- Лачи, - тихо позвала я, приоткрывая дверь в комнату племянницы. Моя маленькая прелестная девочка спала, разметав черные косы по подушке. Лицо её выражало полную безмятежность, которой я так давно не видела. Крошечная моя цыганочка шести лет от роду, всего на пару лет старше моей родной дочки.
Девочка не спешила открывать глазки и я, присев у кроватки, погладила ее бархатные щечки. Малышка открыла глаза и широко мне улыбнулась:
- Аннура! Мне снилась мама... - девочка потерла кулачком черные глазки и потянулась. Мне хотелось спросить, что именно снилось Лачи, но я боялась вызвать её слезы - мама девочки умерла два месяца назад.
Моя двоюродная сестра - Марьяна - мама Лачи, поехала с мужем к своей матери. Машину занесло на мокрой после дождя дороге, машину вынесло на встречную полосу и их небольшая иномарка "поцеловалась" с фурой. Разве много нужно легковушке, чтобы разбиться всмятку об нос Камаза? Эта авария унесла жизни обоих родителей маленькой Лачи.
Моя маленькая дочка всем сердцем сочувствовала своей сестренке, старалась всегда быть рядом с Лачи, утешала её, как могла. После похорон Марьяны и Арсена семейный совет решил, что Лачи должна прийти в себя и немного пожить у нас с мужем. Мы все прилагали все усилия, чтобы девочка забыла о трагедии.
- Мама говорила, что я буду очень красивой, у меня будет много нарядов и украшений, - заговорщицки подмигнула мне Лачи, вырвав меня из плена воспоминаний. - Она пела мне, пока я не уснула. А еще она показала мне красивого ребеночка и сказала, что это мой братик, - девочка улыбалась во весь рот, показывая белоснежные зубки.
Я улыбнулась ей в ответ:
- Субханалла! - наклонившись к ребенку я вдохнула её аромат и поцеловала в макушку. - Вставай, малышка. Я пойду будить Алисар, а потом зайду у тебе и все вместе пойдем завтракать.
- Хорошо, - ответила Лачи. Казалось, с личика этого ребенка никогда не сходила улыбка. Я поднялась и пошла будить дочку.
Семья Арсена - отца Лачи - заявила свои права на девочку и моя племянница должна была завтра покинуть наш дом и перейти в семью отца. Отныне она будет жить в семье сестры отца. Я не могла поверить, что дочь моей сестры когда-нибудь будет жить в цыганском таборе, но именно это и предстояло маленькой шестилетней девочке. Лачи - ливанка по матери и цыганка по отцу - должна была отправиться в табор и начать жизнь, о которой до этого мало что знала.
Вскоре мы вчетвером - я, мой муж и девочки - сидели за столом и обсуждали планы на день. Мы с девочками собирались пойти в парк, потом вечером мы все хотели пойти в ливанский ресторан. Мне предстояло собрать вещи Лачи. Я не представляла, как этот чудесный ребенок покинет наш дом...
Вечером Лачи никак не хотела ложиться спать. Я спросила, почему она никак не хочет идти в постель. Её ответ отозвался болью в сердце:
- Я не хочу, чтобы наступало завтра, - опуская глаза ответила мне девочка. Она знала, что её ждет и не хотела расставаться с нами так же, как и мы с ней. Мне стоило многих усилий уложить племянницу в постель.
- Анира, а ты будешь приезжать ко мне? - обеспокоенно спросила девочка, когда я сидела у ее кроватки.
- Конечно, - ответила я со слезами на глазах. Мне будет очень не хватать моей цыганочки...
- Ты не забудешь про меня? Будешь привозить с собой Алисар?
- Да, моя красавица. Конечно, мы будем приезжать все вместе - я, твой дядя и твоя сестренка, - заверила я девочку.
- Наис*, - прошептала Лачи. - Теперь я могу спать, - и она закрыла глазки.
Я вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз и под утро пошла в комнату Лачи, чтобы убедиться, что девочка хорошо спит. Но она не спала...
- Я не хочу уходить, Ани, я не хочу жить там! - твердила девочка.
Я пыталась успокоить племянницу, но я не могла изменить её судьбу. Все прекрасно понимали, что жизнь в таборе кардинально отличается от той, которой жила девочка. В цыганском таборе девушки рано выходят замуж - часто у восемнадцатилетней девушки трое или четверо детей. В таборе женщины много работают. Там другие законы, которые ребенок не знает.
Наутро мы собрали малышку, одели в блестящее цыганское платье. Я заплела её густые черные волосы в косы и поцеловала в лобик. Лачи не плакала, она стойко переносила эти изменения в жизни. Вскоре приехали цыганские родственники девочки, погрузили её вещи в машину, Лачи усадили на заднем сиденье в окружении женщин и детей. Мой муж взял с мужа сестры Арсена обещание, что Лачи не выйдет замуж до 18 лет. И темно-вишневая машина умчала вдаль нашу Лачи.
Надо отметить, что девочка счастлива, души не чает в своей новой родне. Мы с мужем и детьми часто навещаем нашу нурие**. В таборе Лачи прожила всего два года. Потом семья её тети переехала в город и теперь они живут независимо. Дети получают образование в одной из лучших школ города, все говорят по-арабски (благодаря Лачи) и моя племянница часто у нас бывает.
* Наис - спасибо (с цыганского)
** нурие - цыганка (с арабского)