Зима в этом году пришла неожиданно, не предупредив о своём визите ни предварительными заморозками, ни стряхнув листву с деревьев, ни дав ей даже пожелтеть.
Ещё несколько дней назад я смотрела вслед неровным косякам уток, не веря собственным мыслям: ” Быть может эти поднебесные, но отнюдь не сладкоголосые созданья, всего лишь объявили общий сбор и не более”. Но в их кряканье чувствовалось что-то нервно-истеричное, слишком частый взмах их крыльев и неровность рядов; утки то растягивались - то сбивались в кучу; всё наводило на то, что они отчаянно торопятся покинуть наши места из-за приближающихся холодов.
Мир вокруг, меж тем, оставался таким же степенным и размеренным, сквозь иссиня – пепельное небо изредка показывалось солнце, дождь периодически сеял крупными каплями. И вот к вечеру, на фоне редкого дождя появилось ещё что-то. Мелкие снежинки, словно тишайшие скромницы, прячась за шумом дождевых капель, таяли, не долетая до земли.
И тут стихия обрушилась и распахнула себе дверь. Казалось, ей надоело ждать своего часа. Своим натиском она оборвала провода и погрузила мир в кромешную тьму.
На моём столе подрагивает свеча. Пламя её испуганно дёргается в сторону всякий раз, когда я перелистываю страницу. По мере чтения, мне приходится поднимать книгу, добавляя на неё тусклого освещения. Пожелтевшие страницы источают тот самый неповторимый аромат времени, которое можно осязать в это мгновенье. Но рука моя вскоре устаёт, придерживать и водить книгой перед свечой. Я с сожалением снимаю очки, и словно закладкой прижимаю ими страницы книги. И задуваю свечу.
Лёжа в постели, я прислушиваюсь к стенаниям Зимы. И представляю себе свой дом с высоты утиного полёта. Бревенчатый дом, кажется отсюда игрушечным, посреди заснеженного поля, окружённый кольцом леса. Пурга, танцующая вокруг, распуская над ним свои белые космы, делает его едва видимым.
Я вспоминаю косуль, небольшой группой, робко перебегавших белую равнину поля сегодня днём.
Вспоминаю, что на полу мелкими лоскутками выложено новое одеяло. Сложилось оно легко и радостно, и даже получило уже своё название – “ Малиновое варенье”.
Я думаю о Достоевском, и том упоении и наслаждении от русского языка, которым он общается со мной.
Я думаю о том, сколько маленьких радостей можно получить, не смотря на отсутствие электричества и жуткие завывания стихии за стенами дома.
Печка излучает своё ласковое тепло, окутывая меня со всех сторон.
Сон уносит меня на край земли. Туда, откуда доносится твой, убаюкивающий меня, голос.