Если откинуть спинку кресла и, удобно в нём устроившись, долго смотреть сквозь лобовое стекло в одну точку, то высокий лес по обе стороны дороги начинает на тебя падать. Кажется, ещё секунда, и летящие навстречу деревья-великаны раздавят наше авто своей пышной зелёной кроной. Чуть наклонив голову влево, вижу, как стрелка спидометра замерла на отметке 110км/ч. Смотрю на часы. Получается, что мы молчим уже восемь минут. Я любуюсь падающим лесом. Она ведёт машину, едва заметно покусывая верхнюю губу.
- Всё равно не понимаю я таких путешествий,- укоризненно смотрит на меня поверх маленьких, в золотистой оправе очков.- Может, тебе денег на поезд дать?
- Да не волнуйтесь вы так. Всё будет нормально.
- Договорились же, что будем на ты. Или я так плохо выгляжу?
Смущаюсь. Поднимаю спинку. Сажусь ровно. Лес больше не падает.
- Извини, сорвалось как-то само собой.
Выглядит она безукоризненно. Лёгкий деловой брючный костюм цвета кофе с молоком, белая блузка с выправленным воротом. Аккуратная короткая стрижка. Её шею украшает тонкая цепочка с небольшим кулоном в виде скорпиона. Колечко из белого золота с бриллиантом на безымянном пальце. Ничего лишнего и броского. Подаёт себя уверенно, говорит спокойно. Цену знает всему и себе в том числе.
- Ладно. Расслабься, студент. Прикури мне лучше сигарету.
Достаю из бардачка пачку и зажигалку. Подкуриваю. Осторожно передаю ей. Бережно убираю всё обратно. Смотрю, как она курит. Красиво это у неё получается. Есть женщины, которым сигарета не идёт. Не смотрятся они с сигаретой. Пошло это у них выходит. Вульгарно даже. Нервно, быстро, без шарма, без обмана и иллюзий. Веро, наоборот, приближает курение к искусству. К какой-то законченной форме. Вот она медленно подносит свою сигаретку к губам. Затягивается. Так же медленно убирает от лица руку, оставляя возле губ маленькое белое облачко. Наконец - финал. Апофеоз всего действия. Она пускает тонкую струйку немного вверх и прямо. Дым мягко стелется по лобовому стеклу. Дрожит. Его плавно вытягивает из салона через приоткрытое боковое стекло, сразу следует новая затяжка. Невероятно красиво! Это всего третья сигарета, которую она просит меня прикурить, но я уже влюблён в курящую старушку Веро. Будь моя воля, я бы дал ей сигарету длиной в метр, а сам бы тихо сидел и смотрел, как она её курит.
- За сколько дней ты планируешь добраться до моря?
- Тут как повезёт,- уклончиво отвечаю я.
- Кошмар,- она поправляет указательным пальцем съехавшие на кончик носа очки.- Автостопом за тридевять земель, к какому-то мифическому другу. Это ты сам придумал что ли?
- Нет, что ли с другом.
- Кошмар,- повторяет Веро.
Начинается крутой подъём. Она снижает скорость, включает пониженную передачу. Мы ползём наверх. Со стороны, наверное, очень напоминая улитку. Так, мне кажется, со стороны должен выглядеть «Фольксваген»-жук, ползущий в гору. Обычная красная улитка, не более того.
- Веро, я могу задать тебе нескромный вопрос?
- 35 исполнилось этой весной,- с раздражением в голосе мгновенно отвечает она.- Слушай, студент, я тебя сейчас высажу!
- Да при чём тут ваш возраст?- недоумеваю я.
Веро тормозит и сворачивает на обочину. Моя рука инстинктивно тянется к лежащему на заднем сиденье рюкзаку.
- Сиди, - она убирает со лба непослушную чёлку. Достаёт жёлтую тряпочку из футляра для очков и начинает спокойно протирать линзы.- Долго ты ещё собираешься мне выкать?
- Даже не знаю, как это у меня получилось опять.
Щурясь, пристально смотрит мне в глаза. Наконец улыбается, протягивает руку, взъерошивает мне волосы. Качает головой.
- Симпатичный ты парень. Девчонки, небось, вокруг тебя табунами ходят, да?!- Грозит мне пальцем с длинным красным ногтем.- Но спрашивать женщину о её возрасте неприлично. Понятно тебе это или нет? Зациклены мы все на этом, ясно?
- Я совсем другой вопрос хотел задать.
- Всё, проехали. Не надо теперь вертеться как уж на сковородке. Слово не воробей, студент. Думай в следующий раз, кому и что говоришь, - она надела очки.- Ладно, пора в путь.
Капли дождя забарабанили по лобовому стеклу. Вначале это были еле заметные мокрые точки, которых с каждой секундой становилось всё больше и больше. Потом я услышал вот это: тата-тата-тата-та. Точки увеличились в размере и по стеклу побежали кривые ручейки.
- Этого ещё не хватало,- с досадой сказала Веро.- Не люблю ездить в дождь,- добавила она, включила дворники, и мы поползли дальше в гору на своей красной улитке.
- Очень хотел спросить тебя. Ты ведь замужем, Веро?
Я втянул голову в плечи, словно ожидая сзади размашистого удара бейсбольной битой по затылку. Но удара не последовало. Веро звонко смеялась.
- Какой же ты ещё глупый мальчик,- и тут же возмущённо:- Как могли отпустить тебя одного в такую даль? Что там у тебя за родители такие?
- Обычные родители,- набрав в грудь воздуха, выпрямил спину.- Я уже достаточно взрослый молодой человек и подобные решения принимаю сам. Без посторонней помощи.
- Ух, ты! Тебе лет-то сколько, студент? Восемнадцать что ли?
- Почему это? Девятнадцать,- гордо сказал я и тихо добавил:- Почти.
Видно было, как напряглись кисти её рук, сжимая руль, а лицо стало серьёзным. Впереди показался гружённый брёвнами большой лесовоз с прицепом. Над жёлтой кабиной высоко торчала труба, из которой валил густой, чёрный дым. Мы приблизились к нему и начали обгон. Становится не по себе, когда видишь справа только огромные колёса, а саму машину не видно. Мы поравнялись с кабиной. Я нагнулся вперёд и посмотрел наверх. Водитель в клетчатой кепке глянул на меня и весело подмигнул. Я подмигнул ему в ответ, но не уверен, что он успел это заметить. Маленькая красная улитка оказалась гораздо быстрее огромной жёлтой. Вот так-то.
- Прикури мне сигарету.
С удовольствием выполняю её просьбу. Веро плюс сигарета - это что-то с чем-то! Честное слово. Волшебство под аккомпанемент дождя. Где бы я ещё такое увидел, ну скажите мне, пожалуйста.
- Два раза была замужем,- она берёт паузу. Делает глубокую затяжку. Мельком бросает взгляд по зеркалам заднего вида. Тонкая струйка дыма летит в лобовое стекло.- Первый раз вышла, когда поступила в институт. Второй…
Веро открыла пошире своё окно и раздражённо выбросила сигарету. Даже машину слегка дёрнуло в левую сторону. Теперь сидит молча, обиженно смотрит на дорогу. Мне так кажется, это сродни тому, что вы приходите на шикарный фильм. Лидер проката, великолепные актёры, модный режиссёр, невероятные очереди за билетами. Действие захватывает вас на столько, что соседи, усердно жующие попкорн и постоянно в голос обсуждающие всё происходящие на экране, уже перестают для вас существовать. Вы так сопереживаете главным героям, что … И тут в зале вдруг загорается свет, голос диктора объявляет - по техническим причинам продолжение показа невозможно. Желающие могут сдать или обменять билеты. СТОП!!! Я – НЕ СОГЛАСЕН!
- Я прикурю тебе ещё сигарету.- Быстро достаю из бардачка всё необходимое.- Не хочешь говорить, не говори, Веро.
Она так долго сверлит меня своим проникающим взглядом поверх очков, что я с опаской начинаю посматривать на дорогу: как бы чего не вышло. Сухой язык прессы неумолим в таких случаях: … дорожное покрытие было мокрым … к сожалению, водитель не справился с управлением… два сильно изувеченных тела извлекла из салона бригада спасателей, прибывшая на место аварии… за рулём красного «Фольксвагена» находилась женщина, рядом был обнаружен труп молодого человека… личности погибших устанавливаются…
Веро хотя и преодолевает сильные сомнения, но всё-таки берёт из моих пальцев дымящуюся сигарету.
- Зачем тебе об этом знать, студент?
- Просто интересно,- стараюсь говорить как можно непринуждённей.- Ты очень красивая женщина и добрая.
- Молоко на губах ещё не обсохло, а уже туда же. Хорошо, расскажу,- грациозно пальчиком стряхивает пепел.- Моим первым мужем был парень из нашего института, он учился на три курса старше. Даже вспоминать не хочется, если честно.- Какое-то время Веро молча курит.- Молодая была, глупая. Общага, гулянки, вино. В общем, он был моим первым мужчиной. Порядочный такой оказался, надо отдать ему должное. Когда выяснилось, что я беременна, сам предложил расписаться.
- Любили друг друга?
- Да бог его знает. Теперь думаю, что нет, конечно. Оба иногородние, денег практически не было. Я взяла академический отпуск после первого курса. Он где-то пытался подработать, какие-то вагоны ночами разгружал на железнодорожной станции. Пробовали снимать квартиру, но не потянули, вернулись в общагу. Родилась Вероничка, и через год мы благополучно разбежались. Сейчас понимаю - это была ошибка, а тогда.… Тогда он настоял, чтобы мы назвали дочь в мою честь - Вероникой, а меня стал называть - Веро.
Я заметил, что уже заметно стемнело и виновата в этом не пасмурная погода. Стрелка часов на циферблате неумолимо приближалась к 9 часам вечера. Веро, словно прочитав мои мысли, сказала:
- Минут через двадцать мне надо будет сворачивать с трассы. Скоро станет совсем темно, а дождь, по-моему, разошёлся не на шутку. Будешь ловить машину?
- Да, буду ловить.
- А если никто не остановится?
- Придётся заночевать в лесу.
- Под дождём?
- Зачем же под дождём мокнуть? Постараюсь найти брошенную после зимовки берлогу. Если медведя там всё-таки нет, останусь в ней до утра.
- А если не найдёшь берлогу?
- Хороший вопрос. Есть ещё вариант с лисьей норой, но тут как получится. Могу не влезть.
Веро включила фары. Приятный мягкий синий свет подсветки выхватил из полумрака салона панель приборов.
- Я хоть и крашеная блондинка, но далеко не дурочка. Понятно тебе?
- Я пошутил.
- Вероничке сейчас 16 лет, через год она закончит школу. Потом будет поступать в престижный университет. А что если ей попадётся охламон вроде тебя в драных джинсах? Потеряет девчонка голову, забросит учёбу, наломает дров. И что я тогда буду делать?
- Как, что будешь делать?!!- возмутился я.- Квартиру надо покупать детям. Деньгами помочь. Там, глядишь, внучку тебе родят или внука. Будешь красивой молодой бабушкой. А джинсы я такие и покупал. Модно так теперь.
- Кошмар! Хорошо, что у меня дочка, а не сын,- почему-то сказала Веро.- Ты как первый курс окончил?
- Без хвостов,- гордо ответил я.- А что было дальше?
- Дальше я бросила институт, уехала из столицы обратно домой к маме. Больше года сидела с Вероникой, потом устроилась диспетчером в автопарк, а дочь стала ходить в садик. Ты ходил в садик, когда был маленьким?
- Не помню. Надо будет поинтересоваться у родителей.
- Да, ты уж поинтересуйся, пожалуйста.- Она вернулась к своему рассказу.- Ну а потом моя подруга в Москве выходила замуж и пригласила меня на свадьбу. Я вначале ехать к ней категорически отказалась. Знаешь, у меня тогда такой этап в жизни был - я вообще ничего не хотела. Дом, работа, мама, дочурка. Мне казалось, другой жизни нет и уже не будет никогда. Меня всё устраивало. А тут куда-то ехать на какую-то свадьбу. Маме спасибо, уговорила. Нашла нужные слова, можно сказать, упросила меня поехать.
В общем, на этой свадьбе я познакомилась с Валерой. Точно говорят – судьба. Он, как потом выяснилось, тоже оказался там почти случайно. Ты не поверишь, студент, но через три дня мы приехали с ним к моей маме знакомиться. Он тогда ей очень понравился. Высокий, красивый такой был мужик, вежливый, обходительный. Вероничка его в этот же вечер папой стала называть. Я тогда словно в сказке оказалась. В счастье своё всё никак поверить не могла.
Он старше был на десять лет. В хоккей играл за один столичный клуб. В его квартире в половину стены был такой стеллаж сделан. Там медали, кубки, фотографии. Тогда бы мне, дуре, сообразить, что он ведь доигрывал уже, что карьера его как спортсмена на закате. Но знаешь, когда сердце твоё размером с арбуз, за спиной хлопают крылышки, а на глазах розовые очки - это любовь, студент.
Мы с Вероникой переехали к нему в Москву. Я не работала: Валера был против. Так и жили. У него: сборы, тренировки, игры. У меня: дом, магазины, дочь. Конечно, замечала я, что выпивает он порядочно, но как-то сильно внимания не обращала. Видела - любит меня. С Вероничкой у них прекрасные отношения сложились. Ну а что ещё нужно?
Так прошло два года, а потом ... говорить не хочется. Из команды его попросили - возраст. Стала сильно беспокоить спина - старая травма. Это очень страшно, когда человек выпадает из привычного ритма жизни. Когда он становится никому не нужен. Валера очень всё это переживал. Пробовал устроиться тренером в свой клуб - не взяли. Начал играть за ветеранов - но это совсем другой уровень, не его. Устроился на стройку каменщиком, проработал месяц, уволился. Обозлился, стал грубым, запил…
… Уйди с линии удара. Провали соперника! Дождись, когда его тело начнёт терять равновесие. Смотри внимательно! Следи за его рукой. Вот так, малыш. Всё верно. Теперь главное. Видишь, он уже не контролирует свой удар? Корпус слишком завален вперёд, вес тела перенесён на носки. Время, малыш. Начинай! Используй энергию, вложенную в удар. Быстрее думай, малыш. Ты опаздываешь! Двигайся, засранец. Двигайся!!! Ты бездарь, малыш. Ты опять опоздал…
- Да ты спишь, приятель!- воскликнула Веро возмущённо.
- Ничего подобного, я внимательно тебя слушаю.
- Врёшь! Ты засопел и открыл рот.
- Не придумывай, Веро.
- Хорошо. На чём я остановилась?
- Ты остановилась на том, Веро, что лучший друг Валеры прямо на кладбище в день его похорон при всех обозвал тебя сволочью. Обвинил в том, что ты его специально подсадила на стакан, чтобы потом продать квартиру в центре Москвы и уехать. Это правда, Веро?
Капли больше не барабанили по лобовому стеклу, она отключила дворники. Я приоткрыл окно. В салон вместе с вечерней прохладой как-то мягко и вкрадчиво, словно призрак, проник запах только прошедшего дождя. Секундная стрелка на циферблате с синей подсветкой сделала ровно три круга, прежде чем она сказала:
- Нет, на такие поступки я тогда была не способна. Это честно, студент. Я очень любила Валеру.
Не знаю как вы, а я ей поверил.
- Тебе прикурить сигарету, Веро?
- Пожалуй, хватит на сегодня. Пожалей мои лёгкие, ребёнок.
Она развеселилась и стала тихо напевать мотив какой-то незнакомой мне песни. Наша красная улитка стала похожа на несущегося от погони кролика, но разве существуют в природе красные кролики, развивающие скорость 110 км\ч? Сомневаюсь.
- А знаешь, что во всей этой истории самое смешное?
- Нет, Веро.
- Теперь мы с Японцем не только партнёры по бизнесу. Мы – любовники.
- С каким Японцем, Веро?
- Друг Валеры, который обозвал меня сволочью и не общался со мной больше четырёх лет. Они очень долго играли в одной тройке нападения. Все называли Серёгу Японцем. Даже тренер. Откуда, ты думаешь, всё это у меня взялось?
- Что взялось?
- Да всё, студент. Квартиры, бизнес, контракты, поставки, знакомства, машины.- Она громко выдохнула.- Это всё он придумал. Москва есть Москва, там мы нашу страсть не афишируем. Просто партнёры. Чисто деловые отношения и всё. Там у него семья, мальчишки растут, молодая жена. А тут … а тут его всегда ждёт гейша.
- Веро, ты это о ком сейчас?
- О себе, конечно. Обычная такая российская гейша. Вероника Петровна Задорожная, приятно познакомиться.
Если бы мы не провели с ней вместе последние два часа, я бы подумал, что эта сумасшедшая женщина, сидящая сейчас за рулём, - пьяна. Но ведь это было не так.
- Слушай, мне теперь самой смешно. Представляешь, у нас с Вероникой одна комната в квартире всегда закрыта. Это-табу! Ключ от неё только у Японца. Там ширмы, картины на стенах, три изогнутых самурайских меча на деревянном лакированном чёрном постаменте, кровать, книги. Всё натурально из Японии. Накануне его приезда из столицы рано утром всегда появляется один и тот же молчаливый человек восточной внешности. Доставляет специальный ящик-термос с морепродуктами, саке, суши, соусами и приправами. Привозит мне новое кимоно, гэты, набор для чайной церемонии. Всё сервирует. Готовит для меня ванну, с какими-то ихними травами ...
- Ненавязчиво готовит фугу, - продолжаю я.
- Ты обалдел что ли, студент? Этому годами надо обучаться! Это же целое искусство! Понимаешь, бзик у Серёги такой. Ну любит человек эту страну. Когда они олимпиаду в Японии выиграли, он вообще хотел там остаться. Представляешь, это в те-то времена! Говорит, чуть ли не к креслу в номере привязывали, чтоб не сбежал, дурак…
На три дня обычно приезжает. На выходные. А я, знаешь, когда саке нарежусь, всегда забываю, как он там просит его величать. Просто называю Тойота-сан. И всё вроде хорошо, но вот эти бесконечные чайники с кимоно мне уже девать некуда. Раздаю всем. У меня коттедж за городом, на берегу реки в обычной деревне. Так я, когда приеду туда летом, в окно хоть совсем не смотри. Все соседские бабы в кимоно ходят. Ладно, если просто по улице гуляют или после бани в субботу песняка затянут на поляне у реки, а то ведь в огороде. Сапоги резиновые по колено натянут, а сверху кимоно и давай грядки полоть. Серёга как один раз эту картину увидел, больше в деревню ни ногой. Противно ему. Стыдно. А если всю эту помпезность отбросить - не мужик, а зверь какой-то. Силищи в нём мужицкой на трёх тёток с гаком хватит…
…Этот удар не надо показывать, малыш. Ты смотришь в точку, в которую собираешься бить. Я это вижу, и я готов. Давай ещё раз попробуем. Нет! Резче надо. Пробуй ещё. Полное говно получается! Ты опять не скрываешь удар, малыш. А если кто-нибудь когда-нибудь спросит тебя, кто был твоим учителем? Просто промолчи в ответ, малыш …
- А тебе всё не спится, студент?
Наша красная улитка стояла на обочине дороги. Справа сиротливо расположилось одноэтажное здание гостиницы. Свисающая из-под козырька лампочка без плафона тускло освещала вход. В руке у Веро что-то блеснуло.
- Не забудь свой рюкзак, студент. Комната номер пять. Держи ключи.
- У меня нет таких денег,- уныло выдавил я.
- Всё нормально, я уже рассчиталась. Тебе надо хорошо выспаться, а мне пора ехать домой.
- Спасибо тебе за всё, Веро.
- Иди, студент.
P;S Автор выражает безграничную благодарность Юлии Марьиной за редактирование рассказа.