Рассказать вам историю?
О бутылке, которая была полна солнца. Она стояла на полке, рядом с кружевной салфеткой и розовым плюшевым мишкой.
Иногда ее брали в руки, садились в кожаное старое кресло и всматривались в темно-зеленое бутылочное стекло, мягко светившееся изнутри летним рассветом, всматривались и видели истории сизых грозовых туч, которые, будучи лишь посещены небольшим солнечным зайцем, жителем этой бутылки, превращались в истории о нежных апрельских облачках.
В бутылке заканчивалось солнце.
Маленькая девочка сидела на полу, дыша с трудом от жара, который стучал в ее висках, хрипела уже от 3-х недельного кашля, пыталась подняться на ослабевшие от долгих и нескончаемых ангин ноги. Два взрослых человека, стоявшие у двери, даже не обращали на нее внимания.
- Почему тебя не было 2 дня? Какого черта ты отключил телефон? Ты уехал на поминки 2 дня назад, где ты пропадал?
- Ты заебала меня,тебя ничто не должно касаться, меня достала эта семья, нам надо подумать пол года, пожить раздельно, у меня есть та, которая не ебнутая, у которой нормальные родители, а не твоя чокнутая бабка,которую в психушку, сдохла б она чтоль поскорее уже!
- Ввввон отсюда...
Раздался мощный хлопок двери.
Маленькая девочка сидела на кухне, горел мягкий, такой не соответствующий обстановке свет, трещала лампа. Маленькая девочка глядела с ненавистью на бабушку.
- Да твой отец жалкий педофил, ты сейчас с ним по телефону разговаривала? Я все про тебя знаю, все про вашу семью, все про твою новую говенную бабу твоего отца и его дочерей, этих ****ей.- Заткнись, заткнись, заткнись, у моего папы нет никого! Папа хороший!
- Ты не получишь наследства. Вон. Вон отсюда. Дрянь.
Чуть подросшая девочка сидела в комнате и читала письмо: "Дорогой дедушка, я действительно в тюрьме. Я не хотел тебе сообщать об этом, так как не хотел расстраивать твое больное сердце. Но пойми, я боролся за правое дело, ведь Россия только наша страна."
Скрипнула дверь, вошел дед.
- Что ты читаешь?
- Я, я...
- Вон. Оставь меня.
Девочка - подросток шла по деревенской улице, в кармане ее шорт зазвонил мобильный
- Да, мам, что с ним? Что значит качественная опухоль? Как... Ум-рет?
- Жень, слушай...
- В... Да за что?
Девушка билась в истерике. Ей было плохо, потому что... Да потому что плохо ей было. Ее трясло, качало, било, тащило, крутило и раздирало. И это не прекращалось.
-Мне 15 лет, что, когда я успела так нагрешить, что я сделала, я что, виновата, почему?
Она захлебывалась в истерике. Истерика вон не шла.
Девушка сидела на кухне против своей мамы.
- Да, это была самая моя тяжелая зима...
- А сейчас как, а, мам?
- Да мне все равно.
Девочка вспомнила ночные разговоры, страх по венам, вспомнила боль, которая лилась на нее, лилась потоками, отчаянным голосом, которую она впитывала, как губка.
Бутылке не хватало солнца, но ведь все еще впереди.