, торсионное.
      – Правильно, забыл.
      – А в случае передачи информации – это не силовое поле, а информационное. Информация имеет бесплатный тариф, так сказать. Энергия на информацию не тратится. Это гениальное свойство Природы. Самое ценное, что есть на свете – это Знания, то есть информация, и это должно быть общедоступным!... Кстати! Ваш Интернет тоже должен быть бесплатным. И обычное образование должно быть бесплатным и всеобщим. Это функция государства, иначе, зачем мы тогда это государство содержим?
      – Извините меня ещё раз за грубости, Ритий. Я виноват перед вами. Похоже, что вы меня убедили. Но всё это так ошеломляюще неожиданно и необычно. Я так нервничаю. Просто трудно себе представить всё это. Огромное вам спасибо за моё спасение. Надо мне многое о сказанном вами осмыслить…

                Не съедай всё, – поделись с другом.
      – Ритий, что-то вы ещё сказали про то, что и себе заодно спасли жизнь. Как это понять? У нас разные жизни.
      – Жизни разные, но ваша жизнь независима, а моя жизнь зависит от вашей. Если вы погибаете, то я погибаю тоже, только с отставанием на три с небольшим года.
      – Опять эти же самые три с небольшим года! Никак в толк не возьму. Живите на здоровье «тыщю» лет.
      – Но ведь энергетика от вас перестанет исходить. Я умру.
      – Какая энергетика? Я вам ничего не даю, и давать не собираюсь!
      – Вячеслав Фёдорович, мой дорогой! Как вы непонятливы. Я с вами связан на одной частоте вашей энергетики головного мозга. Я оберегаю вас от несчастных случаев, от возможных болезней, я помогаю вам во всей вашей жизни.
      – Вот и помогли бы мне побить этого бугая Королёва младшего.
      – Нет! Это не этично. Я не могу пойти на такую низость. За это меня осудит наш Верховный Совет.
      – Какой ещё Совет? Вы никому ничего не скажете и поможете мне побить его.
      – Вы забываете, что все действия и даже мысли фиксируются в Едином Информационно-Силовом Поле. Это скрыть невозможно. Всё фиксируется автоматически. На Эйволии существует Верховный Совет, который всё контролирует и смотрит за каждым. Кстати, насчёт энергетики. Каждый наш гражданин может забирать энергию только в строго лимитированных пределах. Ни граммом больше, –  только минимум. Только для умеренно-достаточного существования. Иначе мы можем  сильно навредить источнику энергии. Источник может впасть в депрессию и даже умереть! Или сойти с ума, а это недопустимо. Конечно, и у нас бывает, как у вас говорят: «в семье не без урода». – Но это случается очень редко, и с такими друидами не церемонятся. Их отключают от поступления энергии, и они погибают сами. Делать гадости и даже думать плохо – не в духе порядочных существ, к которым мы, друиды, относимся. Поэтому я не способен ни на какие подлости. Хватит с меня моих постоянных угрызений совести, которые меня мучат и не дают мне полного душевного спокойствия. Единственное, в чём я могу себя оправдать, так это то, что я лично ни в чём не виноват. Виновата природа моего естества, которая дана мне при рождении. Я её сам не выбирал. Она мне такой досталась. И поверьте, я о вас, Вячеслав Фёдорович, думаю всегда, когда нахожусь в задействованном состоянии. И помогаю во всём, что входит в рамки приличия и добропорядочности. Если потребуется, я даже отдам за вас свою жизнь – это прописано в кодексе чести Эйволии…
      – Никак не привыкну – рассуждаю я. – Как Ритий обо мне много знает, много помогает и ничего не скрывает о себе. Даже называет меня иногда уважительно по имени и отчеству. Я думаю, что он ни в чём меня не обманывает. Глубоко порядочный человек, то есть друид, то есть и то и другое… Ой! Я так разволновался, что запутался.
      – Ничего страшного, Вячеслав. В данный момент это безразлично. Я одно мыслящее существо, но в двух материальных ипостасях…
      Мне стало действительно стыдно. Цацкается тут он со мной с самого утра и действительно не обижает, рассказывает удивительные вещи, открывает тайны Природы. Если это всё мне не кажется, если я не под гипнозом, или если я не сошёл с ума, то всё это…
      – Вы не сошли с ума, успокойтесь. И поверьте, что всё происходящее вам не кажется. Вот, хотите, я сниму эту камуфляжную растительность со своего лица? Хотите? Я просто не хотел вас пугать. Мой вид для вас непривычен...
      Ритий снимает с лица ещё раз свои очки, отклеивает бороду и усы…
      – Смотрите, Вячеслав, если мне не верите! Я с другой планеты, но прилетел с добром…
      Я смотрю во все глаза. При таком маленьком, щуплом теле у инопланетянина большая голова, совершенно без волос; ушей нет, подбородок маленький, острый. Нос тоже маленький, рот крошечный, кожа как-то неестественно лосниться. Но больше всего удивляли большие для такого маленького лица, чёрные, непроницаемые глаза, в которых отражалось всё окружающее. Глаза производили неприятно-жутковатое впечатление. Не открывая рта, Ритий говорит мне:
      – Вот видите! Я некрасив по вашим меркам, даже ужасен. Но ведь с вами ничего плохого не случилось. Чего же вы так боитесь? Повторяю, я ваш друг!
      – Простите меня, Ритий, но это всё так странно, так непривычно. Я не в своей тарелке. Да ещё ваш необычный компьютерный голос, да ещё ваша необычная манера разговаривать, не открывая рта. Ещё раз прошу меня извинить. Попробуйте себя на моём месте, и вы поймёте все мои опасения... Так чему же вы, эйволяне, хотите научить нас, землян? – продолжаю я.
      – Многому. Мы предлагали вам относительно лёгкий способ добывания водорода из воды, которой у вас на Земле в избытке. По нашей подсказке ваши умельцы демонстрировали этот способ, но нефтяные и угольные магнаты зарубили эту новинку на ходу. Им не выгодно, что нефть и газ  тогда почти что никому будут не нужны. Их миллиардный бизнес пропадёт.
      – Позвольте! Не надо меня держать за простофилю. Этот способ знает каждый школьник. Это метод электролиза воды. Им широко пользуются.
      – Извините. По вашему методу расход электричества больше, чем получается энергии от выделяемого водорода. Наш метод, подсказанный вашим умельцам, совсем другой.
      – А зачем вы подсказываете это каким-то там дилетантам? Подскажите сразу кому-нибудь из Академии Наук.
      – Подсказывали. Но среди ваших учёных так много ортодоксов! Держатся за устаревшие понятия, новое встречают в штыки. На сегодняшний день у ваших учёных нет консенсуса по многим понятиям.
      – Да! Помочь действительно бывает порою трудно. Ну а что вы нам ещё могли бы подарить? Ну, если из техники что-то подарить трудно, из искусства вы уже подарили нам Баха, Моцарта да и Мендельсона тоже, то что ещё вы могли бы нам подарить? Я понимаю, что Пушкина, Диккенса, Гёте, Шиллера, вы тоже уже подарили, как и Репина, Айвазовского, Рубенса, Рафаэля. Что же ещё вы можете нам подарить?
      – А мы уже подарили вам… Любовь!
      – Ха, ха, ха. Это секс, что-ли? Эту способность зачать в постели себе подобного?
      – Стыдитесь! Мы подарили вам Любовь в общечеловеческом смысле.
      – А! Это лозунг: «Человек человеку друг, товарищ и брат».
      – Нет! Гораздо шире, чем друг, товарищ и брат. Вспомните! Друг у вас очень часто предаёт друга. Товарищ готов  вас продать за бутылку водки. Даже брат и тот предаёт брата! Мы подарили вам другую любовь: Возлюби ближнего твоего, как самого себя.
      – Так это же из Библии!
      – Правильно, из Библии.
      – А причём тут вы?
      – Как вы недогадливы, Вячеслав. Библию-то, мы вам предоставили.
      – Сейчас вы скажете, что и Иисус Христос был ваш?
      – Скажу. Это наш посланник. Он учил вас только доброте и порядочности. Он учил вас почтительности и скромности. Он учил вас не прелюбодействовать. Он учил вас не красть. Он учил вас быть сострадательными. Он  учил вас не творить себе кумиров. Он учил вас почитать своих родителей. Он учил вас не убивать себе подобных. Он учил вас делиться даже последней рубашкой. Он учил вас не клеветать друг на друга. А что вы с ним сделали? Вот то-то…
      Я приумолк, за всё это стало действительно стыдно…
      – Вот и сейчас я пытаюсь вам, Вячеслав, хоть что-то передать из своих знаний, что может помочь землянам в жизни, а вы ёрничаете.
      – Извините меня, Ритий! Это всё от глупости. Я больше не буду. А что ещё бы вы хотели мне рассказать?
      – Конечно, многое. Взять, к примеру, вашу экологию. Если вы не перестанете так много сжигать топлива и злоупотреблять аэрозолями, то наступит парниковый эффект.
      – Мы знаем об этом и пытаемся бороться с этим эффектом. Но катастрофа может произойти только через несколько сот лет.
      – Ошибаетесь. Катастрофа уже наступает. В вашем распоряжении всего несколько лет. Какой сегодня год?
      – 1999-ый. Какой же ещё?
      – У вас уже через несколько лет начнутся катаклизмы. И многочисленные! Извержения вулканов, наводнения, всё опустошающие ливни, губительные засухи, разрушительные ураганы, смерчи и цунами. И как следствие всего этого – многочисленные террористические акты.
      – Я сам могу продолжить за вас об этом в общих чертах. А вы назовите даты! Что, слабо?
      – Отнюдь. В  Америке в 2001 году случится террористический акт. В две башни-близнецы небоскрёбов врежутся террористы на самолётах. Третий самолёт врежется в Пентагон. Погибнут многие тысячи людей.
      – А сколько погибнет?
      – К сожалению, более трёх тысяч людей.
      – Так я вам и поверил! Ну, тогда назовите хотя бы месяц.
      – Пожалуйста. Сентябрь месяц.
      – Может быть, даже назовёте ещё и день, я всё равно не поверю.
      – Это ваше дело, Вячеслав. Я могу сказать, что это случится  11 го числа. Запомните и предупредите американцев: 11 е  сентября 2001 года. Далее. У Вас в России в 2002 году, на мюзикле «Норд Ост» произойдёт вторжение чеченских борцов за свои права. Будет много жертв.
      – Как вы осторожно выразились: «Борцов за свои права». – Мы их называем по-другому.
      – У нас не принято вмешиваться в чужие политические события – это ваши проблемы и вы их должны решать сами. Но мы можем вас заранее проинформировать. Это укладывается в нашу концепцию добра и справедливости. Насилие, тем боле убийство, не должно происходить.
      – Вот в это можно поверить. А когда это случится?
      – Это случится 23 го октября, повторяю, 2002 года.
      – Ритий, мне трудно в это поверить. Впрочем… Можете и время агрессии назвать?
      – Конечно. В  девять  часов  вечера. Предупредите ваших. Жертв можно избежать. Далее. 14 го февраля 2004 года, в Москве рухнет крыша Трансвааль-парка. Погибнет опять много людей.
      Далее. 3 го сентября 2004 года, в Северной Осетии, в городе Беслан, опять погибнут люди. В основном дети.
      – Что, опять? Сколько же можно? Я вам не верю. Тем более дети. Этого никогда не может быть. Кто же поднимет руку на невинных детей?
      – Поднимут. Я даже могу назвать количество жертв.
      – Какой кошмар. Как это всё несправедливо. И сколько же будет жертв?
      – К сожалению 338, не считая налётчиков. Это по официальной версии. На самом деле жертв будет более 450-от.
      – А налётчиков убьют?
      – Да, кроме одного.
      – Это справедливо. Смерть за смерть!
      Вячеслав, не буду комментировать вашу реплику. Это не моё дело. Но хочу сказать, что это выражение: «Смерть за смерть» – выражает всю вашу земную сущность. У вас войны и распри не прекратятся до тех пор, пока вы не поймёте: убивать себе подобных – это недопустимо.
      – Надеюсь, что дальше у нас обойдётся без крупных жертв?
      – К сожалению, нет… В декабре 2004 года в Индийском океане произойдёт подвижка земной коры. Возникнет гигантская волна цунами. Волна смоет и уничтожит в Полинезии более 350 тысяч человек.
      – Кошмар. Это уже выходит из всех рамок. Надо срочно бежать и предупредить о грядущей катастрофе!
      – Бежать срочно не надо. Как говорил ваш Штирлиц: «Время пока терпит». – А предупредить надо обязательно. Мы предупредим землян заранее тоже, если чего-нибудь не произойдёт экстраординарного, но нам могут не поверить. Возвращаясь к Полинезии, должен сказать, что погибнут и несколько ваших соотечественников туристов. Вы, в частности, должны по нашей информации поехать в Полинезию отдохнуть и поохотиться с подводным ружьём в местных водах. Так вот, я прислан сказать, чтобы вы не отправлялись в Полинезию в указанное нами время.
      – Ну, наговорили вы мне тут три короба, Ритий. Мне трудно в это поверить.
      – Наше дело вам сказать, дальше вы действуйте, как хотите.
      – Если я попробую всё это предсказать, меня сочтут за шарлатана в лучшем случае, а то и за шизофреника.
      – Вы правы, в этом трудности. Никаким предсказаниям верить у вас не хотят. Мы через ваших экстрасенсов пытаемся передать информацию, но им никто не доверяет. Есть у вас некий Глоба. Ему верьте.
      – Да я лично не против, а все остальные?... Ритий, а для меня в будущем ожидается ли что-то значительное?

                Перстенёк ты мой аметистовый.               
      – В январе 2001-го года вы представите своё сочинение: «Перстенёк с аметистом». – Это будет полифоническая, многочастная, программная музыка на ваши стихи. Это будет сплав старой классики и современной эстрады. Музыка будет не хуже вашего любимого Баха и Мендельсона.
      – Позвольте, позвольте! У меня нет способностей к сочинению музыки, тем более стихов. Я уже пробовал. Я в этом полный болван, поверьте.
      – У вас стабильная частота. Нам с вами контактировать очень удобно. К тому же вы неплохой человек. У нас на Эйволии появился новый талант. Он уже кое-что приличное сочинил. К 2001 году он полностью закончит работу по сочинению музыки к «Перстеньку с аметистом». Стихи уже готовы сегодня.
      – Любопытно! Весьма. Можно послушать стихи, которые я «сочиню» в 2001-ом году?
      – Слушайте. Сюжет земной. Приключение и мистика в пустыне Туркмении.

Я бреду меж барханов, зыбучих песков,
Изнывая от солнца и жажды.
Изнурённый пустыней, мой вид был таков,
Что меня испугался бы каждый.

Когда в чудо спасенья не верил я сам,
Падал ниц на бархане волнистом.
Обгоревшей рукой подносил я к глазам,
Золотой перстенёк с аметистом.

Но всему наступает когда-то конец,
Я упал, и подняться нет мочи.
Где-то там вдалеке прозвенел бубенец
И туман застелил мои очи.

Почти полностью тело засыпал песок,
Лишь блестел перстенёк с аметистом.
Меня чудом заметил с верблюда седок,
Привлечённый тем блеском лучистым.

Как-то вечером душным чайханщик-туркмен,
Пот ладонью с лица утирая,
По секрету сказал: «Есть в селе феномен,
То знаменье то ль ада, то ль рая.

Возьми трубку, не бойся, кури анашу,
И расслабься немного покуда,
Обращусь к моим духам и их попрошу
Мне помочь в представлении чуда.

Посмотри, вот колодец. Как он торопясь
Родничком наполняется чистым.
В этот чудо-колодец, сперва поклоняясь,
Опусти перстенёк с аметистом»…

Гроздей звёзд полуночных не счесть никому.
Ночь подвластна лишь духам нечистым.
Я в колодец, как в бездну, зачем, почему?
Опустил перстенёк с аметистом.

В тот же миг ярким светом я был ослеплён.
Что за сон наяву, наважденье?
Несказанно, негаданно я удивлён –
Там со дна исходило виденье.

Летним днём я иду на гулянье с женой.
Нет со мной перстенька с аметистом.
Я был в белой рубахе льняной, расшивной.
В новом платье жена, золотистом.

Вдруг средь ясного неба дождь, град, как стена.
Небеса возжелали экстаза!
Испугавшись грозы  побежала жена
Под защиту огромного вяза.

Что увидел, подобно кошмарному сну:
«О, Всевышний, молю не исполни!» –
Страшный грохот потряс, расколол тишину
От удара по вязу трёх молний.

«И о горе! Всевышний! Ты что же, глухой,
Разве ты не услышал молений?» –
Перед мёртвой женою, как в пьесе плохой,
Я в безумстве упал на колени.

Все затихло в колодце, померк адский свет.
Понял я, дух в туркмене плечистом.
Заалел небосклон, начинался рассвет,
Но пропал перстенёк с аметистом.

С той поры промелькнуло порядочно лет.
Наша суть бытия – провиденье.
Пусть забыл я, что видел тот дьявольский свет.
Всё случилось, как в давнем виденье.

Летним днём я иду на гулянье с женой.
Нет со мной перстенька с аметистом.
Я был в белой рубахе льняной, расшивной,
А жена, как тогда в золотистом.
 
Вдруг средь ясного неба  дождь, град, как стена.
Небеса возжелали экстаза!
Испугавшись грозы, побежала жена
Под защиту огромного вяза.

И опять всё подобно кошмарному сну.
«О, Всевышний! Молитву исполни». –
Страшный грохот потряс, расколол тишину
От удара по вязу трёх молний.

«О, Всевышний, спасибо! Ты добр, как всегда.
И несчастью  не дал совершиться.
Нам с женою теперь и беда не беда,
До конца тебе будем молиться».

Перед тем, как ушли мы от вяза с женой,
Я увидел во мху бархатистом.
Мой пропавший давно, именной, кружевной,
Золотой перстенёк с аметистом.

      – Я не специалист в поэзии, Ритий, но мне нравится. А этично ли присваивать себе то, что ты не сочинял?
      – Резонный вопрос. Вы, люди, сочиняете, но это всё не гениально. Наши друиды тоже сочиняют не все хорошо. Но мы отбираем самое лучшее, в основном гениальное, и отправляем вам. Те, кому мы передаём информацию, не догадываются, что это сочинили не они, и, правомерно, по местным меркам считаются полноправными авторами. Некоторые из ваших «авторов» догадываются, что им диктуют, но молчат.
      – Мне как-то неловко. Может вам поискать кого-нибудь другого?
      – Нет! Тут надо знать ноты, иметь музыкальный вкус. Всё это у вас есть. Совет рекомендовал вас. Я об этом обязан вам сообщить, что и сделал.
      – Действительно, в музыке я кое-что понимаю. А вдруг мне не всё понравится? Я могу что-то изменить?
      – Конечно, меняйте, но не слишком много. Музыка будет достаточно совершенной. Не испортите! Две части музыки он уже сочинил. Это «Горе» и  «Восточный колодец». Особенно, Вячеслав, мне нравится «Горе». «Восточный колодец» несколько однообразен, как и вся восточная музыка, но хорошо аранжирован. Позднее он напишет все остальные части. Это прописано в его гороскопе.
      – А музыку этих двух частей можно ли сейчас послушать?
      – Можно. Я сейчас запущу эту музыку на весь ваш  парк. Пусть все послушают этот «промоушен». В первой части, под названием «Горе»,  герой, как вы помните по сюжету, испытывает большие душевные переживания в связи со смертью своей горячо любимой жены от удара молнии. Это программная, полифоническая музыка. Слушайте.
                (слушайте "Перстенёк с аметистом" в конце страницы).

                Горе.   
      Действительно. Зазвучала музыка. Музыка была грустная. Музыка оплакивала чью-то трагическую кончину и довольно-таки громко на всю округу. Звуки раздавались сверху. Откуда они исходили видно не было. Это были неземные звуки. Звуки были космические. Они напоминали какие-то необычные флейты, какие-то странные трубы, какие-то гигантские и крошечные барабаны. Но звуки  были необыкновенно мелодичны. Музыка раздавалась на фоне многочисленных перкуссионных инструментов.
      В нижнем, басовом регистре ударных,  ритмично звучали там-тамами африканских аборигенов невидимые огромные барабаны. Их было три. Они казались необыкновенно большими, так как их звуки были очень низкими. Второй там-там был чуть пониже по тону звучания, чем первый. Первый там-там бередил чувства, волновал. Второй тамтам звучал более мягко, он успокаивал. Третий там-там хоть и был очень низким по тону, но он был самым высоким из всех там-тамов. Третий звучал не часто, но он очень сильно ранил. Он звучал в наиболее драматических местах. Он обходил уши, он проникал в сам мозг, он бередил и рвал на части саму душу.
      В среднем звуковом регистре было много небольших барабанчиков, которые звучали отрывисто, не ритмично, повторяясь через небольшой отрезок времени. Они внушали непоколебимую убеждённость того, что ничего изменить нельзя. Надо принимать всё так, как оно есть. Они учили смирению, ибо только в смирении есть душевный покой. Они как бы оправдывались при этом, объясняя, что были просто свидетелями, и ко всему этому непричастны. Только и всего.
      В верхнем регистре постоянно волновали какие-то позвякивающие тарелочки. Их было несколько. Некоторые тихо звучали тоненькими голосами, как валдайские колокольчики, и они, похоже, говорили о том, что не всё так безнадёжно. Не надо падать духом. Всё ещё в будущем поправится. Обязательно поправится. Надо только не отчаиваться и потерпеть. Они звучали не навязчиво, но с непоколебимой убеждённостью того, о чём говорили. Другие тарелочки им вроде бы вторили, но этак несколько неуверенно. Они сами не верили тому, о чём думали, когда это всё преподносили.
      Третьи тарелочки постоянно возмущались. Они были не согласны со вторыми тарелочками. Они как бы не хотели вмешиваться в разговор своих собратьев, но вытерпеть не могли, и постоянно нервно  перебивали их, хотя и немного стеснялись своей несдержанности.
      Четвёртые тарелочки были погромче. Их звук был более уверенным. Они, не стесняясь, перебивали своих собратьев, говоря, что не надо надеяться на лучшее. События вспять не повернуть! Надо смириться. Надеяться не на что. Они резко звучали, перекрывая своим громким голосом своих более умеренных коллег по перкуссии. Но они это делали не всегда, а только в тех случаях, когда уже терпеть более не могли.
      В противовес всему этому, тихо, но достаточно, чтобы его все слышали, ядовито шипел, как змея, ещё один из представителей ударных инструментов. Он, шипя, запугивал всех, что дальше будет ещё хуже. Дальше будет такое, что хочешь – стой, а хочешь – падай, всё равно лучше не выйдет. Будет совсем плохо. И от этого его шипения было немного жутковато, хотя все окружающие  понимали, что это всё запугивания, что хуже быть уже некуда. 
      По музыке чувствовалось, что это только ещё вступление, так сказать интродукция. Пока ещё ничего особенного не происходило. Шла только подготовка к главной теме «Горя». Музыка вступления была скорбно-умиротворяющей, неторопливой, спокойной. Никуда торопиться было не нужно. Что должно было случиться, то уже случилось. Надо принять свершившееся, как оно есть. Тут уж ничего не поделаешь. Тема вступления только констатировала ситуацию и не более. Она не возмущалась, и сначала даже не плакала. Она только немного  скорбела. В мелодии первой флейты, во вступлении, была пока ещё только лёгкая скорбь. Первая флейта спокойно, размеренно, повествовала о случившемся.
      Но вторая флейта была с самого начала взволнованна до крайности. В её возгласах, которые не перебивали первую флейту, а только комментировали, были отчаянные слёзы. Эти слёзы второй флейты подействовали на уравновешенную первую флейту, и, последняя, не выдержав, тоже начала плакать. Вот уже сёстры-близняшки флейты вдвоём разревелись, как две маленькие девочки, у которых отняли пирожные.
      Но хорошо, что вступление быстро подошло к концу. Близняшки-флейты со своими слезами наконец-то успокоились. Главное повествование на себя взяла третья, самая старшая из сестёр флейт. Она размеренно, неторопливо, начала рассказывать о случившемся. Её рассказ был трогателен, и не скрывал, что и она крайне удручена случившимся. Но чувствовалось, что третья флейта была более рассудительной. Третья флейта с глубоким чувством скорби от утраты повествовала, как это случилось. Она ничего не утаивала. Она, сдерживая слёзы, находила в себе мужество не плакать, а доносила до слушателей всю суть трагичности происшедшего.
      Но матушка-флейта всех сестёр флейт, которая, конечно же, была в трудную минуту вместе со своими дочерьми, прожила трудную и долгую жизнь. Матушка-флейта  много на своём веку видела горя и несчастий. Матушка-флейта была просто убита горем. Её нервная система была сильно расшатана жизненными невзгодами. Она, не стесняясь, человеческим голосом, навзрыд, плакала горючими слезами. Матушку-флейту, как могли, успокаивали внучата-свирели. Они говорили обычные успокоительные слова, которые говорят в таких случаях, но их бабушка почему-то не слышала и продолжала голосить. 
      С самого начала, глава всего музыкального сообщества, то есть старый дед-орган, принимал участие в обсуждении всего случившегося. Он по-деловому, по-мужски, без лишних слов успокаивал, как мог, всех присутствующих. Он басил своим хриплым, прокуренным голосом о том, что всё в нашем мире преходяще: «На всё, воля божья. Бог дал и Бог взял». – Надо, мол, принимать всё, как есть, и что надо иметь мужество, которого у самого-то деда-органа было не очень-то много. Временами он сам не выдерживал и басил плачем, весь в слезах, погромче, чем все остальные вместе взятые, но быстро брал себя в руки и продолжал свою линию, временами переходя на недовольное ворчание и мелкую брюзгу.
      Старшая из дочерей флейт вдруг припомнила что-то весёлое из своей жизни. Она перестала плакать, утёрла свои слёзы и рассказала об этом всему семейству. Это немного отвлекло присутствующих от несчастья, но ненадолго. Снова начались причитанья, плачь и скорбные возгласы с новой силой, и даже с более трагичной окраской. В самый разгар горя появилась, припозднившись, старая тётушка-валторна. Как опытная плакальщица, она сразу вступила в оплакивание с такой силой эмоций, что это придало всему происходящему совсем уже крайнюю форму трагедии. Казалось, что ничего более трагичного никогда ни с кем в жизни ранее и не происходило. Масло в огонь добавили перкуссионные. Они навалились всем гуртом с такой отчаянной и трагической миной, что казалось, будто всё случившееся их тронуло больше всех, и они вот-вот действительно взорвутся, как настоящие мины. И когда все уже отплакались и отрыдались, ударные инструменты долго ещё не могли успокоиться. Они всё звучали и звучали, наводя ужас и трагизм на всех окружающих.
      Несколько поправили дело малые барабаны. Они понемногу всех успокоили своим негромким, но умиротворяющим звуком. Немного пошипел змеёй в конце всё тот же шипящий представитель семейства перкуссионных, но его голос почти никто не услышал, и он успокоился. Завершили всё это самые маленькие тарелочки. Они прозвучали лёгкими, звонкими, всё теми же валдайскими колокольчиками очень тихо и деликатно. Они сказали, и это услышали все, что в будущем всё будет хорошо. И в это собравшимся очень захотелось верить… 

      Музыка «Горя» закончилась. Она произвела на меня сильнейшее впечатление не только своей необычной формой, где присутствовала старинная классика и необычная современная перкуссия, но и глубиной передаваемых чувств. Все прозвучавшие музыкальные инструменты казались живыми. Они отчётливо представляли всю нашу земную жизнь, со всеми своими горестями и кратковременными радостями. Каждый инструмент имел свою партию; каждый инструмент плакал, увещевал, или улыбался сквозь слёзы своим голосом. Ни один из инструментов не повторялся. Каждый был индивидуален и имел свой характер... Что ещё меня так поразило, так это то, что звуки исходили не из одной точки сверху, а были разбросаны по всем сторонам света. Порою, они мигрировали, перемещаясь слева направо. Порою, они начинались спереди, а потом стремительно уходили за спину. Я постоянно ворочал головой во время прослушивания. Музыка стихла. Когда я пришёл в себя, то заметил, что у пруда с уточками, над которым звучала музыка, собрались толпы народа…
      – Ритий, – говорю я, – сильная музыка, раздирающая душу. Как много скорби! Слушать её не просто. Но поймут ли её слушатели? Это не развлекательная попса, к которой все привыкли.
      Музыка уже давно кончилась, а взоры слушателей всё ещё были устремлены наверх. И не напрасно. После небольшого перерыва началась новая музыка. Я тоже задрал голову вверх…

                Восточный колодец.
      Но, что это!? Я не у пруда с уточками. Я в пустыне! Жаркой, знойной пустыне, где с восхода Солнца и до заката царит только нестерпимая духота. В перегретом воздухе всё слегка дрожит и извивается. В этом мареве рассудок не подчиняется мне. Рассудок взбунтовался. Рассудок не хочет слушаться меня. Рассудок требует воды, ибо кровь в венах так сгустилась, что её надо прокачивать мощным насосом. Но где мне взять мощный насос в этом аду? В моём распоряжении только слабое, измученное усталостью и жаждой сердце. Кажется, что ещё несколько шагов, и я распластаюсь на этом обжигающем песке и меня засыплет ползущим барханом. От сухости воздуха во рту не ворочается язык. Да он и не может ворочаться. Он прилип к нёбу. Язык беспрестанно пытается облизать сухие, потрескавшиеся губы, но это ему не удаётся. Во рту да и в горле, наверное, до самой пуповины всё пересохло. Кажется, что от недостатка воды в организме кровь вскоре станет не жидкой, а твёрдой, как песок. Кровь попытается посыпаться песчинками по сосудам, а потом загустеет до состояния камня и остановится. Кровь можно будет выковыривать из сосудов. Неужели я никогда не выберусь из объятий этой безжалостной пустыни? Неужели мне не суждено хотя бы перед смертью напиться до одурения прохладной, бесценной, живительной влаги? Дайте мне хотя бы один глоток воды, и я отдам за него все богатства мира, если они у меня окажутся в данный момент! Мне не нужны никакие сокровища. Мне нужен только один глоток живительной воды. Хотя бы один. Можно даже пол глотка. Я согласен даже на одну единственную каплю. Дайте мне эту каплю!... В изнеможении я падаю на обжигающий песок. У меня нет сил даже пошевелить пальцем. Через несколько минут, превознемогая чудовищную усталость, я заставляю себя подняться и сделать ещё несколько шагов.
      Но что это? Неужели опять мираж? За очередным барханом я вижу оазис. Несколько зеленеющих пальм, несколько убогих хижин. И,… этого не может быть! Колодец, наполняющийся струящимся прозрачным ручейком, вытекающим из скалы. Из хижины выходит смуглый мужчина. Он подходит к колодцу. Он наклоняется у колодца. Он зачерпывает пригоршнями воду из колодца и выплёскивает её на корни соседней пальмы! Он даже не сделал ни одного глотка! Он даже не пригубил эту воду! От этого миража я теряю сознание...
      Что это за музыка зазвучала в моих ушах? Она каскадами льётся на мою голову. Она обволакивает всё моё тело,она прохладная. Эту музыку я пью долго-долго. Этой музыкой я не могу ни насладиться, ни напиться. От этой музыки всё моё тело наполняется силой, уверенностью и очарованием. Вроде бы я этой музыкой уже напился до самого подбородка, но никак не могу остановиться. Я пью её и пью. Когда же я напьюсь? Сколько же этой музыки мне надо выпить, чтобы я наконец-то напился? Какая очаровательная музыка! Почему же она всё вливается в меня и вливается? Когда же будет этому конец? Да нет! Я совсем не возражаю пить её хоть всю жизнь. Ведь это так приятно! Но когда-то ведь надо будет и остановиться. Почему же мне не хочется останавливаться? Я пью, пью и наслаждаюсь. Я не могу не наслаждаться. Я не могу и напиться, хотя мне кажется, что я напился ею уже выше своего подбородка, то есть до самых ушей.  Как бы не потекла эта музыка-вода из моих ушей обратно. Мелодия напоминает журчащий ручеёк. Музыка носит явно восточный характер. Как много мелизмов и трелей: просто сплошные трели. Так обычно звучит маленький ручеёк.  Нет,– это только вначале был журчащий, маленький ручеёк, а теперь это уже каскад воды. Нет,– это не один каскад воды,– это много каскадов воды. Эти каскады падают на меня со всех сторон; слева, справа, спереди, со спины, сверху, и, по-моему, даже снизу. Снизу это уже не каскад. Снизу это уже  фонтан. Я пью уже этот фонтан. Я захлёбываюсь им. Я еле успеваю его глотать. Но я не в состоянии насытится им. Я успокоюсь только тогда, когда этот фонтан будет мною выпит весь до конца. Но этот фонтан-музыка не собирается заканчиваться. Фонтан начинает вращаться. Я пытаюсь губами поймать уклоняющийся фонтан. Мне хочется его слушать и пить всё более и более. Но фонтан-музыка всё увеличивается в своём объёме и скорости вращения. Это уже не тот фонтан, который я пил вначале. Это уже водопад, но наоборот. Водопад-музыка бьёт вверх из-под меня, а не сверху вниз, как подобает каждому уважающему себя водопаду падать сверху вниз. Я уже давно напился, но мне всё ещё хочется ещё немного попить и послушать этого водопада-фонтана. Но меня водопад-фонтан-музыка закружил, поднял и понёс в небо. Вот я вижу под собой уже всю пустыню сразу, а музыка-водопад поднимает меня всё выше и выше. Но вдруг вода подо мной вся пропадает и я камнем падаю вниз. Неужели я разобьюсь вдребезги? Как бы хотелось ещё немного пожить и понаслаждаться этим удивительным чудом природы!... 
      Очнулся я у нашего пруда с уточками. Меня в чувство привёл лёгким похлопыванием по плечу мой друг Лотий-Ритий. Нас со всех сторон обступили сотни посетителей парка. Они устроили Ритию бурные овации:
      – Браво – кричали они. – Бис! Превосходно! Никогда такого шоу мы не видели и не слышали! Замечательный гипноз!
      Ритий галантно раскланивался, прикрывая своё лицо руками и поджав шестые пальцы. Я опасался только одного – не упадут ли с его крошечного носа очки? Но, слава богу, всё обошлось. Потихоньку все начали расходиться и мы остались снова одни.
      – Ну, как? – спросил меня Ритий, поправляя очки на своём лице. – Понравилась вам, товарищ композитор, ваша музыка?
      – Мой друг, Ритий! У меня нет слов. Замечательно! Ваш соотечественник великолепен. Как ему удалось с помощью обычной музыки создать такую иллюзию действа? Я от этой музыки сначала чуть не умер от жажды, а потом от обилия воды. Эта музыка-вода была восхитительна. Такую музыку можно слушать и слушать без конца. У меня не хватит сил, чтобы отказаться от такой музыки. Я согласен. Я буду счастлив этой музыкой. Спасибо вам, дорогой мой друг!
      – Очень хорошо. Начиная с середины 2000 года, мы будем вам передавать ноты прямо на компьютер. К этому времени «Перстенёк» будет почти готов. Держите компьютер включённым как можно чаще,  особенно ночью.
      – Простите! Но я так устаю на работе от компьютера. Можно как-нибудь обойтись без компьютера? Диктуйте прямо в мозг.
      – Там очень много нот. Особенно в перкуссионной группе. Вы всё не запомните.
      – Ну хорошо. Буду держать компьютер включённым как можно чаще.
      – Это необходимо для «Перстенька с аметистом».
      – Ладно, договорились.   
      – Повторяю: мы начнём передавать вам «Перстенёк с аметистом» начиная с середины 2000 года. Мы будем передавать ноты очень маленькими порциями, не торопясь. Извините, вы у нас не один. Программ контактов очень много и посерьёзнее. Так что информация будет поступать не часто. Вам рекомендуется не отказываться от авторства. А если вы скажете, что эту музыку вам передали инопланетяне, то вас смогут посчитать душевнобольным. Можно ли так рисковать?
      – У меня что, нет выбора?
      – Выбор у вас всегда есть. От всего вы можете отказаться. Только стоит ли?


                КОММЕНТАРИЙ   АВТОРА:
      Я собрал случайно "Великолепную восьмёрку", зарисовав её, и забыл.
      Спустя пол года я по рисунку начал собирать её, но это мне не удавалось в течении примерно года.
      Затем, каким-то чудом, я собрал фигурку. Спустя несколько месяцев я снова не смог её собрать. И только после того, как я создал алгоритм сборки и его записал, - только тогда я смог быстро собирать "Великолепную восьмёрку".
      Дорогие читатели! Если кому-либо из Вас удастся эту фигурку собрать, показав её мне, то тому я подарю два своих авторских диска с моей музыкой "Перстенёк с аметистом" и "Шарманщик" - авторские песни.
     Желаю удачи.  Но вряд ли это кому-либо удастся сделать!
     Ваши действия - войти в функцию: отправить письмо автору.